Рубрики

В настоящее время в библиотеке размещено
13776 работ.

Разбивка страниц настоящей электронной главы сделана по изданию: Н. Д. Успенский, т. III. Москва, 2007 г.

 

Н. Д. УСПЕНСКИЙ

 

СВЯТОЙ РОМАН СЛАДКОПЕВЕЦ
И ЕГО КОНДАКИ

Настоящий реферат посвящен творчеству великого византийского поэта св. Романа Сладкопевца, историческая судьба которого, по общему признанию ученых византинистов, оказалась трагичной.

Исключительно талантливый и необычайно творчески плодовитый «мелод» Роман (так называли византийцы гимнографов, сочетавших в своем творчестве дарования поэта и искусство композитора), создавший особый жанр церковной поэзии и восхищавший своими произведениями многие поколения людей, удостоенный именования «Сладкопевец» и причтения к лику святых, позднее оказался забытым. Стали неизвестными ни время его деятельности, ни годы рождения и смерти, ни обстоятельства причтения его к лику святых. Большая часть его произведений оказалась вытесненной из богослужения другими, новыми, часто менее талантливо написанными песнопениями, а те, которые уцелели, утратили указание на их авторскую принадлежность. Имя «Романа певца» сохранилось только у хвалитных стихир в службе предпразднству Рождества Христова, 20 декабря, да в его житии приписывается ему составление кондака «Дева днесь Пресущественнаго раждает»; между тем в том же житии говорится, что св. Роман написал кондаков «до тысячи и более». Изыскания же в области византийской гимнографии показывают, что св. Роману принадлежат не только современные кондаки на большинство великих праздников, но и много песнопений в Триоди постной, Пентикостарионе и Минеях с названиями «седален», «светилен», «тропарь». Так, например, тропарь Великой Субботы «Благообразный Иосиф» представляет собой начало кондака св. Романа на погребение Христа¹. Седален после 1-й кафизмы в службе Великого Вторника

¹ Pitra. Analecta, I.

266

 

 

267

«Жениха, братие, возлюбим» — это не что иное, как начало первого кондака св. Романа на притчу о десяти девах¹.

Наука располагает очень скудными сведениями о жизни Романа Сладкопевца. Известны три кратких агиографических сообщения вроде тех, какие и теперь даются под каждым числом в месяцеслове Псалтири следованной. Одно из этих сообщений находится в так называемом Патмосском списке устава Великой константинопольской церкви, изданном проф. А. А. Дмитриевским² и относимом к 802—806 годам³, второе — в списке того же Устава, принадлежащем Иерусалимской патриаршей библиотеке (бывшего Крестного монастыря в Иерусалиме), Χ-ΧΙ веков, опубликованное А. И. Пападопуло-Керамевсом⁴, и третье — в Минологионе, написанном для императора Василия II, следовательно, восходящее к 976-1025 годам⁵. Вот весь фонд ранних источников жизнеописания св. Романа⁶.

Родина Романа Сладкопевца — сирийский город Емисины⁷ или Мисианы⁸, нынешний Хомс. Национальное происхождение св. Романа неизвестно. Одни считают его греком, другие — евреем. Последнее слово здесь принадлежит профессору византийского и новогреческого языков в Оксфордском университете К. А. Трипанису. Он обратил внимание на то, что св. Роман в своих произведениях употребляет еврейские имена там, где требовала этого метрика стихосложения, не в греческом, а в еврейском произношении. Кроме того, в оборотах речи св. Романа, пишущего на греческом языке, часто встречаются гебраизмы. Наконец, св. Роман употребляет еврейские слова с одновременным переводом их на греческий язык. На основании этого проф. Трипанис склоняется к еврейскому происхождению св. Романа⁹.

¹ Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. 395.

² Дмитриевский. Описание, I. C. 10. || ³Baumstark. Das Typikon der Patmos.

⁴ Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600. || ⁵ PG 117,81.

⁶ Имеется сводное жизнеописание «S. Romanos le Mélode», составленное из перечисленных трех источников и греческой Минеи за октябрь венецианского издания 1592 г. Опубликовано в АВ 13, Bruxelles, 1894. Р. 440-442.

⁷ Дмитриевский. Описание, I. С. 10.

⁸ Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600.

⁹ Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. XVI, XVII.

 

 

268

Расцвет творческой деятельности Романа Сладкопевца связан с жизнью его в Константинополе, но до этого времени он служил диаконом в Бейруте¹. Патмосский и иерусалимский источники наших сведений о св. Романе указывают и место служения св. Романа — церковь Святого Воскресения². Это был главный храм Бейрута³.

Указанные выше источники говорят, что Роман переселился в Константинополь в царствование императора Анастасия⁴. Теперь установлено, что это был Анастасий Дикорос, царствовавший с 491 по 518 год⁵.

Что побудило св. Романа оставить более близкий ему, как сирийскому уроженцу, Бейрут и переселиться в Константинополь, неизвестно. Возможно, что причиной этому была та притягательная сила, которой обладают все столицы мира, манящие к себе жителей периферии, в особенности работников интеллектуального труда и искусства. Бейрутский диакон Роман по своей музыкальной и поэтической натуре принадлежал к последним.

В Константинополе Роман поселился при церкви Богородицы, построенной в царствование императора Феодосия II префектом города Киром на северной окраине столицы и носившей название по имени этого префекта τοῦ Κύρου (ныне квартал Хекси-Мармара).

В Минологионе императора Василия II говорится, что св. Роман, находясь при церкви Богородицы «в Кировых», «жил в добродушии», бодрствовал по ночам и прилежно молился на всенощном богослужении во Влахернах, откуда возвращался к себе, «в Кировы»⁶.

Есть основания дополнить это лаконичное сообщение и представить св. Романа не обыкновенным богомольцем, а активным участником совершения таких ночных богослужений. Еще до прибытия св. Романа в Константинополь, в царствование императора Феодосия II (408-450), там существовал

¹ PG 117, 81.

² Дмитриевский. Описание, I. С. 10; Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600; PG 117, 81.

³Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. XVI.

⁴Дмитриевский.Описание, I. C. 10; Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600; PG 117, 81.

⁵ Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. XVI. || ⁶ PG 117,81.

 

 

269

кружок песнописцев, в который входили пресвитер и эконом Великой церкви Маркиан, монах Иоанн, Анфим, Сетий и Авксентий, уроженец Сирии, сменивший службу в императорской гвардии на монашескую жизнь, человек, по выражению Сократа Схоластика, «богатый сведениями разного рода, уважаемый иноками и людьми учеными»¹. Члены кружка ходили на ночные богослужения в разные храмы города и там организовывали общенародное пение. Кроме того, Авксентий сочинял для этого тропари, по словам его биографа, «весьма приятные и полезные» (этими сведениями мы обязаны биографу св. Авксентия, которым, по мнению Питры, был его ученик Георгий²). Столь полезная деятельность кружка, несомненно, продолжалась и после смерти его основателей, которых св. Роман мог не застать в живых.

Св. Романа можно отнести ко второму или даже третьему поколению продолжателей дела св. Авксентия и его сподвижников. В этом плане бейрутский пришелец мог занять видное место как благодаря своему исключительному музыкально-поэтическому дарованию, так и в силу его диаконского сана.

Богослужебные функции диакона в Византийской Церкви того времени не ограничивались сослужением иерею или епископу в современном понимании этого литургического термина. В то время еще не было ни твердо сложившихся богослужебных чинопоследований, ни Типикона как регулятора богослужебных порядков и норм. В обязанность диакона входила организация всего богослужебного строя, порядка священнодействий и пения. Диаконские обращения к иерею в современном Служебнике «Время сотворити Господеви», «Благослови, владыко, святый вход», «Благослови, владыко, время Трисвятаго», «Благослови, владыко, горний престол» и т. п. представляют собой следы организаторской функции византийского диакона. Момент в современной литургии, когда диакон, обратившись лицом к народу, возглашает «И во веки веков» и при этом, как сказано в Служебнике, «наводит» орарем, представляет собой остаток диаконского управления общенародным пением Трисвятого, которым в Константинополе в V веке начинали литургию.

¹ Сократ Схоластик. ЦИ VII, 21* [Созомен. ЦИ VII, 21, 8].

² Pitra. Analecta, I. P. XXII.

 

 

270

Мы имеем указание на эту организаторскую функцию в самих кондаках св. Романа. Так, заканчивая свой первый кондак на притчу о десяти девах, поэт обращается к Спасителю со словами «Дай прощение, Спаситель, и мне, и слушающим»¹. Кондак на тему «Мария у Креста» он начинает призывом ко всеобщему пению «Нас ради Распятаго, приидите, вси воспоим»². В кондаке на отречение Петра» св. Роман обращается к своим слушателям: «Итак, вы, христолюбивые, о Петре слушающие»³. В начале кондака на предательство Иуды Сладкопевец обращается к Богу: «Но избавь нас от такого бесчеловечества, поющих в доме Богородицы»⁴. В данном случае Роман указывает не только на всеобщее пение его кондака, но и на место, где происходило это пение, — дом Богородицы, т. е. один из храмов Константинополя, вероятно, ту церковь Богородицы «в Кировых», при которой он жил, или же Влахернскую, которую, согласно сообщению Минологиона императора Василия II, он постоянно посещал.

В свете сказанного приходится признать неправдоподобным сообщение жития св. Романа (в Четиих Минеях), будто св. Роман «не ведяше писания книжнаго». Неграмотный человек не мог быть руководителем богослужебного чина и пения, тем более в кафедральном соборе Бейрута. Нет также основания считать его состоявшим в клире Константинопольского патриарха в должности пономаря. Во-первых, потому, что он не мог быть поставлен на это самое низкое в иерархической лестнице служение как имеющий сан диакона. Во-вторых, потому что патмосский и иерусалимский источники наших сведений о св. Романе сами, будучи уставами Великой константинопольской церкви, ничего не говорят о принадлежности Романа к клиру этой церкви. Напротив, они говорят, что и дар составления кондаков он получил от Пресвятой Богородицы в Ее храме «в Кировых»⁵. По иерусалимскому источнику, он и кондак «Дева днесь Пресущественнаго раждает» воспел в этом храме после чудесного сна. «ВхрамеПресвятойБогородицы

¹Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. № 47, строфа 31.

² Ibid. № 19, кукулион. || ³ Pitra. Analecta, I. P. 108. Строфа 3.

⁴Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. N° 17, кукулион.

⁵Дмитриевский.Описание, I. C. 10; Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600.

 

 

271

в Кировых, где он и получил дар составления кондаков, явилась ему Святая Богородица во сне и дала ему свиток книжный и повелела съесть его; восстав же от сна, он воспел: „Дева днесь Пресущественнаго раждает”»¹.

Равным образом было бы неосторожным и необоснованным отождествлять Романа Сладкопевца с упоминаемым в актах Константинопольского Собора 536 года пресвитером и экдиком, т. е. церковным адвокатом, Романом². История знает достаточно примеров подобных смешений разных личностей. Мы будем ближе к истине, если оставим великого «мелода» в том сане, с которым он пришел из Бейрута в Константинополь и в котором был при том храме Богородицы «в Кировых», где нашел приют по прибытии в столицу.

Год кончины св. Романа неизвестен. В кондаке под названием «О землетрясениях и пожарах»³ он намекает на восстание «Ника», говорит о разрушенных мятежниками храмах Святой Софии и Святой Ирины, что произошло в 532 году. Кроме того, он говорит о постройке императором Юстинианом новой Великой церкви Святой Софии, что было в 537 году. Во втором кондаке на память сорока мучеников севастийских св. Роман упоминает только об императоре⁴, тогда как в упомянутом выше кондаке «О землетрясениях и пожарах», а также в кондаке на Рождество Девы Марии⁵ упоминается царствующая чета. Отсюда можно сделать вывод, что кондак на память сорока мучеников был написан после смерти императрицы Феодоры (548). На основании содержания кондаков св. Романа год кончины его может быть отодвинут еще дальше. Во втором кондаке на притчу о десяти девах Роман описывает ужасы постигшего город землетрясения⁶. В истории Константинополя известны два великих землетрясения: 9 июля 552 года и 15 августа 555 года. Это последние даты, которыми мы располагаем для установления времени жизни св. Романа. Очевидно, он скончался около 555 года. В Иерусалимском списке устава Великой константинопольской церкви под 1 октября сказано: «Совершается память его в этом храме Святой Приснодевы Богородицы

¹Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600.

²Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. XVII, note 1.

³ Ibid. № 54. ||⁴ Ibid. № 58, строфа 18. ||⁵ Ibid. № 35, строфа 11.

⁶ Ibid. № 48, строфы 3-5, 7-9.

 

 

272

„в Кировых”»¹. В печатной же греческой Минее венецианского издания 1540 года указана и причина совершения ежегодной памяти Сладкопевца в этом храме. Здесь читаем: «Скончался в мире и погребен в той самой церкви, где совершается его память»². В Иерусалимском списке сообщается еще одна интересная деталь жизнеописания св. Романа, а именно, что многие из его кондаков, написанные им собственноручно, после его смерти хранились «в Кировых»³.

Во всех трех упомянутых выше источниках св. Роману приписывается составление кондаков в количестве «около тысячи» (περὶ τὰ χίλια)⁴. По мнению ученых, это «округленное» число и значительно преувеличенное, как дань преклонения перед гением Сладкопевца. Его следует понимать как указание на исключительную продуктивность творчества св. Романа⁵. В настоящее время известно 85 кондаков с именем св. Романа⁶, но П. Маас и К. Трипанис, которым в настоящее время принадлежит пальма первенства в области изучения творчества св. Романа, из этого количества опубликовали как подлинные 59, из остальных же некоторые находят сомнительными (dubia), а другие — подложными (spuria)⁷.

В современном значении кондак — это краткое песнопение в честь праздника или святого, по величине и литературному построению не отличающееся от тропаря, седальна, стихиры. Мы узнаем его по надписанию «кондак» и по месту его употребления во время богослужения. Но не такими были кондаки св. Романа. Это были многострофные произведения. В начале такого произведения полагался так называемый кукулион, или проимион (προοίμιον), своего рода предисловие, вводящее слушателей в содержание данного произведения. Кукулион по величине был меньше следующих за ним строф, и метр его стихосложения отличался от метра последних. В одних случаях это было вполне самостоятельное в музыкальном отношении произведение (ἰδιόμελον — самогласен).

¹ Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600. || ² AB 13 (1894), 441.

³ Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600.

⁴ Дмитриевский. Описание, I. C. 10; Papadopulos-Kerameus. Mitteilungen über Romanes. S. 600; PG 117, 81.

⁵ Wellesz. Byzantine Music and Hymnography. P. 191.

⁶Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. XVII. ||⁷ Ibid. P. XXV.

 

 

273

В других оно исполнялось напевом другого произведения. Это было пение «на подобен» (προσόμοια). Заканчивался кукулион рефреном — краткой фразой, которая в дальнейшем служила окончанием для всех строф. В некоторых кондаках имеется не один, а два и даже три кукулиона. Количество строф в кондаке могло быть различно, в среднем от 18 до 24. В отдельных случаях встречается количество строф более 24. Начальные буквы строф составляли акростих, в котором указывалось имя автора — Роман. Например, τοῦ ταπεινοῦ Ῥωμανοῦ — «смиренного Романа», а иногда и название произведения, например, ποίημα τοῦ ταπεινοῦ Ῥωμανοῦ, т. е. «поэма смиренного Романа».

Метр стихосложения кондаков св. Романа сложный и своеобразный. Как известно, в античной греческой поэзии употреблялись количественные размеры: ямб, хорей, дактиль и другие, в основу которых полагалось различное звучание долгих и кратких гласных. Ко времени св. Романа в греческом языке разница между теми и другими исчезла: омега стала звучать как омикрон; ита, эпсилон с йотой и омикрон с йотой звучали как краткая йота; альфа с йотой — как эпсилон. Новая система стихосложения, которой пользовался не один св. Роман, но и другие песнописцы, заключалась в том, что все строфы произведения во всех строках стихосложения должны были иметь одинаковое количество слогов и акцептация сильных слогов должна была быть во всех строфах на том же месте. Из этого принципа у св. Романа для 49 его кондаков, изданных П. Маасом и К. Трипанисом, были созданы 43 различные модели стихосложения¹.

Исполнялся кондак таким образом, что кукулион и все строфы пел солист, сам св. Роман, а рефрен после кукулиона и каждой строфы — все слушатели. Наш рождественский кондак «Дева днесь Пресущественнаго раждает» представляет собой кукулион кондака св. Романа на этот праздник, а наш икос «Едем Вифлеем отверзе» — это первая строфа кондака. Следовавшие за ней 23 строфы давно исчезли из богослужения.

Следует заметить, что сам св. Роман, как видно из акростихов его кондаков, давал впоследствии своим произведениям

¹ Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. P. 517-538.

 

 

274

разные названия: гимн (ὁ ὕμνος), эпос (τὸ ἔπος), хвала (ὁ αίνος), псалом (ὁ ψαλμός), поэма (τὸ ποίημα), песнь (ῆ ωδή), моление (ἡ δέησις), прошение (ἡ προσευχή). По-видимому, в этом разнообразии названий св. Роман исходил не столько из их содержания, сколько из соображения больших возможностей при сочинении акростихированных строф его произведений. Но св. Роман не называл и не мог называть своих произведений кондаками. Почему? Контакионом (τὸ κοντάκιον) греки называли свитки, наматываемые на палочку (ὁ κοντός), в отличие от книг, в которых пергамент складывался в четверку (τὸ τετράδων). Контакион, таким образом, мог содержать самые различные тексты, до богослужебных чинопоследований включительно. Только в IX веке, по мере того как происходила стабилизация состава богослужебных книг и уточнялись названия песнопений в зависимости от места их в богослужебных чинопоследованиях, появилось название «кондака»¹.

* * *

Основа всякого творчества, в том числе самых гениальных произведений, — достижения культуры предшествующего времени. Талант открывается не в создании нового из ничего, а в более высоком художественном претворении уже существовавшего. Когда были открыты многострофные произведения Романа Сладкопевца, тогда стало очевидным, что сложная, глубоко продуманная конструкция стихосложения, как и литературная форма произведений Романа, где начальные буквы строф образуют акростих, не могли быть следствием только экстаза. Зрелость стиля поэзии св. Романа, его мастерство в решении задач, которые форма предъявляла к мелодии, со всей убедительностью показывают, что Роман Сладкопевец обладал солидными литературными и музыкальными знаниями и техникой письма, унаследованными им от бывших до него песнописцев. Попутные исследования в области сирийской духовной письменности показали, что на родине Романа еще во II веке существовал обычай произносить поэтизированные гомилии, написанные стихами, с использованием несложных размеров². В IV веке поэтизированную гомилию широко использовал в своих творениях преп. ЕфремСирин.

¹Mioni. Romano il Melode. P. X.

² WellesZ' Byzantine Music and Hymnography. P. 185-186.

 

 

275

Творчество св. Романа оказывается под сильным влиянием этих гомилий св. Ефрема¹. Наконец, большое значение для формы произведений св. Романа имели три сирийских литературных жанра: мемра (memrâ), мадраша (madrashâ) и согита (sôgitâ). Мемра — это поэтическая гомилия, которую произносили на утрене после чтения Евангелия. Она представляла собой стихотворный перифраз только что прослушанного евангельского чтения. Мадраша — это многострофное поэтическое произведение с акростихом и рефреном. Наконец, согита — произведение описательного характера, в котором драматизм развития действия создавался посредством введения монологов и диалогов. От мемры Роман Сладкопевец заимствовал сам принцип связи поэмы с Евангелием, от мадраши — многострофную форму, рефрен и акростих, а от согиты — приемы драматургии². В результате возник новый жанр церковной гимнографии, по содержанию близкий к древним поэтизированным гомилиям, по форме же представлявший собой многострофную поэму.

Тематика произведений была заимствована Романом Сладкопевцем главным образом из Евангелия и частично из других книг Священного Писания, а также из сказаний о святых мучениках и из житий святых. Касаясь вопросов вероучения и христианской нравственности, он использовал творения отцов Церкви — свв. Василия Великого, Григория Нисского и др. Особенно близок ему был св. Иоанн Златоуст, что вполне понятно. В прозаических гомилиях Златоуста постоянно встречаются яркие, образные параллели и антитезы, его язык смел и красочен. Более того, по-видимому, «смиренному» Роману (так называл себя поэт-Сладкопевец) импонировали воззрения св. Иоанна Златоуста на нравственное учение Евангелия как на основу всей жизни и деятельности христиан, а не как на идеал, к которому люди должны только стремиться. Наконец, близок был Роману Сладкопевцу экзегезис Златоуста, вытекающий из его воззрений на христианскую нравственность. Использовал св. Роман и «отреченные» источники. Так, кондак на победу Креста³ написан под влиянием «евангелия

¹Wellesz. Byzantine Music and Hymnography. P. 185, 187-188.

² Ibid. P. 184-185.

³Maas, Tripanis. Sancti Romani melodi cantica. № 22.

 

 

276

Никодима». Из этого «евангелия» песнописец заимствовал персонажи Ада и Диавола и отдельные выражения. Например, 4-я строфа воспроизводит слова Диавола из 4-й главы «евангелия», а 12-я строфа напоминает 6-ю главу того же «евангелия». Кстати, надо заметить, что преп. Ефрем Сирин тоже использовал в ряде своих стихотворений «евангелие Никодима» (например, 36—41 в Nisibena), и св. Роман в данном случае следовал за ним. В 3-й строфе кондака на Рождество Богородицы св. Роман использует так называемое первоевангелие Иакова¹, а в 18-й строфе второго кондака о св. Иосифе цитирует Нестория². Столь свободное отношение Сладкопевца к источникам своей поэзии может быть объяснено тем, что, говоря языком Минологиона императора Василия II, «живший в добродушии» «смиренный Роман» не был учителем богословия, от которого требовалась философская отточенность мысли и аргументация текстами Священного Писания и словами отцов Церкви. Это был поэт, призванный «глаголом жечь сердца людей».

В современном понимании значения искусства св. Роман был художником-реалистом. Его творчество не было абстрактным. Он сочинял свои произведения не только для эстетического наслаждения любителей поэзии и музыки. Это был отклик художника на волновавшие его современников проблемы церковной и общественной жизни. На бушевавшую монофизитскую ересь он отвечает поэмами «Мария и волхвы»³ и «Мария у Креста»⁴, в которых создает глубоко психологический образ Марии-Матери и тем самым утверждает совершенную человеческую природу Богочеловека. Роман видит отрицательные стороны нравственной жизни общества: увлечение одних внешним благочестием, разврат других и отчаяние в исправлении у третьих. В обличение первых он пишет поэму «О десяти девах»⁵, в которой говорит своим слушателям о христианском милосердии как о добродетели, превосходящей все другие пути благочестивой жизни. Для целомудренных он дает урок во второй поэме «Об Иосифе»⁶, а падшим внушает надежду на спасение поэмой на отречение Петра⁷.

¹Maas, Tripanis. Sancti Romani melödi cantica. № 35.

² Ibid. № 44 (сравни PG 64, 469 и след.). ||³ Ibid. № 1. ||⁴ Ibid. № 19.

⁵ Ibid. № 47. II⁶ Ibid. № 44. ||⁷ Ibid. № 18.

 

 

277

Не только вопросы веры и нравственности, но и события церковного и государственного значения были предметом внимания св. Романа как художника-реалиста. Так, на последовавшее в 529 году закрытие императором Юстинианом языческой философской школы в Афинах Сладкопевец отвечает поэмой на Пятидесятницу (современный кондак Пятидесятницы «Егда снизшед» — ее кукулион). На изданный императором Юстинианом закон о принудительном крещении нехристиан под угрозой наказания их за уклонение от этого Роман откликается поэмой на Крещение Христа (современный кондак в празднике Богоявления «Явился еси днесь вселенней» — кукулион упомянутой поэмы). На происшедший в 532 году в Константинополе мятеж «Ника» Роман отозвался поэмой «О землетрясениях и пожарах». Под впечатлением случившегося в столице великого землетрясения Сладкопевец снова обращается к евангельской притче о десяти девах и пишет на эту тему вторую поэму.

Художник-реалист в своем творчестве не ограничивается откликами на злободневные вопросы его времени. Он создает жизненно правдивые художественные образы и раскрывает глубокие психологические коллизии. Таким был и Роман Сладкопевец. Примерами его художественного реализма могут быть поэмы «Мария и волхвы» и «Мария у Креста». Как было уже сказано, они написаны в обличение монофизитов. Чтобы показать своим слушателям, что у Иисуса Христа совершенная человеческая природа, Роман Сладкопевец в этих поэмах прибегает к раскрытию материнских чувств Богородицы. Известно, что природа наградила женщину-мать особым, «шестым» чувством. Женщина-мать во сне ощущает малейшее беспокойство лежащего с ней больного ребенка, ей свойственно предчувствие грозящей ему беды. Она на далеком расстоянии испытывает тревогу и гнетущее чувство, когда с ее сыном или дочерью случается несчастье. Если же матери приходится терять свое детище, то она становится словно безумной, лишается рассудительности, и хаос мысли туманит ее сознание. На это-то «шестое» чувство женщины-матери Роман и обращает внимание в поэмах, посвященных Богоматери.

В поэме «Мария и волхвы» св. Роман картинно изображает поклонение волхвов Богомладенцу и беседу их с Его Матерью. Волхвы рассказывают, как они, водимые звездой,

 

 

278

пришли из Вавилона в Иерусалим. Уже при этих словах в душу Марии закрадывается предчувствие приближающейся беды и страх за жизнь Младенца. Под влиянием этого чувства Она с глубоким волнением спрашивает у волхвов, не знают ли они о каких-либо злых намерениях Ирода по отношению к Ее Младенцу. Сначала Она делает вид, что сомневается в правдоподобности сообщения волхвов о посещении ими Иерусалима, и заводит разговор об Ироде (строфа 16):

«Подлинно ли, что вы обошли кругом весь Иерусалим,

Этот пророкоубийственный город?

И как вы безопасно прошли этот для всех злополучный город?

И как вы теперь скроетесь от беззаконного

Ирода, дышащего убийствами?»

Краткий ответ волхвов (там же)

«Мы не скрылись от него, но посмеялись над ним;

Мы обошли всех, спрашивая, где родилось Новое Дитя,

Превечный Бог»,

не успокаивает душевного волнения Марии. Материнским сердцем Она чувствует, что Ирод что-то замышляет против Ее Дитяти, и потому задает волхвам новый вопрос (строфа 17):

«О чем спрашивал вас царь Ирод и фарисеи?»

Далее следует рассказ волхвов о беседе их с Иродом (строфы 17-19).

Хотя в этом рассказе не было никакого намека на коварство и преступные замыслы Ирода, однако это не успокоило Марию. Когда волхвы, закончив рассказ, поклонились Младенцу и положили перед Ним дары, Пресвятая Дева обращается к Своему Сыну как Спасителю мира с молитвой о всем мире. Она молит Его о спасении всех живущих на земле (строфа 23) и заканчивает молитву словами:

«Спаситель, спаси мир, ибо ради него Ты пришел;

Утверди все целым, ибо Ты воссиял

ради Меня, и волхвов, и всей твари».

Но и в этом возвышенном состоянии души Она не перестает быть Матерью лежащего перед Ней Младенца. И в этот момент «шестое» чувство не покидает Ее и заставляет Ее сказать (строфа 25):

«Вот волхвы, которых просветил свет лица Твоего,

Припадая к Тебе, дары приносят,

Золотые, прекрасные, очень изящные.

 

 

279

Я нуждаюсь в них, потому что задумываю

В Египет идти и бежать с Тобою, ради Тебя,

Путеводитель Мой, Сын Мой, Творец Мой, Искупитель Мой,

Новое Дитя, Превечный Бог».

В поэме «Мария у Креста» св. Роман описывает тяжелые переживания Пресвятой Богородицы как Матери, теряющей Сына. Сладкопевец изображает Богоматерь следующей за Христом, ведомым на распятие. Она подавлена горем настолько, что не может владеть Своими мыслями. Светлые воспоминания о прошлом, о том, что Она пережила как Мать вместе с Сыном, перемешиваются с мыслью об ужасе предстоящих Ему страданий. В таком душевном состоянии Богородица, рыдая, восклицает (строфа 1):

«Куда Ты идешь, Чадо? Для чего так быстро шествуешь?

Не другой ли брак опять в Кане,

И Ты теперь спешишь, чтобы из воды им сотворить вино?

Не идти ли с Тобой, Чадо, или лучше Тебя подождать?

Дай Мне слово, Слове. Не пройди, молча, мимо Меня».

В дальнейшем поэма представляет диалог между Иисусом Христом и Богородицей.

Христос успокаивает Свою Мать (строфа 9):

«Отложи, о Мати, печаль, отложи,

Ибо неприлично Тебе плакать, Которая Благодатною названа.

Посему не омрачай плачем имя,

Не будь подобна неразумеющим, Всемудрая Дева».

Но ласковый ответ идущего на смерть Сына еще более волнует страдающую за Него Мать (строфа 6 bis):

«Зачем Ты, Чадо, говоришь, не уподобляйся другим женам?

Разве не подобно им во утробе Сына,

Тебя, Я выносила и вскормила молоком груди Моей?

Как же Ты хочешь, чтобы не оплакивала я Тебя, Чадо,

Идущего принять смерть несправедливо?»

(строфа 7:)

«Вот, Чадо, Ты, желая от очей Моих,

Слезы отогнать, сердце Мое удручаешь еще более».

Христос вновь ласково успокаивает Свою Мать и объясняет Ей великое значение Его добровольных страданий для прародителей Адама и Евы.

Эти слова успокаивают Пресвятую Деву. Но новая мысль, что Он уходит к Адаму и Еве, в шеол — место вечного мрака,

 

 

280

и что Она больше Его не увидит, устрашает Ее. Всякий, кто терял близких, знает, как в тот момент хочется, чтобы они дали нам весть о себе из загробной жизни, и как тяжела и страшна бывает мысль о потере этой духовной связи. Об этом желании Богородицы говорит св. Роман в конце Ее диалога со Христом (строфа 11):

«Господи Мой!

Если Я еще скажу, не прогневайся;

Я скажу Тебе, что на сердце у Меня:

Чтобы Я знала от Тебя то, что Я желаю.

Если пострадаешь Ты, если Ты умрешь,

Явишься ли Мне?

Если Ты пойдешь к Адаму с Евой, то увижу ли Я Тебя опять?»

Потеря такой духовной связи устрашает Богородицу как женщину-мать, и Она говорит (там же):

«Я боюсь того, что из гроба

Не посмотришь, Чадо, Ты, и буду Я, стараясь Тебя видеть,

Плакать и взывать: где есть

Сын и Бог Мой?»

Около великих художников всегда оказываются «попутчики», а затем — последователи. Сам этот факт является подтверждением всеобщего признания их гениальности. У Романа Сладкопевца были тоже попутчики: Анастасий¹, Дометий², Кириак³. Спустя сто лет после смерти св. Романа ему подражал преп. Андрей Критский: 4-я песнь его Великого канона написана под непосредственным влиянием кукулиона поэмы св. Романа на распятие Христа «Душе моя, душе моя», и сам этот кукулион занял место в каноне после 6-й песни как кондак. В IX веке преп. Феофан Начертанный († около 850), подражая св. Роману, написал канон на Благовещение в форме диалога архангела Гавриила и Богородицы. В X веке Метафраст переложил поэму св. Романа «Мария у Креста» в форму канона, который и теперь читают в Великую пятницу на повечерии и который известен как канон «Плач Богородицы». Но каноны же, как новый жанр церковной поэзии, вытеснили из богослужения поэмы Романа Сладкопевца. Как это могло случиться?

¹ Pitra. Analecta, I. P. 242. ||² Ibid. P. 284.

² Ibid. P. 320; Krumbacher. Romanos und Kyriakos.

 

 

281

Питра, авторитет которого в области восточной гимнографии остается непоколебимым, несмотря на столетнюю давность его трудов, считает, что главной причиной забвения произведений св. Романа и вытеснения их из богослужения явилось иконоборческое движение. Он первый обратил внимание на то, что все авторы канонов VIII—IX веков — монахи, и все они были защитниками иконопочитания. VIII-X века — это время упадка духовной культуры Византии, и иконоборчество было знамением времени этой эпохи. Гимнографам было не до элегантности и изящества их произведений. Канон как форма произведения, где отдельные строфы — тропари, лишенные единства, свойственного кондакам, объединяются только сюжетом библейской песни и лишь в относительной степени, был более доступен как для самих гимнографов, так и для слушателей их произведений¹. К тому же канон, как хвалебная песнь торжествующего и эсхатологического характера, более соответствовал настроению самих гимнографов, творивших в условиях угроз, преследования, ссылки и смерти, чем кондак с его гомилетико-повествовательным содержанием. По словам Питры, гимнографы VIII-X веков могли только выражать мрачное настроение их века «в грубых и пылких песнях»².

Историк византийского церковного пения с мировым именем Э. Веллеш полагает, что вытеснению в VIII-X веках кондаков канонами в известной степени содействовало и развитие в это время в Византии мелодического пения. В VI веке византийское церковное пение было несложным и напевы кондаков приближались к патетической речи проповедников. Для мелодов того времени не составляло особого труда координировать такую мелодию с самым многообразным метром стихосложения. К VIII-IX векам мелодика церковного пения испытала большую метаморфозу: полуречевые интонации приняли вид мотивов, так что на один слог текста нередко приходилось два-три звука, к тому же иногда имеющих характер мелизмов. Это делало трудным исполнение кондаков, написанных в VI веке. Альтернативой прежней церковной музыки, где превалировала поэзия, стало пение. Оно, а не изысканное стихосложение текста, должно было украшать собой

¹·² Pitra. Analecta, I. P. XXXVII.

 

 

282

богослужение. Так возникало предпочтение новому жанру церковной поэзии — канону, лишенному красоты метрического движения, зато интересному своими напевами¹. Впрочем, Иоанн Дамаскин сделал попытку сочетать напевы своего времени с тоническим стихосложением. Три канона — на Пятидесятницу, Богоявление и Рождество Христово — он написал ямбическим триметром. Но этот опыт показал ему, что «песни ткати спротяженно сложенный неудобно есть» (ирмос 9-й песни канона на Рождество Христово). В дальнейшем он должен был свободно пользоваться силлабикой «елико есть произволение» (ирмос 9-й песни канона на Рождество Христово). В том же IX и даже X веке были также попытки составления новых кондаков с учетом использования новой цветистой мелодики², но не было второго Романа Сладкопевца, который был бы способен поднять оставленный жанр церковной поэзии на качественно новую художественную ступень.

Для большей полноты представления о кондаках св. Романа ниже приводится один из них — первый кондак на притчу о десяти девах (перевод мой, с сохранением строк стихосложения оригинала. — Н. У). Он был написан св. Романом под влиянием взглядов св. Иоанна Златоуста на милосердие как на добродетель, превосходящую все другие христианские подвиги. Изъясняя притчу о десяти девах, св. Иоанн Златоуст говорит: «Поелику девство есть дело великое и многие имеют о нем высокое понятие, то, дабы кто-либо, храня оное, не предался беспечности так, как будто уже все исполнил, и дабы не стал нерадеть о прочем, Иисус Христос приводит сию притчу, которая может убедить в том, что девство и другие добродетели, чуждые дел милосердия, осуждаются вместе⁴ с людьми прелюбодейными»³. В другом месте Златоуст говорит еще более категорически: «Без девства можно видеть Царствие; а без милостыни нет никакой к тому возможности... Милостыня всего нужнее; в ней заключается все»⁴.

Поэма имеет 3 кукулиона и 31 строфу. I и III кукулионы имеют по восьми строк, а II — пять. Во всех строфах дано

¹ Wellesz. Byzantine Music and Hymnography. P. 202-203.

² Pitra. Analecta, I. P. XXV sq.

³ Иоанн Златоуст. Беседа LXXVIII на Евангелие от Матфея.

⁴ Иоанн Златоуст. Беседа XLVII на Евангелие от Матфея.

 

 

283

по десяти строк (отмечены на полях числами 5 и 10). Акростих: τοῦ ταπεινοῦ ‘Ρωμανοῦ ποίημα, т. е. «сие поэма смиренного Романа».

Кукулион I

Жениха, братие, возлюбим,

Лампады наши приготовим,

Сияющие добродетелью и правой верой,

Чтобы как мудрые, когда Господь придет,

Мы готовыми вошли вместе с Ним на брак.

Ибо Милосердный, как Бог, дар Всем раздает

НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Кукулион II

Жених спасения, надежда прославляющих Тебя, Христе Боже,

Даруй нам, просящим Тебя,

Непорочно совершать течение на брак Твой,

Да примем, как девы,

НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Кукулион III

Ныне время добродетелей явилось

И при дверях Судия. Не будем ненавидящими,

Но придите, постящиеся, принесем Слезы, раскаяние и сострадание,

Взывая: «Блуждаем во мгле морской».

Но прости все, Творче всех,

Да удержи́м

НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа I

Услышав евангельскую священную притчу о девах,

Я смутился от дум, меня одолевших.

Как получилось, что из десяти, сохранивших добродетели девства,

У пяти этот труд оказался бесплодным?

5 Другие же держали лампады человеколюбия,

И Жених обращается к ним

И с радостью вводит в чертог,

Небеса открывает и раздает Всем праведным

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа II

Итак, вникнем мы в благодатный смысл сего Божественного Писания,

 

 

284

Ибо оно предлагает всем путь в, бессмертный брачный чертог.

Воистину богодухновенное и полезное Писание!

Христу же Спасителю, припадая, усердно воззовем:

5 Царь царствующих, Человеколюбец, даруй всем ведение,

Путеводи нас к Твоим заповедям,

Да познаем путь к Царству, в которое мы желаем войти,

Да получим

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа III

По вере и обету очень многие люди,

Царствия Божия достигнуть желая,

Со тщанием добродетель девства хранят.

Всю жизнь строгий пост соблюдают,

5 Молитвы подолгу творят, догматов чистоту стерегут,

Но человеколюбие их оставляет,

И весь труд их напрасен бывает.

И всякий из нас, в ком нет состраданья,

Не примет

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа IV

Некие плаватели, всем оснащенные, но забывшие парус,

Не могут по морю свой путь совершать, ^:

Ибо сам корабль их препятствует бегу,

Не помогает ни кормчего ловкость, ни руль.

5 Так же и все, плывущие к Царству Небесному,

И всякой добродетели груз на себя возложившие,

Но обнаженные милосердия,

Не могут достигнуть пристани неба

И не получат

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа V

Судия всех признал милосердие выше всех добродетелей

И передал людям сие, и притчей их научив

О пяти мудрых девах, имевших елей,

И о неразумных, совершавших путь без елея.

5 Матфей ее силу возгласил во услышание нам.

Вновь повторять все слова сии

Для знающих Писание, полагаю, не нужно,

Лучше исследуем смысл ее,

Да примем

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

 

 

285

Строфа VI

Много поучительного в притче сей, всякого человеколюбия

И смиренномудрия путь, и всем она путеводительница.

Начальникам дает пример обхождения, народных правителей

учит состраданию.

И подобно тому, как построивший прекрасный дом и наполнивший всем,

5 Если его не покроет, понесет напрасный труд,

Точно так же добродетели собирающий

И кровлей сострадания

Их не покрывающий губит приобретенное в поте лица,

Ибо не может иметь

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа VII

Мы можем познать смысл сей притчи Божественной, если разума

Очи недремлющие возведем ко Христу.

Посему прославим взором духовных очей всемирное воскресение

Христа Спасителя, грядущего всех Царя.

5 Он и ныне царствует и есть Господь и Владыка.

Если же некие незнающие восстают против Него,

То пламя и огонь всех сожжет.

Тогда противостать никто не в силах будет,

Ибо Он раздает

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа VIII

Все увидим, как внезапная труба возвестившего ангела звуком

Возбудит мертвых от века, ожидающих Христа,

Прекрасного Жениха, Сына Божия, Безначального Бога нашего.

С криком внезапно все выйдут навстречу,

5 И имеющие лампады, приготовленные и милостью наполненные,

Тотчас войдут с Женихом

Как наследники Царства Небесного,

Ибо им вера с делами Достойно дает

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа IX

Побеждает все добродетели милосердие, воистину сияющее,

Стоящее во главе всех добродетелей пред Богом.

Оно рассекает воздух, шествует выше луны и солнца

И беспрепятственно достигает входа в пренебесные,

 

 

286

5 Не останавливается на этом, но достигает ангелов,

Пролетает хоры архангелов,

Достигает Бога, чтобы за людей

Предстоять у трона Царя,

Испрашивая

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа X

Итак, взглянем и мы на пять мудрых, от сна восставших,

Как бы от дверей чертога, а не из гроба мертвых выходящих.

Имея елей, они тотчас лампады душ украсили.

Подобно им другие вместе встали,

5 Но с видом угрюмым и с лицами долу поникшими,

Ибо погасли светильники их,

Сосуды же их оказались пустыми.

Они взять елея пытались у мудрых,

Собирающих

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XI

Отвечали неразумным мудрые: «А если не хватит

Того, что у нас заготовлено, нам всем и вам?

Мы не имеем и не смеем, чтобы взаймы дать.

Судилище праведных один раз собирается,

5 И неизвестность приговора устрашает нас.

О, если бы был слышен ясный камня звук¹

И нас освободили от неволи,

Ибо милость разделяет всем Творец,

Который дарует

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ».

Строфа XII

Ясно говорят им мудрые: «Идите, купите у продающих.

Быть может, и теперь сможете купить елей?»

А те заблуждаются, как всегда неумные,

Когда время действия для всех уже закончилось.

5 Прошло и было закончено и неразумных шествие бесплодное.

Беспокойство теперь мучит их.

И крик ясно обличает,

Ибо невозможного искали, как безумные,

¹ Здесь имеется в виду существовавшая в античной Греции процедура вынесения приговора посредством бросания членами суда камней в урны. Камни, бросаемые в урну оправдания, издавали ясно слышимый присутствующими на суде звук. — Н. У.

 

 

287

И потому не получили

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XIII

Познав суетность шествия, наконец, возвратились пять

И нашли чертог Христов замкнутым.

Закричали все раздирающим голосом, со стоном и воплем:

«Твоего человеколюбия дверь открой, Бессмертный,

5 И нам, поработавшим Твоему владычеству девством».

А Царь им говорит:

«Не откроется вам Царство,

Не знаю вас. Удалитесь из среды,

Ибо не будете носить

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ».

Строфа XIV

Услышав Христа, всех Царя, говорящего

«Кто вы, не знаю», пять дев смущены были.

Плача, возопили они: «Праведнейший Судия, мы девство хранили,

Воздержание во всем соблюдали, с усердием

5 Постами изнуряли себя, в нищете пребывали,

Огненное пламя страстей

И плотских желаний в себе победили,

Непорочное житие всегда проводили,

Да получим

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XV

И после таких добродетелей и благодати девства, после отречения

Огня сладострастия и пламени наслаждений,

После множайшше трудов и после того, как мы ревностны

были о жизни на небе

И стремились подражать жительству бесплотных,

5 И то и другое таким образом сделанное оказывается неуваженным.

Мы подвиг несли добродетели многой,

И вся надежда осталась тщетной.

Почему не признаешь нас, раздающий

Всем, кому хочешь,

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?

Строфа XVI

Призри, Спаситель, на нас, Единый правосудный, открой Твою дверь!

Прими нас в чертог Троих дев, Искупитель!

Не отврати лица Твоего, Христе, от призывающих Тебя,

 

 

288

Да не лишимся Твоей благодати бессмертия.

5 Да не будет нам стыда и укора пред ангелами.

Не оставь нас

Стоять вне чертога Твоего, Христе!

Разве кто из нас не соблюл чистоту, как те, Которым Ты дал

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?»

Строфа XVII

Но когда так сказали неразумные Судии всех, Христос им ответил:

«Ныне настал суд праведный и истинный,

Человеколюбия время окончилось, нет теперь сострадания.

Уже не откроется людям дверь милосердия,

5 И нет больше места для покаяния.

Несострадателен Тот, Кто прежде был жалостлив,

И строг Судия, что раньше был милостив.

Вы, живя в мире, были немилостивы,

Как же теперь ищете

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?

Строфа XVIII

Ныне Я ясно вам говорю пред архангелами и всеми святыми,

Что получил Я от вшедших со Мной.

В скорби они посетили Меня и сильно голодавшего

старались накормить,

И жаждущего напоили, опять же со всяким усердием.

5 Узнав, что Я без приюта, ввели к себе в дом, как знакомого.

Заключенному в узах помогали Мне,

Навещали Меня и больного.

Они строго сохранили всю заповедь Мою.

Посему и нашли

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XIX

Вы ничего этого не сделали в мире; хранили пост,

Соблюдали девство и только на словах — добродетель.

Без дел благочестивых и совершенных вы напрасно себя изнуряли.

Бездомных, нуждающихся и больных презирали,

5 Руку помощи никогда не подавали голодным,

Вас подвигало одно лицемерие.

Вы всегда хвалились бесчеловечностью.

Даже стучавшимся к вам нищим не помогали.

Как же вы ищете

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?

 

 

289

Строфа XX

Сострадание к ним было вам вовсе чуждо. Нагих, убогих

И бездомных вы под кров никогда не ввели.

Вы с гневом уши затыкали, чтобы не слышать о тех,

кто в узы и темницы заключен.

Больных не навещали, на нищих

5 И бедных просящих неприветливым взглядом смотрели.

Вы всегда были бесчеловечны,

И вашим делом было пройти мимо вместо оказания милосердия.

Как же, действовав так в жизни,

Вы теперь ищете

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?

Строфа XXI

Надменный взгляд вы всем бросали, презирали бедных.

Ко всем были несострадательны, немилосердны.

На согрешающих жестоко нападали, сами постоянно греша.

Даже к родным были бесчеловечны, будто сами не ошибались.

5 О себе много думали, хвалясь высокомерно.

Непостящихся считали отверженными,

Состоящих в браке — нечистыми.

Одних себя признавали праведными,

Еще не получив

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXII

Соблюдая пост, вы не касались снедей, людей же

Вы чернили постоянно бранью и доносами.

Была у вас чистота, но она нечистая, ибо грязью слов

Вы каждый день ее сквернили. Какая польза от

5 Святости, если не свята душа? Что лучше: есть и пить

И жить по совести или поститься

И не беречь себя от скверных дел?

Как же получить

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ?

Строфа XXIII

Никогда поста не будет, если не избавиться

От болтливых слов и жестоких дел,

Если не укрепится плоти воздержание, в неумеренности проводимое.

Основание поста утверждается, и крепко

5 Нужно водрузить его, как якорь, или так, как дом воздвигается.

Милосердие его весьма озаряет,

И страх Божий животворит его.

Они его, как стеной, ограждают

 

 

290

И помогают получить

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXIV

Какую пользу принесли вам пост и девство с вашим хвастовством?

Кротость вы оставили, всегда гневу преданные.

Кроткий Сам, Я люблю кротких, им даю прощение.

Я отвергаю соблюдавших пост с немилосердием

5 И более предпочитаю идущих с милосердием.

Бесчеловечных дев Я ненавижу,

А человеколюбивых почитаю как замужних.

Честный брак целомудрен

И потому имеет

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXV

Я не точил ножа для грешников, но всегда имел очи,

Кротко к людям обращенные, как Творец людей.

Рыдавшую блудницу Я принял благосклонно и прощенье ей дал.

Плакавшего мытаря помиловал и не оттолкнул,

5 Но, видя твердое раскаяние, к Себе вселил.

Ко всем, как Творец, имел состраданье.

Отрекшегося от Меня Петра простил,

Я сострадал ему, когда он плакал,

Ибо он искал

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXVI

О вшедших со Мною в чертог скажу вообще:

Они тщательно хранили заповеди Мои на земле.

Всегда были вдов защитниками и жалели сирот.

Сострадали угнетенным

5 И никогда не закрывали дверь нищим или странникам.

Врачевали немощных,

Которых вы считали негодными.

Не знаю вас. Отрекаюсь бесчеловечных. '

Тем же дам

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ».

Строфа XXVII

Хор ангелов удивился, услышав Христа-Царя,

Исповедавшего о пяти вшедших с Ним.

Как велико дерзновение святых у Христа, как велика слава их!

Пред лицом столь многих народов получают они удел бессмертия!

 

 

291

5 За ними и прочие принимают последнее решение

И горько плачут, бесполезно рыдая,

Ибо видят хоры святых,

За милость имеющих дерзновение

И всех носящих

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXVIII

Итак, призывы для людей в Царство ясны.

Поспешим сохранить заповеди Христа.

Имеется в продаже, если хотим купить, на площадях елей,

Его продавцы — нуждающиеся в милосердии.

5 Каждый день они продают. Что же не заботимся?

Ведь за две лепты мы можем столько взять,

Сколько взял некто, заплатив большие деньги!

Ибо меру проверит нам Создатель всех,

Таким образом раздающий

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXIX

Заповедь Божия не тяжка, ибо не требует

Нести, что не можешь, но ищет намерения.

Ты имеешь на земле только два обола¹ и другого ничего не собрал.

Всемилостивый и это примет, как Владыка,

5 И честь тебе воздаст, как давшему многие богатства.

А ты и обола не имеешь, чтобы принести?

Дай просящему чашу студеной воды.

Христос с благодарностью примет ее,

За все тебе воздающий

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Строфа XXX

Малое принимая, Спаситель великое воздает. Вместо временных

Наслаждений дарует вечные блага.

Дай кусок хлеба — и получишь за него рай наслаждения.

Не вредят тебе бедность, ни нужда, если терпишь добровольно,

5 Ибо они освобождают тебя от суда. Не будь взыскателен поэтому:

Кроткий получает прощение,

Сильных же сильно судят.

Будь благомыслящим, чтобы найти Царство И взять

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

¹ Обол — мелкая монета в Древней Греции (1/6 драхмы).

 

 

292

Строфа XXXI

Прости мне, прости мне, Спаситель, виновному больше всех человеков,

Ибо я не делаю, что говорю и советую людям.

Посему к Тебе припадаю. Дай сердечное сокрушение и мне, и слушающим,

Да сохраним Твои заповеди в жизни

5 И не останемся плачущими и кричащими вне брачного чертога.

Помилуй нас Твоим благосердием,

Хотящий всегда всем спастись.

Призови нас, Спаситель, в Царство,

Да примем

10 НЕТЛЕННЫЙ ВЕНЕЦ.

Кажется, нет необходимости делать обобщения и выводы из всего, сказанного о творчестве св. Романа Сладкопевца. Во всяком случае, мы не сказали бы лучше того, что написал на день памяти его св. Герман, патриарх Константинопольский (645—740): «Самый ранний, первый плод прекрасных гимнов ты показал как средство для спасения, Романе, отче наш; составляя ангельские песни, ты беседовал с Богом. Умоли Христа Бога избавиться от искушений и бед прославляющим тебя»¹.

¹ Неполный гимн у Pitra (Analecta, I. P. XXVI) и полный, как приведен выше, у E. Wellesz (Byzantine Music and Hymnography. P. 182).

Правообладателям