Феофилакт, блж. Великому Доместику

В письме к Великому Доместику ¹) Феофилакт срав-

¹) Lamio 2. Титул великого доместика и протосеваста пожалован был императором Алексеем брату его Адриану Комнину. Но когда? Из показания Зонары можно бы заключать, что в 1081 г., Zonaras lib. ХVIII, с. 21. Но Анна свидетельствует, что титул великого доместика обещан был Алексеем, еще до вступления на престол, Пакуриану, Anna р. 96.21—22; затем во многих местах ее истории (р. 232. 6, 324—325) Пакуриан действительно называется δομέστιχος τῆς ἑσπέρας. Адриана Комнина Анна называет великим доместиком τῆς δύσεως уже после смерти Пакуриана (убитого на войне в 1087 г.), р. 332. 20. Как можно видеть, ближайшие сведения об этих двух лицах, Адриане и Пакуриане, также могли бы быть пригодны к решению вопроса о времени вступления Феофилакта на охридскую кафедру. Соглашаемся, что письмо к Адриану не могло быть писано ранее 1087 г., хотя великих доместиков могло быть в Византии по крайней мере два: доместик востока и доместик запада, то есть — что брат царя мог иметь этот титул и при жизни Пакуриана. Между письмами Феофилакта есть три к Пакуриану. Meursio 7, 25, Finétti 14. Это письма к двум разным лицам. Один Пакуриан назывался Григорием и был зятем великого друнгария (Никифор, родной брат Алексея Комнина), об нем Дюканж, в примечании к 96 стр. Анны Комниной (ed. Bonn) высказал предположение, что это был сын великого доместика, что едва ли справедливо. Другой Пакуриан был сын первого, его имя в надписании изданных писем не сохранилось, но прочтено нами в рукописях. Именно, Meursio 25, надписанное в изданном тексте τῷ σεβαστῷ Πακουριανῷ читается в Cod. Vatic. 609, para II, Fol. 319. τῷ σεβαστῷ τῷ Πακουριανῷ, ὑίῷ (может быть τῷ) Νίκολάῳ, в cod. 432 тоже письмо надписано Παγουριανῷ κῦρ Νικολάῳ. Стоит внимательно прочесть письмо к Пакуриану Григорию, зятю великого друнгария, чтобы отбросить всякие сомнения относительно тожества этого лица с великим доместиком. Это лицо обладает широкой властью, имеет дерзновение пред лицом царя и царицы, может вырвать око у зависти, то есть пользуется именно тем громадным влиянием, какое свойственно со-

12

нивает свою долю с тяжелыми испытаниями, которым подвергался Иракл на службе у Омфалы ¹). «Выносил таковое сын Зевса и вытерпел эту обиду, пока в предопределенное время не освободился от рабства. Я описал тебе положение, в котором нахожусь я сам. Различие лишь то, что я состою в рабстве не у богатой царицы, чистой и прекрасной, словом не у золотой Афродиты; но у грязных рабов варваров, от которых несет песьим запахом бараньей кожи, которые весьма жалки по удобствам жизни, и богаты разве злонравием, или лучше, которые бедностью и злонравием царствуют вместе надо всеми ²). Освободите же меня, пожалуйста, от этого постыдного рабства …».

«И опять ³), прежде чем вступил в Охриду, снова я, бедный, томлюсь по вашем городе! Еще издали на меня напала какая-то смертная тоска, какою веет разве из адских пещер. У Эмпедокла ⁴) вражда производит головы без

труднику императора Алексея, пожалованному почетным титулом и женатому на родной племяннице императора. Если же можно считать несомненным, что доместик Пакуриан умер в 1087 году и слишком вероятным, что Григорий Пакуриан, зять великого друнгария и доместик—одно и тоже лицо, то в этом следует видеть новое и уже решительное подтверждение доказываемой нами мысли о получении Феофилактом архиепископской кафедры прежде 1084 года.

¹) Восстановляем вторую и третью строки, не прочитанные издателем: Ἃγιέ μου αὐθέντα. οἱ μὲν καὶ.... ποθεῖ τὰ ἡμέτερα. τοῦτο μοὶ ἐπιθήκη τῶν συμφορῶν.

²) Cod. 509 μᾶλλον δὲ καὶ τῇ τοῦ βίου πενίᾳ και τῇ κακοηθείᾳ συμπάντων ὁμοῦ βασιλεύουσι.

³) У Лами это письмо соединено с предыдущим, Фиветти № 1 издал его отдельно.

⁴) Эмпедокл из Агригента родился около 490 до P. X. Феофилакт указывает на основное положение его философскою миросозерцания. Эмпедокл признает Землю, Воду, Воздух и Огонь за материальное начало или корень вещей, присоединяя к ним два идеальные начала Любовь и Вражду. Периоды мирообразования основываются на поочередном перевесе Любви или Вражды. Сначала произошли растения, потом животные: отдельные части этих последних образовались самостоятельно, потом соединились при посредстве Любви. Глаза, головы и руки были сначала отдельными существами.

Ἡι πολλαὶ μὲν κόρσαι ἀναύχενες ἐβλάστησαν,

13

туловищ: а здешнее безначалие породило бесчисленное множество туловищ без головы. Ибо не каждый ли охридянин есть безголовое существо, не ведающее ни Бога чтить, ни человека? С такими-то чудовищами обречен я иметь сношения, и что всего хуже—нет никакой надежды при помощи каких-либо зиждущих сил прибавить головы к этим шеям, подобно тому, как у агригентского мудреца любовь соединяет в энтелию несовершенные головы ¹). Но для меня совсем невозможны добрые надежды. Орел, что на скипетре Зевса, по земле ходить и увы! держится на навозе и выносит жизнь с лягушками. А они, замышляя нечто несообразное со своим жребием, забавляются над птицей Бога и скачут на ее спину, грязные и вонючие, и разместившись там, заводят свое неприятное и нестройное кваканье! И чего ждать от болотной твари? Они думают петь победный пэан, но не наступило еще тому время: не притупился еще клюв и острые когти, есть еще чем щипать и унести мясо! Считая же ниже своего достоинства защищаться или мстить им за обиду, она (птица) внимательно и открыто смотрит на лучи солнца во все глаза, как наделила ее тем природа. И кажется, как тот, она желает призвать солнце в свидетели своих страданий, дабы оно показало свое нерасположение и явилось мстителем за те поругания, которым ее подвергают. Заклинаю тебя, мудрейший и любезнейший из людей, чистыми лучами этого солнца, которые тебя освещают каждодневно и которыми ты освещаешь производимых тобою молодых орлов! Этот орел оскорбляемый желает жить с вами счастливыми, где рассеян чистый эфир, свободный от болота и грязи».

Γυμνοί δ’ ἐπλάζοντο βραχίονες εὔνιδες ὤμων.

‘Ομματα δ’ ὄι’ ἐπλανᾶτο πενητεύοντα μετώπων.

См. Ueberweg’s, Grundriss der Geschichte der Philosophie, 5-e Auflage. Berlin 1876, SS. 72—74.

¹) Весьма испорченный текст Лами должен быть исправлен по изданию того же письма у Финетти № 1.