Глубоковский Н., проф. Проф. К. Ρ. Грегори. Текстуальная критика Нового Завета

Журнал «Христианское чтение», СПБ, 1901 г. № 12.

Файл в формате PDF взят с сайта www.spbda.ru

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Н. Н. Глубоковский

ПРОФ. К. Ρ. ГРЕГОРИ. ТЕКСТУАЛЬНАЯ КРИТИКА НОВОГО ЗАВЕТА.

Лейпциг 1900 1).

Европейская наука много обязана почтенному ученому проф. K. Р. Грегори, который служит живым центром единения старого и нового света и удачно совмещает в себе их преимущества. Американец по роду (см. Prof. Eberhard Nestle, Einführung in das Griechische Neue Testament, Göttingen 1897, S. 8; 2-te Aufl. ibid. 1899, S. 9), он принес в Европу чисто американскую предприимчивость, которая сочеталась здесь с немецкою солидностью эрудиции, неисчерпаемым трудолюбием и железною настойчивостию. Обогатившись таким образом, г. Грегори не забывает родины и не редко посещает ее ради непосредственного участия в учено-педагогических делах. Теперь он занимает кафедру в лейпцигском университете, являющимся как бы международным по составу членов профессорской коллегии, но уже осенью временно читает курс лекций в г. Чикаго.

Отмеченные достоинства таланта г. Грегори особенно были плодотворны для текстуальной новозаветной критики. Как известно, покойным К. Тишендорфом он был привлечен для восьмого издания (octava critica major) греческого Нового Завета и трудился над обработкой критического аппарата вместе с американском проф. Эзрой Абботом. Но последний скончался († 20-го марта 1884 г.) чрез десять лет после смерти самого редактора († 7-го декабря 1874 г.), когда печатание третьего тома едва начиналось,—и только редкой энергии г. Грегори мы обязаны тем, что в 1884 г. (Lipsiae, Hinrichs) ученый мир получил огромные Prolegomena (в VI+1426 стра-

1) Textkritik des Neuen Testaments von Caspar René Gregory. I-er Bd. Стр. IV+478. Цена 12 марок=около 6 рублей. Leipzig, J. С. Hinrichs’sche Buchhandlung.

988

989

ниц in 8-о). Это было лучшее пособие для Н. З. по всем текстуально-критическим вопросам, в оно сохраняет все свое значение до настоящего времени. Такое суждение остается верным, несмотря на то, что в 1894 г. (London, George Bell & Sons) Эдвард Миллер выпустил (в четвертом издании) двухтомное А plain introduction to the Criticism of the New Testament Фр. Скривенера (см. «Христ. Чтение» 1897, № 9, стр. 391—397). Тут, конечно, принято во внимание воѳ содержание «Пролегомен», но, во 1-х, фактические данные о новых рукописях отмечаются лишь ссылками на книгу г. Грегори и, во 2-х, текстуально-критические воззрения последнего далеко не соответствуют Скривенеровским и не заменяются ими. Тем не менее труд несколько старел о необходимостью. Прежде всего, латинский язык уже перестал быть общепринятым средством научного вааимообщения, а у г. Грегори он и не отличался классическою исправностью, судя по отзывам компетентных в этом предмете католических авторов (см., напр., у Dr. Аlois Theimer, Beiträge zur Kenntnis des Sprachgebrauches im Neuen Testamente в Programm zum XXIV. Jahresberichte des... Gymnasiums Horti, 1896, S. 3: «es ist schwer, sieb durch, diese Prolegomena durchzuarbeiten; sie umfassen 1426 Seiten und sind in einem manchmal unverständlichen, manchmal geradezu fehlerhaften Latein geschrieben»). Гораздо важнее другое, что сочинение касалось больше всего такой области, где фактический материал не зависит от воли и усердия ученого, поелику не полон и увеличивается постепенными открытиями, часто случайными и неожиданными. Но в этой сфере самые принципиальные взгляды во многом и существенно условливаются фактическими сведениями, параллельно которым и они должны обновляться.

Понятно теперь, почему оказалось столь желанным появление немецкой «Текстуальной критики Нового Завета» под именем опытного специалиста, неослабно занимавшегося подбором всех возможных дополнений. Первый том и содержит наибольшее количество подобных добавлений, потому что в нем преобладает фактическая детальность описательно-библиографического характера. После краткого введения автор переходит к основным памятникам и, сделав необходимые палеографические разъяснения и предварительные замечания, описывает унциальные греческие кодексы—а) четырех Евангелий, b) книги Деяний и соборных посланий, с) Павловых посланий и d) Апокалипсиса с перечислением—для унциальных манускриптов—других обозначений, встречающихся у разных ученых и в изданиях. В таком же порядке автор обозревает и рукописи курсивные, а в конце рассматривает «греческие литургические книги», предваряя вводными указаниями и пе-

900

речнями новозаветных церковных чтений (рядовых, праздничных и на разные случаи) и месяцесловом. Как видим, главнейшая масса содержания падает на часто фактические детали, и в них мы имеем важные обогащения. Уже дня маюскулов сообщается немало совершенно нового (стр. 75 сл. 98 сл. 123) по сравнению с проясним латинским каталогом, а—следовательно—и по сравнению с английским у Скривенера, хота тут открытия бывают редки почти до исключительности. Что до минускулов, то для одних Евангелий к зарегистрированным ранее 1287 №№-рам ныне присоединяются еще 133, так что всего будет 1420 №№-ров; для Деян, и соборных посланий—вместо 420—находим 514 (+10) №№-ров; для Павловых цифра с 480 увеличилась до 515 (+12) №№-ров; для Апокалипсиса сумма тоже возросла изрядно. В лекционариях пропорция не менее внушительна, ибо с 936+265 №№-ров они возвысились до 1072+287 (+16).

Одни эти арифметические справки говорят о значительной оригинальности и высоком достоинстве нового издания. Но этим дело не ограничивается, поскольку и во всем остальном это не просто немецкая копия латинского оригинала. Напротив, все обработано вновь с начала до конца н приобрело ценные приращения. Даже наиболее важные рукописи являются теперь в новом освещении, поелику самыми своими преимуществами они вызывали особенно усиленную научную взыскательность и постигались отчетливее. Примером тому служит хота бы кембриджский кодекс Безы, который, благодаря галльскому профессору-филологу Фридриху Бляссу, стал успешно претендовать на почетнейшее место в текстуальном аппарате Деяний (и Евангелия Луки). Для такого писателя, как г. Грегори, нет надобности специально говорить, что он воспользовался всеми сведениями соответствующей литературы и взял из нѳа воѳ пригодное, а его библиография отличается полнотой (за редкими пропусками—на стр. 6 Greek and Latin Palaeography by Edw, M. Thompson, London ²1894, и на стр. 108,₁ к Scrivener Intr. ³165 см. I⁴, p. 176 и cp. 126), хотя она и с тех пор кое-чем обогатилась (к стр. 46 об издании D 1899 г. см. F. G. Kenyon в «The Journal of Theological Studies» I, 2 [January, 1900], p. 293—299; стр. 89 ibid. II, 6 [January, 1901], p. 176,₁ y F. C. Burkitt’a, что Ѳ^h принадлежит к другому ms., описанному J. Rendel Harris’ом к стр. 94 ibid. I, 2, p. 290— 292 у Rev. К. Lake, что в Ψ у Лк. досирский текст, александрийского типа, с западными чтениями; к стр. 192 для №-ра 461 [481 Scrivener’a] см. Cereteli в «Byzantinische Zeitschrift» IX [1900], 4). Зато обязательно упомянуть, что почтенный лейпцигский профессор сам многое проверял и пересмотрел лично или чрез компетентных посредников и чрез это достиг

991

несомненности осязательной, которая безусловно обеспечивается для читателей его ученою безупречностью прекрасного знатока и пунктуальнейшего референта относительно материалов греческого новозаветного текста.

Всем этим приобретаются два качества, столь драгоценные в подобных работах. Эго—прежде всего—точность во всем до последних мелочей. Без нее такие труды сильно проигрывают и часто лишаются своей важности или вводят в заблуждения, которых наука не может распутать целыми веками. Отсюда возникают неразрешимые вопросы по существенным пунктам, между тем все разъяснялось бы само собою при отчетливости оправок касательно текстуального предания. Так, дело о comma Johanneum, т. е. о подлинности 1 Ин. V, 7b—8а (о трех небесных свидетелях) значительно упростилось бы при полной известности текстуального материала, бывшего у издателей Комплютенской Полиглотты. Тоже верно и вообще для старинных новозаветных изданий, где твердость тех или иных лекционных особенностей остается проблематичною по причине неясности текстуальных оснований. Конечно, для европейской науки все эти требования излишни, ибо для нее это азбучные истины, но у нас нужно еще только вводить их в сознание, без счастливой надежды на неуклонное применение хота бы авторитетными органами. В библейском издательстве мы были неудачны, иногда до смешного в неразрывности от прискорбного. Для греческого текста мы отличились греческою Библией московской фабрикации 1821 г.; для Ветхого Завета тут предполагалось внести, чтения александрийского кодекса, но издатели не сообразили даже того, что в ихнем источнике эти чтения были на поле, а не в тексте, который они перепечатывали, и—в результате—нарекли несущее яко сущее... С Новым Заветом было едва ли лучше. Для него доселе у нас господствовало так называемое «Норовское» греко-славянское издание (Спб. 1861. 1866), веденное покойным П. И. Савваитовым. Оно вся кому бросается в глаза поразительным согласием между греческим и славянским текстами, какого по наличности известных науке mss. не оказывается... Чему мы обязаны этим загадочным феноменом,— не видно прямо за неимением от симфонииста самомалейших разъяснений. Встретилась нам лишь посторонняя заметка—в диссертации проф. Г. А. Воскресенского (Характеристические черты четырех редакций славянского перевода Евангелия от Марка, Москва 1896), что в ркп. XIV в. моск. синод. б—ки 274—ССLXI (Маттэи р, о. архим. Владимира № 19, у Gregory и Sorivener’a № 246 Еvv.) «на полах киноварью выписано не мало слов, служащих доя замены слов находящихся в тексте, или для дополнения текста», и что «эти, помещенные в выносках на попах, слова и выражения приняты в

992

новом печатном греческом тексте Евангелия, изд. в 1861 г. в Спб. в Синодальной Типографии», хотя «тот же текст печатался и ранее (sic!.) с конца XVII века» (стр. 87). Само собою понятно, что интересующее нас созвучие этим пока совсем не раскрывается и не оправдывается, а затем г. Грегори говорит (Textkritik, S. 172), что сама «ркп. имеет хорошие чтения», но боковые приписки сделаны позднейшею (даже для XIV в.?) рукой. По всему вынуждаемся думать, что редактор слишком любил (ср. I Фессал. V, 3) худой мир паче доброй ссоры и сочинял сам, то греческий текст подгоняя к славянскому, то последний прилаживая к первому. Даже столь осторожный писатель, как II. А. Гильтебрандт, и в столь неподходящем месте, как Словарь к (славянскому) Новому Завету, не мог не констатировать, что в Апок. XVI, 13 «в издании П. И. Савваитова Греческий текст восстановлен по Славянскому» (т. I, стр. 645b кон.). О научной ценности этих издания судить не приходится, но прискорбно и досадно, что в эту паутину попадаешь неизбежно, ибо не дало средств распутать ее... Теперь—с 1886 г.—печатается в С.-Петербурге издание Нового Завета на четырех языках (греческом, славянском, русском и латинском). Оно еще не кончено, и история для него пока не наступала, а потому доколе будет удобнее молчание... В нем очень много оригинальностей, и нужно пожалеть, что о них нет полного отчета, и пожелать, чтобы хоть потом он последовал.

В виду всех этих явлений особенно приятно засвидетельствовать высокую пунктуальность в книге г. Грегори. Люди, хорошо знающие истинную цену научной точности и компетентные в этого рода материях, своевременно подчеркнули данное преимущество, и проф. Е b. Nеstle (в «Literarisches Centralblatt» за 10-е ноября 1900 г., стлб. 1849—1851) справедливо и авторитетно удостоверил это, напрасно преувеличив недочеты Скривенера-Миллера. С своей стороны отметим немногое. Проф. Грегори до щепетильности осторожен и в фактических справках не допускает ничего сомнительного. У него мы не найдем, напр., многих курсивных Евангелий Скривенера (I, р. 282—283), но он охотно внес бы отсюда №№-ра 1288—1231, если бы они не были скорее Евангелистариями (стр. 251). От этой тщательности происходит и то, что даже некоторые внешние неточности далеко не случайны. Так, наше внимание обратила обоюдность фразы, что г. Грегори видел 987 Evst. 4-го мая 1889 г., но теперь не знает, где он находится (стр. 456). Было бы полезнее назвать место этого видения, однако автор (в частном письме) представал нам убедительные резоны, почему он умолчал об этом намеренно.

Другое важнейшее свойство подобных работ—это пол-

993

нота в сообщении всех данных. Об ней достаточно говорят наши предшествующие замечания о превосходстве сочинения г. Грегори пред другими однородными с этой стороны. Прибавим для иллюстрации, что привлечены и все русские материалы, которые были доступны иностранному писателю. Разумеется, по этой части пробелов больше всего, но—к счастью для автора и не к славе нашей—они не очень значительны. Было бы желательно, чтобы самые рукописи, вошедшие в текстуально-критический: оборот по Маттэи, Муральту и пр., были пересмотрены и исследованы самолично, а в том еще нет большой беды, что остались неизвестны Евангелистарии библиотек духовных академий в Спб. и Киеве. Впрочем, и эти пробелы г. Грегори хочет восполнить во втором томе, где найдут себе место все сообщенные сведения из русской литературы. При том он имеет твердое намерение навестить Россию, для чего занялся даже русским языком, на котором кое-что разбирает и даже может писать 1). От этого посещения можно ожидать во всяком случае больше, чем от молодых кандидатов теологии, занимавшихся у нас по поручению берлинского проф. ф.-Зодена, во поездка в Америку (Чикаго) отдалила этот визит. Достойно внимания решительное убеждение по этому вопросу самого проф. Грегори, который нам формулировал его так: «постыдно, что а не могу читать по-русски; постыдно, что и столь много других людей не могут читать по-русски. Я заставлю к этому себя и других, потому что буду давать заглавия по-русски». Поэтому в немецкой книге мы встречаем хорошую русскую печать—дня сочинений еп. Порфирия (стр. 28,₁. 28,₂. 59,₁), Викторова (стр. 253), еп. Амфилохия (стр. 192. 455) и др.— с маленькими неисправностями. Чаще цитаты немецкие и не вполне выдержанные по транскрипции, напр., Noroft (стр. 29,₃), Nelidow (стр. 58), Viktorow (стр. 263) и Viktorov (стр. 455), Usow (стрн. 93,₁), Byckov (стр. 455). Для православного месяцеслова берется латинская компиляция иезуита Мартынова (стр. 339) и не упоминается грандиозный труд архиеп. Сергия, вышедший во втором, исправленном и дополненном, издании. Вообще же русским работам уделена внимания свыше той нормы, какая установилась в Европе по их недоступности.

В принципиальных вопросах автор держится критических воззрений; для выражения их пока не было простора, хотя мы уже читаем (на стр. 1) о фальшивом окончании Маркова Евангелия (XVI, 9—20) и равном

1) В этом отношении характерна чуткость проф. Грегори: Moskwa вместо обычного Moskau он находит не только правильным, но и более красивым, благозвучным, а названия «Синодальная Контора» и совсем не допускает, как приличного разве для учреждений по купле— продаже и подобным операциям»...

994

ему рассказе о жене, ятой в прелюбодеянии (Гн. VII, 53. VIII, 1—11). Но и в этом нет крайних увлечении, ибо г. Грегори выше других ценит греческие богослужебные Евангелии и Апостолы и все связанное с этою богослужебною практикой рекомендует (стр. 331, ₁) даже для нового специального исследования в качестве благодарной задачи.

Высокая полезность издания побуждает нас высказать и некоторые пожелания.

Первое и ближайшее из них то, чтобы потом был присоединен наиподробнейший указатель содержания. В справочной книге это есть необходимое пособие, при отсутствии или несовершенстве которого не мало страдает его пригодность, как убеждает Serivener—Miller. Нас заинтересовал писец, своею каллиграфией послуживший образцом для печатного шрифта новозаветных греческих изданий, но нам так и не удалось разыскать его, потому что при чтении данное место не было отмечено, а кратенький индекс не облегчает странствований по двухтомным фолиантам.

Второе. Открытие рукописей бывает больше делом случаев и затрудняется тем, что последние часто и долго не встречают себе достойных ценителей, почему становятся еще более случайны... Ведь известно, что преосв. Порфирий (Успенский) раньше Тишендорфа и митроп. Филофея Вриенния знал и синайский манускрипт и список «Учения XII-ти Апостолов», а все-же опустил свою славу... Понятно, что с простых смертных и взыскивать нечего,— тем более с русских. Даже о своих собственных богатствах мы судим по иностранному голосу и, напр., согласно прежнему Грегори сообщаем, будто S или Vatic. 364 от 1-го марта 949 г. есть древнейший: датированный образец (см. у Г. А. Воскресенского ор. сit., стр. 77), между тем мы имеем в Спб. Публичной б-ке Порфириевскую ркп. от 7 мая 835 г. (№ 481 Scrivener’a I, р. 41, ₂. 245; № 461 Gregory I, S. 192). Для облегчения розысков и для привлечения возможно обширного круга лиц было бы крайне полезно дать подробную порядковую таблицу тех текстуальных отделов, которые не сохранилась в доселе известных важных описках—с точным обозначением последних. Тогда по простому сличению легко было бы приурочить попавшийся фрагмент к тому идя иному кодексу и понять его достоинства. Проф. Грегори энергично приглашает каждого читателя к соучастью в труде на этом великом, но мало возделанном попе (стр. 5),—и мы думаем, что наш проект способствовал бы практическому применению этого приглашения, которое без этого для многих будет гласом вопиющего в пустыне.

Третье и не менее существенное касается обозначения рукописей. В этом отношении доселе царить неустой-

995

чивость, часто запутывающая и всегда стеснительная. Сиглация унциалов латинскими буквами оказалась неудовлетворительною уже потому, что их давно (и слава Богу!) не хватило; пришлось потревожить алфавиты греческий и еврейский, но это не хорошо по нарушению единообразия и вносит свою сложность и запутанность (ср. на стр. 146). Двойственные Т^w и под. ровно ничего не объясняют, а попробуйте отметить при нем сразу чтение писца и второй — третьей руки,—и у вас на верху воздвигнется такой балкон значков, что опрокинет самое здание... С другой стороны, напр., ר⁶ сбивает потому, что его можно принять за указание на позднейшее чтение. Что до минускулов, то цифры, конечно, проще, но—, не говоря о том, что при них нужно отмечать текстуальное содержание и различать Еv. от Evst. (ср. на стр. 147),—ставятся они разно, почему №№-ра у Gregory и Scrivener’a чаще неодинаковы и выбор между ними делается произвольно (хота бы у Еb. Nestle, склоняющегося к нумерации Грегори единственно потому, что этот «еще работает в Германии, а Скривенер уже умер»: Einführung in das Griechische Neue Testament, S. 369). Самые сиглы даются случайно и удерживаются неосновательно и напрасно; так, едва ли можно оправдать, что сохраняется ג Gregory для листов, которые принадлежать к N или пурпуровому кодексу (Е. Nestle, Einführung, S. 862), в большей части находящемуся в Спб. Публичной б—ке; тоже верно и для примеров, где один ms. отмечается у ученых различно — ק и T^е (ibid., S. ²62), хотя иногда опять встречается обратное (ibid., S. ²66). Нужно выработать определенную систему, чтобы, напр., не было надобности пропускать свои №№-ра, дабы для английской рки. сохранить в неприкосновенности №-р Скривенеровский (стр. 315). Мы полагаем, что никто столь не способен, как именно проф. Грегори, доставить потребный план, который имел бы все шансы на авторитетное принятие в ученом мире.

Книга г. Григори есть результат подвижнического трудолюбия, размеры и степень коего не легко даже и сообразить. Зато и богата она дорогим материалом касательно новозаветного слова Божия, которое и да будет ей благословением в пользу истинную!

Н. Глубоковский.

Май 1901-го г.