Тареев М. М. Учение о самоуничижении Иисуса Христа в догматическом послании Софрония Иерусалимского

УЧЕНИЕ О САМОУНИЧИЖЕНИИ ИИСУСА ХРИСТА В ДОГМАТИЧЕСКОМ ПОСЛАНИИ СОФРОНИЯ ИЕРУСАЛИМСКОГО.

В догматическом послании Льва и в согласном с ним вероопределении IV всел. собора была утверждена истина полноты двух естеств во Христе, божеского и человеческого: единство двух-естественной жизни Христа составило задачу дальнейшего развития христологии. Монофелиты, признавая волю принадлежностью лица, решали эту задачу указанием на единую волю Христа 1).

Самыми видными представителями церкви в борьбе с монофелитством были Софроний Иерусалимский и Агафон, папа Римский.

Софроний 2) смотрит на человеколюбивое воплощение Сына Божия прежде всего, как на Его величайшее уничижение и снисхождение к нам земным 3). Воплощение Софроний определяет так, что Тот, Кто имеет существо неограниченное и естество непостижимое, принял на Себя наш вид 4) для помощи видящим 5). Это явление Сына

1) Макарий Антиохийский: «одно лицо во Христе Спасителе и у Него, как одного, одно хотение» (Mansi, ΧI, 516,—Деян. VI, 352); «исповедуем в Господе нашем Иисусе Христе одно ипостасное хотение и богомужное Его действие, потому что вочеловечившийся Бог Слово совершал и божественное не как Бог, и человеческое не как человек, но совершал некоторое новое богомужное действие» (Mansi, XI, 349, стр. 177); также Анфим (Mansi, XI. 516,—стр. 353).

2) Во многих пунктах послание Софрония представляет механическое соединение христологических воззрений Кирилла и Льва, повторяя буквально их выражения о едином естестве Бога Слова воплотившемся, о сложной ипостаси и под.

3) Mansi, XI, 473.—Деян. VI, стр. 308.

4) Mansi, XI, 473, стр. 309.

5) Mansi, XI, 485, стр. 322.

126

Божия в ограниченной форме нашего существования было вместе отречением Его от отеческой и собственной воли (ὅλον ἑαυτὸν κενώσας πατρικῷ καὶ οἰκείῳ θελήματι) 1). Уничижение вполне совпадало с воплощением: не было воплощения без уничижения, не было и уничижения без воплощения. Плоть и душа Воплотившегося до истинного снисхождения к нам Слова никогда не существовали, но имеют существование, совпадающее с естественным снисхождением Слова 2). Утверждая далее полноту божества и человечества во Христе 3), Софроний точно повторяет учение Льва о соединении во Христе противоположностей естества божеского и естества человеческого, об особенном действии каждого естества 4) и пр. Но вместе с тем Софроний выдвигает на вид, что во Христе «было два по отношению к естествам, а по ипостаси и по лицу было одно» 5), и повторяет учение Кирилла, что один и тот же Христос и Сын совершал и божеское и человеческое, что с каждым естеством, при особенных действиях того и другого, находится в общении именно Слово 6). Один и тот же Христос естественным образом совершает высокое и уничиженное, согласно естественному и существенному качеству каждого из двух естеств Своих 7). При этом особенность послания Софрония составляет то, что он примирение противоположных свойств естеств божеского и человеческого относил к свободе самоуничижения Сына, распространяя подвиг самоуничижения, как причину согласного действия естеств, на всю земную жизнь Иисуса Христа. В частности Софроний разъясняет 1) действительность человеческих немощей и страданий Иисуса Христа при свободе их перенесения, 2) полноту божеского естества при ограниченности законами телесной жизни и 3) единство богосыновства, которым приводились в согласие действия естеств.

1) Mansi, XI, 473, стр. 309.

2) Mansi, XI, 473, стр. 310.

3) Mansi, Хи, 476. 477, стр. 311—314.

4) Mansi, XI, 477,—стр. 314—315.

5) Mansi, XI, 480, стр. 316.

6) Mansi, XI, 480, стр. 316.

7) Mansi, XI, 481, стр. 317.

127

Действия человеческого естества, совершенного по полноте и после воплощения, Софроний, подобно Льву, усматривает в рождении от Девы, в питании молоком, в постепенном возрастании, в телесных немощах, в пространственной ограниченности, в описуемости вида, в чувствительности к боли, в способности страдать. Но все это Христос, по учению Софрония, переносил не по (одной только естественной) необходимости, но и по свободе: Он дал, как и хотел, человеческому естеству время (καιρὸν) делать и терпеть то, что ему свойственно. Не по принуждению и не по необходимости Он принимал это, хотя и терпел все это естественным образом и по-человечески и совершал по человеческим побуждениям. Как Бог, Он мог не страдать. Но Он Сам благоволил страдать и действовать собственною природою тела. Очевидно, Софроний выражает мысль Кирилла, что добровольное уничижение Христа простиралось до Его подчинения естественному закону. Во Христе было высшее сочетание свободы с естественным законом. Он добровольно и вместе естественным образом обнаруживал уничиженное и человеческое. Он Сам был виновником Своих человеческих страданий; но то, что было в Нем человеческого, было потому, что Он был человек 1).

Учение о полноте божества воплотившегося Сына Божия не нарушает в устах иерусалимского святителя истины человечества Христа: полнота человеческой природы была делом Его свободного подвига. Легко понять, что этот подвиг состоял в ограничении божеского естества законами тела. Божеское естество действовало, как ему свойственно, но, по смыслу воплощения, оно обнаруживалось вовне и обнаруживалось по законам тела. Уяснение этой истины составляет великую заслугу Софрония. Под действием божества во Христе он, подобно Льву, разумеет чудеса и знамения; но он сверх того разъясняет, что, хотя все это было совершаемо Богом Словом вне пределов ума и природы человеческой и потому служило доказательством естества божеского, однако было совершаемо посредством плоти. Поэтому нельзя считать Бога Слова

1) Mansi. XI. 484. 485,—стр. 320—322.

128

бесплотным и действующим вне тела, хотя Он и совершал то, что превышает границы тела 1).

Полнота человечества при ограниченности божества в его внешнем явлении по законам тела—это и есть единство богочеловеческой жизни. Поскольку подчинение законам человеческого естества было свободным подвигом Христа, постольку и единство богочеловеческой жизни было делом того же личного подвига Христа, Его единого богосыновства. Его личной воли. Эта мысль выражена в послании Софрония устойчиво. Свойства самого действия, пишет он, определяют, какому естеству оно принадлежит, но никто да не отчуждает никакого действия от единого сыновства. Один Эммануил совершает и высокое и низкое. И то и другое принадлежало одному Сыну. Той же силе принадлежит так называемое общее и богомужное действие 2).

1) Mansi, XI, 485. 488,—стр. 323—324.

2) Mansi, XI. 488, стр. 325.