Кирилл (Гундяев), патр. Люди должны иметь право на выбор. Выступление на научно-практической конференции «Взаимодействие государства и религиозных объединений в сфере образования» (Москва, 10—11 октября 2002 г.), 10. 10. 2002

ЛЮДИ ДОЛЖНЫ ИМЕТЬ ПРАВО НА ВЫБОР
Выступление на научно-практической конференции
«Взаимодействие государства и религиозных объединений
в сфере образования» (Москва, 10—11 октября 2002 г.)¹
10. 10. 2002

Уважаемый Георгий Сергеевич²! Уважаемое собрание!

Позвольте поделиться некоторыми соображениями относительно перспектив, которые ныне открываются нашему обществу в сфере взаимодействия религиозных объединений и воспитательно-образовательной системы. Святейший Патриарх в своем послании говорит о том, что нравственное состояние общества, нравственный кризис, в котором мы находимся, является сильным побудительным мотивом к тому, чтобы развивать систему религиозного образования и вводить в школе на законных основаниях уроки религиозной культуры. Конечно, делать это нужно на добровольной основе, с согласия родителей.

Вопрос нравственности — это вопрос выживаемости нашего общества. Если у нас в 80% случаев катастроф с самолетами причиной является человеческий фактор, то давайте разберемся, что из себя этот фактор представляет. Речь идет об отсутствии самодисциплины, способности к самоконтролю. Если мы разбудим беса в человеке, снимем все предохраняющие механизмы, которые сдерживают человеческие страсти, — мы «взорвем» и личность, и общество, и государство, и человеческую цивилизацию. Те, кто разжигает человеческие страсти и пороки посредством телевизионных программ, фильмов, порнопродукции, должны ясно понимать, что они пилят сук, на котором сидят и они сами, и их дети, на котором держится вся человеческая цивилизация.

Притом я не уверен, что введение религиозных предметов поможет нам спасти общество, потому что слишком сильно противодействие. Невозможно даже сравнить воздействие на сознание детей телевизионных программ с тем, что они получают на уроках основ православной или другой традиционной религиозной культуры. Но, вводя эти

¹ Материалы научно-практической конференции «Взаимодействие государства и религиозных объединений в сфере образования» 10-11 октября 2002 года. М., 2003. С. 18-21.

² Полтавченко Г. С., в то время полномочный представитель Президента РФ в Центральном ФО.

299

дисциплины, мы хоть как-то пытаемся приостановить ту страшную тенденцию к нравственному самоуничтожению, которая реально существует в нашем обществе.

Второе, о чем я хочу сказать, — вопрос о светскости. Давайте вспомним, что антиподом светскости является клерикализм. Светскость — это совершенно конкретное культурно-историческое и юридическое понятие, возникшее в результате политической и философской эволюции Западной Европы. Оно появилось в эпоху Ренессанса, развилось в эпоху Просвещения и взорвалось конкретным протестом во время Французской революции. Светскость — это отказ от власти духовенства в обществе. И никакого другого смысла в этом понятии нет. Светский характер государства предполагает отсутствие клерикального вмешательства в работу государственных органов. То государство светское, которое свободно от клерикальной власти. Все другие толкования светскости являются произвольными, продиктованными различными идеологическими и политическими факторами. Подчас эти толкования очень далеко уходят от первоначального понимания светскости или даже противоречат ему.

Давайте теперь поразмышляем, что означает светскость в отношении системы образования. Светская школа — это не та школа, которая полностью отрицает всякую возможность упоминания о Боге, не дает детям представления о религиозных конфессиях, стыдливо закрывает перед учениками листочки с изображениями церкви, мечети или синагоги... Светская школа — это школа, свободная от клерикальной власти. Если Межрелигиозный совет России поставит вопрос о том, что он должен контролировать все российские школы, это действительно будет призывом к нарушению светскости государства. В данном случае наши претензии будут совершенно неоправданны и незаконны.

Мы живем в светском государстве, и, может быть, в нынешних условиях это лучшая форма, как утверждают Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. На государственные и муниципальные учреждения не распространяется власть Церкви и других религиозных организаций. Но это совершенно не означает, что из школьных программ должны быть исключены предметы, пропагандирующие ценности религиозной культуры, и вся религиозная тематика. Как, говоря об иконописи, говоря об Андрее Рублеве, не сказать о Божией Матери? Кто изображен? Божия Матерь. Кто Она? Нужно же сказать. А это уже

300

часть вероучения. Поэтому нельзя добиваться того, чтобы в светской школе не было никакого теологического элемента. Это идет в ущерб качеству образования.

Теперь, если позволите, очень коротко о высшем образовании, о теологическом стандарте. Что такое преподавание теологии? Это реализация права на альтернативу. Мы живем в плюралистическом государстве, которое должно предоставлять людям свободу выбора. Если религия преподается только в категориях светского, секулярного, подчас атеистического мышления, а студенты высшей школы лишены возможности познакомиться с воззрением верующих на религиозный феномен, то мы просто лишаем этих студентов альтернативы. Да, всегда найдутся люди, которые захотят изучать религиозный фактор с секулярной и атеистической точек зрения, но всегда будут и люди, которые захотят изучать тот же феномен, не идя вразрез со своими религиозными убеждениями. Религиоведческое образование, окрашенное скептицизмом, для многих верующих людей невозможно. Если их мнение не учитывать, то религиоведами будут считаться только скептики. Это совершенно неправильно.

Мы здесь уже услышали важные слова о религиозном экстремизме, о необходимости воспитывать толерантность. Государство озабочено вопросами безопасности. Но скажите, что сейчас государство знает о том, как проходит обучение в богословских школах — в духовных академиях, семинариях, медресе? Почти ничего. Но ведь священнослужители — это лидеры, которые воздействуют на общество, ведут за собой людей. А государство самоустранилось от процесса духовного образования. К сожалению, люди, обучающиеся в религиозных школах, не всегда оказываются на высоте. Некоторые, например, говорят, что принимать участие в переписи населения не нужно, что это признак апостасии и приближения антихриста.

Государство должно знать, каков интеллектуальный и культурный уровень, какова образовательная планка у тех людей, которые завтра выйдут к народу в облачении священника, муллы или раввина. Поэтому введение государственного теологического стандарта в наших учебных заведениях является действительно важным фактором обеспечения некоего образца богословского образования, которому должны соответствовать все выпускники духовных школ. Было бы весьма желательно, чтобы к народу обращались только те религиозные деятели, чьи знания

301

подтверждены и объективно признаны. Мы должны обеспечить этот стандарт. И не потому, что это нужно Церкви, — мы 2000 лет без такого стандарта жили! Это нужно обществу и государству, и не в последнюю очередь для того, чтобы избежать злоупотребления религией со стороны радикальных, экстремистских сил.

Последнее, о чем хотелось бы сказать, — это о средней школе. Сейчас нередко говорят, что введение уроков религиозной культуры может как-то нарушить права представителей разных религий и атеистов. Однако на деле никакие права не нарушаются. Возьмем Смоленскую область, где практически нет мусульман, есть очень небольшое количество иудеев, вообще нет буддистов. Неправославных меньше одного процента. Конечно, нужно обеспечить законные потребности и этих небольших групп. Но преподавание православно ориентированного предмета в рамках регионального компонента образования не несет никаких проблем для Смоленска. Если в одной местности компактно проживает значительное количество людей, принадлежащих к тем или иным религиозным группам, то должен быть учебный курс по выбору учащихся и их родителей — как иностранный язык, который преподается в отдельных учебных группах. Школа призвана обеспечить выбор учащихся и право родителей на образование детей в соответствии с теми убеждениями, которые приняты в семье. Это могут быть основы православной культуры, основы мусульманской культуры и так далее в рамках регионального школьного компонента.

Было много разговоров о том, что преподавание основ православной культуры будет нарушать свободу совести других. Хотел бы представить вам подготовленный в Смоленске учебник по предмету «Основы православной культуры и этики» для средних учебных заведений. В этой книге дается общее представление о христианстве на культурологическом уровне, излагается история края, связанная с важными событиями истории Русской Православной Церкви. Почему всего этого не может знать атеист, мусульманин или иудей? Точно так же, я думаю, очень интересно для православного ребенка, живущего в Татарстане, знать, что такое мечеть, которая стоит рядом и в которую люди, разделяющие исламские убеждения, ходят молиться.

Для того чтобы стать гражданином Эстонии или Латвии, нужно обязательно выучить эстонский или латвийский язык. И чтобы стать гражданином России, нужно знать основы ее Конституции. Но почему,

302

даже разделяя другие убеждения, мы не можем знать основы религиозной культуры страны, в которой живем? Я был бы очень благодарен, если бы появился учебник, знакомящий детей с основами исламской культуры, — особенно в местах совместного проживания православных и мусульман. Дети полистают учебник и скажут: «Да это же совпадает с нашей культурой: не убей, не укради!» Таким образом и будет воспитываться терпимость.

В заключение хотел бы сердечно поблагодарить Межрелигиозный совет России, который сегодня являет пример замечательного межрелигиозного сотрудничества. Я с великой радостью всегда участвую в заседаниях Совета. Не было ни одного случая, чтобы мы расстались недовольными собой. И, наконец, я хотел бы сердечно поблагодарить Министерство образования Российской Федерации за тот большой путь, который оно прошло, содействуя реализации в России системы приобщения людей к религиозным и культурным традициям своего народа.