Кирилл (Гундяев), патр. Из интервью корреспонденту телеканала «Россия 24» в день празднования Светлого Христова Воскресения после посещения детского дома-интерната для умственно отсталых детей № 15 Департамента социальной защиты населения г. Москвы (4.04.2010)

ИЗ ИНТЕРВЬЮ КОРРЕСПОНДЕНТУ
ТЕЛЕКАНАЛА «РОССИЯ 24» В ДЕНЬ ПРАЗДНОВАНИЯ
СВЕТЛОГО ХРИСТОВА ВОСКРЕСЕНИЯ ПОСЛЕ
ПОСЕЩЕНИЯ ДЕТСКОГО ДОМА-ИНТЕРНАТА
ДЛЯ УМСТВЕННО ОТСТАЛЫХ ДЕТЕЙ № 15
ДЕПАРТАМЕНТА СОЦИАЛЬНОЙ ЗАЩИТЫ
НАСЕЛЕНИЯ г. МОСКВЫ

4.04.2010

— Ваше Святейшество! Уже вторую Пасху на посту Предстоятеля Русской Православной Церкви Вы встречаете в социальном учреждении. В прошлый раз Вы были в доме для бездомных, сегодня Вы приехали в дом для детей-инвалидов. Вы хотите создать новую традицию в Русской Церкви?

205

— Я как-то не думал о том, чтобы создавать традиции... Есть внутренняя потребность в день Святого Воскресения посетить людей, которые страдают, и, кроме того, у меня очень хорошие сотрудники, которые занимаются социальной работой, — они мне помогают делать правильный выбор. Действительно, в прошлый раз я навещал бездомных, а сегодня посетил это замечательное учреждение. Если Бог даст сил, стану и в будущем это делать, однако не хочу никак этого формализовать. Если кто-то будет стараться делать то же, что и Патриарх, я буду счастлив, но призывать к этому тоже никого не буду, потому что человек сам должен ощутить внутреннее движение и желание разделить день Христова Воскресения с теми, кто страждет.

— Ваше Святейшество, сегодня день Пасхи — главного православного праздника. Согласно опросам общественного мнения, 70% наших соотечественников признают себя православными. Но по самым оптимистичным оценкам, сегодня на службах в храмах Москвы причащалось максимум 300, может быть, 400 тысяч человек — это 3-4 %. Вот этот огромный разрыв — что с ним будет делать Церковь? Будет ли вестись какая-то работа в этом направлении?

— Это наша главная задача. Если вы спрашиваете человека, верующий он или неверующий, он отвечает: «Да, я верующий, я православный». Сама эта констатация очень важна. Некоторые критики, в том числе и «профессиональные» критики Церкви...

— Вы имеете в виду моих коллег?

— И Ваших коллег, и некоторых тех, кто называет себя учеными, но их «профессионализм» заключается в том, чтобы всегда и везде критиковать Церковь, говорить о том, какая она, дескать, плохая. Они являются источниками подобной пугающей информации о том, что у нас так мало верующих: «Вы посмотрите, как мало людей причащаются в день Святой Пасхи». С одной стороны, это констатация факта — действительно, причащается не так много людей. Но другим фактом является свидетельство людей о самих себе. И когда человек говорит, что он верующий, хотя еще три-четыре года назад он называл себя неверующим, то это значит, что на уровне личности и общества происходит большой сдвиг.

206

Сегодня мы становимся действительно религиозным народом, но для того, чтобы религия стала образом жизни людей, необходимо время; от констатации «я верующий» до момента реального воцерковления — путь величиной в жизнь. Быстро здесь ничего произойти не может. Нужно терпеливо и кропотливо работать. Но уже сегодня мы должны свидетельствовать о том, что мы — православная страна. Большинство наших людей связывают себя с православной традицией, и это великая Божия милость.

Но я хотел сказать еще кое о чем. Я вспоминаю Пасху — даже не в советское время, когда она была просто борьбой на баррикадах, когда власть делала все, чтобы уничтожить этот праздник, когда кордоны милиции и комсомольцев окружали каждый храм и не пропускали ни одного молодого человека...

— А по ночам специально показывали иностранные комедии...

— Совершенно верно, типа «Лимонадного Джо» (помню, был такой фильм в годы моей юности) или какой-нибудь боевик, чтобы отвернуть людей, особенно молодежь, от храма. Кроме того, были другие попытки разрушить церковную жизнь — когда пьяные люди или, может быть, не очень пьяные, устраивали дебоши и хулиганили в храмах, что поощрялось властями. Затем это сменилось огромным количеством подвыпившей молодежи, которая шла в храм просто поглазеть. В храмах они вели себя по-разному. Кто-то был поражен величием богослужения, оставался и становился верующим. Ну а кто-то просто бузил, свистел, хулиганил.

Так вот, сейчас в наших храмах на Пасху нет глазеющей публики. Вчера 5 тысяч человек как пришли в Храм Христа Спасителя, так до конца службы и стояли. Большая часть из них причастились. Для меня это очень важный показатель.

Мне сейчас звонят из разных епархий, и на мой один и тот же вопрос ответ всегда одинаков: практически нет глазеющих, почти нет этих подвыпивших любопытных. Народ идет в храм Божий. Прошло ведь совсем не так много времени, но у нас уже есть эта реальность. Дай Бог, чтобы церковная жизнь и дальше развивалась, чтобы мы строили больше храмов. Нам еще трагически не хватает храмов, потому что невозможно вести вдумчивую, индивидуальную работу с людьми, когда один храм на 25-30 тысяч человек. Дай Бог,

207

чтобы эти балансы менялись, чтобы увеличивалось количество храмов, чтобы наши священники могли на персональном уровне работать с современным человеком.

— Спасибо большое, Ваше Святейшество, за это интервью.