Кирилл (Гундяев), патр. Слово на вечерне с чином прощения в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя г. Москвы (1.03.2009)

СЛОВО НА ВЕЧЕРНЕ С ЧИНОМ ПРОЩЕНИЯ
В КАФЕДРАЛЬНОМ СОБОРНОМ ХРАМЕ
ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ г. МОСКВЫ

1.03.2009

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Сегодняшним богослужением мы вступаем на поприще Великого поста, которое начинается с чина прощения. Через прощение, полученное от своих ближних, мы освобождаемся от бремени греха, совершённого по отношению к ним. Во многом качество духовной жизни человека зависит от того, насколько ослабляется давление греха на его совесть.

В прежние времена понятие греха было общим для всех людей, которые знали, что хорошо, а что плохо, и сердцем, совестью своей чувствовали и умом осознавали, что правильно, а что ложно, что греховно, а что свято.

Опасность переживаемого нами времени заключается в том, что из сознания современного человека вытесняется понятие греха. Более двухсот лет назад стало публично выражаться мнение о том, что человек приходит в мир нравственно чистым и светлым, а потому задача воспитания заключается не в том, чтобы формировать личность, а в том, чтобы не мешать ей раскрывать свой потенциал.

Позже развитие этой мысли стало приводить людей к убеждению, что греха как такового вообще не существует, что каждый человек сам определяет, что для него хорошо, а что плохо, и внешние авторитеты не должны восприниматься личностью как непререкаемые. Под такими авторитетами в первую очередь разумелись Церковь и Божественное Откровение.

Постепенно вместо представления о грехе как о зле, пагубе в сознании многих людей сформировалось убеждение, что грех — это одна из моделей допустимого поведения (если, конечно, это поведение не противоречит закону), что каждый человек сам себе хозяин и только он является для себя мерилом добра и зла. А это значит, что если он или она совершают нечто греховное, но сами это деяние таковым не считают, то оно перестает быть для них грехом.

Конец человеческой истории — пришествие в мир антихриста — связан с торжеством зла и исчезновением добра. Еще совсем недав-

524

но было трудно себе представить, как люди смогут принять антихриста, несущего в мир зло, проповедующего это зло; как вообще можно согласиться со злом, неправдой, ложью. Однако если характерные для нашей современности опасные заблуждения, вытесняющие понятие греха из жизни и стирающие грань между добром и злом, будут нарастать, то в какой-то момент люди действительно начнут принимать зло за добро. Пока еще это трудно себе представить, особенно людям церковным, но то, о чем мы сейчас говорим, уже становится достоянием жизни современного человека. Понятие греха исчезает.

Мне однажды пришлось исповедовать одного ученого — образованного, воспитанного, культурного человека, который прожил 70 с лишним лет и никогда не исповедовался. Когда я его спросил, в чем он грешен, он поднял на меня полные удивления глаза и сказал: «Я ни в чем не грешен, я никогда не совершал греха». И это не было обманом — речь идет о глубочайшем заблуждении человека, во многом утратившего понимание того, что есть грех.

Задача, которая стоит перед всеми, кто вступает в Великий пост с искренним намерением измениться к лучшему, заключается в том, чтобы научиться видеть свой собственный грех. Еще святитель Иоанн Златоуст отмечал: «Не столько заботится диавол о том, чтобы грешили, сколько о том, чтобы не видели греха и оставались грешниками»¹. Если человек просит прощения у Бога и у своих ближних, то это свидетельствует о понимании им сущности греха. Способность же видеть свой грех есть самый важный показатель готовности человека вступить на путь духовного очищения и преображения.

Мы знаем, как трудно бывает просить друг у друга прощения. Сегодняшний день является своеобразным экзаменом для каждого из нас. Если мы просим прощения у человека, с которым состоим в добрых отношениях, просто так — в силу некоего обычая, обряда, — то это одно дело. Как просто сказать человеку, с которым никогда не ссорился: «Прости меня Христа ради!» Вот сегодня ко мне в алтаре подошел один батюшка и говорит: «Простите меня». А я ему с легкостью отвечаю: «Бог простит». С легкостью потому, что ни он мне ничего плохого не сделал, ни я ему. Мы как бы обменялись добрыми приветствиями.

¹ Иоанн Златоуст, свт. Толкование на книгу пророка Иеремии (Иер. 2, 23) // Творения в 12-ти томах. Т. 12. Кн. 3. СПб., 1906. С. 1155.

525

Но каждый знает, как тяжело попросить прощения у человека, с которым находишься в реальном конфликте, особенно когда чувствуешь обиду на него. Как же невероятно трудно преклонить колени перед таким человеком! Но тем больше причин это сделать, потому что, понуждая себя совершить такой великодушный и богоугодный поступок, мы прикасаемся к некоему болезненному нерву своей духовной природы, нащупываем слабое место, требующее врачевания. Если, преодолев внутреннее сопротивление, мы все-таки раскаемся перед ближним, попросим у него прощения, то сделаем очень важный шаг, свидетельствующий о нашей способности видеть свой грех и свои ошибки. И о другом, не менее важном, говорит нам принесенное перед ближним покаяние — оно говорит о нашей способности чувствовать укоры совести. Пока мы слышим ее голос, пока грех ранит нашу душу, есть надежда на спасение: ведь с уязвленной совестью жить тяжело, и эта тяжесть будет побуждать нас исправиться.

Церковь не случайно предлагает нам испросить прощения друг у друга именно в начале великопостного поприща. С одной стороны, это экзамен состоянию нашей души, нашего ума, нашей воли, а с другой — первое испытание, которое нужно пройти для того, чтобы с чистой совестью ступить на трудный путь освобождения от греха.

Сегодня мы совершим чин прощения здесь, в храме. А придя домой, попросим прощения у своих родных, близких, может быть, у соседей, а завтра — у сослуживцев, особенно у тех, с кем поссорились. И даже если человек не поймет смысла происходящего, не стесняйтесь — объясните ему, что без взаимного прощения нет очищения души. «Оставление нами согрешений ближним нашим есть признак, что Дух Божий вселился в нас, царствует в нас, управляет волей нашей»¹, — как говорил замечательный отечественный подвижник святитель Игнатий Брянчанинов.

С прощения мы начинаем подвиг Святой Четыредесятницы, с прощения мы начинаем путь духовного возрождения. И да поможет нам Господь совершить этот первый шаг во славу Его и себе во спасение! Аминь.

¹ Игнатий Брянчанинов, свт. Аскетическая проповедь. Слово во вторник двадцать третьей недели. Объяснение молитвы Господней.

526