Кирилл (Гундяев), патр. Интервью Патриаршего Местоблюстителя митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла «Парламентской газете» (23.01.2009)

ИНТЕРВЬЮ

ПАТРИАРШЕГО МЕСТОБЛЮСТИТЕЛЯ МИТРОПОЛИТА
СМОЛЕНСКОГО И КАЛИНИНГРАДСКОГО КИРИЛЛА
«ПАРЛАМЕНТСКОЙ ГАЗЕТЕ»¹

23.01.2009

— Владыка! Выбор, выборы, само наличие возможности выбирать или избирать является проявлением человеческой свободы. Понятия «выбор» и «свобода» в обыденном сознании как бы взаимодополняемы и неотделимы друг от друга. Каково соотношение воли Божией и человеческой свободы? Насколько вторая в ее ограниченных возможностях может противостоять первой?

— Свобода нами чаще всего осознается как возможность нестесненно действовать, исходя из собственного блага. Но знаем ли мы хорошо, в чем состоит наше истинное благо? Каждый на личном примере знает, что отнюдь не всегда. И именно поэтому не раз в своей жизни мы испытываем горечь раскаяния в тех или иных своих поступках.

Образно говоря, люди являются недоучившимися школьниками, сбежавшими с урока о добре и зле до того, как он начался. Ведь в райском саду Бог хотел научить людей различать добро и зло и сознательно выбирать первое. Но Адам и Ева не доверились Богу, а послушали Его противника — диавола. Они отказались от этого урока, понадеявшись на себя. Теперь же нам приходится познавать те же истины, но только находясь в рабстве у греха и совершая множество ошибок.

В этой «школе» Бог порой попускает осуществляться выбору отдельного человека либо групп людей в пользу зла. И оно иногда достигает гигантских масштабов. Но это не означает, что человеческая воля в этом случае оказывается сильнее воли Божией. Дело в том, что Бог стремится не карать, но вразумлять. Он долготерпеливо ждет, чтобы человек увидел, что воля Божия и есть его собственное истинное благо и счастье. Поэтому Он дает реализоваться нашему выбору и пережить его злые последствия, чтобы человек сам

¹ Не выборы, но избрание // «Парламентская газета». 2009. № 4/2346 (23 января).

30

убедился, что нарушение нравственного закона оборачивается против него самого и его близких. Карает Бог только закоренелых и неисправимых злодеев.

— Означает ли создание Господом человека по Своему «образу и подобию», что человек наделен свободой мысли и воли? Но ведь эта свобода означает также и возможность причинять зло другим людям?

— Бог не виноват в склонности людей ко злу. Да, образ Божий в человеке означает, что он наделен свободой распоряжаться своим разумом и волей. Но это не говорит о том, что в первом человеке Богом было заложено что-то, побуждающее или располагающее его ко злу. Наоборот, Бог заложил в него побуждение к добру. Подобие и означает, что личность может бесконечно уподобляться Богу в добре.

Грех появился в человеке как результат неверно и во вред использованной свободы и стал властвовать над ним, потому что первые люди усомнились в любви Божией и захотели развиваться без Него, не соотнесли свою свободу с волей Божией. В результате они легко заблудились, и их силы очень часто стали работать во зло. Чтобы обрести вновь ту позитивную, нацеленную на добро свободу, человеку необходима благодать Божия. В церковной молитве и Таинствах верующий реально приобщается невидимой благодати Божией, которая укореняет его жизнь в добре. Кто на своем опыте приобщится к благодати Божией, тот уже никогда не сможет этого забыть.

— Что Вы могли бы сказать о соотношении демократии как политической и нравственной категории и Божественной воли?

— Если оценивать демократию с религиозной точки зрения, то главная характеристика, которую ей можно дать, как и другим формам правления, состоит в том, что она является земным институтом, созданным людьми. Исходя из самых высоких побуждений, люди стремятся вложить в демократическую систему свои опыт и знания относительно наилучшего способа устройства жизни общества.

Однако начиная с Нового времени в рамках этой формы правления люди не стремятся искать отношений с Богом и получать Его благословение. А в этом случае нравственные принципы теряют свою устойчивость и подвергаются эрозии. Посмотрите, что происходит сегодня в благополучных демократических странах. Там нарастает

31

волна представлений об «относительности» и необязательности морали, пересмотра и критики ее постулатов и абсолютизации свободы выбора. Это чревато кризисом личности и семьи, разрушением нормальных межличностных отношений. Опасаюсь, что дело в итоге может дойти до полного распада общества.

В то же время христианство не может отрицать ценности человеческой свободы, так как ею человека наделил Бог. Выражая обеспокоенность сложившейся ситуацией, Русская Православная Церковь приняла в июне прошлого года на Архиерейском Соборе документ, который получил название «Основы учения о достоинстве, свободе и правах человека». В нем говорится о необходимости сохранения в обществе религиозной веры, нравственности и общинных ценностей как ничуть не менее значимых элементов, чем свобода личности. Только в этом случае народ будет иметь понимание необходимости согласовывать свою волю с волей Божией. И только тогда будут жизнеспособны и личность, и общество, и народ. И человеческий мир как целое.

— Все ли страсти греховны? Например, в плане «боления» за спортивную команду, участника творческого конкурса либо политических кандидатов на выборах? Чему более можно уподобить выборы Патриарха вообще и предстоящие выборы в частности?

— Давайте каждое слово использовать согласно его значению. Страсть не может нести в себе положительного, так как она искажает восприятие мира, влечет стремление к ложным, нередко вредным и опасным целям. Страсть — это настойчивое желание чего-то греховного, исполнение которого приводит в конечном итоге к страданию человека — духовному или физическому. Проблема страсти заключается в том, что она поглощает человека и делает его своим рабом. Ненасытное желание власти, славы, тех или иных вещей или денег является примером страстей. В противоположность страстям человек может желать и стремиться к доброму и святому, и это называется добродетелью. При этом доброделание обладает не меньшей силой, чем страстность, но только направлено на достижение блага. Святые отцы говорят, что страсть паразитирует на человеке за счет неисполнения добродетелей.

Что же касается выбора, а вернее сказать, избрания Патриарха — это дело совместное: Божие и человеческое. Современные светские

32

выборы в лучшем случае стремятся выявить текущую сиюминутную волю народа. Соборный процесс — это не конкуренция обещаний, программ и пропагандистских методик. Это определение и утверждение собравшимися верующими людьми того, кого уже избрал Господь.

Если человек искренне ищет воли Божией, то она ему непременно откроется. Господь в силах настроить открытое Ему сердце таким образом, чтобы человек выразил Его волю как свою собственную. Уверен, что каждый соборянин будет молиться Богу о просвещении своего разума и сердца, чтобы его голос выражал волю Божию.

— Выборность в христианской православной традиции... Как она будет развиваться и где ее целесообразные пределы в церковном устройстве?

— Выбор — это часть нашей жизни. Так устроена Богом человеческая природа. Христианство всегда стремилось делать все для того, чтобы самоопределение человека в его частной или общественной жизни не умножало зла, а было направлено на созидание добра. В этом и есть суть отношения христианской традиции к теме выборности.

Повышение значения выборности на различные должности в церковной жизни должно быть прямо пропорционально росту числа людей, укорененных в православной традиции, постоянно участвующих в жизни Церкви, имеющих высокое чувство ответственности за свои слова и поступки. Между прочим, от этого во многом зависит и развитие всех соборных институтов в церковной жизни — епархиальных собраний и Церковных Соборов. Опыт свидетельствует: как только люди перестают придавать значение духовности и нравственности в своей жизни, то их волей завладевают страсти и злые силы, которые манипулируют их выбором. И этот закон одинаково верен как для Церкви, так и для государства.

33