Иоанн (Смирнов), архиеп Пророк Наум

Разбивка страниц настоящей электронной книги соответствует оригиналу.

Иоанн Смирнов

ПРОРОК НАУМ.

МОСКВА

1877.

Но надписям на стенах уцелевших дворцов царей Ассирийских, насколько правильно эти надписи разбираются новейшими учеными, оказывается, что Сеннахирим, царь ассирийский, не смотря на свое страшное поражение в Иудее, все-таки совершил после этого еще несколько завоевательных походов в Сузиану, Вавилон и, по сказанию древних историков, в Киликию. Преемник его Асаргадон воевал против городов Финикии, против Армении и Киликии также, он покорил эдомитян и часть их переселил в Ассирию, он же подчинил под власть царства ассирийского немногочисленный и в истории совершенно неизвестный народ Bikni. Кроме того, из 2-й кн. Пар. 33, 11 мы узнаем, что вожди этого царя поймали иудейского царя Манассию, заковали его в цени и отвели пленником в Вавилон. По примеру своих предшественников, Асаргадон построил для себя царский дворец в Кала (Kalah) или Нимруд(Nimrud), подвергшийся впрочем еще до окончательной своей отделки совершенному разрушению от пожара. Имя преемника этого царя, сохранившееся на надписях, ученые читают: Assur-banipal, который, по показанию надписей, вел войны против Сузианы, против египетского царя Тиргака, против Сирии, Киликии и Аравии, он воздвиг многие, носящие его имя, здания и между ними царский дворец в Койюдшике(Koyudschik), с библиотекою в нем из глиняных таблиц. Он

1

2

имел сына, имя которого читают: Asur-emid-ilinи которого признают за однолицо с Саракосом(Sarakоs) древних писателей,—с тем Саракосом, при котором, вместе с разрушением Ниневии, погибло ассирийское царство. (Ст. Keil, Comm. ub. d.Zw. proph. § 396).

Таким образом, если принять во внимание представленные нами походы Сеннахирима(Sanherib) и его преемников в разные области, предпринимаемые ими с целью завоевательною; то в то время, когда войско Сеннахирима потерпело поражение под стенами Иерусалима, нельзя было с человеческой точки зрения предвидеть и предсказать, что это чудесное поражение, заставившее Сеннахирима поспешно удалиться в Ниневию (4 Цар. 19, 35—36), будет иметь своим непременным последствием конечное разрушение Ниневии и падение всесветной ассирийской монархии; потому что, как мы показали, ближайшие к этому поражению события говорили противное. Но что невозможно для ума человеческого, то вполне доступно для ума Божественного. В то время, когда катастрофа чудесного поражения жила еще в самой свежей памяти народа Божия, а вместе с этою катастрофою вполне жизненно чувствовалась еще и та беда, которая угрожала было народу от нашествия Ассура, Бог в утешение этого народа возвещает, что Ассур больше уже не будет приводить в трепет царство иудейское своими на него походами, что отселе начинается предопределенная на небе погибель всемирной ассирийской монархии, дошедшей до такой безбожной гордости, какую проявила она под степами Иерусалима, где ее жители хулили и злословили Живого Бога и вопреки воле Божией хотели разрушить царство народа Божия; что столица Ассирии,—гордая, цветущая и богатая Ниневия, будет превращена в груду развалин, богатства ее будут расхищены, власть отнята, жители частью избиты, частью переселены в рабство. Органом для своих Божеских вещаний Господь избрал Наума элкомитянина.

3

Происходя из Элкома, малоизвестного местечка в Галилее, как об этом говорит иудейское предание, приводимое Иеронимом, которому во время его путешествия по Палестине показывали даже едва заметные остатки этого селения, и подтверждаемое Кириллом Александрийским, Епифанием и Дорофеем, пророк Наум, по всей вероятности, как это можно заключать из тесного соотношения в некоторых местах его книги с книгою пророка Исаии (ср. Наум. 3, 5 с Ис. 47, 2. 3; Наум. 3, 7. 10 с Ис. 51, 19; Наум. 2, 7, с Ис. 52, 17), во время ассирийского нашествия переселился из места своей родины в Иудею и здесь совместно с пророком Исаией жил и пророчествовал во 2-й половине царствования Езекии, выступив в своей деятельности вскоре после поражения Сеннахирима. Что пророк действительно выступил на поприще пророческого служения в это время, это видно из самой книги его пророчеств, в которой высказывается, что Ассур прошел по Иуде (2,1), что он его тяжело стеснит (1, 9. 12), что он его дочиста обобрал и почти совсем уничтожил (2,3), что вестники его разносили приказания его по земле Иудовой (2, 14). Все эти черты ясно указывают на поход Сеннахирима на Иудею, на произведенное этим царем опустошение земли, на посольство им вестников к Езекии, чтобывынудить у этого царя сдачу Иерусалима и чрез то жителей царства Иудова окончательно подчинить своей власти (сн. Ис. 36 и 37 гл.).

В своих речах пророк передал народу Божественное определение суда над утешительницею Израиля (гл. 1), возвестил исполнение этого определения, имевшее проявиться во взятии неприятелем, разграблении и разрушении Ниневии (гл. 2), наконец высказал вину Ниневии и неизбежность ее погибели (гл. 3).

I. Божие определение суда над Ниневией.

Приступая к изложению своего грозного предсказания о Ниневии, пророк делает надпись, в которой показы-

4

вает содержание и предмет своей предстоящей речи. «Бремя Ниневии», говорит он,—предметом речи пророка будет служить грозное изречение судьбы Ниневии. Это первое положение надписи определяется еще чрез второе положение, в котором высказывается форма предвозвещения Божия,лицо изрекающее это предвозвещение. «Книга», читается это второе положение, «видения Наума элкомитянина» ¹),— книга, в которой Наум элкомитянин изрекает о Ниневии то, что он созерцал в духе пророческом (1, 1).

Самая речь о Ниневии открывается вступительным изображением Божией правды и судного Божия владычества на земле; делается это с тою во 1-х целью, чтобы показать связь предвозвещаемого пророком разрушения столицы Ниневийского царства с Божественным планом домостроительства спасения людей, и во 2-х с тою, чтобы уничтожить всякое сомнение в непременном исполнении предсказываемого суда.

«Иегова—Бог ревнитель и мститель» (Исх. 20, 5; ср. 34, 14; Вт. 4, 24; 59), возвещает Наум; «мститель Иегова», повторяет он, усиливая изображение, и чтобы еще более усилить прибавляет—«и Господь ярости»,—Господь есть обладатель ярости самой пламенной, самой сильной. Против кого же Господь является особенным ревнителем своей праведности и святости? На кого же Он изливает месть? «Мститель (Иегова», разъясняет пророк, «врагам своим (Вт. 6, 15) и бережет гнев для ненавидящих Его». Правда, гнев свой Иегова не тотчас изливает на врагов своих, — «Иегова долготерпелив» (Исх. 34, 6; Числ. 14, 18),—но долготерпение это есть следствие не бессилия Его, или слабости, а следствие любви Его и мило-

¹) На основании слов надписи: «книга видения», некоторые толковники, напр. Кейль(Bibl. Comm. ub. dieZw. proph.), заключают, что Наум свое пророческое слово о Ниневии пе произносил устно, а прямо изложил письменно.

5

сердия, потому что Он »велик могуществом» (Числ. 14, 17), и «не наказанным греха не оставляет»,—не оставляет без наказания ни одного греха. Он еще издревле проявлял свою силу и могущество в наказании грешников. Страшен бывает «Иегова», когда Он сходит с неба на землю для поражения врагов своих! «В буре и вихре путь Его, и облако—пыль ног Его»,—Он шествует по облакам так же, как человек по ныли, облака заменяют Ему пыль. (Образ взят от явления Бога при Синае, Исх. 19, 16—18). «Он грозно взглянет на море и иссушит его и все реки опустошит» (указание на иссушение Чермного моря для беспрепятственного перехода чрез него, ср. Пс. 105, 9); от грозного веления Его «Васан, Кармил вянут и произрастения Ливана блекнут (Васан, Кармил и Ливан—местности, славившиеся своим плодородием, богатою растительностью и огромными, цветущими лесами), горы дрожат от Него и холмы тают, и земля трясется, и вселенная и все живущие на ней», т. е. все живые существа (ср. Иоил. 1, 18, 20). После этого, кто же может устоять против такого грозного и страшного Бога? «Пред яростью Его кто устоит»? спрашивает пророк, «и кто стерпит», повторяет тот же вопрос еще выразительнее пророк, «жар гнева Его»? — стерпит в то время, когда «ярость Его льется, как огонь, и скалы распадаются от Него»? (1, 26). Ответ вытекает сам собою.

Но гнев Иеговы не на всех изливается, он изливается только на врагов Его и минует надеющихся на Него. Посредством такого оборота речи пророк от общего изображения Божия всемогущества и страшного судного величия делает переход к изображению частного Божия суда над Ниневией и к изображению чрез этот суд даруемого Израилю спасения. «Благ Иегова», говорит пророк,—в откровении гнева своего Иегова проявляет Свою благость; чрез суд уничтожая нечестивых, Он тем самым спасает праведных людей, спасает их от злодеяний и пре-

6

следований наказываемых нечестивцев, и потому для праведников Он есть «убежище в день бедствия и знает надеющихся на Него»—знает надеющийся на Него народ Божий, помнит его и во время несчастья спасает. И вот, чтобы спасти этот народ от злодействующего над ним врага его, Иегова «сильных разливом вод произведет разрушение на месте ее», т. е. Ниневии. Он совершит свой страшный суд над Ниневией, Он затопит ее (ср. Ис. 8, 7; Дан. 11, 26. 40) многочисленными полчищами неприятелей, которые в конец и навсегда разрушат ее. Участь Ниневии разделят и жители ее, и вообще весь ассирийский народ. Как бесследно погибнет Ниневия, так бесследно пропадет и народ ниневийского, или ассирийского царства: «и врагов Его», т. е. врагов народа Божия, «постигнет», говорит пророк, «тьма»,—они исчезнут совсем. «Что вы думаете о Иегове»? обращается с вопросом пророк к боязливым и страшливым членам народа Божия, с трепетом, может быть, ожидавшим нового, после поражения полчищ Сеннахирима под степами Иерусалима, еще более ужасного нашествия на Иудею ассириян. Вы думаете, что Иегова не осуществит, не исполнит своей угрозы над Ниневией? как бы таким вопросом встречает их стесненные души пророк. Нет,— Он исполнит, «Он произведет разрушение», утешительно отвечает на свой же вопрос пророк,—Он несомненно уничтожит Ниневию; «не дважды восстанет беда»,—враг народу Божию не принесет уже новой беды. Почему же? Ответ на это пророк дает такой: «ибо», говорит он, хота бы «они сплелись как терновый вепец» (2 Цар. 23, 6. ср. Мих. 7, 4); хотя бы ниневитяне были так тверды, так хитры и так коварны, что к ним нельзя даже близко и подойти, а тем более причинить какой-либо вред,—хоти бы «они были опьянены от их вина (образ особенно идет к ассирийскому царскому двору, прославившемуся пьянством и распутством, как свиде-

7

тельствует об этом Диодор Сицилийский (11, 26), который рассказывает, что Сарданапал, царь ассирийский, после того, как он три раза с успехом отразил осаждавших город неприятелей, уверенный в своем счастье, устроил у себя большой пир, во время которого извещенные неприятели сделали новое нападение на Ниневию и на этот раз завладели ею), хотя бы они были опьянены своею отважностью и смелостью до того, что считали бы себя народом непобедимым,—не смотря на все эго, все-таки они «пожраны будут, как сухая солома (ср. Ис. 5, 24; 47, 14) до чиста»,—пожраны будут, потому что «из тебя», обосновывает свою угрозу пророк, обращаясь к Ниневии, «произошел умысливший злое против Иеговы, советовавший непотребное»; потому что из среды тебя постоянно выходили завоеватели, стремившиеся уничтожить, вопреки воле Божией, царство народа Божия и для приведения в исполнение своего нечестивого умысла составлявшие планы непотребные, планы нечестивые, планы оскорбительные для истинного Бога, примером чему могут служить действия Сеннахирима в Иудее, а равно поступки и речи его полководца Рабсака под стенами Иерусалима (сн. Ис. гл. 36 и 37. Наум. 1, 7—11).

Но пророк не довольствуется тем, что он изрек об определении Божием касательно погубления Ниневии и об основании, или причинах этого погубления. То и другое, т. е. и определение Божие и основание для этого определения, он еще точнееи теснее раскрывает: «так говорит Иегова», вещает он, обращаясь к войску ниневийскому, к этим врагам народа Божия, «хотя они и благоденствуют и их так много,—но так они будут и скошены»,—хотя воинство Ниневии и пребывает невредимым доселе, крепкое своими силами и своею многочисленностью, не смотря на то оно все-таки будет уничтожено и уничтожено ровно настолько, насколько оно внутренне сильно и совне—многочисленно; «и исчезнет он», при-

8

бавляет пророк,—исчезнет неприятель весь до чиста, погибнет, как один человек. С погибелью Ассирии кончится данническое иго, которое Иуда нес на себе во времена царствования Ахаза и в первые годы царствования Езекии. Иго Ниневии над Иудою более не повторится (см. ст. 9). «Я теснил тебя», говорит Бог устами пророка Иуде,—«но впредь уже не буду теснить. И сокрушу ныне ярмо его (Ассура ср. Ис. 10, 27), лежащее на тебе, и узы твои разорву». Хотя чрез поражение полчищ Сеннахирима под стенами Иерусалима ярмо Ниневии над Иудою было потрясено и значительно ослаблено, но не было уничтожено в конец, как и показал впоследствии случай нападения на царство Иудино военачальников ассирийских при царе Манассии,—нападения, во время которого царь Манассия был взят в плен и отведен в Вавилон (2 Цар. 33, 11). Окончательное уничтожение ярма могло совершиться только вместе с окончательным уничтожением могущества ассирийского чрез полное разрушение Ниневии, что Бог действительно и определил, как еще раз подтверждает пророк. «И изрек Иегова о тебе», говорит он, обращаясь к Ассуру: «не будет уже отраслей твоего имени»,—не будет более никаких потомков у Ассура; «из дома богов твоих (из идольских храмов) будут истреблены (всякого рода) истуканы и изваяния; Бог приготовил Ассуру гроб его; потому что Ассур найден легким»,— недостаточным по своей нравственной вескости; Бог приготовил гроб, определил окончательную погибель Ассуру и богам его, на которых он надеялся, как на источник его силы и могущества, определил потому, что Ассурс своими идолами оказался на весах правды Божией недостойным существования (1, 12—14).

II. Завоевание, опустошение и разрушение Ниневии.

Высказав Божественное определение о погибели Ниневии, пророк переходит к изображению исполнения этого опре-

9

деления; пред его пророческим взором во всех подробностях совершается то, что во внешней действительности совершилось спустя уже более ста лет. Он видит нападение на Ниневию сильного и могущественного войска (2, 15), овладение ею, бегство, или отведение в плен жителей ее, разграбление сокровищ ее (6—11) и наконец, бесследное исчезновение с лица земли этого могущественного города со всею его славою (12—14).

Созерцая в пророчественно-поэтическом восторге уничтожение силы ассирийского могущества, пророк обращается с радостным воззванием к Иуде: «вот», восклицает он, «на твоих (Иуда) горах (уже) ноги вестника, объявляющего мир; празднуй (же) теперь», в благодарность Богу saосвобождение себя от врагов чрез уничтожение их, «праздники твои»,—свободно отправляй эти великие, всенародные торжества, которые, во время угнетения со стороны врагов, не были празднуемы у тебя во Иерусалиме, как бы следовало их праздновать по закону, не были празднуемы торжественно, всенародно; «совершай», во имя той же благодарности Богу—Спасителю, «обеты твои; ибо не пойдут уже по тебе злодеи; они все погибли» (2,1). Возвестив радость Иуде, пророк обращается ко врагу его,— к Ниневии: «против тебя», говорит он ей—«уже выступает сокрушитель»,—сокрушитель такой, против которого все средства защиты бесполезны. «Оберегай» (Ассур), угрожает пророк, «крепости, стереги дорогу, препояшь чресла», т. е. напряги все свои силы; «собирай силы много»,—усиливайся, сколько только можешь,—но и это все будет бесполезно. Погибель Ассура неизбежна,—почему же? А «потому», обосновывает свое предсказание пророк, «что Иегова восстановляет» попранное Ассуром, во власть которого Он предал Свой народ за его грехи, «величие Иакова и величие Израиля» (Иаков—это название еврейского народа по плоти, Израиль—название духовное, данное Богом). Бог величие по Иакову патриарху названного народа

— 10 —

еврейского снова возводит к величию Израиля, как народа Божия,—или другими словами: Бог снова дарует, возвращает народу еврейскому ту славу и то величие, которых этот народ удостоен был Им, как народ Божий, избранный, но которые как бы уничтожены были врагом его, «потому что обиратели обобрали их»,—потому что Ассур обобрал Израиля, опустошил в конец царство народа Божия; они «и виноградные ветви его обломали» ,—как народ самый, так и отдельных членов этого народа истребили. Образ представляет царство вообще всего в пророческом созерцании народа Божия под видом горы, усаженной виноградниками (ср. Ис. 5, 1. Иер. 12, 10; Ис. 79, 9 и др.). Виноградники—это фамилии, а виноградные ветви—это члены фамилий. Но потому, что Ниневия так злодейски-жестоко отнеслась к народу Божию, на нее на саму идет неприятель, предводимый самим Иеговой; «щит героев Его», воинов-героев Иеговы, «багров»,—он обложен красною медью, или же окрашен красною краской; «в червленых одеждах (военные, красные плащи древних) могучие, колесницы как в огне от стали»,—они все в стальной оправе; «когда он (Иегова) их ставит в ряды»,—когда Он готовит своих воинов-героев к нападению, или на сражение, то «это кипарисовый лес волнуется», т. е. из кипариса сделанные копья я стрелы качаются тогда, как целый лес, в руках готовых к бою воинов. Этот страшный неприятель уже в предградии Ниневии: вот «на улицах с бешенством носятся колесницы (его), стремительно прыгают по площадям». Они бегают так быстро, как будто бы не едут, а порывисто перескакивают только с места на место. Бегая со скоростью молнии, богато украшенные металлическою оправою белого цвета, вмещая в себе воинов в блестящих одеждах, в блестящем вооружении, эти колесницы, подобны горящим факелам или сверкающей аркой молнии: «блеск от них, как от факелов, мелькают, как мол-

— 11 —

нии» (2, 2—5). Ассур думает дать отпор врагу, но напрасно. «Он припоминает своих славных»,—он созывает своих храбрых воителей и героев, которые бы могли защитить город и поразить врага, по у них от страха подгибаются колена, «и они спотыкаются на бегу своем». А враги между тем «спешат к стенам ее (Ниневии); щит осадный», т. е. или подвижная башня с тараном, состоящим из подмостков, покрытых плетеною крышею, или же одни подмостки без башни, покрытые или разукрашенною кровлею, или же только простою кожею, и двигающиеся на четырех или шести колесах, «уже устроен». Они врываются в город: вот уже «отворились врата ¹) потоков», отворились при реках устроенные и ими (т. е. реками) защищаемые ворота городской стены; «и дворец расплывается», —разрушается от ужаса, гибнет от страха царствующая Ниневия; жители Ниневии, видя, что врата, защищавшие город, разрушены неприятелем, от ужаса и страха приходят в отчаяние, потому что господству Ниневии приходит конец; «решено» от Бога; «обнажена» Ниневия, — царица народов покрыта стыдом; «ведут ее» в плен, «и служанки», жители Ниневии «стонут, как голуби (ср. Ис. 38, 14; 59, 11), ударяя себя в сердце. «Ниневия», продолжает пророк описывать опу-

¹) Такие врата действительно былив Ниневии, так как город, при впадении реки Khosrв Тигр и по склону, не крутому впрочем, скалистого берега, так был расположен, что естественное течение реки Khosrтремя каменными плотинами, остатки которых заметны доселе, было преграждено и воды реки были проведены в несколько выше прорытый канал; этот канал шел до самой черты городской и здесь изливал свои воды в обводные городские каналы, проведенные с правой и с левой стороны от него. Впрочем нужно заметить, что в указанном месте пророка разумеются не одни только ворота, при водах находившиеся, но вообще все ворота городские, которые так индивидуозно представляются под видом ворот, защищенных водою только для того, чтобы чрез это яснее и лучше обозначить их крепость и твердость.

— 12 —

стошение и погибель богатой и могущественной Ниневии, — это была «как водоем, полный водою со времени ее существования» (ср. Иер. 51, 13),—это был город, полный людей, богатства и довольства с самого напала существования его. А теперь все пропало. «А теперь они», эти неустрашимые, не боявшиеся никого и ничего, а напротив страшные для других люди,—из страха пред врагом— «бегут», не останавливаясь. Им кричат: «стойте! стойте», но «никто не оглядывается», страшная боязнь неприятеля неотразимо заставляет их бежать все дальше и дальше. А в Ниневии между тем рассылаются всюду приказания Божии врагу—грабить Ниневию: «грабьте серебро», приказывает ему Бог-Судья, «грабьте золото»,—грабьте золотые и серебряные вещи и сосуды, грабьте все сокровища, которых множество в Ниневии неизмеримое; «нет конца», говорит пророк, «богатству, множество всяких драгоценных вещей». И все это, по приказанию Божию, грабится неприятелем. «Опустошение», говорит пророк, «и разорение»,—все сокровища Ниневии исчезают, остается на месте этих сокровищ полная пустота. Совершается таким образом суд такой страшный, что у людей подвергнувшихся этому суду—от ужаса и страха «и сердце разорвалось» (как-бы на части) и в коленях-трясение», так что они на ногах не могут стоять твердо, «и судорожные муки в чреслах», так что они стали похожи на женщин, страдающих муками рождения (ср. Ис. 21, 3), «и лица у всех потеряли краску»,—они сделались смертельно бледны (2, 6—11). И так суд Божий как бы уже исполнился, пророк в духе пророческом созерцал уже нашествие врага на Ниневию и завоевание Ниневии, и разграбление ее окончательное. Теперь пророк в том же духе своим взором ищет то место, где стоял этот богатейший и могущественнейший город, и не видит его более. «Где», с изумлением вопрошает он, «логовище львов и где оное гульбище юных львов»? Буда исчезло

— 13

это приятное, спокойное и привольное место, в котором обитали жадные до хищничества воители, подобно хищным и кровожадным львам, губившие народы, грабившие их сокровища и относившие эти сокровища, эту добычу, в Ниневию, как в свое логовище.

Куда девалось «это гульбище, по которому» спокойно, в полном довольстве и в сознании своей силы и могущества «ходил лев»,—лев вполне возмужалый, обозначающий здесь правителей царства ассирийского, предводителей войск Ниневии и самых воинов,—«львица и львиный щенок»,— щенок еще недостаточно окрепший для самостоятельного хищничества, и обозначающий здесь вместе со львицею — остальных туземных жителей, граждан в собственном смысле ассирийского царства, жителей города Ниневии и жителей области Ассирии? Где теперь то место, куда Ассур, уничтоживший народы и грабивший их, таскал награбленные им сокровища, таскал этот «лев, ловивший для щенков своих и давивший для своих львиц, и наполнявший добычею гнезда свои и логовища свои ловлею»? Все погибло бесследно (2, 12—13).

В заключение пророк считает нужным еще раз подтвердить то, что созерцаемое им и предсказываемое опустошение и разрушение Ниневии непременно совершится. Сам Всемогущий Господь изрек погибель Ниневии, и Он свое слово исполнит, «вот я иду против тебя, говорит Иегова воинств», передает пророк, подтверждая этим непреложность высказанной им угрозы Ассуру, «и сожгу среди дыма колесницы ее»,—уничтожу среди дыма и пламени все военные орудия Ниневии,—«и юных львов твоих»,—твое, Ниневия, сильное, здоровое войско,—«меч пожрет». Таким образом, власть Ниневии, жестокое владычество ее над народами совсем сокрушится: «и положу», говорит Господь, «конец хищничеству твоему, и не будет уже слышан глас вестников твоих»,—не будут уже более разъезжать твои герольды, развозившие но покоренным землям при-

— 14 —

казания твоих царей, не будут уже более являться в равных местах твои посланники, приводившие в исполнение повеления твоих владык-воителей, не будешь ты более уже опустошать земель, и не будешь собирать с народов тяжелых даней чрев своих безжалостных сборщиков (2, 14).

За что же такая горькая и страшная участь постигает Ниневию? На это пророк дает ответ в последней главе своих пророческих речей, при этом еще раз подтверждая непременность погибели Ниневии.

III. Преступления Ниневии и неотвратимая погибель ее.

«Горе городу кровей», взывает пророк, приступая к изображению преступлений Ниневии, требующих непременного наказания! «Он»,—этот город,—«всецело наполнен вероломством и убийством»,—он только и делает, что путем вероломных, обольстительных обещаний помощи и покровительства слабым народам завлекает эти народы к себе и затем хищнически губит их; «грабительство не выходит» из него,—хищничества своего он не оставляет; потому-то и горе ему, потому-то неприятель и грабит его,—за грабительство и убийство его воздает ему тоже грабительством и убийством. Пророк слышит уже «удары бичей», которыми погоняют лошадей, «и стук» колесничных «колес», пред его взором являются уже «скачущие кони» и высоко от быстроты езды «вспрыгивающие колесницы». Пред ним «скачущий (собственно заставляющий своего копя, чрез пришпоривание его для понуждения к быстрой езде, подниматься на дыбы) всадник с пламенным мечем и с сверкающим копьем». Но он видит не только нападение неприятелей, но и последствия этого нападения. Он видит «и множество убитых и груды трупов, и нет», говорит он, «конца телам» (убитым), так что «спотыкаются о трупы их» (3 гл. 1—3).

«За великоеблудодейство», продолжает пророк изобра-

15 —

жение грехов Ниневии и связанного с грехами наказания, за хитрую и коварную политику Ниневии, которая, прикрываясь, подобно блуднице, одеждою любви, ищет под наружным покровом этой любви только удовлетворения своих самолюбивых похотей, за блудодейство «блудницы отличпой красоты (указывается на блеск и величие Ниневии), и искусной волшебницы»,—ловкой, коварпой обманщицы, «которая в блудодеяниях своих продавала народы»,—отнимала у них свободу, обращала их себе в рабство, «и в волшебствах своих племена», Бог воздаст ей наказанием соответственно греху ее.«Вот Я против тебя, говорит Иегова воинств; подниму подол на лицо твое, и покажу народам наготу твою и срам твой царствам» (ср. Иер. 13, 26; Ис. 47, 3),—чрез суд над тобою Я обнаружу пред всеми народами все твое вероломство, все твои обманы, при посредстве которых ты губила людей и, обнаружив, предам тебя путем наказаний самому позорному поношению. «Я забросаю тебя мерзостями (грязью; образ глубоко презренного обращения), обесславлю тебя и выставлю тебя на позор» пред всеми. Тогда «все видящие тебя, побегут (прочь) от тебя», как города отвратительного, и с радостью «скажут; погибла Ниневия». Никто не пожалеет о ней, нигде не найдется для нее утешителей. «И кто пожалеет о ней»? вопрошает пророк. «Где я найду утешителей для тебя»? говорит он, обращаясь к Ниневии. Ниневия не получит утешения. Она должна будет разделить участь Но-Амона. (Но-Амон, т. е. жилище бога Амона, есть священное имя славной, и теперь еще своими остатками приводящей путешественников в изумление, столицы верхнего Египта—Фив,—у греков Διὸςπόλις). «Разве ты лучше», говорит ей пророк, «Но-Амона, сидящего на реках»? Не смотря на то, что этот город сидел спокойно и безопасно «на реках» (на Ниле с каналами его), что «кругом его» текли «воды» (Но-Амон был расположен по обоим берегам Нила и окружен был каналами,

16

проведенными из Нила), что самое «море (Нил ср. Ис. 18, 2; 19, 5; в этом смысле как большая река называется морем и Евфрат, см. Ис. 27, 1; Иер. 51, 86) было его (сложило ему) крепостью и из моря стена его»,—и море образовывало, составляло степу его,—не смотря на то, что воинственные народы «Хуш (ефиопляне) и египтяне были защитою» его, «и конца не было рати, футийцы (ливийцы в более широком смысле, занимавшие всю северную Африку вплоть до Мавритании) и ливияне (ливияне в более тесном смысле, вероятно ливийцы-египтяне древних писателей, сн. Быт. 10, 13) приходили на помощь к тебе», Но-Амон,— все-таки «и он», говорит пророк, «переселен, пошел в полон; младенцы его разбиты при начале всех дорог; и о знатных его бросали жребий», кому кто достанется в добычу, «и все вельможи его были окованы цепями ¹)»,

¹) Правда, касательно этого пленения Но-Амона нет никаких других исторических свидетельств, кроме свидетельства пророка Наума; при всем том не подлежит ни малейшему сомнению, что ассирийский царь Саргоц, преемник Салманассара и предшественник, Сеннахирима, в первый год своего царствования овладевший Самарией, переселивший в свою землю около 27,000 пленников из царства Израильского, после овладения Асдотом, одним из филистимских городов, предпринимал поход прошв египтян и эфиоплян, овладел тогдашнею резиденцией фараонов, Но-Амоном и, как Исаия (20, 3—4) пророчествовал, плененных им египтян и ефиоплян отвел в ссылку. Справедливость этого можно определительно выводить из следующего: Саргон по-ассирийски называется: Sarkin, т. е. царь по преимуществу, или вернее—по существу. Он построил знаменитый памятниками разного рода дворец в Карсбаде и, как говорят надписи, вел войны в Сузиане, Вавилоне, на границах Египта, в южной Армении, Курдистане и Мидии. При всех своих походах, как лучшую меру подчинения себе народов, Саргон избирал переселение их большими массами в Ассирию. В одной большой надписи в дворцовой зале в КарсбадеСаргон прославляется за овладение Самарией и за последовавшее за тем сражение с египетским фараоном Себеком при Рафии, вследствие которого фараон сделался данником ассирийского царя, потом прославляется за свержение с престола неспокойного царя асдотского, далее за то еще, что, когда к нему, находившемуся в Египте, убежал другой

— 17 —

как пленники. «Вот и ты», обращается пророк к Ниневии, «опьянеешь», как Но-Амон, от Божия гнева (ср. Авд. ст. 18)», и скроешься», т. е. исчезнешь с лица земли, как будто бы тебя и не было (сн. 1. 8; 2, 12; Авд. 16); «вот и ты будешь искать», но так же безуспешно, как безуспешно искал Но-Амон, «защиты от неприятеля. Все крепости твои будут как смоковница с ранними ягодами; лишь только тряхнуть, упадут они в рот алчущему»,—все крепости твои непреложно и скоро погибнут,— притом еще они с особенною легкостью достанутся в удел неприятелю. «Вот народ твой—это женщины среди тебя»,—некогда столь воинственный народ ассирийский будет слаб и бессилен, как женщина, именно в то время, когда обрушится над ними суд Божий (ср: Ис. 19,16; Иер. 50, 87; 51, 30); он не в состоянии тогда будет поставить какие-либо важные затруднения и препятствия врагу на пути его завоеваний в земле ассирийской, так что враг этот завладеет Ассирией очень легко. Ему открыт будет свободный вход в землю, он беспрепятственно пройдет по дорогам, ведущим в неприятельскую

царь Асдота, поставленный народом; то он со всем своим войском осадил Асдот и внял его. Затем в надписи следует трудное, довольно стертое место, в котором ученые Равлипсон(ThefivegreatMonarchies 11, 416) и Опперт(LesSargonidesp. 22, 26) находят высказанным полное покорение Себека. В подтверждение того же говорят памятники о делах упомянутого нами выше преемника Асаргадонова(Esarhaddon) Assur-bani-pala, по которым царь этот воевал с египетским фараоном Тиргакою из-за того, что Тиргака, во время болезни Асаргадона, завладел египетскими городами Мемфисом, Фивами и др. Assir-bani-pal кончил войну с фараоном тем, что подавил всякую возможность сопротивления себе и, взяв в обеспечение египетских заложников, возвратился с богатою добычею в Ассирию. Отсюда видно, что со времен Саргона ассирийского цари стремились к покорению Египта, и по временам, хотя может быть и на непродолжительное время, достигали этого покорения. А отсюда нет - никакого основания сомневаться в справедливости свидетельства Наума о покорении Но-Амона и пленении жителей его неприятелем (См. Keil.Comm. ub.dieZw. proph. s. 390. 391).

18 —

землю (здесь в Ассирию) и «врагам твоим», говорит пророк, «всецело отворены будут врата земли твоей»,— разного рода укрепления, стоящие на дорогах при входе в землю, на границах ее, не будут служить преградою ему, потому что «огонь ¹) пожрет затворы твои», говорит пророк, потому что суд Божий чрез того же врага уничтожит эти по граничные укрепления (3, 4—13).

В заключение пророк отнимает у Ниневии последнюю ее надежду,—надежду на сильные укрепления, сделанные не на границах, а внутри страны, и на многочисленное население. «Черпай для себя», говорит он ей, «воду»,—запасайся заблаговременно водою «на время осады», которая будет трудная и продолжительная, «укрепляй крепости твои; поди в грязь и топчи глину», т. е. заготовляй кирпичи для постройки укреплений; «починивай обжигательные (для обжигания кирпичей) печи». Но и тогда пожрет тебя», пожрет твои укрепленные города «огонь, рассечет тебя», поразит твоих жителей, «меч; пожрут тебя, как саранча»,—и огонь—твои города, и меч твоих жителей истребят так же дочиста и всецело, как дочиста и всецело пожирает саранча траву и вообще зелень полей и садов. «Умножайся» в своем народонаселении, «как саранча; умножайся как гусеница (название саранчи, по-евр. ielek, от ialаkлизать, облизывать,—это название употребляется здесь в значении множества). Купцов у тебя более, нежели звезд на небе» (Ниневия, по своему положению при реке Тигре и притом как стоящая, по восточным понятиям, на том месте, где восток и запад разделяются, была средоточным пунктом всемирной торговли; из нее, как и из заступившего впоследствии в торговом отношении ее место большего и богатого Мосула по Тигру, товары отправляемы

¹) Погубление Ниневии огнем подтверждается как древними писателями — Геродотом, ДиодоромСицил.(Herod. 1, 106. 183.Diod 11, 25—28), так и развалинами ее.

— 19 —

были в Персидский залив и далее); но и это многочисленное население не спасет от погибели: «но саранча налетит с опустошением и улетит», говорит пророк, нападет на Ниневию не менее, а еще более, чем твое, многочисленное, неприятельское войско, которое все разграбит и затем с награбленною добычею поспешно уйдет назад. «Выставленные твои, как саранча»,—выставленные тобою, Ниневия, воители, против многочисленного, как саранча, неприятеля в свою очередь тоже подобны в некоторых отношениях саранче, «и воинство твое,—как многоплодная», как несметная саранча, «которая во время стужи», во время летнего, но холодного дня, когда небо, покрытое облаками, не дает возможности проникать на землю лучам света и таким образом согревать ее, «гнездится в стенах», потому что отхолода не имеет силы летать, «и как скоро взойдет солнце»,—как скоро лучи его, проникая чрез разреженные облака, начинают своею теплотой согревать землю, «улетает, и не узнаешь места ее, где она была». Так бесследно и так неожиданно-быстро погибнет и многочисленная военная сила, на которую Ниневия возлагала свои надежды. А как скоро погибнет эта единственная опора могущества Ниневии, то вслед за сим падет неминуемо и сама Ниневия, а с погибелью Ниневии в свою очередь погибнет и ассирийское царство, в котором Ниневия была столицею. «Уснули» сном смерти (сн. Ис. 75, 6; Ис. 12, 4; Иез. 51, 39. 57) «пастыри твои»,—уснули военачальники твои и вообще все управители страною, помощники царя; «царь Ассирийский», обращается пророк с речью ко владыке Ассирии, впрочем не к последнему владыке, при котором совершилось падение Ниневии, а вместе с нею и царства ассирийского, а вообще к носителю в себе ассирийского владычества,—«лежат» спокойно, в смертном сне «вельможи твои, народ твой», оставленный таким образом без правителей, «рассеян по горам», которыми окружена была

— 20 —

Ниневия с северной ее стороны, «и никто не собирает»; потому что народ этот неминуемо, но воле Божией, должен погибнуть. «Нет врачества», угрожает пророк, «для раны твоей»; для предотвращения или же уврачевания погибели твоей; «злокачественна язва твоя», неисцелимо поражение, коснувшееся Ниневии. «Все, слыша весть о тебе»,— весть о твоей погибели, радуются и от радости «рукоплещут; ибо кого не коснулось злодейство твое непрестанное»,— ибо кого, заключает угрозу пророк, не коснулась та жестокая тирания, которую ты проявляла относительно всех покоренных тобою народов? (3, 14—19). Таким образом гордая и могущественная Ниневия ¹) обречена Богом

¹) Трудно точно определить год завоевания и разрушения Ниневии и погибели ассирийского царства. Так как участие Набополассара, царя вавилонского в воине против Ниневии — факт твердо исторический, подтверждаемый, хотя и не прямо, даже Геродотом, приписывавшим завладение Ниневией и Ассирией Циаксару, царю индийскому (1, 106); то поэтому падение Ниневии могло совершиться только в период времени от 623—606 г- до Р. Хр. Ибо Набополассар по канопу Птоломея быль царем вавилонским от 623—606 г. и такое определение времени его царствования подтверждается астрономически, а именно лунным затмением, которое было в 5-й год царствования Набополассара и которое по вычислениям астрономов надает на 621 г. до Р. Хр. (ср. Ниб. а. а. О. 5. 47).

Теснее год взятия Ниневии определяют частью по времени окончания Лидийско-мидийской войны, частью по выставленному Геродотом двадцати-восьми-летнему продолжению владычества скифов в Азии. Выходя из того, что солнечное затмение, бывшее причиною окончания войны между Циаксароминдийским и Алиоттом лидийским, по счислению Ольтманна, произошло 30 сент. 610 г. до Р. Хр. (cp.JdelerHdbderChronol. 13. 209 ff), Нибур(J197 f) полагал, что, одновременно с заключением мира между Лидиею и Мидиею, Циаксар и посредник при заключении мира вавилонский Набополассар составили между собою союз, имевший целью разрушение Ниневии. Этот союз не мог долго сохраняться в тайне: и потому вскоре после заключения союза Циаксар и Набополассар должны были начать военные действия против Ниневии. Но так как зимою неудобно было вести войну в широких размерах; то осада Ниневии могла начаться не ранее весны 609 г. Эта осада, по Ктезию, продолжалась три года; а потому взятие Ниневии воспоследовало не ранее весны 606 г. до Р. Хр.

— 21 —

на неизбежную погибель, которая и не замедлила прийти в свое время. Согласно сказаниям Геродота (1, 103, 106). Диодора Сицилийского (11, 24—28) и Абидены(Evseb.Chron. 1, р. 24) Фраорт царь Мидийский начал войну с ассириянами, но в сражении с ними был убит. Его сын Циаксар,

Такая комбинация, по-видимому, подтверждается тем, что в это время египетский фараон Нехао проникнул с своим войском в Палестину, Сирию и дошел в своих завоеваниях даже до Евфрата. Причина такого успеха легко объяснима при допущении, что Набопалассар, занятый войною против Ниневии, не быль в состоянии сделать какое-либо противодействие завоевательным предприятиям Нехао. Также сказание 4-й кн. Цар. 23, 29, что Нехао выступил против царя Ашшура на реку Евфрат, по-видимому, говорит в пользу того, что тогда, в год смерти Иосии, царя иудейского, в 610 г. до Р. Хр. царство ассирийское еще не было разрушено. Но при всей видимой достоверности этой комбинации выставляются против нее немаловажные некоторые недоразумения Прежде всего, Циаксар, тотчас же после пятилетней воины, безуспешной для него и, в следствие между прочим истощения сил, принудившей его к миру с Алиаттом лидийским, едва ли был в состоянии предпринять в союзе с Набопалассаром трудную войну против Ниневии; потом, трудно принять еще то, чтобы и Набопалассар, после трехлетней тяжелой войныпротив Ниневии, которою он в союзе с Циаксаром мог завладеть, только благодаря сильному наводнению от реки Тигра, разрушившему на пространстве 20-ти стадий городские валы, был в состоянии пойти войною прошв Нехао, дошедшего в своих завоеваниях до Евфрата, и не только нанести ему поражение при Кархемизе, но и преследовать его до границ Египта и отнять обратно взятые Нехао земли.

А между тем библейские сказания (4 Цар. 24, 17, Иер. 46, 2) и Бероз у Иосифа Флавия (Ant.X. II, I и c. Ар. I, 19) определенно говорят, что Навуходоносор, которому Набопалассар, отец его, не могший сам по старости лет вести войны, передал начальство над войском, поразил Нехао при Кархемизе в 606 г. до Р. Хр. и преследовал его до самых границ Египта. Разумеется, эти трудности сами по себе не могли бы поколебать представленной комбинации, если бы 610-11 г. был твердо достоверен, как год окончания лийдийско-мидийской войны. Но на самом деле этой достоверности нет, а вместе с тем падает и вся сила комбинации. Солнечное затмение для того, чтобы привести в страх Циаксара и Алиотта и заставить их окончить войну, должно было в средней Азии, в Каппадокии быть полным или почти полным. Но новейшие, более точные иссле-

— 22 —

царь еще более воинственный, чтобы отомстить за смерть отца продолжал его войну с ассириянами, дошел до самой Ниневии и хотел уже разрушить этот город, как внезапно был принужден снять осаду города и возвратиться в свое отечество, потому что в это время напали

дования показали, что лунная тень падала на те страны не 30 сент. 610 г., а 18 мая 622 г. в 8 час.утра, и 24 мая 383 г. (cp. Bumulls. 315 и Μ. v. Nieb. s. 48 f). Из этих двух затмений последнее не может быть принято здесь во внимание, потому что Циаксар царствовал только до 394 года до Р Хр.; следовательно, если бы мир с Алиоттом и был заключен в 393 г., война против Ниневии, по выставленным выше основаниям, все-таки не могла быть ведена и доведена до овладения городом. Напротив, перенесение мирного союза Циаксара с Алиоттом на 622 г. не имеет против себя никакого достаточно сильного основания. Так как Циаксар уже в 634 г. был царем, то войну с лидийцами он мог начать в 627 или в 628 году; и так как Набопалассар был царем вавилонским от 625 до 606 г.; то в 622 г. он мог быть посредником при заключении союза между Циаксаром и Алиоттом. Чрез допущение такой комбинации для войны против Ниневии выигрывается время 622— 605 г.; так что в года 615—610 Ниневия, как взятая и разрушенная неприятелем, могла лежать уже в развалинах.

Против этой комбинации не может служить каким-либо основательным аргументом передаваемое Геродотом известие, что владычество скифов в Азии продолжалось 28 лет. Коли скифы напали на Мидию в 633 г. и принудили Циаксара снять начатую им в то время осаду Ниневии и если действительно их владычество в Азии продолжалось 28 лет, то экспедиция против Ниневии, покончившаяся овладением городом, не могла воспоследовать до изгнания Скифов в 605 г.; потому что в это время царство ассирийское находилось уже в руках вавилонян и Навуходоносор, поразивНехао, стоял уже на границах египетского царства, где он, по свидетельству Бероза (1 с.) в это время получил известие о смерти своего отца,— известие, заставившее его поспешно возвратиться в Вавилон. Поэтому или вместе с Нибуром(Μ. v.Nieb. s. 119 f) нужно принять, что как война Циаксара с лидийцами, так равно и последняя война против Ниневии, окончившаяся взятием города, а вместе с тем и большая часть завоеваний индийских совершились во время скифского владычества, так что Циаксар, оправившись от первых ударов диких скифских орд, распространял свою власть как вассал скифского великого хана, который вероятно, предоставил покорному ему Циаксару поступать по личной своей воле с условием

— 23 —

на Азию с севера дикие кочевые народы Турана (или Туркестана), известные под общим именем скифов. Оправившись так или иначе (см. посл. прим.) от первых ударов этого нашествия, Циаксар для расширения своего владычества начал с лидийским царем Алиоттом войну, которая продолжалась пять лет с переменным для обеих сторон счастьем, и которая окочена была в шестом году от своего начала, благодаря полному солнечному затмению, случившемуся в то самое время, когда войска, враждебные друг другу, совсем готовы были вступить в бой. Затмение привело в страх оба войска и цари принуждены были заключить мир. Посредником при этом заключении между Циаксаром и Алиоттом был наместник Вавилонии, подвластной в то время Ассирии, Лабинет, который признается за одно лицо с Набопалассаром, царем

платить установленную подать и не прогонять орд с выбранных ими пастбищ; или же нужно принять с Дункером (I s. 793 ff) и другими, что Циаксар гораздо ранее выгнал из Мидии скифские орлы и таким образом освободил свою землю от их владычества, так что обозначенные Геродотом 28 лет обозначают собою не время владычества скифов над мидянами и Азией, но только вообще время их пребывания в передней Азии, или время от их вторжения в Азию до всецелого их оттуда исчезновения. Если же Циаксар действительно выгнал скифов из Мидии гораздо ранее, то в то время, когда они находились еще в передней Азии, он мот свободно распространять свое владычество по окрестным странам к начать войну с лидийцами в 628 и 627 годах, войну, которая должна была усилиться особенно оттого, что, по свидетельству Геродота (1,73), Алиотт отказался выдать Циаксар; убежавший от сего последнего в Лидию скифский отряд.

Которое из этих двух предположений наиболее достоверно, это в настоящем случае вопрос посторонний. Здесь важно только то, что оба предположения одинаково показывают, что время начатой Циаксаром в союзе с Набопалассаром войны против Ниневии нельзя определять по сказанию Геродота о двадцати-восьми-летнем владычестве скифов в малой Азии, и что это владычество не принуждает относить взятие и разрушение Ниневии и погибель ассирийского царства в 603 г. до Р. Хр., или даже к еще более позднему времени. (См. Keil, Comm. ub. d. Zw. Kl. proph. s. 698, 699).

— 24 —

вавилонским. Одновременно с заключением мира, заключен был еще союз между Циаксаром с одной стороны и Набопалассаром с другой—для совокупных враждебных действий против Ассирии. Этот союз был скреплен родственными связями. Дочь Циаксара была выдана замуж за Навуходоносора, сына Набопалассарова. Заключив и скрепив свой союз, оба царя с совокупными силами действительно подступили к Ниневии и, после трехлетней осады, завладели этим городом. В то время, когда неприятели уже ворвались в самый город, царь ассирийский Saracos, или по друг. (напр. Диодору Сиц.) Сарданапал сжег сам себя в дворце своем. А Ниневия между тем, по взятии ее Циаксаром и Набопалассаром, так была разрушена врагами, что, по свидетельству Страбона (XVI, 1. 3), от этого славного города скоро не осталось никакого почти следа.

Когда Ксенофонт в 401 г., возвращаясь с 10,000 греков в свое отечество, прибыл чрез великий Цаб(Zab) в ниневийскую долину; то здесь нашел развалины двух больших городов, из которых один он называет Ларисса(Larissa), а другой Меспнла(Mespila). Подле Лариссы он видел одну каменную пирамиду в 200 фут.высоты и 100 фут. ширины; на этой пирамиде находили для себя пристанище многие жители ближайших селений, скрываясь от неприятеля. Здесь от туземцев он слышал, что персам только чудом удалось завладеть этими городами с их крепкими степами (Xenoph. Anab. III, 4. 7 ff). Эти разрушеппые города, найденные Ксенофонтом, были ничто иное, как городские округи древней Ниневии: Ларисса— это древний Calah, а Меспила — это Kofundschik. Таким образом, Ксенофонт, не сознавая сам этого, проходил подле стен древней Ниневии, этой столицы всемирной монархии. Спустя четыре столетия после Ксенофонта, на этом месте (Annal.Taciti XII, 18), для прикрытия переправы чрез Тигр, стояла небольшая крепость, о кото-

— 25 —

рой еще в 13 ст. по Р. Хр. упоминает Абул-Фарадш(Abul-Pharadsch, Hist, dynastр. 266. 289. 353). На западной стороне Тигра, прямо против крепости селение Мосул сделалось одним из первых городов Азии и развалили Ниневии, как каменоломня, служили для построек возвышающегося города; на месте же древней Ниневии остались одни только холмы щебня, которые Нибур в 1766 г. считал за естественные возвышенности. Так бесследно погиб с лица земли этот некогда столь могущественный город! В новейшее время, начиная с 1842 г. французский консул Ботта(Botta) и английские путешественники Лейярд(Layard) и Равлипсон(Rawlinson) начали раскопки в холмах мусора на месте Ниневии и открыли свету богатые остатки дворцов и разных других великолепных построек ассирийских властителей (ср. Herm.J. chr. Weisenborn, NiniveundseinGebiet). Но хотя таким образом пророчество Наума и исполнилось в бесследном исчезновении разрушенной Ниневии, при всем том мы не должны ограничиваться только одним этим событием. Мы должны взять во внимание то, что как Ниневия у пророка созерцается только как временная носительница боговраждебной мирской силы; так и возвещенная ей погибель касается всех мирских монархий, которые после погибели Ниневии восставали и будут восставать против Бога (См. Keil, Comm. ub. d. Zw. Klein. Proph. s. 400).

И. Смирнов.