Кирилл (Гундяев), патр. Слово по окончании Божественной литургии в день памяти преподобных Сергия и Германа Валаамских в Спасо-Преображенском соборе Валаамского ставропигиального мужского монастыря, 11. 07. 2013

СЛОВО ПО ОКОНЧАНИИ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТУРГИИ
В ДЕНЬ ПАМЯТИ ПРЕПОДОБНЫХ СЕРГИЯ И ГЕРМАНА
ВАЛААМСКИХ В СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКОМ СОБОРЕ
ВАЛААМСКОГО СТАВРОПИГИАЛЬНОГО МУЖСКОГО МОНАСТЫРЯ

11. 07. 2013

Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства¹! Владыка Панкратий², игумен сей святой обители! Дорогие отцы, братия и сестры!

Я хотел бы всех вас сердечно приветствовать с праздником — с днем памяти святых преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев, основоположников монашеской жизни на этих дивных островах.

Чтобы понять смысл многогранного служения этих подвижников, хорошо лишний раз задуматься о словах, которые мы сегодня слышали в рядовом евангельском чтении от Матфея. Господь, обращаясь к ученикам, говорит: Кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным; а кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным (Мф. 10, 32-33).

¹ Митр. Саранский и Мордовский (ныне Санкт-Петербургский и Ладожский) Варсонофий; архиепп. Петрозаводский и Карельский Мануил (Павлов; † 2015), Тобольский и Тюменский Димитрий (ныне митр.), Сергиево-Посадский Феогност; епп. Солнечногорский Сергий, Краснослободский и Темниковский Климент, Костомукшский и Кемский Игнатий.

² Еп. Троицкий.

198

Что такое исповедать Господа Иисуса Христа пред людьми? Это означает свидетельствовать о Нем, — свидетельствовать о своей вере, о своих убеждениях. Но исповедание — это не простое свидетельство, ведь свидетельствовать мы можем в очень комфортных для себя условиях, когда нас окружают единомышленники, когда мы говорим о том, что людям нравится, что они воспринимают с воодушевлением, с симпатией, с согласием. В этом нет акта исповедания. Исповедание — это всегда свидетельство перед теми, кто критически относится к этому свидетельству. Исповедание всегда требует мужества, и мы знаем, что в истории Церкви были такие времена, когда открытое свидетельство о Христе, о своей вере влекло за собой гонения, притеснения, а иногда и смерть.

К счастью, для нашей страны это время прошло, и сегодня никого за исповедание веры не подвергают ни заключению, ни пыткам, ни смерти. Так что, может быть, исчезло и само исповедание? Совсем нет. Думаю, что и стоящие в этом храме знают, как иногда мучительно трудно в той или иной аудитории, в общении с разными людьми сказать о своей собственной вере, даже перекреститься, а уж тем более защищать христианские ценности. Никакого риска для карьеры (хотя при некоторых обстоятельствах риск существует и сегодня), не говоря уже о риске для жизни, как правило, нет, а страх есть, и этот страх сковывает. И тогда мы не то чтобы отрекаемся от своей веры — мы делаем свою веру невидимой, ни для кого не известной. А ведь как важно, чтобы человек, особенно занимающий высокое положение, ненавязчиво, но спокойно, будь то в личных разговорах, а где нужно, и в публичных, говорил о своей вере или о ценностях христианской веры для личной, семейной, общественной жизни. Но ведь страх сковывает: как бы чего ни вышло! А все ли правильно поймут? А не отразится ли это на моем благополучии?. . И вот так, своим молчанием, мы словно отказываемся от Господа, мы не исповедуем Его, почему и должны помнить слова Спасителя: Кто не исповедает Меня пред людьми, того и Я не исповедаю пред Отцем Моим.

А что значит исповедание пред Отцем? Это ходатайство за нас, грешных, которые встают и падают, которые не являются святыми, но которые живут в надежде воскресения и жизни вечной. И за наши небольшие подвиги Господь готов исповедовать пред Отцом Свою любовь, Свою заботу о всех нас, а значит, и об участи нашей и в этом, и в загробном мире.

199

История Церкви полна замечательных примеров исповедничества. Среди подвижников Церкви Русской были и такие, которые не закончили жизнь мученически, но прошли тернистым путем исповедничества, страданий, заключения, ссылок, которые лишались работы или карьеры, лишались — я хорошо это помню — очереди на получение квартиры, крошечной пенсии только за то, что открыто исповедовали Господа и не стеснялись этого делать.

Святому Григорию Богослову, который жил в IV веке, во времена расцвета Византийской империи, когда христианство уже было легализовано, когда никаких гонений не было, принадлежат удивительные слова: «Мы (то есть Церковь) всегда превозмогали силу времени». Потрясающие слова! Церковь только что вышла из периода гонений — а ведь она лицом к лицу противостояла величайшей Римской империи, которая бросила на уничтожение веры всю свою силу и проиграла. А затем начались другие испытания и искушения. Вчерашние язычники, со своим духом времени, со своей силой времени, пришли в Церковь и стали требовать церковных санов — епископских, патриарших — только потому, что они были губернаторами, министрами, были знатью, элитой. Нередко так и происходило: вчерашний язычник становился церковным иерархом и вместе с этим привносил в жизнь Церкви обычаи, порядки, дух и силу времени. И это было подчас страшнее прямых гонений, потому что Церковь начала изнутри подтачиваться силой времени, но Григорий Богослов свидетельствует о том, что «мы всегда превозмогали силу времени».

И сегодня, более полутора тысяч лет спустя, мы можем повторить эти слова, опираясь и на опыт нашей Церкви, опыт нашей жизни. Сила времени, о которой сказал Григорий Богослов, характеризовалась им как господствующая, а значит, имеющая власть. Но мы всегда превозмогали эту господствующую силу времени. О чем это свидетельствует? Вовсе не о нашей собственной силе. Мы как община никогда не были по-человечески могущественны, — могущество там, где деньги, где власть, но у Церкви никогда не было ни особых денег, ни тем более власти. Значит, она превозмогала господствующую силу времени силой духа, силой исповедания.

Почему мы говорим обо всем этом в день памяти святых Сергия и Германа? Ведь они не были исповедниками в том смысле, в каком мы сейчас говорим о подвиге исповедничества. Но они были исповедниками веры.

200

Представьте себе: два человека пришли жить в этих суровых природных условиях, на отдаленном архипелаге в Ладожском озере, практически без всякой связи с внешним миром для того, чтобы спасаться, чтобы быть верными Христу, чтобы осуществить евангельский нравственный идеал. Что же для них было господствующей силой? Стихия, одиночество, голод, холод — все эти тяжелейшие внешние обстоятельства они превозмогали подобно тому, как исповедники и мученики превозмогали господствующую силу времени. Они превозмогали всё то, что могло не просто господствовать над ними, но могло разрушить их, раздавить, уничтожить. Они явили в подвижничестве своем исповедничество веры, они не отказались от Господа, они не дрогнули, не сказали: «Как здесь холодно, какие ужасные зимы, здесь нет связи с материком, мы живем совершенно одиноко, в любой момент мы можем погибнуть!» Они остались, они исповедовали Господа через преодоление этой природной силы, которую нужно было победить, чтобы остаться здесь, на Валаамских островах.

Наверное, когда Григорий Богослов говорил, что мы оказываемся сильнее господствующей силы времени, он имел в виду духовный подвиг христианина — каждого на своем месте. Этот подвиг предполагает многое. Для одних он непременно связан с получением образования, с обретением знаний, необходимых для того, чтобы и словесное исповедание веры было убедительным для современников. Для других он связан с аскетическим подвигом. А иногда одно сопровождается другим. Иначе говоря, исповедничество никогда не бывает простым — оно всегда требует в первую очередь победы над самим собой, над своими страхами, над своей ограниченностью, над своей слабостью. А это значит, что исповедник — это всегда герой духа. И к этому героизму призывает нас с вами не мудрец, не полководец, не былинный герой, а Сам Господь и Спаситель, связывая с нашим личным героизмом Его отношение к нам, Его участие в нашей жизни пред лицем Бога и Отца.

Да укрепит Господь всех нас, каждого на своем месте: иерархов, духовенство, мирян, монашествующих, общежительных и отшельников, — весь народ Божий, чтобы, отвечая на призыв Господа, мы могли исполняться внутренней силы духа, дабы исповедовать пред миром нашу веру в Господа и Спасителя, которая только и имеет возможность преобразовать жизнь мира сего! И пусть примером для нас будут святые угодники Божии, среди которых и те, чьи имена мы сегодня вспоминаем, — Сергий и Герман Валаамские. Аминь.

201