Кирилл (Гундяев), патр. Слово по окончании молебна на месте будущего памятника святителю Ермогену, патриарху Московскому и всея России, в Александровском саду у стен Московского Кремля, 2. 03. 2013

СЛОВО ПО ОКОНЧАНИИ МОЛЕБНА НА МЕСТЕ
БУДУЩЕГО ПАМЯТНИКА СВЯТИТЕЛЮ ЕРМОГЕНУ,
ПАТРИАРХУ МОСКОВСКОМУ И ВСЕЯ РОССИИ,

В АЛЕКСАНДРОВСКОМ САДУ У СТЕН МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ

2. 03. 2013

Всех вас, Высокопреосвященные и Преосвященные владыки¹, дорогие отцы, братья и сестры, поздравляю с большим праздником! Ныне мы празднуем 100-летие канонизации святителя Ермогена, патриарха Московского и всея России, человека, который имел решающее значение в деле спасения России в Смутное время XVII века. С особым чувством мы празднуем его память у камня, заложенного в основание памятника этому святому, — памятника, решение об установке которого было принято 100 лет назад и по историческим обстоятельствам не претворено в жизнь доныне.

Многие, особенно те, кто плохо знают историю, задают вопрос: «Что же такого совершил патриарх Ермоген?» Многие знают, что он был замучен в подвалах Чудова монастыря — прямо за моей спиной, на территории Кремля. Монастырь этот не сохранился — он был разрушен в лютые годы гонений XX века, но именно там от голода и холода умер священномученик Ермоген, патриарх Московский и всея России.

Почему он умер? Кто заморил его голодом, кто погубил его? В то время иноземный враг вошел в пределы Русского государства, с легкостью достиг Москвы и вступил в Кремль. Речь шла о посаждении на московский государев престол Владислава, польского королевича, сына Сигизмунда III. Не случайно с такой легкостью противник достиг столицы, — ведь очень многие, руководимые московскими боярами, московской элитой, восприняли оккупацию России как доброе дело, как один из способов повысить уровень материальной жизни,

¹ Митрополиты Крутицкий и Коломенский Ювеналий; архиепп. Истринский Арсений (ныне митр.), Верейский Евгений, Сергиево-Посадский Феогност, Егорьевский (ныне митр. Рязанский и Михайловский) Марк; епп. Дмитровский Феофилакт, Солнечногорский Сергий, Воскресенский Савва.

83

уровень культуры, приобщиться к европейским ценностям. Подобными мыслями жила московская элита того времени — бояре. Конечно, огромное значение имел и фактор междоусобной конкуренции, борьбы за престол, борьбы за влияние. Но главная причина была в смуте духовной, в потере национального самосознания, в неспособности отличить добро от зла, — и открыты были врата Руси, Москвы и Кремля: «Приходите, господствуйте и царствуйте над нами!»

Но понимали те смутьяны, как и оккупанты, что ничего на Руси не произойдет, если патриарх Московский не обратится с соответствующим призывом ко всему народу, — с призывом поверить в идею спасения извне. Вот почему на патриарха стало оказываться огромное давление и представителями боярской знати, и оккупантами: «Подпиши воззвание! Обратись к народу русскому, чтобы принял иноземное господство как великое и необходимое деяние, направленное на спасение страны!» Можно себе представить, в каком тяжелейшем положении находился патриарх. Его просили, его уговаривали, его соблазняли разными привилегиями и богатством, затем стали принуждать, а когда почувствовали, что стоит патриарх твердо и не имеет намерения изменить своему Отечеству, бросили в холодные подвалы Чудова монастыря. Но этот пожилой человек, будучи один на один со своими соблазнителями и врагами, сохранил силу духа, не соблазнился ни на посулы, ни на уговоры.

А почему, собственно говоря, требовалась врагам помощь патриарха? Да потому, что на народ, тот самый простой народ, который всегда решал и решает судьбу России, мог повлиять только один голос — голос патриарха. И как же ясно осознавал великую историческую ответственность святитель Ермоген! Но он жил одной жизнью со своим народом, а та могущественная элитарная прослойка, которая пыталась разрушить единство страны, была по сути чужда и Церкви, и народу.

Святитель Ермоген погиб, но до смерти своей он успел направить грамоты, собственноручно написанные в страшном холодном подземелье Чудова монастыря, по всей Руси. И одна из этих грамот, обращенная к нижегородцам, воспламенила ревность Минина и Пожарского, ревность нижегородцев и многих других, которые собрали ополчение, выдвинувшееся в сторону Москвы и по милости Божией изгнавшее

84

противника из столицы, а вместе с тем разрушившее и соблазны, исходившие от московской боярской элиты.

То, что произошло с нами в XVII веке, — великий урок на все времена и для всех: для властей, для элит, для Церкви и для народа. Вот в чем великий смысл того события, которое мы торжественно вспоминали в минувшем году, — 400-летия освобождения Москвы и прекращения Смутного времени. Вот в чем причина нашей благоговейной памяти о священномученике Ермогене.

В Русской Церкви есть только три святых патриарха: Иов, Ермоген и Тихон. И все они стали святыми по одной и той же причине. Иов не поддался на искушения Лжедмитрия, оставшись верным пониманию того, что есть для России государственная власть, и стал жертвой власть имущих. Ермоген, сохранивший верность своему народу, своей стране, также пал жертвой власть имущих. И Тихон, патриарх Московский, который в тяжелейшие годы смуты XX века возвысил свой голос и говорил правду, пал жертвой сильных мира сего. Это ли не пример пророческого служения Русской Православной Церкви, которая на протяжении веков, сохраняя верность Христу, своему призванию, пастырской ответственности за весь народ, совершала свое служение во благо веры, Церкви и Отечества!

Мы — наследники наших великих пращуров, наследники святителей Иова, Ермогена и Тихона. И в наше непростое время, опираясь на великие примеры истории, мы взываем ко Господу, чтобы Он и Церкви Русской XXI века дал силу и разумение хранить верность Богу, любовь к народу, воспитывая в нем национальное самосознание. Мы чувствуем (как в то время, так и сейчас) глубинную связь с нашим народом, — тем самым, которого не стесняются оскорблять, которого считают неспособным к принятию решений, легко управляемым, слабым, подверженным порокам. В глубине народной жизни хранится вера православная, а вместе с ней — и верность Отечеству. И потому Церковь, находясь в единстве со своим народом, молясь о нем, продолжает то служение, которое осуществляли великие московские патриархи.

Пусть память о священномученике Ермогене укрепляет нас в любви к Богу, к Церкви и к народу нашему. Аминь.

85