Кирилл (Гундяев), патр. Слово по окончании Божественной литургии в Великий Четверг в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя г. Москвы, 12.04.2012

СЛОВО ПО ОКОНЧАНИИ БОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТУРГИИ
В ВЕЛИКИЙ ЧЕТВЕРГ В КАФЕДРАЛЬНОМ СОБОРНОМ
ХРАМЕ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ г. МОСКВЫ

12.04.2012

Всех вас, дорогие Высокопреосвященные и Преосвященные владыки¹, отцы, братья и сестры, сердечно поздравляю с Великим Четвергом!

Этот день в середине Страстной седмицы мы именуем великим праздником, — и он действительно является таковым наравне с двунадесятыми, — потому что воспоминание о событии, которое легло в основу этого празднования, живет в Церкви особым образом.

¹ Митрополиты Волоколамский Иларион; архиеп. (ныне митр.) Истринский Арсений; епп. Аркадий (Афонин), Никон (Миронов) (ныне Кудымкарский и Верещагинский), Серафим (Зализницкий) (ныне Шумский), Дмитровский Феофилакт, Красногорский Иринарх, Солнечногорский Сергий, Иероним (Чернышов), Подольский Тихон, Воскресенский Савва.

203

Многое, что приходит к нам из прошлого, содержится в летописях, в книгах. Открывая их, мы можем узнать о том, что было до нас в прошлом, и это возбуждает наше воображение: мы стараемся представить себе древних героев, вождей, полководцев, императоров, князей. Такое воспоминание, которое порождается чтением, осуществляется в нашем сознании, в нашей памяти и силой нашего воображения.

Но Господь Иисус Христос, совершив Тайную вечерю, сказал Своим ученикам: Сие творите в Мое воспоминание; и когда вы будете есть хлеб сей и вкушать от чаши сей, то вы смерть Мою будете возвещать до тех пор, пока Я не приду (1 Кор. 11, 24-26). Совершенно очевидно, что воспоминание о Тайной вечере — это не то воспоминание, которым мы связываем себя с прошлым. Если нечто совершается до скончания века (Мф. 28, 20), то это уже не столько воспоминание, сколько некая связь с той реальностью, которая была тогда, когда Христос произнес эти слова.

И действительно, из слов Священного Писания, из великой святоотеческой традиции мы знаем, что воспоминание, которое творит Святая Церковь, совершая Святую Евхаристию, подобно Господу и Спасителю освящая хлеб и вино, пресуществляя их в истинное Тело и Кровь Спасителя, есть не ментальное воспоминание на уровне разума, сознания, — но в этом действии присутствует Дух Святой, и Он непостижимым образом вводит нас, людей XXI века, объединяющихся в храме вокруг своего епископа или священника, в соприкосновение с той Тайной вечерей, которую совершил Господь. Находясь в храме, будучи отделены временем и пространством от Сионской трапезы, мы силой Святого Духа становимся не зрителями, вспоминающими о Тайной вечере только сознанием своим, но реальными соучастниками вечери, которую Господь совершил со Своими учениками.

Вот почему воспоминание о Тайной вечере, таинство Святой Евхаристии мы именуем таинством Церкви. Не сегодня появилось это определение — оно появилось в святоотеческой древности, потому что Церковь призвана все то, что совершил Господь Иисус Христос, актуализировать, делать достоянием каждого последующего поколения. Подобно апостолам, мы с вами были сегодня на Тайной вечере, оставаясь здесь, в этом храме, отделенные от этого события двумя тысячами лет. Силой Святого Духа мы совершили то, что совершил Господь Иисус Христос, учредив таинство Святой Евхаристии.

204

А почему преподобный Симеон Новый Богослов и вслед за ним многие другие учители Церкви именуют Евхаристию таинством Церкви? Да потому что Церковь есть тело Христово (1 Кор. 12, 27), по слову апостола, и она являет себя как тело Христово, совершая таинство Евхаристии. Мы — Церковь, когда мы вместе молимся и когда от единого Хлеба и от единой Чаши причащаемся подлинного Тела и подлинной Крови Христовых. В этот момент происходит нечто опять-таки непонятное человеческому уму: причащаясь от единого Хлеба и Чаши, мы входим друг с другом «во единаго Духа Святаго причастие», входим в нерасторжимое единство. Именно в этом Божественное обоснование единства Церкви, именно из этого факта проистекает осуждение всяких расколов, ересей, которые препятствуют людям участвовать в священной евхаристической трапезе. Тот, кто разделяет Тело Христово, разрушает Святую Евхаристию, идет против Бога, против Его заповедей, против всего того, что запечатлено мудростью святых отцов и кровью мучеников, — против единства Церкви Христовой.

Поэтому сегодняшний праздник установления Святой Евхаристии есть праздник Церкви, праздник молящейся евхаристической общины, праздник нашего нерасторжимого единства, и никому не дано этого единства поколебать, несмотря на соблазны века сего, ложь, клевету, сомнения, которые сеются врагом рода человеческого. Именно из этого проистекает учение Церкви о том, что всякое разделение наносит отделяющимся непоправимый духовный ущерб, является несмываемым грехом для того, кто вступает на путь разделения. Но каким бы ни было по масштабу это разделение, будь то единицы, сотни или даже тысячи людей, никакое разделение не способно разрушить Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, которая будет до скончания века (Мф. 20, 28), ибо, по обетованию Спасителя, врата ада не одолеют ее (Мф. 16,18).

Пусть сегодняшний день, осознанное духовное переживание таинства Святой Евхаристии, таинства нашего участия в жизни, страданиях, смерти и Воскресении Спасителя, таинства нашего участия в Его последней вечере с апостолами укрепит каждого в вере, единомыслии, твердости и непоколебимой решимости, следуя за Христом, соблюдать все то, что Он передал нам, что Духом Святым укоренено в жизни Церкви и в сознании верных, сохраняя единство духа в союзе мира (Еф. 4, 3). Аминь.

205