Шпиллер В., прот. Слово в неделю св. Григория Паламы

25.03.73.

Церковь Православная особо чтит память святого Григория Паламы. Кроме своего дня памяти (мы его называем именинами, днём Ангела), Церковь ещё назначила праздновать ежегодно память святого Григория Паламы во второе воскресенье Великого поста, потому что таким глубоким, важным было его учение.

Вокруг этого учения было много разногласий, братья и сёстры. И собирались целые соборы — и не один, и не два, и не три — чтобы решить, что это за учение. Может быть, в нём есть какая-то ошибка? Несколько соборов собиралось и решили, что учение святого Григория Паламы чисто православное, необычайно глубокое и важное для духовной жизни христиан. Поэтому решения этих соборов имеют значение решений Вселенских Соборов для всей Вселенской Церкви.

Но до последнего времени это учение христиане мало знали. И только в самое последнее время, в наши с вами дни, оно, наконец, стало широко известно в христианском мире, благодаря трудам греческих, а ещё гораздо больше наших русских современных православных богословов.

Над учением святого Григория Паламы очень много трудился и дал первую очень интересную о нём работу теперешний архиепископ (а тогда он был простым афонским монахом) Брюссельский Василий (Кривошеин), который у нас всегда служит, когда приезжает в Москву. Потом очень известный русский богослов, который тоже жил за границей, архимандрит Киприан (Керн). Кроме того, этим учением был занят замечательный русский богослов (мирянин) Владимир Лосский. Только что Московская Патриархия опубликовала его статьи в 8-м номере Богословских трудов. Наконец, самая большая, получившая очень широкое распространение в христианском мире работа принадлежит отцу протоиерею Иоанну Мейендорфу, который, кстати, скоро к нам сюда приедет. Он живёт и богословствует в Нью-Йорке — в Православном Богословском Институте. Отец Иоанн Мейендорф нашел в Парижской Национальной библиотеке никогда не публиковавшийся греческий подлинник трудов святого Григория Паламы, перевёл их на европейские языки, опубликовал, и они стали известны всему христианскому миру. И вот именно память святого Григория Паламы чтит Церковь сегодня. Память эта была свята в веках, а знали об его трудах, об его учении так мало...

Кто же такой был святой Григорий Палама, и в чём заключаются основные, главные мысли его учения, так высоко оценённого Православной Церковью, как нужнейшего для духовной жизни?

Святой Григорий жил в XIV веке, происходил из очень знатного византийского рода, близкого к императорскому дому. И несмотря на то, что он мог иметь большую светскую карьеру при дворе императора, он смолоду стремился к монашеской жизни и ушёл на Святую Гору Афон, где присоединился к монахам исихастам.

Исихия — это греческое слово, которое обозначает молчание, покой. Особое молчание, особенный покой, особый мир — мир в Боге. Это были монахи, которые жили особенно строгой христианской духовной жизнью и подвизались особенным подвигом — деланием так называемой Иисусовой молитвы. Она очень коротка и состоит всего из нескольких слов:»Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Они подвизались, молясь этой простой молитвой так, что внутреннее их состояние совершенно особенным образом выражалось даже внешне. Молитву Иисусову они творили, соединяя с особым положением тела, особыми поклонами, особенным ритмическим дыханием. Сейчас интересоваться этим модно. Были йоги на Востоке, в Индии, люди, которые некоторым особенным образом дышали, когда молились. А у нас в Православии была своя духовная жизнь. И на Афоне знали гораздо больше, чем там, о том, что внешний образ молитвы может соответствовать особенному внутреннему состоянию души, когда молитва будет сочетаться с известными правилами дыхания и пложения тела. Кстати, только что один замечательный русский молодой учёный опубликовал в московском журнале «Вопросы литературы» работу, в которой он рассказывает об Иисусовой молитве. Такой особенной молитвой молились исихасты, к которым присоединился Григорий Палама. А те, кто так молятся, ведя особый образ жизни, достигают высочайшей степени духовности, высочайшей меры облагодатствования. Сила Духа Святого их меняет даже внешне. Вот вы видите, братья и сёстры, на наших иконах вокруг ликов святых нимбы, свет. Это не какой-то символ чего-то не существовавшего никогда и не существующего. Действительно, около таких людей, вокруг их лица, вокруг головы, вокруг даже всего тела появляется особый свет, так как они силою этой молитвы сообщаясь с Божественною силою, уже пребывают внутренне в Духе Святом, в этом Нетварном Свете, который был явлен на Фаворской Горе во время Преображения Господа Иисуса Христа. Это так странно и так чудесно, так невероятно!.. Против того, что на путях такой молитвенной жизни можно достичь совершенства и такой меры Богообщения, и восстали тогда очень многие люди. Потому-то и собирались Соборы, решая: «Верно ли это учение или неверно?» И утвердили учение Григория Паламы, выступившего в защиту учения исихастов. Утвердили и признали его глубоко православным, поразительным учением, главный смысл которого, братья и сёстры, заключается вот в чём.

Григорий Палама учил, что сущность Бога недоступна, и ничего знать о ней мы не можем, и никакого общения с Богом в Его сущности у человека — творения быть не может — настолько творение ничтожно по сравнению с Богом, сотворившим вся. Но Бог обращён к миру, к человеку особыми силами — Своими энергиями. В этих энергиях — Сам Бог, в этой силе Божией — присутствие Божие реально, действительно. Человек — учил св. Григорий Палама — создан как раз для того, чтобы эти силы получить, принять. И этою принимаемою Божественною силою войти в общение с Самим Богом, так, что всё его человеческое естество будет преображено, подобно тому, как было преображено естество Христа на Фаворской горе в час Его Преображения. И цель человеческой жизни как раз и заключается в таком преображении человеческого естества, человеческой природы, в обожении.

Какая высокая цель, это кажется недосягаемым! Такой святости достичь, кажется, невозможно. Именно потому, повторяю, восставали против этого учения. Однако, оно было принято Церковью, которая его утвердила и сочла за глубочайшее учение, основанное на древних Святых Отцах, так как Григорий Палама не от себя учил, а на основании древлеотеческого учения о человеке и о Боге. Но к этому учению он прибавил свой собственный опыт, и жизнью своей явил истину этого учения.

Здесь сейчас я не могу вам рассказать о его совершенно чудесном житии, в котором была явлена эта сила общения его самого с Богом. Он действительно показывал собственным своим подвигом, какой высоты может достичь человек, духовно совершенствуясь.

Каждый год в это воскресенье, празднуя память Григория Паламы, мы напоминаем о его учении, которое теперь раскрыто, главным образом, нашими русскими богословами с особенной ясностью, чёткостью, подробностью. Мы не можем не удивляться высоте тех последних целей христианской жизни, которые ставили пред собой такие христиане. Мы не можем не сознавать, что как бы мы ни подвизались в нашей христианской жизни, мы таких высоких целей не только не достигали, но даже перед собой их не ставили. Мы с вами очень малого хотим! А Христос от каждого из нас, от всех нас хочет гораздо большего. Чего мы с вами хотим? Ну, хотя бы не грешить уж очень большими грехами. Ну, не слишком злиться, не слишком осуждать друг друга, не слишком плохо, не слишком грязно жить. Это тоже неплохо... Но как всего этого мало по сравнению с тем, какие цели перед собой ставили, какого духовного совершенства искали такие христиане, как святой Григорий Палама!

Что ж, и не осталось среди нас таких людей, каким был св. Григорий Палама, таких людей, каких он защищал своим учением — исихастов? Не осталось таких подвижников, которые идут тесным путем такой молитвы, подвигов и достигают такого совершенства? Слава Богу они есть, братья и сёстры! Были, есть, и всегда будут в христианском мире, в христианской Церкви! Помните, Христос говорил: «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!» (Лк. 12,49-50). Есть такие люди, которые знают не только головой, но и сердцем своим об этом томлении Христа, и принимают подвигом своей жизни, каким подвизался Григорий Палама и исихасты, огонь нисходящий, Христом низводимый на землю, принимают в свои души, в свои сердца, в своё естество. И он в них разгорается, ярким пламенем горит. В этой особенной молитвенной жизни такие люди, в которых реализуется, осуществляется максимальное приближение и общение с Богом, вхождение в силу Божию, эти люди, живущие такою созерцательною жизнью, узнают очень много о Боге, о самих себе и обо всех нас. Им-то и даётся дар провидения, прозорливости, потому что они ведь хотят только одного — жить в воле Божией. И не только сами, но чтобы и около них хоть немножечко больше люди бы понимали волю Божию и жили в ней. И через них воля Божия часто и открывается тем из нас, кто хочет по ней жить. Через них эта воля всегда может быть открыта, так как они есть, существуют такие люди.

И сейчас, вспоминая о святом Григории Паламе, отдавая ему наше почитание, наши молитвы, не будем забывать о том, что среди нас, среди шумного ли города, в горах ли, в лесах ли, в долинах ли, в деревнях ли живут такие люди. Помните, как об этом говорит апостол Павел: «Те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли» (Евр.11,38). Они выше по своим духовным совершенствам всего, что в этом мире может быть! Они есть, и их молитвами существуем и мы с вами, братья и сёстры, и будем существовать. И хоть как-нибудь, а будем жить по воле Божией, которая через них для нас открывается. Потому что это о них сказано, и эта истина непреложна, что они суть соль земли (Мф. 5,13). Аминь.