Иоаким (Деведзис), патр. Константинопольский Письмо министру просвещения Турции Мустафе от 14 июля 1883 г.

— 446 —

Вселенская патриархия.

Е. п. министру юстиции и духовных дел.

№ 2686.

Ваше превосходительство!

Согласно желанию, весьма благосклонно выраженному в высоком письме вашего превосходительства от 31 мая текущего года, я считаю долгом, как обещал и в дружественном моем такририе от 8 июня, представить вам и чрез вас почтенному императорскому правительству подробные удостоверения в справедливости требований церкви касательно сделанных недавно изменений, или лучше, отмены существеннейших ее преимуществ.

Но прежде нежели я приступлю к изложению частностей, из которого будет ясно, что преимущества церкви, имеющие всю полноправность и досточтимые, в последние времена изменены и отменены, да будет мне позволено наперед сказать о некоторых весьма важных принципах, встречающихся в высоком письме вашем и имеющих непосредственное отношение к этим самым преимуществам. Ибо, если эти принципы не будут исследованы и обсуждены надлежащим образом, то бесцельно и напрасно будет доказывать изложением частностей, что-такие-то или такие-то преимущества изменены и отменены.

В высоких министерских отношениях, присланных во вселенскую патриархию касательно настоящего вопроса, излагаются общие принципы тем более достойные внимания, чем более, как оказывается по делам, на них основываясь с. и. правительство нашло и благовременным и законным и справедливым изменить и отменить во многом древнее и досточтимое церковное положение. В высоком письме вашем от 31 марта ваше превосходительство признавая, что преимущества церкви действительно изменены, объявляете, что эти изменения произошли вследствие судебных преобразований и изменений; а в письме от 26 мая ваше превосходительство утверждая, что не сделано никакого изменения и что церковь никогда не пользовалась недавно отмененными преимуществами, объясняете, что если, когда-нибудь и были предоставляемы церкви преимущества, то с. и. правительство может изменить и отменить их по обстоятельствам, и что ни-

— 447

как не следует сохранять эти так называемые льготы (мусаадат).

Считаю долгом представить вашему превосходительству, что ныне в первый раз объявляемые эти принципы, очевидно клонящиеся к отмене настоящего положения, не согласны ни с блатодетельными намерениями могущественной державы, ни с торжественными ее обещаниями и обязательствами, ни с справедливостью. Ваше превосходительство, отличающееся глубоким знанием политических и церковных дел, хорошо знаете, что церковь издревле пользуется своими преимуществами. Не говоря о прочем, я напомню о том, что по взятии этого царствующего города славный султан Магомет-Хан завоеватель между первыми своими делами устроил дела, касающиеся церкви, установив и утвердив преимущества и льготы ее, т. е. настоящее положение. Так как патриарший престол тогда не был занят, то он, повелев избрать патриарха, с великою честью принял избранного по церковным правилам Геннадия Схолярия вскоре после завоевания и собственными царскими руками, вручая ему пастырский жезл, изрек следующие достопамятные слова: «патриаршествуй в мире, и пусть будет у тебя с нами дружба, в чем будешь нуждаться, пользуясь всеми преимуществами предшественников твоих». А что славным завоевателем установлено и утверждено настоящее церковное положение и подтверждены преимущества церкви, об этом свидетельствует современная неложная история, написанная с явного ведома этого славного государя, свидетельствуют и высокие императорские грамоты, изданные в важнейшие времена жизни могущественной державы и известные всякому подданному и всему образованному миру. Следуя мудрым и благодетельным постановлениям своего знаменитого предка, и славные преемники его, справедливо признавая это полезнейшим и для государства делом, утверждали и подтверждали преимущества и льготы церкви. Как прежде тензимата, так и по издании этого (указа), который справедливо считается источником, из которого произошли и происходят благодеяния совершающихся под императорскою эгидою преобразова-

448 —

ний, могущественная держава не только утверждала и подтверждала настоящее церковное положение, но и объявляла всем, что при совершающихся важных я благодетельных переменах и благовременно и справедливо и всего полезнее для высокой державы поддерживать и впредь преимущества церкви, кокорою теснейшим образом и неразрывно связывается православный народ. Следовательно, преобразования и утверждение и подтверждение этих преимуществ всегда считались одним из существеннейших оснований силы, благоденствия и безопасного и мирного развития обширной Оттоманской империи. Таким образом, при объявлении всякого великого преобразования, вместе с тем объявлялась сохранность и неприкосновенность этих преимуществ. Так в высоком фирмане ¹) месяца шабана 1269 (1853 г.), адресованном к приснопамятному патриарху Герману, приснопамятный родитель ныне славно царствующего государя утверждает следующее: «пламенно желаю, чтобы особенные вероисповедные преимущества, дарованные славными предками моими клирикам ромейских верных подданных моих и подтвержденные мною, находящиеся в государстве моем церкви и обители и принадлежащие им земля, имения и прочие религиозные учреждения, льготы и права этих церквей и клириков, кратко сказать, таковые преимущества и льготы, излагаемые в бератах патриарха и митрополитов, содержащих в себе древние постановления, оставались навсегда неприкосновенными». И во 2-м члене Гатти-гумаюна ²) определяется следующее: «все духовные преимущества и льготы, славными предками нашими и после них предоставленные всем христианским или иным немусульманским общинам, обитающим в моей державе, под покровом моей эгиды признаются и сохраняются в своей силе». И в императорском фирмане от 13 дзюлкаде 1292 (30 ноября 1875 г.) касательно преобразований определяется следующее: «подтверждаем и утверждаем власть, которою облечены патриархи м прочие духовные

¹) Фирман (φιρμανίον)—повеление султана.

²) Гатти-гумаюна (χατι-χουμαγιοὺν) — указ императорский, изданный 18 февраля 1856 г.

— 449

вожди, каждый по делам своей общины, согласно с преимуществами и существующими льготами упомянутых общин». Следуя достоподражаемому примеру своих славных предков и ныне славно царствующий благодетельнейший наш государь султан Абдул-Гамид Хан подтвердил и утвердил настоящее церковное положение. Это ясно выражается в 11 члене узаконения (Σύντάγμα), в котором говорится: «власть печется, как доселе, о сохранении дарованным различным общинам преимуществ», и в постановлениях выдававшихся от е. и. в. высоких боратов до последних введенных изменений, в которых излагаются все преимущества церкви, одинаковые с древними и досточтимыми. Следуя этим благодетельным царским обещаниям и подтверждениям, и высокая Порта, справедливо считая совершаемые преобразования совместными с сохранением этих преимуществ, подтвердила силу и постоянное действие их, и призывая вес мир во свидетели обещала не изменение или отмену чего-нибудь, а умножение их. Так в меморандуме к великим державам от 13 мая 1855 года, имеющем подпись знаменитого политического мужа, блаженной памяти Али паши, изъясняется, что «свободно со времени самого завоевания пользуясь беспрекословно полнейшею своею властью, султаны, верные чувству человеколюбия и самому духу исламизма, предоставляли христианам оттоманской империи прежние их преимущества... Действиями своими в прошедшем, яснейшими объявлениями своими в настоящем, сознанием живейших польз своих в будущем Высокая Порта представляет достаточные залоги сохранения и уважения религиозных преимуществ христианских подданных империи...; патриархи соединяют вместе и гражданские и духовные права, так что можно по справедливости сказать, что за исключением политической власти, которою пользуется одно только мусульманское правительство, христиане устрояются, судятся и управляются более христианскою, нежели мусульманскою властью». И в меморандуме также знаменитого политическою мудростью, блаженной памяти Фуада паши от 13 мая 1867 года, отправленном к послам е. и. величества в Лондоне, Париже,

— 450 —

Вене, Берлине, Петербурге и Флоренции, с приказанием объявить это государственным кабинетам, при которых они были аккредитованы, Высокая Порта изъясняла и утверждала следующее: «преимущества и льготы, издревле предоставленные немусульманским общинам, всегда оставались уважаемыми, и никто никогда не укорял нас, чтобы мы нарушали в чем-нибудь права духовных вождей этих общин; и даже нечто большее делало императорское правительство: всякий раз, когда эти общины изъявляли желание умножения преимуществ, оно великодушно содействовало этому». Согласно с такими торжественными утверждениями и международными обязательствами с. и. правительство с издания Гатти-гумаюна до последнего времени, совершая какое-либо важное судебное или административное преобразование, всегда заботилось подтвердить уважительность и неизменность церковного настоящего положения и то, что подлежащим общему праву политическим судам не позволяется касаться или вмешиваться в дела, зависящие от вероисповедных законов, но что таковые судебные дела между мусульманами подлежат шери, а между христианами производятся соответственным церковным собственным судом. Это делается очевидным из яснейших постановлений в 20, 40 и 50 членах закона о вилайетах ¹), из 4-го члена закона от 30 декабря (в конце шевала 1288 г.) об организации судов, изъемлющего из юрисдикции общих судов всякое спорное дело, подлежащее по обычаю вероисповедным властям, и из 2 члена изданного от 8-го дзюлкаде 1284 г. органического учреждения Дивана-ахкиамадлие ³). Преимущества и льготы церкви подтвердили и составленные с дозволения и одобрения с. и. правительства представителями церкви и пасомого ею народа народные постановления, которые, быв рассмотрены по членам Высокою Портой, получили императорское утверждение в 1862 году и служат новым соглашением, установляющим отношения между государством и

¹) Вилайет (Βιλαέτιον)—область, подведомая губернатору.

²) Диван ахкиам-адлие (Διβάνι-ἀχκιὰμ-ἀδλιὲ)—высшее судебное учреждение в двух отделениях по делам гражданским и по делам уголовным.

— 451 —

церковью. Очевидно, что это соглашение не допускает никакого изменения или отмены без согласия церкви и православного народа, которые составляют одну из согласившихся сторон, тем более, что вытекая из Гатти-гумаюна (член. 3) оно имеет и международный характер. Таким образом настоящее положение, скрепленное и охраняемое царскими и публичными и торжественнейшими утверждениями и обязательствами с. и. правительства, остается уважительным и неприкосновенным. Но, если не достаточны столь многие и столь важные уверения могущественной державы, то преимущества церкви облечены великою силою и с другой стороны, как утвержденные торжественнейшими международными актами, подписанными вместе и и. правительством. Обращаясь к вашему превосходительству, принадлежащему к сонму опытнейших политических мужей империи, я считаю совершенно излишним делать особенное напоминание об относящихся сюда постановлениях каждого из этих международных актов. Посему, так как по поводу того или другого преобразования невозможно даже в малейшей части изменять преимущества церкви (ибо, как выше сказано и согласно торжественнейшим уверениям и международным актам, преобразования совместны с неизменяемостью церковного настоящего положения), или лучше, по торжественным обещаниям требуется их умножение, и так как издревле точное соблюдение их признавалось от с. и. правительства спасительным и полезнейшим для высокой державы, то мы убеждены, что ваше превосходительство благосклонно отдадите справедливость и мне и находящимся при мне двум учреждениям, т. е. синоду митрополитов и народному совету. Принимая смелость на основании этих наилучших мыслей с. и. правительства и следуя его идеи, что преобразования совместны с уважительностью церковных преимуществ и неизменностью настоящего их положения, и что это дело есть самое полезное и для могущественной державы, как клонящееся к утверждению силы, величия и ровного и мирного развития обширной оттоманской империи, я выразил и в другом месте, в дружественном моем такририе от 19 ноября 1295 (1879 г.)

— 452 —

твердую уверенность, что предоставленное православной церкви с первых дней завоевания самоуправление со всеми соприкосновенными преимуществами ни в малейшей части не будет сокращено, и что церковь, согласно с преимуществами и правилами своими, будет и впредь свободною в своих действиях и распоряжениях относительно клира и собственности его, церквей, монастырей, училищ, человеколюбивых заведений и недвижимого имущества их, брака, развода, завещания, сиротского имущества и права—иметь архиерея заседателем в местных советах, пользуясь во всем этом содействием и. правительства. Осмелюсь напомнить, что в настоящем случае идет дело не о гражданском каком-либо законе, но, как выше сказано, о гораздо важнейших предметах неразрывных с свободною деятельностью церкви в империи и религиозною общественною жизнью пасомого ею народа. К этому не. относится никакое изменение, никакое преобразование. А с другой стороны доказано, что преимущества и льготы, охраняемые торжественнейшими обещаниями, утверждениями и обеспечениями могущественной державы, уважительны и неприкосновенны. И правдолюбивые чувствования нашего народолюбивого государя никак не позволяют, чтобы нарушались торжественные и международные обязательства и отменялось настоящее положение, относящееся к неизменному общественному праву, облеченное международным значением и силою и по причине этого двоякого своего обеспечения остающееся навсегда ненарушимым и неизменным.

После таких рассуждений, теперь прошу ваше превосходительство, позвольте мне приступить к изложению частностей, из которого опять будет видно, что величайшие преимущества церкви изменены, или лучше, отменены в эти последние времена.

Во первых. В бератах архиереев, недавно рукоположенных вселенскою патриархию и от могущественной державы снабженных высокими императорскими бератами, вместо действовавших доселе древних постановлений касательно суда клириков внесено о гражданских судебных делах следующее:

«Гражданские судебные дела митрополитов, архиепископов и

— 453 —

епископов должна рассматриваться в местных соответственных священных судах»,

О наказаниях следующее:

«Когда кто-нибудь из епископов, священников, монахов, монахинь, будет обвиняем в преступлении, то он должен быть лично задерживаем начальством для следствия и суда, и если будет доказана виновность его, то налагаемое законом наказание должно исполняться прямо в правительственной тюрьме, по снятии с него священства патриархом».

Теперь исследуем, согласны ли эти новые постановления с бывшим прежде таких изменений законным настоящим положением.

В патриарших и митрополичьих бератах доселе постановлялось касательно гражданских судебных дел клириков следующее: «всякое гражданское судебное дело патриарха, или митрополитов, или епископов, или епитропов и людей их, не может рассматриваться нигде, кроме моей столицы» (пред соответственным судом).

Очевидно, что новое постановление касательно гражданских судебных дел клириков и существенно отличается от прежнего и по букве, и по духу противоположно ему. Во-первых, нарушается буква прежнего, так как в этом ясно определяется, что гражданские судебные дела упоминаемых в нем клириков не рассматриваются ни в каком другом месте, кроме царствующего города: а в новом говорится, что эти судебные дела производятся в том месте, где имеют местопребывание обвиняемые в гражданском отношении митрополит, архиепископ или епископ. В прежнем постановляется, что эти судебные дела производятся пред находящимся в столице соответственным судом; а в новом судиею назначается местный кади. Во-вторых, новое постановление противоположно духу прежнего, так как этим мудро предохранялось от всякого местного нападения и навета и ограждалось пред паствою уважительное религиозное достоинство архиереев, судимых только в столице соответственными (судьями); а по недавно введенному эти высшие са-

454 —

новники церкви предаются заседающему в губернии или провинции или уезде кадию, который таким образом назначается судьей их, а следовательно имеет власть заключать их под стражу. При таком явном различии между действовавшим доселе и новым постановлением, я надеюсь, ваше превосходительство благоволите согласиться, что в этом совершенно изменено древнее и уважительное настоящее положение.

И касательно наказаний клириков введенное недавно в бератах архиереев совершенно отменяет существовавшее доселе положение. И, во-первых, по новым постановлениям, способ привлечения, предварительного заключения и задержания их совершенно отличается от действовавшего доселе постановления. По относящимся сюда в патриарших и митрополичьих бератах постановлениям требуется, чтобы, когда нужно будет клириков заключить под стражу, предварительное заключение и задержание их совершалось патриархией, или митрополитом в епархиях. И о задержании митрополитов патриарший берат предписывает следующее: «если по закону окажется нужным задержать кого-либо из митрополитов, или монахов, то это задержание совершается патриархией». О задержании же клириков, подчиненных непосредственно митрополиту, в митрополичьих бератах говорится следующее: «когда нужно будет задержать епископа, священника, монаха или монахиню, то он должен задерживаться митрополитом». Поэтам постановлениям задержание клириков совершается патриархией или митрополитом в епархиях, как свидетельствуют многочисленные письменные сношения Высокой Порты с патриархией, находящиеся в архивах их обоих и рассуждающие о предварительном заключении и задержании клириков, и также окружное предписание министерства юстиции от 14 зюлкаде 1297 (6 октября 1880 г.), к правительственным прокурорам с приказанием, чтобы по предмету привлечения и задержания клириков они следовали постановлениям патриарших и митрополичьих бератов и народных законов, привлекая клириков чрез митрополита, чрез которого должно совершаться и предварительное заключение и задержание. И эти древние и уважительные постанов-

— 455 —

ления о задержании, имея в виду религиозное достоинство подвергающегося обвинению, предохраняли его от всякого унижения и от всякого случайного злонамеренного нападения и обвинения; а введенные недавно в бераты явно клонятся к отмене настоящего положения, предоставляя власть начальству, следовательно всякому какому бы то ни было чиновнику лично задерживать клириков, и притом без предварительного ведома собственного церковного начальства, и не мало способствуют к унижению и позору служителей религии и жестоко оскорбляют религиозные чувствования православного христианского общества.

Во-вторых, по предмету суда над архиереями, в случае обвинения их в преступлении, патриарх и находящийся при нем синод наперед дознают, исследуют и подтверждают, согласно с постановлениями бератов и народных законов и с господствующим порядком, обвинение их в преступлении. В действительности, это первое со стороны патриарха и синода дознание, исследование и подтверждение обвинения происходит не без внимания к религиозному достоинству обвиняемого. По существующему постановлению патриаршего берата «никакое прошение паши, кадия или наиба, имеющее целью обвинение митрополита, или увольнение. и ссылку его, не принимается, если наперед не будет исследовано и подтверждено патриархом и находящимся при нем синодом; и в случае, если каким бы то ни было образом, будет издан фирман, без предварительных официальных отношений патриарха и синода, то таковые фирманы, каким-бы числом месяца они ни были помечены, будут считаться совершенно недействительными и не существующими». Попятно, что в этом постановлении говорится о политических или гражданских обвинениях, так как таковые обвинения сопровождаются наказанием увольнения, а в особенности ссылки. По народным же законам (член. 8 частного закона об избрании архиереев): «если христиане какой-либо епархии обвиняют своего архиерея, то патриарший синод, после попыток к примирению, вызывает его в столицу; и если возводимые обвинения суть духовные, то никто другой, по священным канонам и постановлениям, кроме синода, не вме-

— 456 —

шивается; если же обвинения—мирские, то патриарх и синод назначают смешанную из архиереев и мирских членов совета комиссией, которая, обсудив дело судящихся, посредством магната ¹) представляет свое мнение патриарху; потом назначаются согласно с законами с. правительства необходимые наказания, и дело представляется в Высокую Порту; и если вина митрополита или епископа будет из числа преступлений, то, как скоро патриарх снимет с него духовный сан, он наказывается по карательным законам». И в 13 члене частного закона о смешанном совете: «если какой-либо член совета будет обвинен во взяточничестве, то, если он архиерей, к нему прилагается восьмой член закона об архиереях, а если мирянин, то дело представляется Высокой Порте, чтобы он был судим и подвергся приговору по государственному карательному кодексу». Таким образом и по букве и по духу касающихся этого постановлений в патриарших бератах и народных законах, обвинения митрополита или епископа в преступлениях, делаемые или от начальных или частных людей, наперед дознаются и исследуются и подтверждаются патриархом и синодом. Отсюда становится ясным, что с. императорское правительство никогда не может законным образом приступить по собственному соображению к увольнению какого-либо архиерея, как представляется в высоком вашем тескере от 26 мая, по патриарху с находящимся при нем синодом принадлежит исследование основательности или неосновательности обвинения и увольнение, наказание или оправдание обвиняемого; посему, когда случалось обвинение против какого-либо архиерея, Высокая Порта относилась к патриархии, прося об уволь нении или перемещении его, которая, если признавала необходимым, или увольняла или перемещала, а если нет, то оставляла его в той же епархии. Действуя согласно с этими законами, с. императорское правительство всякое случавшееся против архиерея обвинение препровождало и препровождает в патриархию, которая дознает и исследует и подтверждает основательность иди неосно-

¹) Маепата (μασπατὰ)—доклад совета или комиссии.

— 457

вательность обвинений, о чем свидетельствуют архивы Высокой Порты и патриархии.

И однако, хотя существуют столь ясные постановления касательно этого предмета, в последнее время предпринята отмена настоящего положения. Ваше превосходительство, к которому я относился с просьбою, чтобы настоящее положение не было колеблемо, благоволили ответить мне 31 марта текущего года, что оно поколеблено и изменено вследствие судебных преобразований и изменений. По да будет мне позволено объяснить, что эта причина повергла в великое недоумение и меня и существующие при мне два учреждения по следующим соображениям. Начавшиеся с тензимата преобразования, административные или судебные, постоянно происходили и происходят, согласно торжественнейшим императорским и правительственным уверениям и международным обязательствам с. и. правительства, с оставлением, сохранением и умножением преимуществ церкви, как показано выше, а не с изменением и отменою их. А что такого изменения постановлений бератов касательно этого предмета не требуют и предлагаемые ныне судебные преобразования, это видно из того, что недавно сделанными изменениями судебные дела клириков предоставляется судам шери. Таким образом вдвойне подтверждается, что судебные преобразования не вызывали и не могли вызывать изменения настоящего положения и отмены его и частных судебных преимуществ церкви, тем более, что и самый органический закон о судах в 4 члене буквально изъял те судебные дела, которые может производить только одна церковь.

Во вторых. Могущественная держава, как ясно значится в патриарших бератах, узаконила и утвердила власть церкви, чтобы она согласно с священными канонами наказывала подчиненных ей клириков, когда они совершат религиозные проступки. «Никто,—определяется в патриаршем берате, — никто не должен вмешиваться, когда патриарх и синод митрополитов будут наказывать по церковным канонам за нарушение их кого-либо из подведомых патриарху митрополитов, архиепископов, епископов, игуменов, священников, монахов и монахинь». Сви-

— 458 —

детельствую благодарность вашему превосходительству за ваше благосклонное удостоверение в присланном недавно высоком вашем письме, что с. императорское правительство сохраняет ненарушимою эту власть церкви. Но вашему превосходительству не безызвестно, что церковь по своему предназначению имеет нужду и в содействии государства для исполнения своих приговоров. Это—одно из постановлений права, узаконяющего отношения государства и церкви. Следуя ему, могущественная держава благоволила всегда подавать церкви и в этом необходимую помощь, как значится и в патриаршем берате: «представления, припечатанные общею печатью патриарха и синода митрополитов, должна иметь силу, и о каком бы религиозном предмете ни захотели они представить просьбу или ходатайство, это должно быть принимаемо в уважение и исполняемо». Но к великому прискорбию мы видим в последнее время, что просьбы патриархии о том, чтобы оказано было необходимое содействие к исполнению церковных приговоров против клириков, совершивших религиозные проступки, совершенно были оставляемы без внимания. Очевидно, что этим весьма унижается достоинство церкви и страшно колеблется здание церковной дисциплины.

В-третьих. Заключающиеся в патриарших и митрополичьих бератах постановления касательно брака православных христиан весьма ясны; они точнейшим и обстоятельнейшим образом определяют, что одна церковь имеет власть бракосочетать и разводить и решать всякое спорное дело в браке. «Один патриарх, постановляется в патриаршем берате, или назначаемые им доверенные лица имеют власть, по их вероисповеданию, бракосочетать принадлежащих к их народу и расторгать брачные узы»; и: «никакой кади или заместитель его или кто-нибудь другой не может, по древним обычаям, вмешиваться, делать препятствия, налагать штраф или назначать наказания в таком деле, по которому согласно с своими религиозными законами митрополиты, архиепископы, епископы или наместники их разбирают споры двух мирян, относящиеся к браку, разводу, или другому чему-нибудь». Церковь имеет со-

— 459 —

вершенную и решительную власть в брачных делах, так как брак у нас есть таинство. Посему спорное дело, происходящее или от обручения, которое по принятому законоположению церковному считается как бы вступительным в брак действием, или от развода, т. е. касательно приданого или следующего по виновности которого-нибудь из супругов, рассматривается и решается церковью, которая издревле и в этом имеет не только судебную, но и законодательную власть в Оттоманской империи. К спорным делам, происходящим от брака, принадлежат и дела касательно содержания, о которых да будет мне позволено сказать особо, так как и в этом настоящее положение изменено. По действующему в церкви законоположению, если случится какая-либо ссора между супругами, то наперед делается церковным образом попытка к примирению их; если же она не удается, то церковный суд определяет временное местное разлучение супругов, известное в каноническом праве под названием «отлучения от трапезы и ложа». Это установлено для того, чтобы с течением времени по уничтожении причин, от которых произошла ссора, и по успокоении взаимных страстей, воспламенилось в сердцах поссорившихся супругов желание к примирению и сожительству тем более, чем по меньшим и только важнейшим причинам развод позволяется законом. Временное местное разлучение супругов влечет за собою логически и законно и требование содержания жены на счет еще неразведенного мужа; точнее сказать, местное разлучение и содержание связаны друг с другом и нераздельны; посему и церковные суды, делая определения касательно местного разлучения, по логической и законной необходимости делают вместе определения и касательно содержания. А чтобы определить содержание, для этого наперед требуется, чтобы доказана была виновность или невиновность мужа и таким образом объяснилось право жены на содержание; кратко сказать, вопрос о содержании весьма тесно связан с религиозным существом брака. Отсюда ясно, что для того, чтобы суд постановил соответственное решение касательно содержания, он входит в исследование существеннейших пред-

— 460 —

метов, проистекающих из самого таинства брака. Согласно с таким издревле действующим порядком с. императорское правительство доселе благосклонно содействовало исполнению касающихся содержания приговоров церковных судов, которые одни и компетентны в этом. Но недавние постановления и касательно этого клонятся к явной отмене настоящего положения, как оказывается из сообщенного мне от 23 мая 1299 (1883 г.) высокого ответного письма вашего и из циркулярного отношения вашего превосходительства от 19 того же месяца и года к государственным судебным прокурорам. В этом циркуляре ваше превосходительство буквально предписываете следующее: «издаваемые патриархиями определения касательно содержания суть окончательные, если не будут обжалованы, а если будет жалоба касательно основания и количества содержания, то дело должно рассматриваться в общественных судах». Отсюда следует, что императорское правительство не принимает определений церковных судов касательно содержания за полноправные; следует, что оно, предоставляя гражданским судам власть рассматривать в случае жалобы и основание и количество содержания и постановлять решения об этом, предполагает и в отношении утверждения брака и в отношении местного разлучения и связанного с ним содержания уничтожить компетентность церковных судов и отнести ее к гражданским. Но по какому закону эти гражданские суды будут судить, происходящие от брака православных христиан, спорные дела и каким образом они будут судить об основательности или неосновательности местного разлучения и следующего за ним содержания? Такого закона общего для всех не существует, и невозможно, чтобы он был когда-нибудь здесь постановлен. С другой стороны ясно, что всякое спорное дело касательно брака есть по существу религиозное, следовательно подлежит религиозным законам и решается только церковными судами, так что никто другой не может вмешиваться. Посему брачные спорные дела и между мусульманами препровождаются с. императорским правительством в суды шери, как подлежащие религиозным законам: посему императорское

— 461 —

правительство, как говорится в органических законах автономных и некоторых привилегированных провинций, благоволило, чтобы брачная спорные дела между мусульманами, как религиозные по существу, не подлежали общин судам, но исследовались местными мусульманскими духовными начальствами, посему и государственные законы изъяли из юрисдикции общих судов, подлежащие религиозным законам спорные дела; посему и Высокая Порта в своем меморандуме от 15 мая 1867 г. к великим державам весьма ясно выразила следующее: «судебные дела, которые подлежат религиозным законам и в которых по существу их судятся или мусульмане с мусульманами или христиане с христианами, производятся по издревле действующему порядку—мусульманские судами шери, а христианские общинными церковными судами, которые, как суды частные, следуют частным законам и постановлениям.

В-четвертых. По недавним постановлениям, упомянутым и вашим превосходительством, «с. императорское правительство, по просьбе обоих судящихся или одного из них, препровождает спорные дела по завещаниям православных христиан в суды». Следовательно, как относительно содержания, так и относительно этого, императорское правительство не признает приговоров церковных судов полноправными. Но какие это суды, которые во второй инстанции будут судить спорные дела по завещаниям православных? Если суды шери, то явное смешение; ибо дело идет не о споре по завещанию мусульманина, в котором подсудимые суть мусульмане и который подлежат мусульманскому закону, но о споре по завещанию православного христианина, в котором подсудимые суть православные христиане. Итак как завещание православного христианина составляется по принятому церковью определенному законоположению, то естественно следует, что и всякое спорное дело по этому завещанию подлежит церковному закону. Если суждение по этим спорным делам во второй инстанции предоставить политическим судам, то каким законом они будут руководствоваться, когда такого закона не существует и невозможно, чтобы постановлен был такой общий

462 —

закон? Между тем известно, что такие спорные дела, которые подлежат религиозным законам и в которых подсудимые принадлежат к одному и тому же вероисповеданию, производятся в соответственных частных судах. Посему и закон об организации судов в 4 члене изъял их из юрисдикции общих судов; посему и Высокая Порта в вышеупомянутом параграфе своего меморандума от 15 мая 1867 г. утверждала подобное; посему она по предмету дарений и наследств по завещаниям христиан объявила здешним посольствам держав отношением министра иностранных дел от 18 марта 1878 г. следующее: «министр иностранных дел имеет честь уведомить посольство е. в..., что по определению государственного совета законность дарения между живыми или наследства по завещанию, относящихся к недвижимым имуществам, находящимся в Оттоманской империи, отнюдь не подлежат приговору и утверждению судов шери, исключая тех случаев, когда эти письменные документы составлены не по формам, ручающимся за их подлинность, каковы суть присутствие народных выборных и удостоверение патриарха и митрополита; когда же эти правила соблюдены и таким образом нет никакого подозрения в обмане или недобросовестности, то дарения и наследства, как подлежащие своему суду, измелются из юрисдикции судов шери, а недвижимые имущества, составляющие предмет дарения и наследования, передаются даропринимателям и наследникам, отнюдь не привлекаемым к юрисдикции шери». А так как наши церковные суды руководствуются частным законом, принятым церковью, и суть частные и издревле таковыми признаются могущественною державою, то следует, что деятельность их нисколько не вредит деятельности общих судов. И деятельность судов шери, как частных и руководствующихся частным законом, нисколько не препятствует деятельности общих судов, действующих в пределах своей юрисдикции, а не противоречит законам государства.

Императорское правительство издревле признавало, что спорные дела по завещаниям православных христиан суть веро-

— 463 —

исповедные, как подлежащие вероисповедным законам, и что следовательно они производятся в церковных судах. Посему и всякое вмешательство других судебных начальств всегда запрещалось; а если когда кади или наиб какой-нибудь вмешивался, то, Высокая Порта по просьбе патриархии запрещала такое вмешательство. И это видно из многих относящихся сюда бумаг, находящихся в архивах Высокой Порты и вселенской патриархии, равно как и из визирского циркуляра к народным правителям от 4 редшеба 1285 (8 октября 1868 г.) следующего содержания:

«Ромейская патриархия такририем уведомила, что некоторые из кадиев вмешиваются в дела, относящиеся к вероисповеданию, как то: завещания, договоры о приданом, о сожительстве и подобном, и просила, чтобы это вмешательство было запрещено.—Так как по существующему закону производство таковых вероисповедных дел совершается митрополией и вмешательство других судов не дозволяется, то высоким повелением постановлено, чтобы к исполнению этого даны были надлежащие предписания упомянутым кадиям. По сделании распоряжения касательно этого предмета по другим местам, приглашаетесь и вы исполнить это высокое повеление».

А что всегда частная судебная по этому предмету власть патриархии и митрополий в епархиях признавалась императорским правительством, ясным доказательством служат многие письменные отношения Высокой Порты с патриархией, желавшей удостовериться, действительное или недействительное такое-то или такое-то завещание. Считаю необходимым напомнить, что отзыв какого-либо начальства, как наприм. патриархии в настоящем случае о действительности или недействительности завещания, предполагает судебное делопроизводство; ибо без суда и судебного приговора невозможно какому-либо начальству сделать отзыв, что такое-то или такое-то завещание действительно или недействительно. И по народным узаконениям спорные дела по завещаниям, относясь к вероисповедным предметам, производятся и решаются смешанным советом в патриархиях, как определяется в 3-м члене

— 464 —

2-го отдела частного закона об обязанностях членов совета. Всем известно, что упомянутый совет признан и объявлен от императорского правительства имеющим частную судебную власть в вероисповедных предметах, каковы касательно завещаний, приданого и прочего, как видно и из многих других членов и из 14 члена частного закона об этом совете, гласящего следующее: «обращающиеся в суд по делам, какие определены в третьем члене (т. е. судебные дела касательно приданого, завещаний и пр.), обязаны прежде начала судопроизводства внести залог для предстоящих в продолжение его расходов». Согласно таким постановлениям этот совет со времени своего учреждения решил множество спорных дел по завещаниям и в своей первой инстанции и по представлениям из епархий, между тем как Высокая Порта всегда с готовностью содействовала исполнению, относящихся сюда приговоров его, если кто из проигравших дело оставался недовольным; так же и митрополичьи суды в епархиях решали и решают в своей первой инстанции таковые спорные дела. Как видно из последнего циркуляра Высокой Порты, которым предпринято и в этом изменение настоящего положения, и большинство голосов законодательного отделения государственного совета, которое по 3 члену своего органического закона от 8 дзюлгидзе 1284 г. одно только компетентно давать решение в случае столкновения компетентности судов, какой суд компетентен, решило, что в происходящих от завещаний христиан судебных делах компетентны церковные суды по закону патриархий. Наконец частную компетентность церковных судов в этих спорных делах подтвердило и приняло и постоянное законодательство высшего суда империи, кассационного, как свидетельствует между прочим и определение его от 3-го дзюлгидзе 1297 г.

В-пятых. Первое и непосредственное следствие утвержденного и узаконенного завоевателем церковного положения несомненно есть свободное отправление нашего богослужения, которое всегда подтверждала могущественная держава. Но дабы богослужение свободно совершалось, для этого требуется вместе и сво-

— 465 —

бода поправки древних и построения новых святых церквей. Такую свободу и прежде с. правительство подтверждало, а после тензимата и распространило. Это видно и в Гатти-гумаюне от 1S56 г. 18 февраля (11-го дмемади-эл-ахера 1272 г.), и в императорском фирмане от 30 ноября 1875 (13 дзюлкаде 1292 г.) о преобразованиях, и в меморандуме Высокой Порты от 15 мая 1867 сода, где изъясняется следующее:

«Не делается никакого препятствия к построению новых церквей или поправке древних; и не только не делается никакого препятствия, но государь и правительство постоянно помогают построению этих священных зданий, или даря земли, или выдавая деньги». И действительно до последнего времени дозволение на построение святых церквей давалось тотчас же по просьбе патриарха к Высокой Порте. Но в последнее время мы впали в великую скорбь, заметив, что законные просьбы патриархии были совершенно оставляемы без внимания под предлогом таких причин, которые и по закону не признаются, и духу доселе господствовавшего порядка противоречат, и едва не ограничивают признанную свободу.

В-шестых, и в учреждении школ замечено в последнее время, что делаются препятствия вопреки издревле существовавшему. И это вопреки высоким императорским постановлениям и уверениям Высокой Порты, что построение воспитательных заведений всячески будет облегчаемо, как видно из упомянутых постановлений Гатти-гумаюна и императорского фирмана от 30 ноября 1875 г., определяющего следующее: «будут доставляемы всякие удобства к основанию и построению церквей, школ и других народных заведений их». Между тем замечены в последнее время нарушения и в административном и каноническом ходе наших школ, весьма мало согласные с древним порядком. Как известно императорскому правительству, вселенская патриархия издревле имеет свое частное наблюдение над школами православного народа, общественными или народными, в Константинополе, а митрополиты в епархиях. Наши воспитательные за-

466 —

ведения суть отрасли, или лучше, приращения местных святых церквей, и устрояются и поддерживаются доходами церковными и собираемыми с доходов священников и с тарелок деньгами, к которым иногда присоединяются и добровольные пособия любителей просвещения церквей, школы обыкновенно управляются и наблюдаются епитропиями святых храмов, которые и в этом подчиняются находящемуся в патриархии смешанному совету, который имеет наблюдение над школами с высшего утверждения патриарха посредством центральной епитропии, с постоянною великою заботливостью, чтобы и учители действовали и учение происходило не отступающим от религиозного и политического положения образом. А что императорское правительство издревле признавало патриархию наблюдательницею за школами, это видно и из того, что всегда свободно дается разрешение на учреждение их по просьбе патриарха, и из яснейших относящихся сюда членов народных узаконений. Так в 19 члене (Отдел. 3) частного закона о священном синоде определяется следующее: «одна из существенных обязанностей священного синода и выборных народа состоит в том, чтобы они заботились о надлежащем устроении народного воспитания юношества, в какой части будет признано нужным, под наблюдением патриарха, священного синода и с. совета». А в 20 члене того же закона следующее: «равным образом имеет приниматься надлежащее попечение о находящихся в Константинополе народных общеполезных заведениях, как-то больниц, народной школе в Фанаре, епархиальных и местных школах и прочих, в которых учение должно быть однообразное». В 3-м члене отдела 2-го частного закона об обязанностях с. совета определяется следующее: «совет наблюдает и печется о хорошем состоянии народных школ и больниц и прочих общеполезных народных учреждений». И в, 5-м члене того же закона следующее: «для заведывания народными школами и прочими общеполезными учреждениями совет назначает епитропов и ефоров с ведома и утверждения патриарха». Из этих законов очевидно, что могущественная держава утверждала и приз-

— 467 —

навала власть церкви—наблюдать над народными и общественными нашими школами.

Я уверен, что предшествующим подробным изложением ясно доказано, что завоеватель по соображениям величайшей политической опытности, клонящимся к величию и сохранению высокой державы, узаконил и утвердил церковное настоящее положение, что этим принципам следовали все славные его преемники, и всегда признавалось императорским правительством, что преимущества церкви и точное соблюдение этого положения спасительны и для высокой державы и для народов, что это положение и неприкосновенно и ненарушимо ни для какого изменения, как с одной стороны огражденное публичными уверениями и обещаниями императорского правительства, а с другой облеченное силою торжественнейших международных актов; что все вопросы, о которых я рассуждал, подлежат вероисповедным законам и суть вероисповедные, и потому несомненна частная над ними судебная власть церкви; что тот принцип, по которому спорные дела между мусульманами, подлежащие вероисповедным законам, решаются по шери, а таковые же дела между христианами производятся церковью, как обычно, издревле был признаваем императорским правительством, и ему, как облеченному международною силою, оно опять следовало в последнее время, озаботившись, чтобы спорные дела мусульман, живущих в автономных и привилегированных провинциях, с мусульманами, подлежащие вероисповедным законам, решались по шери; и что вопреки всему этому в последнее время предпринято изменение и отмена настоящего положения, необходимого для свободной деятельности церкви в империи и для религиозной общественной жизни пасомого ею народа.

Многократно испытав попечение великого и народолюбивого нашего государя о церкви и православном народе, основываясь на правдолюбивых чувствованиях е. и. величества и твердо надеясь на великую благосклонность многократно данных публичных торжественнейших царских и правительственных обещаний и уверений, мы убеждены, что могущественная держава бла-

468 —

товолит удержать и впредь недавно весьма поколебленное церковное настоящее положение: Я же и находящиеся при мне два учреждения, законные представители церкви и пасомого ею народа, не престанем молиться о неизменном здравии благодетельнейшего и могущественнейшего нашего государя и о продолжительнейшем сохранении его на блистательном и славном престоле.

14 июля 1883 г. 22 рамазана 1300 г.

(подп.) Иоаким.