Учение о Софии есть особый прием или метод богословствования, хотя в его полноте свойственный только православию, но некоторыми сторонами своими почувствованный и воспринятый западными мыслителями (напр. Гильбертом Порретансским, Яковом Беме и др.), а также — неправославным востоком (напр. гностиками). Можно сказать, что православный гносис — в смысле γνοστιχή πίστη Климента Александрийского явно или неявно одушевлен софийностью твари и есть явная или тайная софиология. Taкиe богословы-мыслители как о. Павел Флоренский и о. Сергий Булгаков характеризуются в своем творчестве определенностью и явностью софийных формулировок и постановкой их во главу угла своей религиозной гносеологии, а не простой только наличностью — каковая, как мы сказали — всюду почти имеется там, где есть подлинно-православная богословская интуиция и одушевление. Объясняется это тем, что исходный момент православия есть нераздельное сочетание теантропоцентризма (Богочеловечества в основе), Троичной омоусии (единосущия), космологии и сотериологии (учения о спасении). В теантропоцентризме же последний неразрывно связан с мариологией (уч. о Богоматери). Основной принцип теантропизма (Богочеловечества) есть пребывание Бога в неслиянной и нераздельной связи с тварью через ипостась Слова — «Божией Силы и Божией Премудрости» (I Кор. 1, 24). Этим устанавливается «третье данное» (tertium datur) — характерный признак христианства вообще (ср. термин der Mittler протестантского богословия) и православия в особенности, которое гностически (религиозно-гносеоло-

137

гически) и онтологически углубляет и разрабатывает идею «третьего данного» — перенося его в сферы космологии и антропологии. «Третье данное», перенесенное в антропологию, дает софийный аспект мариологии. И оно же перенесенное в космологию дает софийный аспект ангелологии. Наконец, расширенная, «микрокосмическая» антропология дает учение о человеке-ангеле, сосредоточенное вокруг проблемы св. Предтечи и Крестителя Господня Иоанна с одной стороны, и учение об «ангеле хранителе» — с другой.

Так как учение о Личности и спасительном действии Христа-Богочеловека в мире есть вообще основа христианского богословия, то для заострения и показания преимущественных и определительных черт софиологии остаются: 1) мариология 2) антропоангелология в специфической проблеме св. Иоанна Предтечи (проблема Деисиса) и, наконец 3) антропологическая и космологическая ангелология как таковая. Эти три темы и являются соответственно темами софиелогической трилогии о. Сергия Булгакова: «Купина Неопалимая» (Париж, 1927;) «Друг Жениха» (Париж, 1927) и ныне выходящая в свет «Лествица Иаковля» (собственно ангелология).

Ангелология, несмотря на ее огромную практическую действенность (особенно в учении об ангеле хранителе и промыслительно-космологическом и космогоническом значении ангелов) — является философски и даже богословски наименее разработанным отделом христианского богословия вообще и православного в частности. И у католиков и у православных — все ограничивается формальным цитированием ангелологических текстов св. Писания, да болee или менее удачными пересказами «Небесной Иерархии», т. наз. Дионисия Ареопагита, — произведения богатого темами, но не разработкой. То же можно сказать про ангелологические экскурсы, рассеянные по самым различным местам колоссального творчества Фомы Аквината (Summo Theologiae, Summa contra Gentiles, De spirutualibus creaturis и др.). Богатый и имеющий софийную завязь и софийное ядро принцип «Ordo rerum talis esse invenitur uteb uno extremo ad alterum non perveniatur nisi permediа» (курсив мой В.И.) — затеривается между Сциллой рационализма и Харибдой неоплатонизма (весьма заметного у Фомы Аквината наряду с господством у него рационалистического интеллектуализма). Такиеновыепроизведениякакстатья W. Schlossinger-a Die Stellung der Engei in der Schopfung (Jarb. fur Phil. und spek. Theologie t. XXV и t. XXVII) не могут удовлетворить православного сознания. Необычайную холодность проявило западное богословие к проблеме ангела-хранителя.

138

Нам удалось, благодаря любезности автора прочитать в корректурных оттисках последнюю часть его трилогии («Лествица Иаковля»). Мы были поражены богатством содержания и волнующим душу пафосом любви, который разлит особенно в главе, посвященной ангелу-хранителю. Вся книга, как и «Друг Жениха», проникнута тем священным Эросом, без которого нет православного богословия, но наличествует лишь (увы! — в большом количестве) казенно-чиновничье кропанье да гносимахический обскурантизм.

В. Н. Ильин.

Париж, Январь 1929.

139

Страница сгенерирована за 0.05 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино