Преображенский П., прот. О Разговоре святого Иустина с Трифоном Иудеем.

Разговор с Трифоном иудеем представляет плод апологетической деятельности св. Иустина против другого врага христианской Веры, – иудейства. Вражда, в которую с самого начала стало иудейство в отношении к христианству, сделалось во время Иустина сильнее и ожесточеннее. Ежедневно возраставшее распространение новой Веры и политический гнет, под которым находились иудеи после разрушения Иерусалима, в высшей степени раздражили исконную ненависть иудеев к последователям Христовым, особенно из обрезанных. Они произносили в синагогах после молитвы торжественные проклятия против христиан (Разг. с Триф. гл. 16, 47, 96, 108, 117 и 137), и принимали самое ревностное участие в распространении нелепых слухов об их безнравственности. По словам Иустина, они послали избранных людей во все страны разглашать, что новое учение христиан есть безбожное, и разносить другие клеветы между язычниками. Смотря на христиан, как на богоотступников и изменников закону Моисееву, они при всякой возможности готовы были подвергать их смертной

133

казни: так и было, например, во время восстания иудеев при Вар-кохеве против римлян; и только римское правительство препятствовало им в исполнении желания (Раз. с Триф. гл. 16). Такое враждебное отношение иудеев к христианству не могло не обратить на себя внимания Иустина. Не смотра на запрещение учителей вступать иудеям в сношения и религиозные собеседования с христианами, Иустин в мантии философа неоднократно во время своих путешествий встречался с иудеями, и с более рассудительными из них, каков напр. Трифон, входил в рассуждения о христианстве и сго отношении к иудейству. Письменный памятник апологетической ревности Иустина в отношении к иудейству сохранился в его «Разговоре с Трифоном иудеем».

Подлинность этого сочинения не подлежит никакому сомнению. Евсевий в числе сочинений Иустина приписывает ему разговор против иудеев, показывает содержание его и приводит из него слова в том виде, как они находятся в дошедшем до нас разговоре с Трифоном (Ц. Ист. IV, 18). Вот свидетельство церковного историка: «Иустин также написал разговор против иудеев, который был у него в городе Ефесе с Трифоном, знаменитейшим между тогдашними евреями. В этом разговоре он рассказывает, каким образом Божественная благодать обратила его к учению Веры, с какою ревностью он прежде занимался философским предметами и с каким горячим усердием искал истины. Повествует также об иудеях, что они строили козни против учения Христова, и доказывает это Трифону в следующих словах: «Вы не только не раскаялась в своих злых дедах, но еще тогда избравши некоторых людей

134

из Иерусалима, послали их во всю землю разглашать, что появилась безбожная ересь христиан, и распространять те клеветы против нас, которые обыкновенно повторяют все не знающие нас. Таким образом, вы виновны не только в собственной несправедливости, но и в несправедливости вообще всех людей» (*). Пишет Иустин и о том, что дары пророческие сияли в церкви и в его время (**); упоминает и об откровении Иоанна и ясно говорит, что оно принадлежит этому апостолу (***). Приводит также некоторые пророческие изречения и обличает Трифона в том, что иудеи изгладили их из Писания (****). «Свидетельство Евсевия подтверждается указаниями, содержащимися в самом разговоре, и его теснейшим внутренним родством с апологиями, принадлежащими Иустину. Писатель разговора называет себя самарянином, говорит, что до обращения к христианской Вере он был последователем Платоновой философии, и указывает на апологетическое сочинение, прежде написанное и представленное римскому императору (Разг. гл. 2,120. ср. и апол. 26 и 2 ап. 12): черты, которые идут к лицу Иустина мученика. К этому присоединяется сходство между разговором и апологиями Иустина не только в слоге и апологетических приемах и доказательствах, но и в некоторых особенных чертах, свидетельствующих о тождестве их писателя; таковы напр. а) Евангелия и в разговоре и в апологиях называются ἀπομνημονεύματατῶνἀποστόλων (памятными записками апостолов), чего нет у других церковных писателей; b) цита-

(*) Разг. с Триф. гл. 17.

(**) Там же гл. 39. 81. 88.

(***) Там же гл. 81.

(****) Там же гл. 71 и след.

135

ты ветхозаветных и новозаветных изречений, нередко уклоняющиеся от текста 70 толковников и канонических Евангелий, сходны в апологиях и в разговоре (*). Возражение против подлинности разговора Иустина с Трифоном, основанное на том, что в нем некоторые цитаты из Ветхого Завета уклоняются от текста 70 толковников и приводятся согласию с переводами Феодотиона и Симмаха, живших позже Иустина, устраняется объяснениями ученых (Креднера и Земиша), что Иустин имел в руках текст 70-ти, несколько переработанный христианскою рукою, и что экземплярами такого текста пользовались в своих трудах и Ѳеодотион и Симмах (**).

Спрашивается: в дошедшем до нас разговоре св. Иустина должно ли видеть изложение действительно происходившей беседы его с Трифоном иудеем, или разговорная форма была произвольно избранной формой изложения мыслей о христианстве и отношении его к иудейству? Многие ученые (напр. Люмпер, Люке, Мёлер) утверждали первое; другие (Клерик, Дюпень) находили вероятнейшим последнее. Но Евсевий (Ц. Ист. IV, 18) свидетельствует о действительности беседы Иустина с Трифоном. В самом разговоре автор дает знать о своем намерении изложить беседу, которую вел он с иудеем (гл. 80). Принимая во внимание ревность св. Иустина к обращению заблудших на путь истины, о которой они сам свидетельствует (2 апол. 3), нельзя допустить, чтобы он не искал и не находили случаев для собеседования с иудеями в интересах хри-

(*) Так напр. Исаии 1, 9 ср. 1 ап. 53 и Разг. 140; Исаии LXVI, 1 ср. 1 ап. 37 и Разг. 22; Псал. 18, 6 ср. 1 ап. 54 и Разг. 69; Мф. VII, 15 ср. 1 ап. 16 и Разг. 35; Лук. VI, ср. 1 ап. 15 и Разг. 96.

(**) См. Земиша, Iustin der Martyr. 1. 75–100

136

стианской Веры. Один из таких случаев побудил Иустина письменно изложить разговор. Само собою разумеется, что настоящее сочинение не есть точная копия, буквальное воспроизведение происходившей беседы. – Что касается до Трифона иудея, об нем нет определенных сведений. Евсевий называет его знаменитейшим между тогдашними иудеями; но основанное на этом предположение, что Трифон одно и тоже лицо с известным раввином Тарфо, учителем или товарищем раввина Акибы, опровергается самым разговором, где Трифон неоднократно противополагается иудейским учителям (гл. 9, 38, 62). В начале разговора сам Трифон сообщает некоторые подробности о своем лице и обстоятельствах жизни. В последнюю войну, возгоревшуюся между иудеями и римлянами, он оставил свое отечество и поселился в Греции; жил много в Коринфе, где предался изучению философии гл. 1). Может быть, для той же цели Трифон прибыл и в Ефес, где, по свидетельству Евсевия, произошла встреча и беседа между ним и Иустином.

Во время прогулки философская мантия Иустина обратила на себя внимание Трифона, который после первых слов взаимного приветствия показал, что он также интересуется философией. Иустин не скрыл своего удивления тому, что Трифон ищет у мудрецов языческих того, что гораздо полнее и совершеннее находится в священных книгах Моисея и пророков, и рассказывает, как он, прошедши философские системы, с любовью остановился на философии Платона, но чрез беседу с одним старцем узнал ее неудовлетворительность, и нашел успокоение во Христе и Его учении. Когда последнее объявление Иустина вызвало сожаление Трифона и даже легкомысленный смех его спут-

137

ников, Иустин предпринял доказать истину и Божественность христианства (гл. 1 – 9). Так начинается разговор, который, после перерыва по случаю ночи, продолжался на другой день до самого вечера.

Сочинение посвящено какому-то Марку Помпею (гл. 8, 141.) Оно состоит из 142 глав. Несмотря на многие перерывы, отступления, побочные вопросы и повторения, в нем, кроме вступления, содержатся три части. 1. Св. Иустин на упрек Трифона, что христиане не исполняют закона Моисеева, доказывает ему, что ветхозаветный обрядовый закон, по пришествии Иисуса Христа, лишился своей обязательной силы и значения и заменен законом новым (гл. 10 – 47). Пророки (Исаия и Иеремия) предсказали об установлении Нового Завита для всех людей и на все времена, которым отменяется Ветхий, данный только иудеям по их жестоковыйности. Отпущение грехов даруется не чрез иудейские омовения, и праведность состоит не во внешних обрядовых делах, но во внутреннем очищении сердца. Обрезание иудейское не безусловно необходимо, иначе не могли бы угодить Богу патриархи необрезанные. Тоже должно быть сказано о субботах, жертвах и приношениях. Ветхий закон был образом Нового, и праведники, жившие до закона и под законом, спасаются чрез Христа. В Нем исполнились все предсказания пророков. Двоякое пришествие Христа предречено ими: одно – уничиженное, когда Он пострадал за людей, а другое, – когда придет Он во всей славе Своей. Потому нисколько не должно соблазнять то, что Иисус Христос претерпел страдание и смерть на кресте. 2. За тем Иустин на основании Священного Писания излагает и доказывает учение о Божестве Иисуса Христа, Его воплощении, стра-

138

дании, воскресении и вознесении на небо (гл. 48 – 108). Здесь Иустин указывает на богоявления патриархам, где Ангел Божий отличается от Бога Творца и вместе является с свойствами Божества, объясняет тайну рождения Бога-Слова от Отца подобием огня, возжигаемого от огня, подробно излагает пророчество Исаия (VII, 14) о рождении Христа от Девы, раскрывает прообразования креста в воздетых руках Моисея, благословении Иосифа, в змие вознесенном на древо, и доказывает воскресение Христа из слов псалма 21 и из истории прор. Ионы. 3. В третьей части Иустин приводит и объясняет пророчества о призывании язычников в церковь Христову, показывает, что верующие во Христа соделались духовным Израилем, и к ним относятся все обетования Божии, и излагает и прообразы Церкви в женитьбе Иакова, коему обещано другое семя, в ковчеге Ноя и благословениях, им данных сыновьям его (гл. 109 – 141).

По окончании этого рассуждения, Трифон благодарит Иустина за беседу, и они расстаются со взаимными благожеланиями (гл. 142).

Время написания разговора невозможно определить с точностью, хотя из него самого видно, что он написан Иустином после апологий. Так как сочинения того же почти времени, написанные Апполлинарием, епископом иерапольским и ритором Мильтиадом (Евс. Ц. Ист. IV, 27. V, 17) против иудеев, не дошли до нас, то разговор св. Иустина с Трифоном составляет весьма значительный памятник христианской апологетики. В нем Иустин первый из церковных учителей собрал и объяснил пророчества и прообразования о Христе и Его благодатном царстве; ими он довольно занимается и в апологиях, но здесь излагает их со всею подробностью,

139

потому что рассуждает с иудеем. Впрочем в нем, как первом опыте, естественно встретить объяснение некоторых мест из Ветхого Завета в пророчественном смысле, тогда как они собственно не имеют его; понятно так же, что апологет в борьбе с иудейством не везде выдержал взгляд ап. Павла на ветхозаветные постановления, как служившие пестуном во Христа (*).

Свящ. П. Преображенский.

(*) Разговор св. Иустина с Трифоном иудеем не был переведен на русский язык. В прошлом столетии он был издан в переводе на наречии, близком к церковно-славянскому, преосвящ. Иринеем, тверским и кашинским.

140