Петр Ломбардский Четыре книги сентенций [выдержки]

481

Петр Ломбардский

ЧЕТЫРЕ КНИГИ СЕНТЕНЦИЙ1

КНИГА ПЕРВАЯ
 

Раздел II

1. О таинстве троичности и единства [Бога]

1. Также подлинной и благочестивой верой надлежит держаться того, что Троица, а именно, Отец, Сын и Дух Святой, есть единый и единственно истинный Бог, как говорит Августин в первой книге «О Троице»; и говорят, верят и постигают, что эта Троица одна и та же по субстанции, или сущности (essentia), каковая есть высшее благо, что распознано чистейшими умами. Ибо проницательность человеческого ума недостаточна; он не возносится к столь превосходному свету, если только не очищен благочестием веры. Также в первой книге «Пересмотров»2: «Не подтверждаю то, что сказал в речи: «Ты, Господи, который восхотел, чтобы истину не знал никто, кроме чистых»; ведь можно возразить, что многие нечистые знают много истинного». Итак, к этой высшей и превосходнейшей вещи надлежит подступать со сдержанностью и благоговением, внимательнейше и набожно вслушиваясь [в те сочинения], где исследуется единство Троицы, а именно, Отца, Сына и Духа Святого; поскольку невозможно ошибиться в чем-нибудь более опасно, [нежели предшествующие писатели], искать нечто с большим усердием, и сильнее наслаждаться найденным. А потому всякий, кто слушает или читает то, что говорится о невыразимом и неприступном свете Божества, пусть старается подражать тому и соблюдать то, что достопочтенный учитель Августин сказал о себе во второй книге «О Троице»: «И мне не будет стыдно, — говорит, — если где-нибудь в исследовании я не смогу продвинуться дальше; и не постыжусь учиться, если ошибусь где-

А. Аполлонов, перевод, 2001

1 Перевод выполнен по изданию: PLТ. 192. Col. 525-526,529-530,533-536.

2Augustinus.Retractationes. Lib. 1, cap. 10.

482

нибудь. Итак, всякий, кто это слышит или читает, там, где он равным образом уверен, пусть следует со мною, там, где равным образом в затруднении, пусть ищет вместе со мною, там, где распознал свою ошибку, пусть вновь обратится ко мне, а где мою — отвергнет меня. И так мы одновременно вступим на путь любви, стремясь к Тому, о Котором сказано в псалме: «Всегда ищите образ Его».

2. Каково было намерение писавших о Троице

Как говорит Августин в той же первой книге «О Троице», все католические толкователи (tractatores), которые писали о Троице, которая есть Бог, стремились к тому, чтобы учить, сообразно Писанию, что Отец, Сын и Дух Святой суть единые по субстанции, и в неразделимом равенстве суть один Бог, так, что имеется единство в сущности (essentia) и множественность в лицах, и поэтому они суть не три бога, но один Бог, хотя Отец рождает Сына и потому Сын не есть то же, что Отец; и Сын рожден от Отца, а потому Отец не есть то же, что Сын, и Дух Святой не есть ни Отец, ни Сын, а, однако, Дух их обоих — Отца и Сына, соравный им обоим, служащий единству Троицы. Итак, мы держимся того, что Отец, и Сын, и Дух Святой суть единый по природе Бог, как говорит Августин в книге «Петру о вере», но, однако, сам Отец не есть то же, что Сын, и сам Сын не есть то же, что Отец, и Дух Святой есть не одно и то же, что Отец или Сын. Ведь сущность (essentia), Отца, Сына и Святого Духа, которую греки называют omoousia, едина, так что не есть Отец — одно, Сын — другое, а Дух Святой — третье, хотя в том, что касается лиц (personaliter), Отец — одно, Сын — другое, а Дух Святой — третье.

3. Какого порядка следует придерживаться, при повествовании о Троице

В любом случае, как учит Августин в первой книге «О Троице», прежде всего надлежит показать, сообразно изречениям св. Писания, так ли говорит [нам наша] вера. Затем против крикливых умствующих (ratiocinatores), скорее высокомерных, нежели обстоятельных, для защиты и утверждения веры, следует использовать католические и подобные приличествующие аргументы, чтобы убеждая с помощью изысканий этих [аргументов] мы более полно наставили бы кротких, и чтобы они [т. е. умствующие], если не смогли найти то, что искали, пеняли бы скорее на свой ум, нежели на саму истину или на наше рассуждение.

483

4. Свидетельство св. Писания о Троице

Итак, в центре [повествования] мы помещаем изречения Ветхого и Нового Заветов, посредством которых показывается истина божественного единства и троичности, и в первую очередь предстают самые основы закона, где Моисей говорит: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Втор. 6, 4). Также Исход: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской; да не будет у тебя других богов, помимо Меня» (Исх. 20, 2). Вот здесь он указывает на единство божественной природы. Ибо «Бог», как говорит Амвросий в первой книге «О Троице», есть имя природы. «Господь» же есть имя могущества. Также в другом месте Бог говорит Моисею: «Я есмь Тот, Который есмь, и если спросят Мое имя, иди и скажи им: Тот, Который есть, послал меня к вам» (Исх. 3, 14). Но говоря Я есмь, а не Мы есть, и Который есмь, а не Которые суть, Он очевиднейшим образом показывает, что есть только один единый Бог. Также в гимне из Исхода: «Господь Всемогущий имя ему»; не говорит Господа, желая обозначить единство. Также множественность лиц и единство природы Господь одновременно показывает в Бытии: «Сотворим человека по образу и подобию Нашему» (Быт. 1, 26). Ведь говоря сотворим и Нашему, Он показывает множественность лиц, говоря же образ — единство сущности (essentia). Ибо как утверждает Августин в книге «Петру о вере», если в этой природе Отца, Сына и Духа Святого было бы лишь одно лицо, Он не сказал бы: «Сотворим человека по образу и подобию Нашему». Ведь когда говорит по образу, показывает, что природа, по образу которой создается человек, едина, когда же говорит Нашему, показывает, что у одного Бога не одно [лицо], но много лиц.

Раздел III

1. Показывает, как можно через творение познать Творца

Действительно, апостол говорит, что «невидимое Бога, а также его вечная сила и божество усматривается творением мира через то, что сотворено мыслимым» (Рим. 1, 20). Под творением мира понимается человек, вследствие превосходства, благодаря которому он возносится над прочими творениями, или по причине соответствия (convenientia), которым он обладает по отношению ко всему творению. Человек, следовательно, мог постичь, или даже узрел невидимое Бога благодаря умственной способности (intellectus mentis) через то, что сотворено, то есть, через творения видимые или невидимые. Ведь ему помогали два [обстоятельства], а именно, [его] природа, которая была разумной, и труды, свер-

484

шенные Богом с тем, чтобы человеку открылась истина. Потому Апостол сказал: «Ибо Бог явил им», а именно, когда свершил труды, которые в некоторой степени свидетельствуют о Творце.

2. Первый путь или способ, посредством коего мог быть постигнут Бог

Ведь как говорит Амвросий, «Бог, который невидим по природе, для того, чтобы мог познаваться также видимым, свершил труд, который обнаружил Творца благодаря своей видимости, чтобы через определенное могло быть познанным неопределенное, и чтобы верили, что Тот, Кто свершил то, что невозможно сделать человеку, — это Бог всего». Следовательно, они могли познать, или постигли, что превыше всякого творения есть Тот, Кто создал то, что никакое творение не может создать или разрушить. Пусть какое угодно творение обретет силу, и создаст такое небо и землю, и я скажу, что оно Бог. Но так как никакое творение не может создать такового, не подлежит сомнению, что свыше всякого творения Тот, Кто сделал это, и благодаря этому человеческий разум смог постичь, что Он есть Бог.

3. Второй путь, посредством коего можно было познать Бога, или способ, коим Его постигли

Также и другим способом ведомые разумом (ratio) могли постичь или даже постигли истину Бога; ведь как говорит Августин в шестой главе восьмой книги «О Граде Божьем»: «Выдающиеся философы узрели, что Бог вовсе не есть тело, и поэтому они, ищущие Бога, возвысились над всеми телами; ведь они видели, что все изменчивое, не есть высший Бог и начало всего: и поэтому они стали выше всякой души и изменчивых духов. Далее они увидели, что все, что изменчиво, может существовать только от Того, Который существует неизменно и просто. Следовательно, они поняли, что Он создал все это, а сам не мог быть создан ничем».

4. Третий путь или способ

Ибо они рассудили, что все, что существует среди субстанций, есть или тело, или дух: и дух есть нечто лучшее, чем тело, но гораздо лучше Тот, Кто сотворил дух и тело.

485

5. Четвертый способ или путь

Они поняли также, что телесная форма (speciescorporis) воспринимается чувствами, а духовная форма (speciescorpus) умопостигаема; и умопостигаемую форму они поставили выше чувственно воспринимаемой. Чувственно воспринимаемым мы называем то, что может восприниматься телесным зрением и осязанием; а умопостигаемым — то, что может постигаться взором ума. Итак, поскольку, на их взгляд, и тело и душа в большей или меньшей степени обладают формами (speciosa sunt), ибо если бы они могли быть лишенными всякой формы (species), то не существовали бы вовсе, они увидели, что есть нечто, чем это обладающее формой сотворено, где пребывает первая и неизменная, а потому не допускающая сравнения, форма; и совершенно правильно полагали, что это есть начало вещей, которое не сотворено, но от которого существует все сотворенное.

Вот сколькими способами может быть познана истина Бога. Следовательно, хотя Бог есть единая и простая сущность, которая не состоит из некоего разнообразия частей или акциденций, Апостол, однако, говорит во множественном числе: невидимое Бога, так как многими способами познается истина Бога через то, что сотворено. И ведь по непрерывности (perpetuitas) творений узнается вечный Создатель, по величию творений — всемогущий, по порядку и расположению — мудрый, по управлению — благой. Но важно показать, что все это соотносится с единством Божества (deitas).

6. Как в творениях явлен след Троицы

Теперь остается показать, можно ли увидеть некий образ или слабое [подобие] Троицы через то, что сотворено. Об этом говорит Августин в шестой книге «О Троице»: «Надлежит, чтобы мы, узревая разумом Творца через то, что сотворено, постигали Троицу. Ибо след этой Троицы явлен в творениях. Ведь они, сотворенные божественным искусством, демонстрируют в себе и определенное единство, и форму (species), и порядок. Ибо каждое из этого сотворенного есть нечто одно, например, природы тел и способности (ingenia) душ; и сформировано некоей формой, например, образы (figurae) или качества тел, и науки (doctrinae) или искусства (artes) душ; и каждое из них требует или придерживается определенного порядка, например, величины (pondera) и сочетания (collationes) тел, и любовь или пристрастия душ, и, таким образом, в творениях сияет след Троицы».

Ведь в этой Троице — и высшее начало всех вещей, и совершеннейшая красота, и самое блаженнейшее наслаждение. Под высшим

486

началом, как показывает Августин в книге «Об истинной религии», понимается Бог Отец, от которого все, и от которого Сын и Св. Дух; под совершеннейшей красотой понимается Сын, то есть, истина Отца, ни в каком отношении не неподобный ему; коего мы чтим вместе с самим и в самом Отце; она есть форма всего, от начала сотворенного и к единому возвращающегося, что, однако, могло быть создано Отцом через Сына и сохраняться в своих границах только при условии, что Бог в высшей степени добр и не относится с нелюбовью ни к какой природе, которая добра от него, и дает ей — одной насколько она желает, другой — насколько она может [воспринять] — так, чтобы она пребывала в самом благе, под каковым благом понимается Святой Дух, являющийся даром Отца и Сына, а потому этот дар, равно неизменный с Отцом и Сыном, нам подобает почитать и любить.

Итак, через рассмотрение творения, мы понимаем Троицу как одну субстанцию, то есть единого Бога Отца, от которого мы суть, и Сына, через которого мы суть, и Св. Духа, в котором мы суть, то есть, начало, к которому мы возвращаемся, и форма (forma), которой мы следуем, и милость (gratia), благодаря которой мы прощаемы; то есть, единого Творца, которым мы сотворены, и подобие его, через которое мы преображаемся к единству (reformamur adunitatem), и мир, посредством коего мы примыкаем к единству, то есть Бога, который сказал: «Да будет свет», и Слово, через которое сотворено все, то, что существует субстанциально или природно (naturaliter), и дар щедрости его, по которой Создателю было угодно сотворить это через Слово, и даровать прощение, дабы оно не погибло.

Итак, показано, как образ Троицы в известной мере обнаруживается в творениях, но нельзя теперь, как и ранее, обладать достаточным знанием о Троице [только] через рассмотрение творений, без [христианского] учения (doctrina) или внутреннего вдохновения. Поэтому те древние философы видели истину как бы сквозь пелену и на расстоянии, не имея возможности узреть Троицу, как волхвы фараоновы при третьем знаке. Однако, мы получаем поддержку в вере в невидимое при [рассмотрении] того, что сотворено.

Раздел IV

1. Здесь исследуется, следует ли признать, что Бог рождает себя

Здесь возникает в известной степени неизбежный вопрос. Общеизвестно и непоколебимо истинно, что Бог Отец рождает Сына. Поэтому исследуется, надлежит ли заключить, что Бог рождает Бога. Ведь если Бог рождает Бога, представляется, что рождает

487

либо себя, либо другого бога. Если рождает другого бога, то существует не только один Бог. Если же Бог порождает сам себя, то некая вещь сама себя порождает. Отвечая на это, мы говорим, что здраво и в духе католической веры заключать, что Единый рождает Единого, что Бог рождает Бога, поскольку Бог Отец рождает Бога Сына. В Символе веры также написано: «Свет от света, Бог истинный от Бога истинного». Что же касается добавления «следовательно, Бог рождает себя или другого Бога», то, говорим мы, ни с чем из этого не следует соглашаться. То, что Он не рождает другого бога, очевидно, поскольку есть только один Бог. То же, что Он не рождает сам себя показывает Августин в первой книге «О Троице», говоря: «Те, кто полагает, что могущество Бога таково, что Он рождает сам себя, заблуждаются тем более, что это не свойственно не только Богу, но и творению, как духовному, так и телесному. Ведь никакая вещь не выводит себя к бытию; поэтому не следует верить и говорить, что Бог рождает себя».

2. Другой вопрос о том же

Но крикливые умствующие (ratiocinatores) все еще сопротивляются, говоря: Если Бог Отец рождает Бога, он рождает или того Бога, который есть Отец, или Бога, который не есть Бог Отец. Если рождает Бога, который не есть Отец, следовательно, есть Бог, который не есть Бог Отец. Следовательно, есть не только один Бог. А если Он рождает Бога, который есть Бог Отец, то рождает сам себя. На это мы отвечаем, подвергая исследованию то высказывание, которое они полагают следующим образом: Если Бог Отец рождает Бога, то или того Бога, который есть Бог Отец, или того Бога, который не есть Бог Отец; это можно истолковать правильно и ложно, а потому, [если мы изберем неверное толкование], ответ должен быть таким: Бог Отец рождает Бога, который есть сам Отец. Мы говорим, что это ложно, и признаем иное, а именно, что Он рождает Бога, который не есть Отец; но Он, однако, не рождает другого Бога, и рожденный не является Богом, иным, нежели Отец, но есть единый с Отцом Бог. Если же добавлено: рождает Бога, который не есть Бог Отец, то здесь мы вводим различение, поскольку [это высказывание] можно понять двояко. Рождает Бога, который не есть Бог Отец, а именно, Бога Сына, который не есть Отец, и который является Богом — здесь смысл [высказывания] истинен. Если же понимается так: рождает Бога, который не есть Бог Отец, то есть, который не есть Бог, которым является Отец, — здесь смысл [высказывания] ложен. Ведь один и тот же Бог есть Отец, Сын и Дух Святой; и, наоборот, Отец, Сын и Дух Святой есть один и тот же Бог.

488

Раздел V

1. Здесь исследуется,

порождает ли Отец божественную сущность (essentia),
или она порождает Сына, и порождает ли сущность сущность,
или она не порождает и не рождена

После этого исследуется, надлежит ли признать, что Отец порождает божественную сущность, или что божественная сущность порождает Сына, или что сущность порождает сущность, или же божественная сущность совершенно не порождает и не рождена. На что, вместе с согласными [в этом вопросе] католическими толкователями, мы говорим: ни Отец не порождает божественную сущность, ни божественная сущность не порождает Сына, ни божественная сущность не порождает божественную сущность; а под именем «сущность» мы понимаем здесь божественную природу, которая является общей для трех лиц и полностью в каждом [из них]. А потому не следует говорить, что Отец порождает божественную сущность, поскольку если сказать, что Отец порождает божественную сущность, то [из этого следует], что божественная сущность или сказывается об Отце соотнесений (relative), или полагается как соотнесенное. Если же сказывается соотнесенно или полагается как соотнесенное, не указывает сущность. Ибо, как говорит Августин в пятой книге «О Троице», то, что сказывается соотнесенно, не указывает субстанцию.

2. Второй аргумент

Также, поскольку Бог Отец есть божественная сущность, то если бы Он порождал бы ее, Он был бы родителем той вещи, которая есть Он сам. И так одна и та же вещь порождала бы сама себя, что отрицает Августин в первой книге «О Троице», что мы показали выше.

3. Третий и лучший аргумент

Также, если Отец порождает божественную субстанцию, то Он, поскольку сам есть божественная сущность и Бог, существует и является Богом посредством того, что рождает. И так, следовательно, не то, что рождается, есть Бог от Отца, но Отец посредством того, что Он рождает, существует и является Богом; и если так, то не рождающее есть причина рождаемого, но рождаемое — рождающего, так, что оно существует и является Богом. С помощью сходного аргумента Августин доказывает в седьмой книге «О Троице», что Отец мудр не посредством мудрости, которую Он порождает, поскольку если бы был мудрым посредством ее, существовал бы посредством ее; ведь его мудрость есть его бытие. Так что, если его му-

489

дрость есть его бытие, Он мудр не посредством той мудрости, которую рождает Отец. Ведь поскольку мы говорим «его бытие есть его мудрость», что иное скажем, кроме «существует посредством того, посредством чего мудр»? Следовательно, та причина, благодаря которой Он мудр, есть также та причина, благодаря которой Он есть. Итак, если мудрость, которую Он рождает, есть причина, благодаря которой Он мудр, то и причина, благодаря которой Он есть. Но никто никоим образом не скажет, что мудрость — причина, Отцом рожденная, благодаря которой Отец существует, ибо что может быть безумнее? Итак, следовательно, если Отец рождает сущность, посредством которой Он есть, сущность, которую Он рождает, есть причина того, что он есть. Следовательно, Он не рождает самою сущность. Ведь в этой простоте, как говорит Августин, поскольку «быть мудрым» не отлично от «быть», так же и мудрость есть эта сущность; и поэтому то, что мы говорим о мудрости, то же и о сущности. Следовательно, как Он не рождает мудрость, посредством которой мудр, так же не рождает и сущность, посредством которой есть. Ведь как Он мудр посредством мудрости и могущественен посредством могущества, так и есть посредством сущности. И равным образом мудрость и могущество есть эта сущность. Итак, из сказанного ясно, почему Отец не порождает божественную сущность.

4. Августин, как представляется, противоречит этому

Представляется, что этому противоположно то, что говорит Августин в первой книге «О вере и Символе»: «Когда Бог рождает Слово, Он рождает то, что есть Сам, и не из ничто, и не из некоей, уже произведенной и созданной материи, но из себя Самого, то, что есть сам. Также, Бог Отец, который мог и хотел истиннейшим образом открыть Себя душам, которые будут стремиться к [Его] познанию, должен явить, что то, что Он от Себя рождает, есть Тот, Кто рождает». Обрати внимание: в этих словах он открыто утверждает, что Бог Отец рождает то, что есть Сам. Ведь то, что Он есть, есть ничто иное, как божественная сущность, следовательно, как представляется, Он рождает божественную сущность. На это мы отвечаем, что данные слова должны быть поняты следующим образом: Отец из себя рождает то, что есть Сам, то есть Сына, который есть то, что есть Отец. Ибо то, что есть Отец, то есть и Сын, но Тот, Кто есть Отец, не есть Тот, Кто есть Сын.

5. Излагаются другие части вопроса

И так же не следует говорить, что божественная сущность рождает Сына, поскольку, в виду того, что Сын есть божественная сущность, Сын был бы вещью, от которой рождается, и так одна

490

и та же вещь рождала бы сама себя. И так же мы говорим, что божественная сущность не рождает сущность. Ведь поскольку божественная сущность является некоей единой и высшей вещью, то если божественная сущность рождает [божественную] сущность, одна и та лее вещь рождает сама себя, что совершенно невозможно; но один Отец рождает Сына, и от Отца и Сына нисходит Дух Святой.

9. О том, что мы читаем [в Писании), что Отец родил Сына из своей субстанции, и Он — Сын субстанции Отца

Также говорится, и мы нередко читаем в Писании, что Отец рождает Сына из Своей субстанции, оттого Августин говорит в книге «Петру о вере»: «Бог Отец, не рожденный ни от какого Бога, единожды и безначально из природы своей родил Бога Сына, Себе равного, совечного той же божественностью, каковой Он Сам вечен по природе». Обрати внимание: Августин говорит здесь, что Сын рожден из природы Отца. Но природа Отца, Сына и Духа Святого — одна. Если же Сын рожден из природы Отца, Он рожден из природы Сына и Святого Духа, вернее — из природы грех лиц. Также, Августин говорит в пятнадцатой книге «О Троице»: «Христос есть Сын субстанции Отца и рожден из субстанции Отца», трактуя слова апостола о Боге Отце: «Тот, Кто избавил нас от власти тьмы и ввел в царство Сына любви своей» (Кол. 1, 13), следующим образом. «Что сказано, — говорит, — «Сына любви Своей», то это следует понимать не иначе, как «Своего возлюбленного Сына» и «Сына Своей субстанции». Любовь же Отца, которая пребывает в его невыразимо простой природе, есть ничто иное, чем сама природа и субстанция, что мы часто говорим и что не стыдно повторять; поэтому «Сын любви Его» есть ничто иное, как «Тот, кто рожден из Его субстанции»». Обрати внимание: Августин ясно говорит здесь, что Сын рожден из субстанции Отца и есть Сын субстанции Отца. Также в третьей книге «Против еретика Максима» он утверждает, что субстанция Бога порождает Сына и Сын рожден из субстанции Отца, говоря: «Отягощенные плотскими познаниями считают, что субстанция Бога не порождает из себя Сына, не претерпевая [при этом], потому что телесная субстанция претерпевает при рождении. Заблуждаетесь, не зная Писания и силы Божией. Ведь никоим образом не знают истинного Сына Божия, если отрицают, что он рожден из субстанции Отца. Ведь Он не был еще Сыном человеческим; но дал Бог и стал Сын Божий, от Бога рожденный, по благодати, а не по [человеческой] природе. Или, возможно, если Он не был Сы-

491

ном человеческим, было уже, однако, некое творение, обратившееся в Сына Божьего посредством перемены в Боге? Но ничто из этого, следовательно, Он рожден или из ничего, или из какой-либо субстанции. Но мы не считаем, что вы полагаете, что Сын Божий [рожден] из ничего, [ибо] вы утверждаете, что не говорите, что Сын Божий [рожден] из ничего. Следовательно, из другой субстанции, и если не из субстанции Отца, скажите, из какой. Но не обрящете. Следовательно, вам не будет стыдно признать вместе с нами, что Иисус Христос, единородный Сын божий, рожден из субстанции Отца».

10. Суммируя вышесказанное, показывается, в каком смысле его следует понимать

В предыдущих словах, как представляется, было отмечено, что божественная субстанция порождает Сына, и что Сын рождаем из субстанции Отца, и что является совечной Богу природой, и что Отец рождает то, что есть Сам. То же, что есть Он Сам, есть божественная сущность, и так можно посчитать, что божественная сущность породила [Бога Сына, что ранее отрицалось]. Сильно действуют на нас эти слова, о которых, как их надлежит понимать, я предпочел бы скорее услышать от других, нежели трактовать самому. Но чтобы мне сказать без вреда и легкомыслия, [скажу следующее]: эти слова могут быть поняты так: от Бога — совечная природа, то есть от Отца — Сын, совечный Отцу, и так Он есть то же, что Его природа, или той же природы. Этот смысл подтверждает и Августин, в месте, примыкающем к [вышеуказанному], и как бы разъясняет сказанное [ранее]. Ибо к высказыванию «от Бога — совечная природа», он добавляет: «Сын не есть отличное от того, от чего Он есть, то есть Он одной и той же субстанции [с Ним]». Затем он яснее показывает, что таковой смысл должен быть извлечен из вышесказанных слов, говоря в той же книге «Против Максима»: «Эта Троица одна и та же по субстанции, поскольку Сын не из какой-либо материи и не из ничего, но от Того, от Кого рожден; и Дух Святой также не из какой-либо материи и не из ничего, но оттуда, откуда нисходит». Безусловно, этими словами Августин ясно показывает, в каком смысле говорится, что Сын — от субстанции Отца: поскольку рожден от Отца, так что есть одной и той же субстанции с ним; и в каком смысле — что Дух Святой от субстанции Отца и Сына: поскольку нисходит от них обоих, так что Он — одной и той же субстанции [с оными].

492

Раздел VI

1. По воле или по необходимости Отец порождает Сына
и наделен ли Бог волей, или нет

Кроме того, надлежит исследовать, по воле или по необходимости Отец рождает Сына. Об этом Оросий так говорит Августину: «По воле рождает Отец Сына или по необходимости?» Но ни по воле, ни по необходимости; поскольку необходимость не есть в Боге, а воля не может предшествовать мудрости; поэтому Августин говорит в пятнадцатой книге «О Троице»: «Следует пренебречь диалектикой Евномия, от которого произошли еретики евномиане, который, поскольку не мог помыслить и не желал поверить, что Сын, Слово Божие, по природе единороден Богу, то есть рожден из субстанции Отца, говорил, что Сын — [Сын] не природы, или субстанции, но воли божией, желая сказать, что воля, посредством которой рожден Сын, является акциденцией Бога, как мы иногда желаем нечто, чего прежде не желали, вследствие чего наша природа представляется изменчивой, чего, как мы верим, не может быть в Боге». Скажем, следовательно, что Слово Божие есть Сын Божий по природе, не по воле, как [и] учит Августин в пятнадцатой книге «О Троице», где передает [слова] некоего католика, отвечающего еретику: «Весьма разумно некто ответил еретику, лукаво поинтересовавшемуся, родил ли Бог Сына желая или не желая, так что если бы тот сказал «не желая», следовало бы абсурднейшая обделенность (miseria) Бога, а если «желая», следовало бы то, что он и желал заключить, а именно, что Сын — [Сын] не природы, но воли. А тот, в свою очередь, поняв подвох, спросил у еретика: наделен ли Бог волей или нет, так что если бы тот ответил «нет», следовал бы великий абсурд и обделенность [божественной природы], верить в которую по отношению к Богу — полное безумие; а если сказал бы «да», [католик] ответил бы ему: «следовательно, и сам Бог существует посредством своей воли, а не природы». Что же оставалось, кроме как умолкнуть, [еретику], видящему, что своим вопросом он связал себя неразрывными путами»? Из сказанного учат, что нельзя заключать, является ли Бог Богом по воле или по необходимости, воля или не воля. И что по воле или по необходимости, воля или не воля, Он родил Сына.

2. Возражение против вышесказанного

Но против этого возражают так: воля Бога есть природа, или сущность Бога, поскольку для Бога не есть бытие одно, а воление — другое; и поэтому, как есть одна сущность трех Лиц, так и одна воля. Следовательно, если Бог является Богом посредством природы, то и посредством воли, и если Слово Божие посредством природы есть Сын Божий, то есть Сын Божий и посред-

493

ством воли. Но это легко устранимо, ибо и предзнание Бога, или знание, посредством которого он предзнает благое и дурное, есть божественная природа, или сущность; и предестинация, или воля Его, есть одно и то же с божественной сущностью, и знание, и воление, не является для Бога чем-то отличным от Его бытия, и хотя знание и воление Бога есть одно и то же, то, что говорится о волении, не говорится о знании, и наоборот, и не все, что Бог знает своим знанием, Он волит Своей волей, поскольку знанием знает благое и дурное, а волей волит лишь благое. Конечно же, знание и предзнание Бога касается как благого, так и дурного, а воля и предестинация — только благого, и, однако, для Бога знание и воление есть одно и то же; и так, хотя природа и воля Бога есть одно и то же, говорится что Отец рождает Сына по природе, а не по воле и есть Бог посредством природы, а не воли.

3. В каком смысле следует понимать эти слова:

Отец есть Бог ни воля, ни не воля, и ни воля, ни не воля,

Он рождает Сына

Те, однако, слова, посредством которых разумно сказано, что Бог Отец есть Бог ни воля́, ни не воля́, и что ни воля́, ни не воля́ Он рождает Сына, по воле или по необходимости, как мне представляется, следует понимать вот в каком смысле: если мы помыслим волю предшествующей, или акцидентальной, как мыслит Евномий. Ведь сам Бог не есть посредством предшествующей или производящей воли, или волящий прежде, чем есть Бог; и Он родил Сына не по предшествующей, или акцидентальной, воле; и не прежде волящий, чем порождающий, Он породил Сына; и не прежде порождающий, чем волящий, Он породил Сына; однако, породил волящий, равно как и могущий, благой, мудрый и т. д. Ведь если говорится, что мудрый и благой Отец родил Сына, то почему не волящий, хотя для Бога быть волящим то же самое, что быть Богом? Итак, скажем, что Отец как мудрый, так и волящий, родил Сына, но не по предшествующей и акцидентальной воле. Этот смысл являет Августин, и подтверждает, так говоря в «Комментарии к Посланию к Ефесянам»: «Написано о Сыне Божием, Господе нашем Иисусе Христе, поскольку Он всегда был вместе с Отцом, и Ему никогда не предшествовала воля Отца, чтобы Он был, и Он есть Сын по природе».