Ильин И.А. Сочувствие и содействие

73.

СОЧУВСТВИЕ И СОДЕЙСТВИЕ.

Всем нам приходится от времени до времени встречаться с русскими людьми, начинающими похваливать советскую жизнь и коммунистические «достижения». Один получил «оттуда» письмо, в котором рассказывается о «новых порядках» и всеобщем «трудовом одушевлении». Другой прочитал вестник московской «патриархии» и «убедился» в свободе советской церкви. Третий слышал чей-нибудь «доклад». Четвертому попались две статьи умершего Бердяева. Пятый склонился под влиянием «аргументов» какого-нибудь советского или полусоветского «духовного» лица и т. д.

Все эти люди производят странное впечатление..

1. Они высказывают свои воззрения особым тоном: не совсем уверенным, не совсем искренним, а как бы «нащупывающим», как если бы они сами себя уговаривали поверить и вот уже начинали верить и только еще оглядываются: не выходит ли уж очень глупо и уж очень лживо.

2. При проверке их источников оказывается обычно, что источники пустячные: кто же «оттуда» пишет правду? Кто же «там» смеет печатать критику или порицание? Доклад обычно оказывается организованным каким-нибудь заведомо двусмысленным обществом. «Духовное» лицо само оказывается соблазнившимся и тайно соблазняющим. Что же касается «убедительных аргументов», то их религиозная, патриотическая, государственная и логическая несостоятельность с начала и до конца не вызывает никаких сомнений даже и у самих «поверивших».

3. Критический момент наступает тогда, когда им задаешь вопрос: «Ну, что же? Значит, все обстоит по-хорошему, и вы возвращаетесь?» Тут всегда оказывается, что возвращаться они не очень собираются. Почему? Одни ссылаются на свою «старость». Другие – на то, что их «пожалуй, не примут». Третьи на то, что «они растеря-

169

ли там всех родных». Четвертые – явно боятся, потому что сами не верят своей болтовне. Интереснее всех те, которые говорят, что «России можно служить и здесь», причем под «Россией» они разумеют советское государство и правительство.

От всех таких людей остается впечатление, что они боятся, страхуются и врут; и сами знают, что врут. Боятся войны, «вторжения» и «расправы» и воображают, что могут застраховаться. Одни, поглупее, думают застраховаться заведомо неискренней, сочувственно-хвалебной болтовней. Другие, поумнее, ищут теперь же незаметных способов быть полезными советскому государству («России»). Ведь «сочувствие» необходимо доказать на деле. Красноречие надо подтвердить поступками. Страховку надо закрепить агентурой. Меньше этого советское «начальство» не разговаривает. Правда, оно не всякого агента щадит, а иного, «особенно заслуженного», но слишком много знающего, обрекает на исчезновение. Но без услуги нет заслуги; и бесполезные люди им не нужны. Сочувствующий должен содействовать.

В чем? Чем? Он должен прежде всего и обязательно – делиться сведениями и знаниями. Как же без этого? Советское государство ведет напряженную, почти непосильную борьбу за мировую власть; оно окружено врагами; оно ведет борьбу везде; в каждом пункте земного шара оно имеет свои задания и свой интерес; ему надо знать все и везде. Тот, кто следит за шпионскими процессами в Соединенных Штатах, знает, что это значит все и везде: готовится всемирный тоталитаризм и каждый человек должен решить, согласен он этому «обновлению мира» активно содействовать или нет. Тут нельзя «сочувствовать» – и ничего не делать. И только глупые могут воображать, будто им удастся «назваться груздем», а «в кузов не лезть».

И напрасно робкие простаки и ловкие страхователи пытаются уверить себя, что они сочувствуют «России», «русскому народу», «новой жизни на родине», «бесклассовому обществу», «трудовому одушевлению», «промышленному строительству» или (что фальшивее и ужаснее всего) «православной патриаршей церкви». Все это словесность, лживая приманка, пропагандные «крючки и петли». Дело идет совсем о другом; дело идет о мировом тоталитаризме, который окончательно поработит и изведет русский народ. Дело идет не о «победе России над ее врагами», а о гибели русского народа в борьбе за ненужную ему, бессмысленную и богопротивную власть, власть международных коммунистов над человеческой вселенной.

Все остальное неправда. И сочувствователи должны знать – точно и подлинно, чему именно они сочувствуют. Нельзя сочувствовать и коммунистам и России: кто сочувствует коммунистам, тот предает Россию и русский народ. Кто любит Россию и болеет о своем народе, тот не может становиться покорным и бессовестным агентом «политбюро» или «третьего интернационала». И эта агентура не спасет никого и меньше всего – она спасет его самого; он изведает только последнее унижение, самое горькое из унижений, ибо добровольно принятое, и погибнет в качестве добровольного слуги дьявола – или недоугодившего (наподобие Устрялова), или пере-уго-

170

дившего (наподобие Скоблина). Вот та темная пропасть, в которую толкал русскую эмиграцию умерший ныне Бердяев, договорившийся через все свои соблазны – до последнего из худшего.