35	Обращение Павла.
35-38	Миссионерская деятельность в Аравии (Гал. 1:17-18).
38	Встреча с Петром в Иерусалиме (Гал. 1:18).
38-48	Миссионерская деятельность в Киликии и Сирии (Гал. 1: 21).
48	Апостольский собор в Иерусалиме (Гал. 2: 1 сл.; Деян. 15).
48-49	Конфликт с Петром в Антиохии (Гал. 2: 11 cл.).
49	Служение в Галатии (Деян. 16: 6).
50	Служение в Филиппах, Фессалониках и Верии (Деян. 16: 11-17: 14).
50 (осень)	Путешествие через Афины в Коринф (Деян. 17: 15; 18: 1). Составление Первого послания к фессалоникийцам
50 (осень) – 52 (весна)	Служение в Коринфе (Деян. 18: 11).
52 (лето)	Путешествие в Антиохию, затем через Малую Азию в Ефес; второй визит в Галатию (Деян. 18: 18-23; ср. Гал. 4: 13).

52 (осень) - 55 (весна)	Служение в Ефесе (Деян. 19: 1-8, 10, 22). Составление Послания к галетам, Первого послания к коринфянам и частично Второго послания к коринфянам.
54	Краткое посещение Коринфа (2 Кор. 13: 1).
54-55 (зима)	Взятие Павла под стражу в Ефесе. Переписка с общиной в Филиппах, составление Послания к Филимону.
55 (лето)	Путешествие через Македонию в Коринф.
55-56 (зима)	Пребывание в Коринфе. Составление Послания к римлянам.
56	Путешествие в Иерусалим (Деян. 20-21). Приготовления к приношению очистительных жертв; взятие Павла под стражу (Деян. 21: 15 сл.).
56-58	Тюремное заключение в Кесарии.
58	Смена правителя Кесарии (Фест занял место Феликса); Перевод Павла в Рим.
58-60	Тюремное заключение Павла в Риме (Деян. 28: 30).
60	Мученическая смерть Павла.

1. ЧЕЛОВЕК, О КОТОРОМ БОЛЬШЕ ВСЕГО СПОРЯТ ХРИСТИАНЕ И ИУДЕИ

Прежде всего, следует сказать, что первый христианский писатель и теолог, иудей Павел, который был родом из киликийского (теперь турецкого) города Тарса — в то время весьма важного центра на пересечении торговых путей из Анатолии в Сирию, — и по сей день вызывает горячие споры между христианами и иудеями. Для многих иудеев этот человек, по образованию не уступавший раввину, так и остался типичным вероотступником, отказавшимся от иудаизма. Для большинства же христиан он — чистой воды «апостол», и его имя всегда стоит рядом с именем Петра, вместе с которым они зачастую выступают покровителями одного храма (не в последнюю очередь это объясняется тем, что согласно римской традиции, каждый год 29 июня оба апостола, соперничавшие при жизни, чествуются вместе).

Павел — спорная фигура. «Отказывался ли он вообще когда-нибудь от своей иудейской веры?» — это вопрос иудеям. «Понял он Иисуса из Назарета действительно верно или же исказил его до неузнаваемости?» — это вопрос христианам.

Последний вопрос, поистине имеющий ключевое значение, поставил уже Ницше — тот самый, кто в своем позднем произведении «Антихристианин» представил Павла подлинным основателем и одновременно величайшим фальсификатором христианства. Именно Ницше, противопоставив Иисуса Павлу, довел до логического конца всю критику, выпавшую на долю Павла в Новое время. Об Иисусе Ницше мог сказать, что «в сущности, был только один христианин, и он умер на кресте. «Евангелие» умерло на кресте»¹. Павла же

_________________________

1 Ницше Ф. Антихристианин. 39.

он клеймил как «дисангелиста»* и «призванного ненавистью фальшивомонетчика», для него Павел — «тип, противоположный “благовестнику”, гений в ненависти, в видениях ненависти, в неумолимой логике ненависти»². Но что говорить о Ницше, когда даже христианские теологи оказались достаточно легкомысленны и безрассудны для того, чтобы с криком «Назад к Иисусу!» требовать «отказа от паулинистского христианства»!

Правда, споры вокруг Павла шли с самого начала. Его судьба взволновала молодую христианскую общину куда больше других историй, подобных этой. Ведь в данном случае появился человек, который непосредственно не был учеником Иисуса, да и знал об Иисусе в лучшем случае понаслышке и тем не менее — на основании исключительно личностного и потому не поддающегося никакой проверке призвания — претендовал на роль апостола Иисуса Христа. Вдобавок это был человек, прежде преуспевший в преследовании христиан. Оба источника сведений о жизни Павла, которыми мы располагаем (его собственные послания и история деяний апостолов), сходятся в одном: в молодой христианской общине имя Павла наводило ужас. «А Савл терзал церковь, входя в домы, и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу», — так сказано в Деяниях апостолов 8. Подлинность этого свидетельства подкрепляется словами Павла о себе: «Обрезанный в восьмый день, из рода Израилева, колена Вениаминова, Еврей от Евреев, по учению фарисей, по ревности гонитель Церкви (Божией), по правде законной — непорочный»⁴.

________________________

* Дисангелист — «несущий дурную весть», неологизм Ницше, обозначающий антагониста евангелиста. — Прим. пер.

2 Там же. 40.

3 Деян. 8: 3.

4 Флп. 3: 5-6.

Именно этот текст из Послания к филиппийцам позволяет определить основные биографические данные Павла, и именно здесь мы обретаем надежное основание для воссоздания его биографии. Ведь не секрет, что на тот образ Павла, который рисуют Деяния апостолов, сильное влияние оказали как личные пристрастия Луки, автора этого документа, так и представления христианских общин постапостольского времени; и отнюдь не всегда эти сведения подтверждаются собственными посланиями Павла. Поэтому нужно с некоторой осторожностью принимать на веру то, что сообщается о Павле в Деяниях апостолов. Конечно, место его рождения, Тарс, едва ли можно считать вымышленным, да и его прежнее иудейское имя, скорее всего, было Савл (Шаул, Саул — имя израильского царя), как нам и сообщают Деяния апостолов, хотя сам Павел в посланиях всегда использует только свое римское имя. В то же время маловероятной кажется расхожая история о том, что после обращения он сменил имя и вместо Савла стал зваться Павлом. По всей видимости, в соответствии с принятым в те времена обычаем имя «Павел» с самого начала было созвучным параллельным эллинистическим именем Савла. Далее, неясно, унаследовал ли Павел, который даже в своих миссионерских путешествиях зарабатывал на жизнь ремеслом (вероятно, делая палатки), права римского гражданина от своего отца. Ведь в этом случае Павлу было бы намного проще избегать тех многочисленных наказаний, которым он подвергался во время своей миссионерской деятельности, — а рассказы о подобных случаях действительно встречаются, в том числе и в Деяниях апостолов⁵. Наконец, сомнительно то, что Павел вырос в Иерусалиме и там учился под началом у известного раввина Гамалиила I...

______________________

5 См.: Деян. 22: 25-29.

Таким образом, первостепенное значение для воссоздания биографии Павла имеют его собственные послания (см. хронологическую таблицу), с учетом которых должны быть проверены и при известных условиях изменены сведения всех более поздних источников. Опираясь на свидетельство самого Павла⁶, мы, безусловно, можем признать истинность следующих фактов: Павел происходил из еврейской семьи, относившейся к колену Вениамина, и в соответствии с иудейской традицией на восьмой день жизни над ним был произведен обряд обрезания. Затем он вкусил все прелести строгого иудейского воспитания и в отрочестве примкнул к секте фарисеев. Составной частью такого воспитания было освоение приемов, необходимых для изложения и толкования иудейского закона и Еврейской Библии, что подразумевало знание древнееврейского и, по-видимому, также арамейского языков. Итак, юный Павел предстает перед нами как фарисей строгих правил — очень серьезный, размышляющий, всецело находящийся под влиянием современной ему иудаистской апокалиптики, — как ревнитель закона и ярый поборник сохранения вековых традиций. Павел, по всей видимости, родился почти в одно время с Иисусом, но в отличие от последнего вырос в эллинистическом окружении, где греческий был нормальным разговорным языком и, следовательно, его, Павла, родным наречием. Более того, апостольские послания свидетельствуют о том, что их автор владеет греческим, знает популярные философские учения и обладает риторическими навыками в такой степени, которая позволяет утверждать, что он получил греческое школьное образование.

И вот этот ревнитель Бога и закона почувствовал, что появление и распространение в эллинистической среде (скорее всего, за пределами Иерусалима) иудео-хрис-

______________________

6 См.: Флп. 3: 5 сл.

тианства, не признающего никаких законов, бросает вызов лично ему7. Вообразите, каков он был, если — как сам Павел пишет в Послании к галатам — решился на активную борьбу, на борьбу «неумеренную», вплоть «до опустошения» христианских общин8. Соблазн, которому подвергался каждый иудей, признавая проклятого законом распятого Мессию9, по-видимому, лишь укреплял Павла в его переходящей все границы эйфории преследования. Но тут произошло нечто, в корне переломившее его жизнь.

2. ПЕРЕЛОМ В ЖИЗНИ — СМЕНА ЭПОХ

Павел, несомненно, архетипная фигура великого жизненного перелома, переворота, в результате которого гонитель христиан превратился в провозвестника Христа, — сейчас, по прошествии времени, нам так сложно было бы найти историческое или психологическое объяснение этому событию! В любом случае, сам Павел причиной такого радикального поворота в своей жизни, происшедшего, по всей вероятности, около 35 года, когда он находился в окрестностях Дамаска, не считал ни человеческое поучение, ни новое самопонимание, ни героическое усилие воли. Скорее, он усматривал эту причину в нимало не приукрашенном им опыте познания живого Христа, в «открытии» («видении») воскресшего из мертвых Распятого. Это визионерское событие (Деяния апостолов сделали из него легендарную историю Богоявления¹⁰) сам Павел воспринял не столько как факт личного обращения, сколько как

_________________________

7 Ср.: Гал. 1:13, 23; 1 Кор. 15: 9; Флп. 3: 6.

8 Ср.: Гал. 1:13 и сл.

9 Ср.: 1 Кор. 1:17-31; Гал. 3:1-14.

10 Ср.: Деян. 9:3-9.

призвание к апостольскому служению, к облеченному высшим доверием посланничеству, а именно, к миссионерской деятельности среди язычников¹¹. И если у нас не вызывает сомнений, что в историях призвания иудейских пророков — таких, например, как Исаия, Иеремия и Иезекииль, — содержится доля истины, то и истории призвания фарисея Павла не следует изначально отказывать в подлинности.

В любом случае, теперь перед нами бывший гонитель христиан, который отныне сам провозглашает иную точку зрения на закон и который поэтому в своих миссионерских странствиях обречен на притеснения и преследования со стороны как иудейского истеблишмента, так и иудео-христианских проповедников, на заточение в темницу и истязания. Деяния апостолов полны рассказами об этом, да и сам Павел подтверждает достоверность подобных сообщений — прежде всего в тех случаях, когда он вынужден защищать себя: «Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; Три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской; Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями...»¹² Тем более удивительно, что непрестанный гнет страданий не смог загасить все вновь и вновь возгорающееся пламя уверенности, надежды и радости апостола.

________________________

11 Ср.: 1 Кор. 9:1; 15:8-10; Гал. 1:15 и сл.; Флп. 3: 7-11.

12 2 Кор. 11: 23-26. (В цитате курсивы и пунктуация соответствуют тексту русского синодального перевода. В тексте Кюнга курсивов нет и число ударов названо более прозаически — 39. — Прим. пер.)

Эта внутренняя перемена, превратившая Павла из гонителя христиан в провозвестника Христа, навсегда останется последней, недоступной нашему познанию тайной. И напротив, вполне очевидными являются последствия этого поворота: смена эпох в раннем христианстве, да и вообще в античном мире, ибо какие бы споры вокруг него ни велись, всемирно-историческое значение апостола Павла и его учения неоспоримо.

И тем не менее абсолютно неверно считать Павла подлинным основателем христианства, как это делал уже Ницше. Ведь вера в Христа существовала задолго до личного обращения Павла: иудеи, последователи Иисуса, признали Распятого Мессией, вознесенным к Богу, Христом. И не на Павле лежит ответственность за фундаментальный поворот общины от веры в Иисуса к вере в Христа. «Виновным» в этом является пасхальный опыт воскресшего к жизни Иисуса. И с этого момента для определенной группы иудеев уже стало невозможным верить в Бога Израиля без веры в Мессию Иисуса¹³.

За что же несет ответственность сам Павел? За то, что универсальной религией человечества стал не эллинистический иудаизм — несмотря на его всеохватывающий монотеизм и все усилия, которые еще до Павла прилагались его адептами для обращения язычников, — а христианство. То, что не удалось ни пророкам, ни раввинам, удалось Павлу, а именно — распространить веру в единого Бога Израиля по всему свету. С полным правом Павел, бесспорно известнейшая и влиятельнейшая фигура раннего христианства, мог сказать в свою защиту, что сделал больше других апостолов. За несколько лет он через целую сеть помощников и помощниц, а также посредством интенсивной корреспонденции организовал миссионерскую работу в Сирии,

________________________

12 О вере в воскресение см.: Küng H. Credo. München-Zürich, 1992. Сар. IV.

Малой Азии, Македонии и Греции вплоть до Иллирика¹⁴, средоточием которой были важнейшие торговые, ремесленные и административные центры — такие, как Антиохия, Ефес, Фессалоники и Коринф.

Именно в этом заключается всемирно-историческое значение апостола Павла: повсюду проповедовавший прежде всего перед иудеями и по большей части не принимаемый ими, он нашел путь к иудейской вере в Бога для неиудеев и тем самым инициировал первую смену парадигм в христианстве — переход от иудео-христианства к эллинистическому языческому христианству. Насколько глубоки были перемены? Да настолько, что на апостольском соборе, который состоялся в Иерусалиме примерно в 48 году, ему удалось победить в противоборстве с иерусалимскими христианами того времени и добиться распространения права принимать веру в общего Бога Израиля и на язычников, причем без необходимости для последних предварительно совершать обрезание и перенимать отпугивавшие их иудейские заповеди чистоты, пищевые ограничения и правила шаббат*,

_________________________

14 Ср.: Рим. 15:19. (Иллирик, от народного названия Иллирир — горная местность на Балканах на востоке Адриатического моря между Эпиром и средним Дунаем, на территории современной Югославии. Прим. пер.)

* Шаббат — суббота (ивр.), «день покоя», который празднуется как знак вечного союза между Богом и народом Израиля и в память об избавлении евреев от египетского рабства. Шаббат начинается в пятницу после захода солнца и завершается в субботу, когда на небе появляются первые три звезды. Поведение верующих в этот период времени строго регламентировано. В частности, им запрещено заниматься любой физической работой, готовить еду, зажигать огонь, перемещаться более чем на 1 км и т. д. В библейские времена нарушение запретов шаббат каралось смертью: виновного в осквернении субботы побивали камнями. — Прим. пер.

предписываемые Галахой*, — то есть независимо от того, совершают ли они «дела закона». Павел согласился признать главенствующее положение иерусалимской общины и оказывал ей существенную материальную помощь, организуя широкомасштабный сбор пожертвований в новых общинах языческих христиан, — но все это лишь после того, как он, в свою очередь, получил у иерусалимлян одобрение своей независимой от иудейского закона миссии среди язычников.

На практике все это означало следующее: теперь язычник мог стать христианином, не будучи обязан прежде сделаться иудеем. Важность последствий этого основополагающего решения для всего западного мира (да и не только западного) невозможно переоценить. Только благодаря Павлу:

— миссионерская деятельность среди язычников, которую христиане уже вели до него и продолжали вести наряду с ним, увенчалась — в отличие от аналогичных усилий эллинистического иудаизма — грандиозным успехом;

— эта деятельность обрела новый язык, отличающийся первозданной свежестью, непосредственной силой и страстным чувством;

— община палестинских и эллинистических иудеев превратилась в общину, состоящую из иудеев и язычников;

— из маленькой иудейской «секты» в конце концов развилась «мировая религия», в которой Восток и За-

______________________

* Галаха — собрание толкований правовых и канонических норм, комментариев к законническим местам Пятикнижия. Галаха вместе с назидательными сказаниями, собранными в Агаде, составляет сформировавшийся в IV- ХП веках Мидраш (толкование текста Ветхого Завета) — важнейший для иудаизма источник законов, норм и правил. — Прим. пер.

пад оказались связаны друг с другом более тесно, чем даже в империи Александра Великого.

Итак: без Павла не было бы никакой вселенской церкви, без Павла не было бы никакой греко-латинской патристики, без Павла не было бы никакой эллинистической христианской культуры и, наконец, без Павла не было бы никакого Константинова поворота. Да и все последующие смены парадигмы в христианской теологии, связанные с именами Августина, Лютера и Барта, — все они также немыслимы без Павла.

Но мы не можем более медлить с ответом на вопрос, поставленный в начале наших рассуждений: действительно ли правильно Павел понял Иисуса? Или же он превратно истолковал Его, уча о том, чего сам Иисус вовсе не желал?

3. НЕ ПРИНИМАЯ ВО ВНИМАНИЕ ИИСУСА?

Поставленный в предыдущей главе вопрос нельзя считать надуманным. Разве не бросается в глаза, что Павел, не знавший Иисуса лично, и в своих посланиях никогда не ссылается на личность и благовестие исторического Иисуса? Разве не заметно, что в посланиях Павла, кажется, вовсе не упоминается ни о притчах Иисуса, ни о Нагорной проповеди, ни о чудесах, Им сотворенных, ни вообще о событиях, происшедших во время Его миссии? Я отвечаю: да, это действительно бросается в глаза! Но мы не должны на основании подобных наблюдений делать ложные выводы. Разумеется, можно было бы долго и подробно говорить о пропасти, разделяющей «деревенского» Иисуса из Назарета, объяснявшегося языком рыбаков, пастухов и крестьян, и Павла — горожанина из иудейской диаспоры, имеющего представление о городской жизни, состязаниях бегу-

нов и борцов, военной службе, театрах и морских путешествиях. Но в этом мало пользы. Мы даже не знаем, был ли Павел высоким или низкорослым, красавцем или уродом, как не знаем и того, что заставляло его страдать и каковы были его мистические переживания. Отвечая на этот вопрос, необходимо учитывать прежде всего два существенных момента.

1. В центре учения Павла стоит не человек как таковой и не церковь, да и не священная история, а сам распятый и воскресший Иисус Христос. И нужно либо совершенно не иметь никакого понятия о том, чего решительно и бескомпромиссно требовал сам Иисус и что Он пережил и вынес, либо же лишиться способности распознавать скрытые за иудейско-эллинистической формой представлений изначальные побуждения Павла, чтобы оказаться не в состоянии понять, что именно в Павловых посланиях постоянно раздается призыв: «Назад к Иисусу, Христу Божьему!» Распятый и воскрешенный Богом Иисус Христос стоит в центре паулинистского понимания Бога и человека. Таким образом, во благо человека провозглашается христоцентризм, имеющий основу и завершение в теоцентризме. «Бог через Иисуса Христа — через Иисуса Христа к Богу!» — вот основополагающая формула паулинистской теологии.

2. Павел гораздо больше интересовался историческим Иисусом, чем были склонны считать многие теологи вслед за Карлом Бартом и Рудольфом Бультманом. Да, Павел действительно не желал ничего знать об «Иисусе по плоти». Но этим он не хотел противопоставить исторического или даже распятого Иисуса воскресшему, вознесшемуся Христу, как это делали представители диалектической теологии в XX веке. Ведь когда Павел игнорировал «Иисуса по плоти», он имел в виду Иисуса Христа, которого прежде, во времена гонений,

узнал как природный человек, без веры и, следовательно, «плотски», то есть — которого он познал неверно. И именно ему Павел противопоставлял Иисуса, признаваемого им теперь, после обращения: постигнутого духовно, с верой, «духовно-душевно»! Таким образом, у Павла речь идет не о развенчании исторического Иисуса, а о фундаментальном изменении отношения к нему — о связи с Иисусом Христом в духе.

Павел не был ни благоразумным мудрецом вроде Конфуция, ни погруженным в себя мистиком типа Будды. Он до мозга костей был пророческой личностью, в которой воплотилась ярчайшая духовность. Величайший мыслитель, хотя и своеобразный, он в целом абсолютно последователен, но его — как и пророков Израиля — вовсе нельзя назвать теологом, стремящимся придать своим взглядам стройность и последовательность и оставившим нам законченную и непротиворечивую систему вероучения. Он не занимался — подобно отгородившемуся от мира ученому — разработкой абстрактных теологических проблем закона и благовестил, веры и трудов; позже это сделали лютеранские теологи. Тем не менее среди неустанных трудов миссионера и «рабочего священника» он немало размышлял о последствиях своего обращения и перехода от фарисейства к вере в Христа, обо всем том, что эта вера несет иудео-христианским и особенно языческо-христианским общинам.

При этом Павел, провозвестник и классический мыслитель раннего христианства, относительно редко обращался к евангельскому преданию об Иисусе, хотя, вне всякого сомнения, положительно относился к нему. Из его собственных текстов — по большей мере из составленных по какому-то определенному случаю посланий, которые (как, например, Послание к филиппийцам или Второе послание к коринфянам) отчасти состоят из ряда позже включенных в них фрагментов и, помимо того, сохранились не полностью, — можно

привести не менее двадцати важных мест, где Павел однозначно опирается на евангельское предание об Иисусе¹⁵. И мы наверняка не ошибемся, сделав вывод, что приверженцам созданных им общин он мог гораздо больше, чем содержится в этих случайно сохранившихся текстах, рассказать о том, что он слышал в Иерусалиме, Дамаске, Антиохии или где бы то ни было еще о послании, жизни и судьбе земного, исторического Иисуса. Или, может, мы должны признать, что, скажем, в Коринфе, где Павел жил добрых полтора года, при благовествовании и наставлении общины в делах вероучения и христианского образа жизни он вновь и вновь повторял на разные лады одну лишь абстрактную «керигму» о Распятом и Воскресшем? Что он ничего не рассказывал о самом Иисусе? Ничего не передавал из того, что он должен был узнать из своих бесед с Петром и другими иерусалимскими очевидцами, а позже слышать на апостольском соборе или еще где-то? Думать так было бы антиисторично. Но тогда возникает вопрос: в чем же состоит преемственность, что общего у Иисуса и Павла?

_______________________

15 Речь идет не только о главной вести (керигме) о распятии и воскресении (1 Кор. 15: 3-8), но и о предании о тайной вечере (1 Кор. 11:23-25), об отношении Иисуса к браку и разводу (1 Кор. 7:10 и сл.), о Его наставлениях о пропитании проповедующего евангелие (1 Кор. 9:14) и приоритете заповеди любви (1 Фес. 4:9; Гал. 5:13-14; Рим. 13:8- 10; 1 Кор. 13) и, наконец, даже об указании на происхождение Иисуса от семени Давидова (Рим. 1:3), Христа по плоти — от израильтян (Рим. 9: 5), о сыновстве по отношению к Аврааму (Гал. 3; Рим. 4), человеческом рождении и подчинении закону (Гал. 4:4), человеческом существовании, самоуничижении, послушании до смерти (Флп. 2:6-8), немощности (2 Кор. 13:4), бедности (2 Кор. 8:9), страданиях (1 Кор. 11: 23)... Можно продолжать и далее (см., например, 1 Кор. 4:12,13: 2; Рим. 16:19).

4. Что ОБЩЕГО У ПАВЛА И ИИСУСА?

Теперь нам уже более чем ясно: благодаря Павлу, благодаря его неутомимой миссионерской деятельности изменилось самое существенное в первоначальном христианстве. Но это изменение никоим образом не вступало в противоречие с Иисусом. Оно произошло в согласии с Иисусом. Ведь если мы присмотримся повнимательнее, то поймем, что Павел, всегда скромно и гордо называвший себя лишь полномочным «посланником», а именно, «апостолом» Иисуса Христа, проповедующим язычникам, сохранил благую весть Иисуса в значительно большей мере, чем то следует из отдельных его « распоряжений» . Да, в провозвестии Павла благодаря всеохватывающей смене парадигмы «субстанция» благовестил Иисуса была конгениально трансформирована. Давайте чуть подробнее рассмотрим следующие семь ключевых понятий.

1. Царство Божье. Как и Иисус, Павел все еще полностью живет в напряженном ожидании скорого пришествия Царства Божьего, на которое уповали многие иудеи. Но если Иисус при этом смотрел в будущее, то Павел, конечно, одновременно оглядывается назад, на Царство Божье, уже наступившее через смерть и воскресение Иисуса: для Царства Божьего теперь уже есть имя — Иисус Христос.

2. Грехи. Как и Иисус, Павел исходит из фактической греховности человека (у него нет понятия прирожденного греха, передаваемого ребенку через сексуальную связь родителей, как у Августина), причем из греховности любого человека, даже праведного, набожного, законопослушного — и, несмотря на это, потерянного. Но он развивает этот взгляд теологически, переосмысливая весь библейский, раввинистический и эллинистический материал и, прежде всего,

противопоставляя Адама Христу как старый тип человека — новому.

3. Обращение. Как и для Иисуса, для Павла очевидно, что человек переживает кризис, и он призывает к вере и требует обращения, но весть о Царстве Божьем концентрируется у него в слове о кресте Христовом. Слово это встречает злобу и ненависть, поскольку подрывает основы как иудейского, так и эллинистического обычая «восхвалять себя» перед Богом: с одной стороны, Павел критикует легалистскую законопослушность иудео-христиан (например, в Послании к галатам), с другой стороны, чрезмерную приверженность мудрствованию, свойственную христианам из язычников (в частности, в Первом послании к коринфянам).

4. Откровение. Как и Иисус, Павел в своих трудах ссылается на Бога. Но эти ссылки озарены светом крестной смерти и воскресения Распятого — конкретных событий, которые открыли Павлу преодолевающую все преграды силу деяния Бога, Бога живых, а не мертвых. Событийная христология, внутренне присущая Иисусу, после Его смерти и воскресения — уже до Павла, а затем благодаря Павлу — превратилась в явную, ярко выраженную христологию, исповедуемую общиной.

5. Универсализм. Как и Иисус, Павел вызвал недовольство многих своих соплеменников, поскольку на деле преступал все границы закона, обращаясь к нищим, потерянным, угнетенным, отверженным, бесправным и преступным, словом и делом являя пример универсализма. Но только у Павла универсализм Иисуса — принципиальный по отношению к Израилю и фактический или возможный по отношению к языческому миру, — будучи осмыслен в свете Распятого и Воскресшего, превратился в прямой и непосредственный универсализм, распространяющийся и на Израиль, и на мир язычников, в универсализм, прямо требовавший благовествования евангелия язычникам.

6. Оправдание. Как и Иисус, Павел считал, что грехи отпускаются лишь по милости Божьей: освобождение, прощение, оправдание грешника возможно не благодаря исполнению закона (ср. притчу Иисуса о фарисее в храме), но посредством безусловной веры в милостивого и милосердного Бога. Однако у Павла весть об оправдании грешников без обязательного выполнения «дел закона» (обрезания и прочих ритуальных обрядов) обусловлена крестной смертью Иисуса: ведь Мессию ревнители закона и порядка казнили именем закона — как преступника и отверженного, но потом, будучи воскрешен дарующим жизнь Богом, Он оказался оправданным вопреки закону. Итак, Павел теперь узнал и негативную сторону закона.

7. Любовь. Как и Иисус, Павел провозглашал любовь к Богу и к ближнему исполнением закона на деле и жил по заветам этой любви — в безусловном послушании Богу и самоотверженном служении всем людям, даже своим врагам. Но Павел понял, что именно в смерти Иисуса наиболее глубоко раскрывается любовь Бога и любовь самого Иисуса — та любовь, которая теперь могла служить основой и образцом для человека в его любви к Богу и к ближнему своему.

Итак, ответ на наш вопрос очевиден.

5. ОДНО И ТО ЖЕ ДЕЛО

Конечно, порой мы сталкиваемся у Павла и с повышенной эмоциональностью, и с чрезмерной, вплоть до иронии и сарказма, риторикой, а также с некоторыми весьма спорными формулировками и жесткой критикой противников. Но этот человек страсти никогда не был преисполнен ни ненависти к конкретным людям,

ни враждебности. Скорее, он — человек служения, человек любви и радости, сохраняющихся даже в страданиях. Это подлинный «радостный вестник», который не только не основал никакой новой религии, но и не намерен был делать ничего подобного.

Да, Павел не создал никакой новой системы, не сотворил никакой новой «субстанции веры». Будучи иудеем — но в любом случае при совершенно новой парадигмальной констелляции, — он строил свое учение на том основании, которое, по его собственным словам, положено раз и навсегда и которое есть Иисус Христос.¹⁶ Иисус служит источником, содержанием и критическим мерилом благовестия Павла, и именно этим Павел существенным образом отличается от большинства своих соплеменников. В ситуации, коренным образом изменившейся после смерти и воскресения Иисуса, Павел защищал не какое-то другое, но то же самое дело. Если быть кратким, можно назвать его делом Иисуса, которое есть не что иное, как дело Бога и дело человека и которое теперь, скрепленное смертью и воскресением, нашло выражение в лаконичной формуле Павла — «дело Иисуса Христа»¹⁷.

В конечном итоге в благовестии Павла речь идет о радикализированном понимании Бога в свете Иисуса Христа! Поэтому с тех пор пути иудеев и христиан разошлись (не так давно виднейший исследователь Нового Завета, евангелист Эрнст Кеземанн писал об этом уче-

_______________________

16 Ср.: 1 Кор. 3: 11.

17 Ср.: «Потому что все ищут своей выгоды, а не служат делу Иисуса Христа» (Флп. 2: 21); «дело Господнее» (1 Кор. 7:32-34). (В русском синодальном переводе этот стих из Послания к филиппийцам передан следующим образом: «Потому что все ищут своего, а не того, что угодно Иисусу Христу». — Прим. пер.)

ному-иудаисту Пинхасу Лапиде). И действительно, если мы рассмотрим историю Израиля — начиная с блуждания в пустыне, через историю пророков и кумранской секты и вплоть до настоящего времени, — то окажется, что его народ постоянно стоял перед необходимостью отмежеваться от ложного служения Богу. В текстах еврейской Библии мы сталкиваемся с этим на каждом шагу: не только язычники неверно понимают Бога — сам избранный народ не понимает Бога. И этот народ вновь и вновь переживал драматические и трагические разделения и дробления, все вновь и вновь спорил с отщепенцами и бунтовщиками об истинном Боге и правильном, совершенном богослужении. Именно поэтому в конце концов и у Иисуса главный вопрос состоял в том, «где, когда и как скрытый на небесах Бог правильно познается и должным образом почитается на земле? От этого вопроса Израиля отталкивался и иудей Павел, который дал на него ответ, христологически переориентировав веру в Бога... Сегодня мы, наверное, едины в том, что почитаем рабби из Назарета — как учителя, как пророка либо как брата. Воплощение божественной воли, образ Бога, ищущего безбожников, Бога, который, благословляя падший, отверженный мир как свое творение, шокировал благочестивых и нравственных, законопослушных и подчиняющихся нормам и правилам, — для Павла это один лишь распятый Христос. Исходя из этого нужно толковать все учение апостола, и только это делает его понятным»¹⁸.

Таким образом, Павел сделал ни больше и ни меньше как перевел на язык эллинизма и последовательно провел те принципы, которые были заложены в благовестии, деяниях и смертной доле Иисуса, и таким обра-

______________________

18 Käsemann E. Wo sich die Wege trennen// Deutsches Allgemeines Sonntagsblatt. 1990. 13 April.

зом попытался вывести христианскую весть за пределы Израиля и сделать ее понятной для всей ойкумены тогдашнего мира. Павел повторил судьбу своего учителя: его невероятно напряженная жизнь оборвалась приблизительно в 60 году в Риме при императоре Нероне, когда он как подвижник веры был предан мученической смерти. И этот человек — как никто другой после Иисуса — благодаря немногим сохранившимся посланиям и фрагментам посланий на протяжении столетий постоянно побуждал христианство к тому, чтобы оно не обольщалось очевидным, а вновь и вновь открывало для себя подлинного Христа и следовало Ему. Ведь с того времени стало ясным: «сущность» христианства — то, что отличает христианство и от иудаизма, и от старых мировых религий, и от современных разновидностей гуманизма, — это сам Иисус Христос. И именно тем, что Он был распят, отличается Иисус и от множества воскресших, вознесенных, вечно живых богов, и от обожествленных основателей религий, цезарей, гениев, владык и героев мировой истории.

Благодаря всему этому становится ясно, почему в христианстве, после того как большая часть израильского народа не признала Иисуса Мессией Израиля, речь шла уже не о какой-то иной парадигме в рамках иудаизма, но, в конечном счете, о действительно иной религии (разумеется, сохраняющей иудаистскую основу). Все это — и то, что христианство смогло стать мировой религией, и то, что эта мировая религия тем не менее немыслима без иудаистских корней, — особенно отчетливо проявилось в знаменитой дискуссии, которая тяжелым бременем легла на первоначальное христианство и в которой Павел до конца отстаивал свою позицию сначала на апостольском соборе, а потом во время конфликта с Петром. Речь идет о борьбе вокруг иудейского закона.

6. ВЫСТУПАЛ ЛИ ПАВЕЛ ПРОТИВ ИУДЕЙСКОГО ЗАКОНА?

Павел затронул чрезвычайно важные для иудаизма проблемы, связанные с законом. Они были весьма актуальны в те времена и сохраняют свою остроту по сей день, что совершенно ясно всякому, кто когда-либо вступал в конфликт с иудейской ортодоксией. Правильно понять Павла может только тот, кто, как, например, иудейский теолог Шалом Бен-Хорин, попытался «полностью подчинить свою жизнь закону Израиля, всегда и во всем следовать обычаям и предписаниям раввинистической традиции». У Бен-Хорина есть еще и такие строки: «Я попробовал применить к себе закон в его ортодоксальной интерпретации и не нашел в этом того удовлетворения, того мира, который Павел называет оправданием перед Богом»¹⁹. Бен-Хорин имеет в виду те случаи, когда он на опыте узнал и законническое рвение, и ошибки закона. «И сегодня в Иерусалиме, — продолжает он, — известен этот тип прибывшего из диаспоры фанатичного последователя Яхве, даже если теперь он родом не из Тарса, а из Нью-Йорка или Лондона. Таких штудирующих Талмуд иностранцев очень часто можно встретить на демонстрациях протеста, направленных против мирных автомобилистов, которые рискнули отправиться в путь в субботу, среди ревнителей закона, забрасывающих камнями машины и их водителей. В Нью-Йорке или Лондоне эти люди, вероятно, не стали бы реагировать подобным образом на формальное нарушение запретов шаббат, но в Иерусалиме они жаждут показать себя иудеями, верными Торе на сто

_________________________

19 Ben-Chorin S. Der Völkerapostel in jüdischer Sicht. München, 1980. S. 11.

пятьдесят процентов. Именно таким мы должны представлять и юного Савла из Тарса, который, говоря о себе, подчеркивал, что своими действиями многих превосходил в иудействе, ревностно соблюдал закон и радовался побиванию камнями еретиков (как все это узнаваемо, как актуально!). — Но все же попытайтесь понять, что это такое — день за днем подчиняться железной дисциплине закона, следовать Галахе и соблюдать мицвот*, не узнавая при этом действительной близости Бога, не освобождаясь от тяжести чувства вины, аверы**, греха... Не ведет ли многочисленность запретов и предписаний к тому, что человек запутывается в противоречиях?»²⁰

После всего сказанного тем более напрашивается вопрос: разве Павел не «отменил» окончательно иудейский закон, не провозгласил — и совершенно оправданно — его «конец»? На протяжении столетий христианская экзегеза считала его решенным. А уж если смотреть на Павла глазами немецкой школы экзегетики (особенно той ее ветви, что основана на идеях Лютера и представлена в систематизированном виде у Бультмана в его «Теологии Нового Завета»), то окончательно окрепнет убеждение в том, что:

— для Павла после смерти и воскресения Иисуса Христа иудейский закон раз и навсегда утратил силу: вместо закона воцарилось лишь одно евангелие;

— для христиан иудейский закон не имеет значения, решающую роль играет лишь вера в Иисуса Христа: вместо закона правомочной стала только вера;

_____________________

* Мицвот — заповеди (ивр.). — Прим. пер.

** Авера — грех, нарушение закона (ивр.). Этот термин используется в раввинистической литературе для обозначения нарушения предписаний Галахи, а также для противопоставления мицвот. — Прим. пер.

20 Ben-Chorin S. Op. cit. S. 57.

— вместе с иудейским законом оказывается преодоленным и сам иудаизм: на место прежнего избранного Богом народа заступает новый божий народ, церковь.

Но позволительно ли нам удовлетвориться подобным толкованием и принять абсолютно антагонистическую лютеровскую схему «закон и евангелие»?

Мы не можем обойтись без того, чтобы кратко не прояснить свою позицию в споре по вопросу о сохранении действия закона. Мнения по этому вопросу расходятся так сильно, как ни по какому другому, причем ответы различны не только у иудаистских и христианских толкователей учения Павла, но у различных христианских экзегетов. Сложность этого вопроса обусловлена вовсе не тем, что Павел изрекал нелепости и противоречил сам себе. Дело в том, что в своих написанных по-гречески посланиях для обозначения закона он применяет не древнееврейское «Тора» (даже в качестве иноязычного слова), а греческое «nomos» («закон»), которое, начиная с Септуагинты, греческого перевода Еврейской Библии, повсеместно используется для передачи слова «Тора» («учение», «предписание»). Именно из-за этого никогда нельзя точно сказать, в широком или узком смысле употребляет Павел слово «nomos» в каждом конкретном месте своих посланий: в широком, подразумевая Тору, то есть всю совокупность текстов Пятикнижия Моисеева, или в узком, имея в виду Галаху («закон») — основывающийся на Торе и сегодня во все большей степени регламентирующий жизнь иудеев, а в то время еще не кодифицированный религиозный закон раввинов.

Спор идет по следующему вопросу: можно ли утверждать, что, согласно Павлу, иудейский закон сохранил свою силу? Продолжает ли действовать этот закон, или же с ним покончено? Или, говоря более конкретно:

— Действительно ли Павел считал, что иудейские законники извратили закон, как полагают некоторые христианские экзегеты?

— На самом ли деле исповедующие Христа евреи не должны более исполнять иудаистский закон? И, стало быть, иудео-христианство теперь не имеет более никаких прав на существование наряду с языческим христианством?

— Не заключается ли, следовательно, неправота иудаизма не только в том, что он не признает Иисуса Мессией, но и в том, что он по-прежнему хранит верность закону?

Нам нужно подробно и обстоятельно ответить на эти вопросы.

7. ТОРА ОСТАЕТСЯ В СИЛЕ

Не только в иудаизме, но и среди христианских теологов, прежде всего лютеранского толка, все еще широко распространено предвзятое мнение о Павле, убеждение в том, что он отменил иудейский закон. Но если мы попытаемся по возможности избегать традиционного схематизма при чтении многочисленных текстов посланий, посвященных закону — христианскому («закон и евангелие») или иудаистскому («отмена закона»), — то придем к бесспорному выводу: в той мере, в какой под «законом» подразумевается Тора, он есть и остается законом Бога, то есть выражением воли Бога. Павел специально подчеркивает: «...закон свят, и заповедь свята и праведна и добра»²¹. Закон дан человеку «для жизни»²², он есть «образец ведения и истины»²³, он «ду-

__________________________

21 Рим. 7:12.

22 Рим. 7:10. Ср. также: Рим. 10: 5 и Гал. 3:12.

23 Рим. 2: 20.

ховен»²⁴. Установление закона, «законоположение»²⁵ относится к тем достоинствам, которыми Израиль может гордиться. «Закон» здесь у Павла однозначно отождествляется с Торой, Пятикнижием Моисеевым и означает требование Бога, повиновение которому обязательно для человека²⁶.

Таким образом, согласно Павлу, священный закон Божий, Моисеева Тора, никоим образом не отменяется после смерти и воскресения Христа, но напротив, этот закон остается значимым «законом веры»²⁷. Согласно настоятельному утверждению Павла, Тора была не только не «уничтожена» («как далеко от истины это было бы!»), но посредством веры «подлинно сохранена», «утверждена»²⁸. Благодаря всему сказанному выше мы понимаем, что Павел полемизировал не с законом как таковым, не с Моисеевой Торой, но с делами закона, со справедливостью, устанавливаемой законом. Его лозунг — не оправдание верой «без закона» (в противном случае вера стала бы делом любого своеволия, не влекущим за собой практических последствий), но оправдание верой «без дел закона». У Павла противопоставляются не вера и закон, а вера и дела.

Итак, оправдания перед Богом здесь и сейчас человек достигает вовсе не благодаря тому, что он делает. Бог сам оправдывает человека, а от человека ожидается единственно и исключительно лишь вера, безусловное доверие. Ибо и к иудеям, и к язычникам обращены

_______________________

24 Рим. 7:14.

26 Рим. 9: 4.

26 Все затрагиваемые Павлом проблемы, касающиеся закона, детально рассмотрены в книге: Küng Н. Das Judentum. München, 1991. Hauptteil 3. Кар. В. III: Um des Menschen willen.

27 Рим. 3: 27.

28 Рим. 3: 31.

слова: «...делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть»²⁹! И если кто бы то ни было захотел использовать закон для личного оправдания перед Богом, то это стало бы «служением смерти», «служением осуждения»³⁰ — ибо «буква убивает»³¹.

Но если Тора по-прежнему остается в силе, что же тогда означает столь прославляемая Павлом свобода?

8. САМЫЙ ЗНАМЕНИТЫЙ СПОР В ДРЕВНЕЙ ЦЕРКВИ

«Свободу даровал нам Христос»³²? Теперь мы можем ответить: речь идет не просто о свободе от Торы и ее моральных требований, а о свободе от дел закона. Это и есть та свобода, к которой «призваны» христиане³³, которую они «имеют во Христе Иисусе»³⁴. В этом отношении те, кто верует в Христа, — «не под законом, но под благодатью»³⁵.

Что из этого следует для решения вопроса о Торе? После всего, что мы услышали, ответ может звучать только так: когда Павел говорит о свободе от «закона», он ни в коей мере не желает принципиально высказываться против Торы, которая на примере Авраама учит об оправдании верой и моральные заповеди которой, по его мнению, остаются в силе для язычников. Но скорее он на самом деле выступает — не употребляя эту

_______________________

29 Рим. 3: 20; ср.: Гал. 3:10.

30 2 Кор. 3: 7-9.

31 2 Кор. 3: 6.

32 См.: Гал. 5: 1.

33 См.: Гал. 5:13.

34 См.: Гал. 2: 4.

35 Рим. 6: 14; ср. также: Рим. 7: 5 и сл.

более позднюю терминологию — против Галахи постольку, поскольку она предписывает не всеобщие моральные требования, а выполнение «дел закона». А под последними понимаются — что сегодня признают и иудейские ученые — те требования иудейского ритуального закона (обрезание, заповеди, связанные с соблюдением чистоты и приемом пищи, предписания относительно субботы и праздничных дней), исполнение которых для многих иудеев до сего дня является тяжелой проблемой и, согласно Павлу, не должно вменяться в обязанность язычникам. Таким образом, свое основополагающее значение утратила не Тора в общем смысле, как учение Божье или распоряжение, а скорее Тора в узком смысле слова. Эту ритуальную Галаху Павел для языческих христиан отменил, а для иудео- христиан основополагающим образом релятивизировал, ведь теперь ее следовало понимать в соответствии с духом, который животворит, а не с буквой, которая убивает³⁶.

А что это означает для жизненной практики христиан? Для языческих христиан и иудео-христиан это означает нечто различное:

— Христиане иудейского происхождения могут соблюдать требования Галахи, но они не обязаны это делать непременно, поскольку решающим для благодати более не являются подобные «дела закона», но вера в Иисуса Христа; сами «дела закона» следует трактовать в соответствии не с буквой, а с духом: жизнь в духе.

— Для христиан из язычников (у самого Павла нет ни терминологического разделения, ни теоретического развития этого) могут считаться обязательными только моральные заповеди Торы, но не культово-ритуальные предписания, столь широко представленные в Га-

_____________________

36 См.: 2 Кор. 3: 6.

лахе и охватывающие всю жизнь иудеев, и, следовательно, не иудейский образ жизни: обрезание, праздники, шаббат, заповеди чистоты и пищевые предписания.

Именно этот последний пункт, особенно относительно кошерной еды (важнейший во все времена вопрос: кто с кем ест?) и был предметом самого известного спора в древней церкви, который имел место в Антиохии, втором после Иерусалима крупнейшем центре христианства, — спора между Павлом, на которого (как то было решено на Иерусалимском апостольском соборе) была возложено благовестив среди язычников, и Петром, ответственным за миссию среди иудеев³⁷.

Петр сам по себе интересовался благовествованием среди язычников. Сначала в Антиохии он, как Павел, делил трапезу с необрезанными христианами, но потом — из лояльности или по малодушию? — прекратил это делать, как только из Иерусалима прибыли верные закону приверженцы Иакова, которые требовали только кошерной еды и отделялись от язычников.

Павел страстно отстаивает свободу языческих христиан именно в вопросе общей трапезы. Повествующее об этом Послание к галатам непроизвольно рисует картину партийного противостояния. Но тем не менее совершенно определенным является то, что Павел «лично противостоял»³⁸ Петру! С точки зрения Павла это было понятно: он должен был страстно выступать против разделения стола и общности вечери, которое разрушило бы единство иудеев и язычников в одной общине Иисуса Христа. А что было для него главным? Даже если Павел никогда не отказывался от своего иудейского бытия и никогда не запрещал иудео-христианам вести

_________________________

37 См.: Гал. 2; Деян. 15: 1-34.

38 См.: Гал. 2: 11.

жизнь по требованиям Галахи, а, напротив, одобрял это для своего круга, то, по его убеждению, эта жизнь по-иудейски не должна служить разделителем с языческими христианами. Ради единства общины, состоящей из иудеев и христиан, он ожидал от иудео-христиан отказа вовсе не от Моисеевой Торы, но именно для данного случая (не вообще!) отказа от ритуальных требований Галахи, запрещающих подобные совместные трапезы, и интерпретации их верующими в Христа согласно не букве, а духу. Поскольку свобода, принесенная Христом, их для этого освободила. Вера в Христа должна быть Определяющей и для иудео-христиан.

При этом нельзя забывать, что Павел в своей критике закона отражает позицию Иисуса. Иисус также в совершенно определенных случаях — касательно заповедей шаббат, пищи и чистоты — высказывался за «заповеди Божии» и против применения Галахи, «предания человеческих» или «предания старцев»³⁹ и требовал вместо культово-ритуальной чистоты (омовения рук) морально определенной чистоты сердца⁴⁰!

Был ли действительно, как зачастую полагают, благодаря этому решению Павла брошен жребий, определивший судьбу иудео-христиан в становящейся церкви диаспоры, и таким образом предопределен преждевременный раскол на иудео-христианскую и языческо-христианскую церкви? Неизбежный конфликт с трагичным исходом? Нет! В духе Иисуса взаимопонимание было бы возможно, даже необходимо! Поскольку истинная свобода, как выразительно говорит Павел, никогда не бывает безоглядной: «Берегитесь однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощ-

________________________

39 Ср.: Мк. 7: 8; Мк. 7: 3-5.

40 См.: Мк. 7: 1-23.

ных»⁴¹. Каждый должен служить другому⁴², не отказываясь от собственной свободы: «...не делайтесь рабами человеков»⁴³.

Открытость другому, бытие для другого, самоотверженная любовь — это для Павла высшая реализация свободы: «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода (ваша) не была поводом к угождению плоти; но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: “люби ближнего твоего, как самого себя”»⁴⁴.

Эти основополагающие высказывания апостола Павла сохраняют силу и сегодня. Но, несмотря на это, перед нами встает вопрос: может ли Павел, безотносительно к подобным фундаментальным высказываниям, являться еще и практическим образцом для христианского мира?

9. ОБУСЛОВЛЕННОЕ ВРЕМЕНЕМ

Высказывания Павла, как и другие библейские тексты, нельзя просто фундаменталистски повторять и использовать как непогрешимое слово. Их следует понимать, исходя из реалий той эпохи, и переводить для нашего времени.

Например, высказывания о женщине. Мнение, что женщина является лишь «отражением мужа»⁴⁵, в то

_______________________

41 1 Кор. 8: 9.

42 Ср.: 1 Кор. 9:19; Гал. 5: 13.

43 1 Кор. 7: 23.

44 Гал. 5:13-14.

45 См.: 1 Кор. 11:7. (В русском синодальном переводе — «слава мужа». — Прим. пер.)

время было широко распространенным в эллинистическом мире предрассудком. Идея, что хотя и хорошо иметь семью, но безбрачие все же лучше (даже если оно и не предписывалось)⁴⁶, — формулируется на основе иудейского ожидания скорого конца света, которое разделял и Павел. И то, и другое нельзя просто переносить в наше время. То, что «жены ваши в церквах да молчат» и им предписано «быть в подчинении»⁴⁷, и так уже с точки зрения современной экзегезы является послепаулинистской вставкой, так как противоречит неоднократно удостоверенной Павлом практике полного участия женщин в богослужебной жизни и в руководстве общиной. Так, Павел знает и хвалит женщину-апостола Юнию. «прославившуюся между апостолами»⁴⁸, которую потом более позднее предание, уже не способное представить себе апостола женского рода, переделало в мужчину «Юниуса». Да и список приветствий Послания к римлянам содержит целый ряд женщин- сотрудниц, среди которых Фива Кенхрейская, миссионер и глава общины⁴⁹.

Столь же обусловлены временем, как и суждения о женщине, высказывания Павла о государстве: о государственной власти, которая «от Бога установлена» и которой каждому « надобно повиноваться»60. Само собой разумеется, сегодня христиане признают право на противостояние тиранической государственной власти и в экстремальных случаях должны осуществлять это на практике.

_________________________

46 Ср.: 1 Кор. 7: 1-8.

47 1 Кор. 14: 33-36.

48 См.: Рим. 16: 7.

49 См.: Рим. 16:1-2.

50 См.: Рим. 13: 1-7.

Представляются Нам сегодня устаревшими и высказывания об идоложертвенной пище⁵¹. Но тем не менее именно этот пример показывает, насколько по-прежнему сохраняют значение развитые здесь положения о сильных в вере, которые не должны презирать слабых, и о слабых в вере, которым не позволено хулить сильных. Импульсы, вызванные к жизни деятельностью Павла, сохраняют свое значение, воздействуя как на отдельного человека и его основополагающее отношение к действительности, так и на понимание судьбы Израиля и структуры христианской общины.

10. ВЫВОДЫ ДЛЯ ОТДЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА, ДЛЯ НАРОДА, ДЛЯ ОБЩИНЫ

А. Что Павел говорит о повседневной мирской жизни христианина? Павел — не чудаковатый аскет, который презирал бы все блага этого мира. Речь идет о том, что человеку следует «познавать, что (есть) воля Божья, благая, угодная и совершенная»⁵².

Тому, кто верит в Иисуса Христа, не нужно замыкаться в мире личног0 совершенства или даже в общине совершенных. Он может и должен исполнять волю Божью, пребывая в обыденном, не святом мире. Ему ни в коей мере не нужно отказываться от всех благ этого мира. Ему нельзя саіч0Му отрекаться от них. Отрекаться, посвящать себя верующий может только по отношению к Богу. Уже Павел понимал: ни один христианин не должен стремиться к тому, чтобы покинуть мир, он

__________________________

51 См.: Рим. 14:1-23.

52 Рим. 12: 2; ср.: Флп. 1: 10.

только не должен предаваться ему. Требуется не внешняя пространственная, но внутренняя личная отстраненность от вещей этого мира. Для освобожденного от закона имеет силу великое слово: «Все мне позволительно»⁵³. Однако при этом: «но ничто не должно обладать мною»⁵⁴. В мире «нет ничего в себе самом нечистого»⁵⁵. Но я могу потерять мою свободу по отношению к чему- либо в мире и позволить ему властвовать надо мною, как идолу. Правда, и в этом случае все еще остается истинным утверждение: «Все мне позволительно». Но верно и другое: «не все полезно»⁵⁶.

И, наконец, при этом надлежит учитывать то, не наносит ли вред моему ближнему позволенное и полезное для меня. Что тогда? Сохраняет ли в этом случае силу утверждение: «Все позволительно». Однако в то же время: «но не все назидает». И поэтому: «Никто не ищи своего, но каждый пользы другого»⁵⁷. В результате свобода может стать отказом, прежде всего отказом от господства: «Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя»⁵⁸. Здесь не отрицается свобода верующего, наоборот, здесь она максимально требуется. В последней инстанции верующий никогда не связан с мнениями и суждениями, традициями и критериями: «ибо для чего моей свободе быть судимой чужою совестью?»⁵⁹ Моя собственная совесть, которая точно знает о добре и зле, определяет грань допустимого для меня⁶⁰.

__________________________

53 1 Кор. 6: 12.

54 Там же.

55 Рим. 14:14; ср.:Тит. 1:15 («Для чистых все чисто»).

56 1 Кор. 6: 12.

57 1 Кор. 10: 23 сл.

58 1 Кор. 9:19.

59 1 Кор. 10: 29.

60 Ср.: 1 Кор. 8: 7-12; 10: 25-30.

Б. Какого мнения придерживается иудей Павел о большинстве иудейского народа, не признавшего Иисуса мессией Израиля? Для Павла этот вопрос — вовсе не чисто теоретический. Напротив, он проистекает из глубокой кровоточащей раны, которая у этого воспитанника фарисеев на протяжении всей его жизни так и не затянулась. Но, несмотря на всю скорбь и все разочарование, Павел твердо придерживается следующего: богоизбранность Израиля сохраняется, она неустранима и неопровержима. Бог не изменил своих обетований, хотя после Христа следует рассматривать их действенность в другом свете. Иудеи есть и остаются избранным Богом народом, который Он возлюбил безмерно⁶¹. Ибо, согласно Павлу, иудеям — его «братьям» по плоти⁶², — как и прежде принадлежат:

— «усыновление»: дарованное народу Израиля еще в Египте имя «первенца» Господа;

— «слава»: слава присутствия Бога в его народе (шехина*);

— «завет»: все вновь и вновь подвергающийся угрозе и возобновляемый союз Бога со своим народом;

— «законоположение»: благие правила жизни, данные Богом своему народу в знак союза с ним;

— «богослужение»: подлинное богослужение священнического народа;

— «обетования»: сохраняющее силу дарованное Господом обещание милости и спасения;

______________________

61 Ср.: Исх. 4: 22.

62 Ср.: Рим. 9: 3.

* Шехина (от евр. «селиться») — в талмудическом писании присутствие Бога в человеческом мире. — Прим, пер.

— «отцы»: отцы прошлых времен в общине подлинной веры*;

— «Мессия»: Иисус Христос, рожденный израильтянином по плоти и крови, который в первую очередь принадлежит не язычникам, но народу Израиля ⁶³.

От чего были бы избавлены и иудейский народ, и христианство, если бы это учение апостола Павла, как оно изложено прежде всего в 9-11 главах Послания к римлянам, не было вытеснено, да и полностью забыто! «Великая печаль» и «непрестанное мучение» ⁶⁴ Павла, связанные с положением Израиля, на протяжении истории превратились в невообразимую печаль и кошмарное мучение самого Израиля! Именем иудея Иисуса и иудея Павла иудейский народ подвергали неслыханной дискриминации, преследованиям, травле!

И вовсе не Павел отделил христианство от иудаизма — это сделали другие после его смерти и разрушения Второго Храма**. Павел, иудей, отступивший

_________________

* Отцы (более позднее евр. наименование— «праотцы», в греческом переводе Ветхого Завета (Септуагинте) — «патриархи»)— прародители народа Израиля Авраам, Исаак и Иаков, в более широком смысле также двенадцать сыновей Иакова (см.: Быт. 11: 10-32; 37: 1-50: 26). — Прим. пер.

63 Ср.: Рим. 9: 4 сл.

64 Ср.: Рим. 9: 2.

** Второй Храм (Храм Зоровавеля) — главное культовое здание древних иудеев в Иерусалиме. Второй Храм был построен во время правления наместника Зоровавеля на месте Первого Храма (Храма Соломона), уничтоженного халдеями в 587 году до н. э. Второй Храм был освящен в 515 году до н. э. и просуществовал до 70 года н. э., когда был разрушен воинами римского полководца Тита. — Прим. пер.

от своего фарисейства, как христианин ни в коей мере не отказывался от своего иудейства. О Павле всегда говорят, что он, постоянно подвергаемый нападкам и оскорблениям, непонятый, не чувствует себя преступившим закон, отступником, ложным учителем. Он, исповедующий христианство иудей и апостол, лишь наполняет свое иудейство — и мнит при этом, что превзошел Тору, — новым, более свободным, всеохватывающим духом: собственно в свете Бога, который и в прежние времена всегда действовал по-новому и неожиданно, и в свете Его Мессии. И он верит также в спасение иудеев, когда Христос вновь сойдет с Сиона для суда.

В. Какой видится Павлу христианская община? Если бы он вернулся и посмотрел, в частности, на структуру католической церкви, на это хитроумное, до мельчайших подробностей разработанное церковное право, на эту гигантскую многоступенчатую иерархию и прежде всего на этот престол Петра, претендующий на непогрешимость и главенство в церкви, — он бы пошел на баррикады, чтобы вновь «лично противостоять» тем, кто «не прямо поступают по истине Евангельской»68. Ибо «священное господство», «иерархия» — все это было чуждо Павлу. Не иерархическую структуру советовал он возводить своим общинам и строил сам, напротив, он полагался на харизму всех тех, кто желал совместно трудиться во благо общины65 66. Направляемое Богом «демократическое» сотрудничество — вот о чем он вел речь. По его мнению, каждый член общины име-

____________________

65 Гал. 2: 14.

66 Заслуга привлечения в XX веке внимания к проблеме значения харизмы именно в аспекте критики церкви принадлежит Э. Кеземанну (см.: Käsemann Е. Amt und Gemeinde im Neuen Testament // Exegetische Versuche und Besinnungen. Bd. 1. Gottingen, I960. S. 109-134).

ет свою, совершенно определенную задачу, определенное служение, определенную харизму, под которой вовсе не следует понимать исключительные феномены типа дара проповедовать или исцелять больных. Но в то же время чистый энтузиазм для Павла столь же мало приемлем, сколь и клерикализм. Напротив: каждое служение, которое фактически (постоянно или время от времени, частным или публичным образом) направлено на созидание общины, он считал харизмой, церковным служением; и именно как конкретное служение оно получает признание и свое место в жизни общины. Каждое служение, отправляемое в любви и во благо общины, наделено — официально или нет — соответствующим ему авторитетом.

Но можно ли подобным образом сохранить единство и порядок? И разве не испытывали именно паулинистские общины опаснейшую угрозу со стороны конкурирующих групп, разве не грозила их деятельности хаотичность и сомнительные в моральном отношении приемы? Переписка Павла со своими общинами однозначно свидетельствует о том, что единство и порядок он хотел установить вовсе не путем нивелирования различий, униформирования, иерархизации и централизации. Единство и порядок, считал он, гарантируются в большей мере действием Духа, который дарует каждому не все возможные виды харизмы, но свою, особую, харизму (правило: «Каждому свое!»), харизму, которая может быть реализована не эгоцентрично, но лишь во благо других (правило: «Совместными усилиями друг для друга!»), и более того, только при условии подчинения единому Господу (правило: «Повиновение Господу!»). Кто не исповедует Иисуса и не использует свой дар во благо общины (так можно разделить различные виды духовного служения) — у того дух не от Бога.

Не клерикальная опека и духовная диктатура, а уважение, признание, солидарность, коллегиальное взаимосогласие, партнерское обсуждение, общение и диалог — вот что служит признаком присутствия в жизни общины духа Божьего, идентичного духу Иисуса Христа.

Г. Но если исходить из подобной точки зрения, то можно ли вообще говорить о наличии авторитета в церкви? Мог ли Павел оказывать влияние благодаря своему авторитету? И здесь ответ гласит: да! У Павла был удивительный авторитет, и он не боялся в случае необходимости в полной мере использовать свой авторитет апостола. Но методы влияния Павла никогда не превращались в авторитаризм. Апостол никогда не расширял своей власти, — особенно, что касается юрисдикции в сфере священнослужения. Напротив, он все время добровольно ограничивал сферу своих полномочий, исходя из того убеждения, что апостолы являются не господами веры, а помощниками членов общины в их радостном служении, что его церкви принадлежат не ему, а Господу и потому свободны в духе и призваны к свободе, а не к рабству у человека.

Конечно, в тех случаях, когда нужно было ради Христа и Его евангелия отказаться от другого евангелия, Павел при определенных обстоятельствах мог отругать и даже изгнать человека из общины. Но эти меры, к которым он прибегал для наказания отдельной личности, — например, временное исключение из общины с целью исправления провинившегося, — он никогда не использовал для воздействия на общину в целом даже при очень серьезных нарушениях с ее стороны. Более того, вместо запрета он практиковал призыв к самостоятельному выбору и собственной ответственности, вместо принуждения — убеждение, вместо требования — защита, вместо «вы» — «мы», вместо нака-

зания — слово прощения, вместо подавления — требование свободы. Вот в чем конкретно заключалось апостольское служение Павла! Он хотел и в вопросах морали, где речь не идет о Господе и Его Слове, оставить свободу своим общинам и не затягивать им петлю на шее. И как многие в нашей церкви, считающие, что превзошли Павла, на самом деле далеко не доросли до него, — то есть до сих пор не поняли, что представляет собой суть свободы христианина, о которой так заботился Павел.

На основании всего сказанного здесь о Павле нельзя считать, что мы поняли его целиком и полностью, мы лишь приблизились к пониманию. Для того чтобы познакомиться со всеми волновавшими его темами — такими, как проповедь о кресте и надежда на воскресение, дух и буква, две истины, диалектика силы и слабости, тело Христово и вздох всего сотворенного после спасения, — нужно читать самого Павла. И тогда станет ясно, почему он, страстотерпец и борец, человек одновременно и слабый и сильный, был великим теологом, великим христианским мыслителем: потому что он душой и телом, в гордости и смирении полностью был предан одному делу — христианскому делу, делу Иисуса Христа. Его учение вновь и вновь напоминает нам: не апостол, будь то Петр или Павел, является Господом. Господь — это Иисус. «Иисус Господь!» 67 — это его символ веры. И только этот Господь всегда и везде устанавливает нормы и правила и для своих церквей, и для каждого отдельного человека.

Никто лучше самого Павла не знал, что он никакой не сверхчеловек. Он больше, чем кто-либо осознавал свою человеческую слабость и немощь, делающую смехотворным любое притязание на непогрешимость.

_________________

Ср.: 1 Кор. 12:3

Он был апостолом, который всегда четко понимал, как ему самому еще далеко до высот дела Иисуса, но при этом не впадал в сомнение и отрицание, не терял радости: «не потому, чтобы я уже достиг, или усовершился, — писал он в Послании к филиппийцам, и этим отрывком я завершу сей небольшой портрет, — но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус. Братия, я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее и простираясь вперед, стремлюсь к цели, к почести высшего звания Божия во Христе Иисусе»⁶⁸.

________________

68 Флп. 3: 12-14.

Страница сгенерирована за 0.18 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com