История Боголюбцев Феодорита есть оригинал упоминаемого в epist. 82 сочинения под именем «жизнь святых»,—Время издании этого труда около 444—445 г. и его названия.—Мотивы и цели творения по словам «втора.—Задача его в изображении подвигов святых и ограничение ее с количественной стороны.—Содержание труд»,—Историческая достоверность его, поелику оно составлено по известиям очевидцев или на основании личных наблюдений, и «метафизическая» несомненность сообщаемых в нем чудесных событий, как она раскрывается Кирским епископом в praefatio Hist. relig. и в Oratio de divina et sancta charitate, служащей приложением к той.—Подтверждение суждений Феодорита некоторыми посторонними соображениями и особенно тем, что его «Боголюбцы» считались компетентным источником сведений относительно «восточного» монашества и Церковью и писателями всех веков.—Характеристика этого творения с литературной стороны: не будучи историей в собственном и строгом смысле, оно является прекрасным опытом агиографической письменности с житийно-биографическим характером.— Язык и тон сочинения.

Церковная История Феодорита была посвящена общему обзору христианской жизни и не затрагивала в подробности многих ее сторон. Специальную обработку одной из них он дал в своих «Еретических баснях», а другую — еще ранее раскрыл в сочинении о монашестве, бывшем светильником веры, нравственно-воспитательным и возбудительным примером для членов Церкви и ее врагов, распространителем чистых начал евангельских и христианской цивилизации в древнем мире. Естественно, что этот предмет занимал любознательного и благочестивого Кирского епископа и не менее понятно, что он оставил нам особое творение по этой части.

О подобном своем труде упоминает сам Феодорит, когда в письме 82 к Евсевию Анкирскому замечает 1), что у него есть и «жизнь святых», а оригинал его был открыт в греческих манускриптах и печатается

1) Epist. 82 (M. 83, 1265. В): Καὶ... ἡμῖν συγγέγραπται... καὶ τῶν ἁγίων ὁ βίος.

413

под названием Θιλόθεος ἱστορία ἢ ἀσκητική πολιτεία 2). Со времени его опубликования не раз высказывались подозрения касательно соответствия последнего подлинному произведению Кирского пастыря; однако же все они (напр. у Rivet) покоились не на научных основаниях, но исходили из узких конфессиональных предубеждений и предрассудков, характеризующих протестантов. Единственно прочный аргумент эти ученые находили в том факте, что cap. 26 сообщает о смерти Симеона Столпника3) между тем он скончался позднее Феодорита 4). Но это добавление есть позднейшая вставка, как догадываются по указаниям кодексов 5) и как это с очевидностью следует из нашего греческого текста, где значится: εἰ δὲ καὶ ἐπιβιῴη (Σημεώνης), καὶ μείζονα τυχὸν προσθήσουσι θαύ-

2) По-гречески это сочинение в первый раз было отпечатано Сирмондом (Орр. Theodoreti. Tom. III. Lutetiae Parisiorum. 1642. Pag.757—897), а ранее издавалось лишь в латинских переводах Камерария (Basileae, 1539, in fol.), Гервета (Parisiis, 1556, ар. Bernardum Turrisanum, in quarto, et Florentiae an. 1570) и других, несмотря на обилие манускриптов этого творения, переписывавшегося более всех других произведений Феодорита, теперешний текст его не отличается совершенною исправностью и нуждается в критической проверке его по лучшим кодексам. У Миня этот труд, цитируемый обыкновенно, как Historia religiosa, помещен в 82 томе его Патрологии, греческий серии (col. 1283—1522), по рецензии Сирмондовско-Шульцевской. Существует и русский перевод С. А. Б. («Истории Боголюбцев или повествования о святых подвижниках», Спб. 1853), но не совсем верный (см. стр. 3. 8. 47. 66. 174. 175. 191) и с пропусками, объясняемыми иногда желанием г. Б. придать «Истории Боголюбцев» бо́льшую вероятность. Напр., на стр. 103 опущен рассказ об исцелении Афраатом любимого коня императора Валента (М. 82, 1376, р. 1182—1183), на стр. 131—132—эпизод из жизни Македония (сар. 13) при Флавиане Антиохийском, желавшем возложить на него сан священство (М. 82, 1104 C. 1404. А), на стр. 134— об изгнании Македонием демона из одной девицы (М. 82, 1405. 1408, р. 1211—1213), на стр. 152—несколько строк о том, что из Писании неизвестно, чтобы человек мог житьбез воды (М. 82, 1424, р. 1226—1227), на стр. 154— краткая заметка, что и на епископской кафедре Авраам (cap. 17) занимался аскетическими подвигами (M. 82, 1425, р. 1229), на стр. 160 (М. 82, 1429. 1432, р. 1234),—164 (M. 82, 1433, р. 1236) и др.

3) В переводе Гервета после выражений греческого текста: Συγγράψονσι δὲ ὡς εἰκὸς, καὶ ἄλλοι τουτωνὶ πολλῷ πλεὶονα (М. 82, 1484. В. Ц. И., стр. 219) помещаетсяеще значительныйотрывок, начинающийсясловами: Cum post haec autem diu vixisset et multis miraculis... mansisset inexpugnabilis... mansit autem post mortem immobilis (М. 82, 1483, non 34). Греческий текст и латинскую версию его см. в Lambecii Commentariorum de Augustissima Bibliotheca Caesarea Vindabonensi liber octavus. Ed. Ad. Kollarii. Vindobonae. 1782. Col. 675 -677.

4) Fr. Uhlemann. Symeon der erste Saulcnheilige in Syrien und sein Einfluss auf die weitere Verbreitung des Christenthums im Orient. Leipzig. 1846. S. 18. P. P. Zingerle, Leben und Wirken des heiligen Symeon Stylites. Innsbruck. 1855. S. X.

5) I.ambedas (Commentariorum lib. VIII. Ed. Kollarii. Col. 681) думает, что istum Pachomium [трудолюбивомуперу которогопринадлежит манускриптВенской библиотеки № 30 (260)] auctorem esse supplementi capitis XXVII de Symeone Stilitа.

414

ματα 6). Ясно, что в момент составления биографии славного столпника этот последний был жив и что Кирский епископ не мог изображать печальное событие отшествия его к Богу. Еще прямее свидетельствуется аутентичность теперешнего списка самим Феодоритом, который в своей Церковной Истории ссылается на гл. 1. 7). 2. 8). 8. 9). 3. 5. 15. 4. 7. 6. 17. 9. 11. 12. 14. 10) «Боголюбцев».

Итак, Θιλόθεος ἱστορία есть та самая «жизнь святых», о которой говорится в epist. 82. Время ее составления не известно в точности, но

6) Histor. rel., cap. 26 (М. 82, 1484. C. И. Б., стр. 219).

7) His. eccles. I, 6 (7): «Иаков, епископ Антиохии Мингидонской, которую Сирияне называют Низивою (Hist. relig., сар. 1), воскрешал и возвращал в жизни мертвых и совершал множество других чудес, о каковых упоминать в этом сочинении считаю лишним, потоку что и сказал уже о них в своем Боголюбце» (έν τῇ φιλоθέῳ ἱστορίᾳ: Μ. 82, 917, p. 755. Ц. И., стр. 48). II, 26 (30): «Описав достодивные и всехвальные чудотворения (Иакова Низивийского) в Боголюбивой Истории (ἐν τῇ φιλβθέῳ ἱστορίᾳ), и считаю излишним и не необходимым перечислить их снова» (М. 82, 1077, р. 905. Ц. И., стр. 187).

8) Hist. eccl. III, 19 (24): «Но плоти подражавший жизни бесплотных Юлиан, на сирском языке называвшийся Саввою и описанный мною в Боголюбивой Истории (ἐν τῇ φιλοθέῳ ἱστορίᾳ = Hist. relig., сар. 2), услышал об угрозах нечестивого царя (Юлиана) и стал ревностнее молиться Богу» (М. 82, 1117, р. 941. Ц. И., стр. 228).

9) Hist. eccles.IV, 22 (25): «С ними(Диодором и Флавианом) вместе подвизался и тот Афраат (Hist. relig., cap. 8), жизнь которого мы описали в Истории Боголюбцев» (ἐν τῇ φιλοθέῳ ἱστορίᾳ: Μ. 82, 1185. Ц. И., стр. 290). IV, 24 (27): «Сколько Юлиан совершил чудес в самом великом городе (Антиохии), все это описано нами в Истории Боголюбцев (ἐν τῇ φιλοθέῳ ἱστορίᾳ), где легко могут прочитать желающие знать об этом подробно» (М. 82, 1188, р. 1006. Ц. И., стр. 293).

10) Hist. eccles.IV, 25 (28): «В пустыне Халкидской подвизались Авит, Маркиан, Авраамий (Hist. relig., сар. 3) и с ними бесчисленное множество других, — и все они в страстном теле старались вести жизнь бесстрастную. В пределах Анании стояли на высоте любомудрии Агапит, Симеон (Hist. relig., сар. 3), Павел и другие. На пределах Зевгмы спасались Публий (Hist. relig., сар. 5) и Павел, a близ Кирест (Кирра)—похвальный Акепсима (Hist. relig., cap. 15), живший в тесной келье в продолжении шестидесяти лет, никем не видимый и неслышимый. Дивный же Зевгматий, даже быв лишен зрения, везде ходил и укреплял овец, сражаясь с волками, за что они сожгли подвижническую его хижину. Впрочем, Трапп, истинный христианин, военачальник, построил ему новую и оказывал другие благодеяния. В пределах Антиохии пустынножительствовали Маркиан, Евсевий (Hist. relig., сар. 4), Аммиан, Палладий (Hist. relig., сар. 7), Симеон (Hist. relig., сар. 6), Авраамий (Hist. relig., сар. 17) и кроме этих другие, сохранившие в себе образ Божий нерастленным. Мы уже описали житии и этих и тех (καὶ τούτων δὲ κὰκείνων τὸν βίον ἀνὰγραπτον πεποιήκαμεν). Подобными же цветами украшались и гора, прилежащая к великому городу (Антиохии). На ней сияло Петр Галитийский (Hist. relig., сар. 9) и соименный ему Египетский (Hist. relig., сар. 14), также Роман (Hist. relig., сар. II), Север (Hist. relig., сар. 14), Зенон (Hist. relig., сар. 12), Моисей, Малх (Hist. relig.. сар. 14) и весьма многие другие, неизвестные для многих, но знаемые Богом» (М. 82. 1189. И. Б., стр. 291—295).

415

довольно верно может быть определено при помощи разных соображений. Прежде всего, она появилась не позднее 448—449 годов, к каким относятся цитирующие ее послание к Евсевию Анкирскому и Historia ecclesiastica, и не ранее 437 — 4.S8 года. К последнему хронологическому пункту приводит нас рассказ cap. 21. Там Кирский пастырь упоминает о болезни Иакова Младшего, случившейся за 14 лет (πρὸ τεσσάρων καὶ δέκα ἐνιαυτῶν) до момента описания этого события 11). Если принять, что это было при первом посещении подвижника, бывшем, вероятно, вскоре по занятии Феодоритом кафедры, хотя бы и не тотчас, то, приложив к 423 г. его хиротонии 14 лет для terminus а quo, мы получим 437—438 г. Более решительно требуемая дата указывается замечанием о подчинении Персидскому владычеству Армении 12),каковая провинция была выделена из территории Греко-римской империи при Феодосии II в 440 году; значит. Historia religiosa была издана в свет после. Она была обработана по истечении более пятидесяти лет со дня смерти Маркиана 13). Как видно из слов о том, что этот пустынник «возгнушался безумием Ария, усилившимся под покровительством царя» 14), он был жив еще при Валенте 15) в 378—379 г., почему его кончина, а вместе с этим и опубликование «Боголюбцев», должны падать, по меньшей мере, на 438—440 г. Затем, когда Феодорит повествовал о Фалассии и Лимпее, прошло уже тридцать семь лет с первых шагов Иакова Младшего на поприще отшельничества 16), a он удалился от мирской суеты при нападении Исаврян, сожегших и разграбивших очень многие страны на «Востоке» 17). По «Хронике» Марцеллина 18), это имело место в 405 г., так что Hist. relig. приближается к 443—444 г. Впрочем, в настоящем случае не совсем несомненно, что Иаков вступил на путь всецелого служения Господу именно в 405 г.; следовательно, и наш термин не может считаться совершенно твердым, но он поддерживается другими свидетельствами. из Евагрия мы знаем, что Симеон провел в подвигах пятьдесят шесть лет19),а его смерть относится обыкновенно к 459 году 20);

11) Hist. relig., сар. 21 (М. 82, 1443. B—С). Эта дата в русском переводе (стр. 104) опущена.

12) Hist. relig., cар. 20 (М. 82, 1472. 1473, р. 1272. И. Б., стр. 207).

13) Hist. relig., cар. 3 (М. 82, 1337. р. 1148. И. Б., стр. 60. Cnf. col. 1333, р. 1145 И. Б.,стр. 58).

14) Hist. relig., cар. 3 (М. 82, 1836, р. 1146. И. Б., стр. 58—50).

15) Что под царственным патроном арианства разумеется Валент, см. Hist. relig., cар. 12 (М. 82, 1360 sqq. И. Б., стр. 98 сл.), где этот преемник Иовиана характеризуется, как «нечестивый правитель», особенно усердно нападавший на православных и защищавший ариан, между прочим, и в Антиохии.

16) Hist. relig., сар. 22 (М. 82, 1456, р. 1257. И.Б., стр. 188).

17) Hist. relig., cap. 21 (M. 82, 1448, р. 1249. И. Б.,стр. 178).

18)) Chronicon ad an. 405 (Migne, lat. ser. t. 51, col. 022).

19) Evagrii Hist. ecclles. I, 13 (Migne, gr. ser. t. 86, 2, col. 2150. С. Ц. И., стр. 13).

20) Müller. Allgemeines Martyrologium. Regensburg. 1860. S. 6. Zinaerle. Oр, cit.

416

отсюда: начало его подвижнической жизни будет падать на 403 год. В то время, как Феодорит занимался своей Hist. relig., протекло около 41 года 21), что в переводе на хронологию христианской эры даст 444 г. для ее обнародования 22).

После всех этих сопоставлений завершение «Боголюбцев» с достаточною уверенностью можно относить к 444—445 году

S. 250. Архим. (ныне епископ) Сергий. Полный месяцеслов Востока. Том II. Москва. 1870. Стр. 266. Uhlemann, Symeon. S. 115—116.

21) По Феодориту, в моменту написания «Боголюбцев» Симеон пробыл десять лет в обители Илиодора (Hist. relig., сар. 26; М. 82, 1468. В. И. Б., стр. 202), три года при селении Теланиссе (М. 82, 1469. В. И. Б., стр. 203) и еще двадцать восемь лет (M. 82, 1469. D. И. B., стр. 205) частью на горе и частью на столпе, что в сложности составляет приблизительно 41 год.

22) Эти заключения подтверждает и Улеман (Symeou. S. 40—44).

23) Этому определению, по-видимому, противоречат некоторые данные «Боголюбцев», Так, в приложении к Акакию Верийскому, скончавшемуся в 437—438 г., Феодорит никогда не употребляет обычных в таких случках терминов ὁσίας καὶ μακαρίας μνήμης. Но, самое по себе не важное, это обстоятельство тем менее может иметь значения, что подобное наименование умерших совсем не было необходимостью, хотя и встречается не редко, гораздо труднее понять в объяснить заметку Кирского епископа о некоем Мелетии Антиохийском: Μελέτιος ὁ θαυμάσιος ἐπισκβπεῖν τηνικαῦτα τῆς Ἀντιόχου πόλεως τεταγμένος τὴν χώραν, ἀνὴρ φρονήσει καὶ συνέσει λάμπων, καί ἀγχινοίᾳ κεκοσμημένος (Hist. relig., сар. 26: М. 82, 1472. В), которая большею частью передается и следующем виде: «Дивный Мелетий, поставленный тогда епископом к Антиохии, муж, отличавшийся мудростью и образованием и украшенный проницательностью» (И. Б., стр. 206). Из Антиохийских владык с указанным именем нам известен лишь один Мелетий, скончавшийся вовремя второго вселенского собора (Theodoret. Η. E. V, 8: М. 82, 1209. Ц. И., стр. 314—315. Socrat. H. E. V, 9: М. 67, 581. Ц. И., стр. 399), т. е. в 381 году. Поелику же это посещение было по прошествии 13—14 лет с начала подвигов Симеона, то для сего пункта мы получим 366—367. А мы знаем, что Феодорит писал «Боголюбцев» через 41 год после этого, следовательно, в 407—408 году, и, значит, за 36 — 36 дет ранее установленного нами хронологического термина. Но такое истолкование совершенно невероятно, ибо при составлении рассказов о монашестве автор был уже епископом, и в 408 г. ему было не более 15—16 лет от роду. Затем, 366—367 г. в соединении с 59 годами Евагрия для подвижничества Симеона дает для его кончины 425—426 г., что опять невозможно и вызывает в нас удивление, каким образом Улеман (Symeon. S. 38) без всяких оговорок признал в Мелетии cар. 20. Hist. relig. Павлинова соперника. Очевидно, рассматриваемый факт при хронологических расчетах не может идти в соображение и сам по себе требует объяснения. Одни ученые (напр., Du-Pin. Nouvelle bibliothèque, t. IV, р. 99) предполагают здесь ошибку, lapsus memoriae, что мыслимо, поскольку мы наблюдали это и в Historia ecclesiastica, но другие (Волландисты в Acta sanctorum и за ними Гарнье и Dissert. II, сар. V, § III, n. ХII—ХVII: М. 84, 241—242) находят интерпретацию, более совместимую с достоинством Кирского иерарха. Говорят, что тут разумеется не епископ в собственном смысле, а хорепископ, при чем еще догадываются, что Мелетий, носивший это звание, впоследствии был Неокесарийским пастырем и пронимал весьма деятельное уча-

417

Свое сочинение автор называет то жизнеописанием 24), что напоминает τῶν ἁγίων ὁ βίος epist. 82, то ἡ φιλόθεος ῖστορία 25), как он и сам цитирует в Hist. eccles. 26) и как онабыла известна Феодору Чтецу 27), св. ИоаннуДамаскину 28), НикифоруКаллисту 29) и Ебедь-Иезу, всирском переводе 31), то τῶν ἁγίων ἡ πολιτεία, ἡ ἀσκητικὴ πολιτεία 31), ἡ τῶν μοναχῶν

стие в борьбе «Восточных» с Александрийцами вт. несторианскую эпоху. Если второй тезис не переступает границ самой слабой гипотетичности, то в пользу первого можно привести некоторые аргументы. Ссылаются, между прочим, на то, что в Hist. eccles.и в письмах Феодорит никогда не применяет к Мелетию Антиохийскому эпитета θαυμάσιος, как в Hist. relig. (М. 82, 1472. С. И. Б., стр. 206), и на самую конструкцию цитированной выше фразы, ибо в теперешней форме она была бы действительно несколько странною по отношению к полномочному предстоятелю столицы «Востока», о котором Кирский пастырь выражается так: ἐξελήλατο μὲν ἀπὸ τῆς Ἀντιοχέων ὁ μέγας Μελέτιος, ὁ ταύτην (ἐκκλησίαν) ὑπό τοῦ τῶν ὅλων Θεοῦ ποιμαίνειν πεπιστευμένος (Hist. relig., сар. 2; М. 82, 1317. B. И. Б., стр. 39). По своему строю она близко напоминает предшествующее изречение: ὁ θαυμάσιος Βάσσος, ὃς τηνικαῦτα πολλὰς περιώδευσε κώμας τοῖς κατὰ κῶμην ἱερεῦσιν ἐπιστοιτῶν (М. 82, 1469. В. И. Б., стр. 204), аонбыл начальникомнад сельскимисвященниками (τοῖς κατὰ κώμην ἱερεῦσιν ἐπιστατῶν), т. е. периодевтом, хотяиимел свою паству (τὴν οἰκείαν ἁγέλην κατέλαβε), состоявшуюиз двух сот сподвижников (θιασώταις ἐχρῆτο) слишком (M. 82, 1469. D. И. Б., стр. 204). По всей видимости тот же Мелетий упоминается и в гл. 24, как τῆς Ἀντιοχέων τις χώρας, κώμας πολλὰς ποιμένειν τεταγμένος (М. 82, 1461. А—В. И. Б., стр. 194), откуда с несомненностью вытекает, что его надзору были поручены деревни и что он был именно хорепископ. Во всяком случае, если это толкование и будет опровергнуто, на что надежды мало, то интересующий нас факт и через это не приобретет силы, разрушительной для нашей хронологической даты времени написании «Истории Боголюбов»,

24) Hist. relig.—praef. (M. 82, 1285. С, И. Б., стр. 3): ἡμεῖς δὲ βίον μὲν συγγράφομεν φιλοσοφίας διδὰσκαλον, καὶ τὴν ἐν оὐρανοῖς πολιτείαν ἐξηλωκότα. Hist. relig., сар. 1 (M. 82, 1293. В. И. Б., стр. 12): Ταύτης ἐπὶ τοῦ παρόντος κἀμοὶ δεῖ τῆς συνεργίας, τῶν ὀλίγον πρὸ ἡμῶν καὶ ἐφ' ἡμῶν διαλαμ ψάντων ἁγίων τὸν βίον πειρωμένῳ συγγράψαι. Hist. relig., сар. 30 (М. 82, 1196. D. И. Б., стр. 223). Oratio de divina et sancta charitate (М. 82, 1517. B. Твор. V, стр. 391): «Новые подвижники добродетели, жизнь которых мы описали вкратце (ὧν συνεγράψαμεν ἐν συντόμῳ τὸν βίον), вступили на великие подвиги».

25) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1292. В. И. Б., стр. 9): Ἀξιῶ δὲ τοὺς ἐντευξομένους τῇδε τῇ φιλοθέῳ ἱστορίᾳ, ἢ ἀσκητικῇ πολιτείᾳ· ὡς γὰρ βούλεταί τις καλείτω τὸ σῦγγραμμα· μὴ ἀπιστεῖν τοῖς λεγομένοις.

26) Hist. eccles. I,6 (7). II, 26 (30). III, 19 (24). IV, 22 (25). 24 (27). См. выше в примеч. 7. 8. 9 на стр. 414

27) Hist. eccles. I, 10 (Migne, gr. ser. t. 86, 1, col. 172, Ц. И., стр. 509).

28) Oratio III adversus eos, qui sacras imagines abjiciunt (Migne, gr. ser. t. 94, col. 1364 В. 1397. A).

29) Hist. eccles. XIV, 54 (М. 146, 1257): Ἐπονήθη αὐτῷ (Θεοδωρήτῳ) καὶ ἔτερα δύο, ὧν τὸ μὲν Ἐκκλησιαστικήν, Φιλόθεον δὲ ἱστορίαν λέγει τὸ ἕτερον, ἐν ᾧ βίους τῶν τηνικαῦτα ὁσίως βεβιωκότων διέξεισιν.

30) Assemani Bibl. orient, III, I, p. 49, composuit librum Philothei.

31) Hist. relig.—praef. (M. 82, 1292. А. И. Б.стр. 9): οὐ πάντων δὲ τῶν ἀπανταχοῦ διαπρεψάντων ἁγίων τὴν πολιτείαν ἱστορίᾳ παραδοῦναι πειρασόμεθα. См. прим. 25.

418

ἱστορία 32) и, наконец, дает каждому свободу именовать ее по собственному Желанию тем или иным титулом 33).

Мотивы и цели своего творения Феодорита раскрывает нам в предисловии к нему. «Хорошо, — пишет он 34), — быть очевидцем подвигов знаменитейших мужей и поборником благочестия и, взирая на них своими очами, извлекать для себя пользу. Все достохвальное, когда видишь сто собственными очами, является привлекательным, становится вожделенным и возбуждает в зрителе желание приобрести его. Но не мало пользы приносят и повествования о таких подвигах, передаваемые очевидцами в слух людей, которые сами их не видели. Зрение, говорят, достовернее слуха, однако же и слух заслуживает доверия, если он различает речи, судя по достоверности лиц говорящих. Как языку и гортани свойственно различать сладость и горечь и другие подобные качества вещей, и они, так сказать, произносят об этом суд: так и слуху вверено распознавать речи,—и ониумеет различать приносящие сколько-нибудь пользы от вредных. Посему, если бы намять полезных повествований могла сохраниться неповрежденно и тьма забвения, как некоторая отверстая бездна, не поглощала ее, то, без сомнения, излишне и бесполезно было бы записывать их, когда польза, от них проистекающая, и без того весьма легко доходила бы до отдаленных поколений. Но поелику время повреждает и тела, приводя старость и смерть, вредит и добрым примерам, наводя на них забвение и изглаживая память о них; то никто, конечно, не укорить нас за то, что мы решаемся описывать славные подвиги боголюбцев. Те, которым предоставляется лечить тело, в борьбе с болезнью употребляют лекарства и подают помощь страждущим: так и предприятие подобного рода сочинения есть как бы врачебно-вспомогательное средство, предотвращающее забвение добрых дел и помогающее памяти»,

Биографии святых необходимы для сохранения в потомстве их дел, но заслуживают ли последние права на историческое бессмертие? В ответ на это Кирский епископ замечает: «Тогда как поэты и историки описывают воинские подвиги, а трагики открыто изображают тщательно скрываемые несчастия и в сочинениях увековечивают их память, а иные тратят речи на смехотворство и забавные шутки; то не странно ли было бы нам оставлять без внимания то, что предаются забвению мужи, которые в смертном и страстном теле явили бесстрастие и поревновали бесплотным? Какого наказания мы не были бы достойны, когда с равнодушием допустили бы исчезнуть памяти об их достоублажаемых подвигах? Сами святые, быв подражателями древних святых, начертали намять их не на меди и не буквами, но, совершив каждую из их добродетелей.

32) Hist. relig., cap. 17 (M. 82, 1425. И. Б., стр. 154).

33) См. выше в прим. 25 на стр. 417.

34) Hist. relig.—praef. (M. 82, 1284. 1285. И. Б., стр. 1—4).

419

себя самих сделали как бы некоторыми одушевленными их образами и памятниками: какое же после сего извинение могли бы иметь мы, если бы даже на бумаге не проследили их жизни,—-тогда как в честь борцов и победителей на олимпийских играх выставляют их изображения и возницы, на конских ристалищах оставшиеся победителями, получают ту же награду, когда не этих только, по и женоподобных мужей, которые играют роли жен (актеров) и о которых не знаешь, мужчины это или женщины, люди, услаждающиеся подобными зрелищами, изображают на досках, стараясь на продолжительнейшее время сохранить память их, хотя эта память причиняет более вреда, чем пользы для души? Однако же, не смотря на вред, почитатели подобных людей удостаивают живописных изображений—одни тех, другие других, кто кому нравится,—и поелику смерть разрушает самое тело человека, как смертное: то, смешивая краски и отпечатывая ими любимцев своих на досках, через то сохраняют память об них долее их жизни. А мы изобразим жизнь (святых), которая может научить любомудрию и которая в свое время была подобна образу жизни обитателей неба. Мы не телесные черты будем обрисовывать, чтобы показать отпечатки их людям незнающим, но сделаем очертание мыслей невидимой души и покажем незримую борьбу и сокровенные подвиги»,

Итак, великие деяния заслуживают предпочтительного уважения со стороны каждого благочестивого и даже просто разумно мыслящего и самосознающего человека. В них сказывается та сила духа, к которой должен стремиться всякий, в них наглядно и в живом примере сияют яркими лучами та нравственная высота и чистота, то самоубеждение и верность своему долгу, которые всегда и везде были идеалами совершенства. «Этим людям, кои,—по словам Феодорита 35),—совершили земной путь свой посреди бесчисленных трудов, укротили тело постами и лишениями, не знали удовольствий смеха, провели всю жизнь в рыданиях и слезах,— этим людям, которые сладостнейшим наслаждением считали ноет, приятнейшим отдохновеним—изнурительное бодрствование, мягким одром— твердую землю, величайшим и неизмеримым удовольствием—пребывание в молитве и псалмопении,—этим людям, которые стяжали все виды добродетели, кто но справедливости не удивится или, лучше, кто воздаст хвалу но достоинству? И я вполне понимаю, что никакое слово не в состоянии проследить их добродетель, однако же попытаюсь. Несправедливо было бы потому только, что это были совершенные мужи, поклонники истинной мудрости, не воздать им и меньшей (их подвигов) похвалы».

Побуждением к составлению Hist. relig. было уважение к самой жизни святых, задачею ее — точное воспроизведение, а конечною целью—увековечение подвигов этих дивных столпов благочестия для последующих родов в

35) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1289, р. 1105. И. Б., стр. 8).

420

видах научения их любомудрию,—затем, чтобы представить как бы некоторого рода законоположение для желающих подражать им 36). По, начертав себе такой широкий план, Феодорит потом значительно суживает его и количественно ограничивает свою задачу в двояком отношении. «Так как святые, — говорит он 37),—обладали различными дарами, то, естественно, и я отдельно буду повествовать о каждом из них, не представляя всех совершенных ими дел (ибо для такого описания не достаточно было бы целой жизни), но, рассказав немногое о жизни и делах одного и в немногом показав отличительный характер всей его жизни, буду переходить к другому», «Я взялся бы за невозможное, если бы решился исследовать все, что сделано, напр., боголюбивым Евсевием» 38). «Но доколе, — восклицает Кирский епископ в биографии Симеона Столпника 39),—я буду усиливаться измерить глубину Атлантического океана? Ибо, как это море неизмеримо для людей, так превосходит всякое описание и то, что блаженный совершал каждодневно»,

Идеальная полнота и законченная подробность, немыслимые в применении к отдельным лицам, еще менее достижимы касательно всей их совокупности. «Не возьмусь,—предупреждает Феодорит 40),—описывать образ жизни всех святых, живших в разных концах мира: я и не знаю подвижников, просиявших в разных концах мира, да и невозможно, чтобы один описал всех». «Пересказать все не только для меня одного, по и для всех историков было бы невозможно. Да, если бы и возможно, я считаю это излишним и бесполезным. Желающим получить какую-либо духовную пользу и сказанное мною в изобилии доставить желаемое. Затем-то я и упомянул о различных образах жизни и к повествованию о мужах прибавил повествование о женах, чтобы и старцы, и юноши, и жены имели для себя образцы любомудрия, предложенные в моем повествовании. и как живописцы, смотря на какой-либо первообраз, списывают копии и с глаз, и с носа, и с уст, и с ланит, и с ушей, и с чела, и даже с волос, головы и бороды, кроме того рисуют сидение, стояние изображаемого, самое положение его глаз, будут ли они веселы или суровы: так и те, которые будут читать настоящее повествование о подвижниках, пусть избирают какую угодно жизнь и с избранною пусть но возможности соображают свою. И как плотники, выравнивая доски по отвесу, до тех нор отсекают все излишнее, пока не увидят, что доска выравнена соответственно отвесу: так пусть поступает и тот, кто захочет подражать жизни какого-либо святого, пусть положит ее для себя мерилом и по указанию ее отсекает в себе излишек зла и вос-

36) Hist. relig., сар. 1 (М. 82,1293. В. И. Б., стр. 12—18).

37) Hist. relig.—praef.(М. 82, 1292. А. И. В., стр. 9).

38) Hist. relig., cap. 4 (М. 82. 1352. B. И. Б., стр. 76).

39) Hist. relig., cap. 26 (М. 82, 1480. D. И. Б., стр. 215).

40) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1292. А. И. Б., стр. 9).

421

полняет недостаток добродетели. Для сего-то мы и предприняли настоящий труд, чтобы желающим доставить случай получить пользу» 41).

Универсальность, физически невозможная, не важна и для существа дела; поэтому и Феодорит, сосредоточивая все свое внимание на анализе внутренних состояний боголюбцев, насколько способен посторонний глаз проникать в этот потаенный мир чистоты и святости, замыкается в пределах родных ему и знакомых стран. «Я расскажу,—замечает он 42),—только о жизни тех, которые, как светила, блистали на Востоке и своими лучами объяли все концы вселенной».

Исходя из подобных принципов и строго руководствуясь ими На протяжении всего своего сочинения, Кирский пастырь дает нам портреты тридцати шести отшельников в тридцати главах 43) и в течение своего рассказа упоминает еще не мало лиц и более или менее подробно характеризует их.

Весь труд распадается на два отдела: в первом излагаются подвиги бордов, уже провозглашенных победителями 44), т. е. ко времени их описания скончавшихся. Сюда принадлежат сар. I—20: Иаков Низивийский, Юлиан, Маркиан, Евсевий, Публий, Симеон древний (ветхий). Палладий, Афраат, Петр, Феодосий, Роман, Зенон, Македоний, Мавсима, Акепсим, Марон, Авраам, Евсевий, Саламан, Марис. Вторую часть занимает «жизнь и теперь еще (при Феодорите) существующих великих подвижников, как бы усиливающихся даже превзойти трудами своих предшественников» 45), куда причисляются: Иаков Младший или Кирский; Фалассий и Лимней; Иоанн, Моисей, Антиох и Антонин; Зевинас и Полихроний; Асклипий и Иаков; Симеон Столпник; Варадат; Фалелей; Марина и Кира; Домнина (сар. 21—30). Впрочем, и здесь встречается умерший еще до прибытия Феодорита в Кирр Зевинас 46). Топографически эти лица распределяются следующим образом: в первых 13 главах Кирский пастырь сообщает о тех, которые жили в разных городах Сирии и преимущественно в Антиохии и ее окрестностях, с 14 обращается к находившимся в Кирской области 47), хотя и не все дальнейшие боголюбцы

41) Hist. relig., cap. 30 (M. 82, 1496. И. Б., стр. 232—233).

42) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1292. А—B. И. Б., стр. 9).

43) Гл. 22—посвящена Фалассию и Лимнею (в греческом тексте эта глава несправедливо надписывается: Θαλάσσιος ἢ Λιμναῖος, поелику это лица разные), 23—Иоанну, Моисею, Антиоху и Антонину (в греч. просто Ἰωάννης), 42—Зевинасу и Полихронию (в греческом опять неверно: Ζεβινὰς ἢ Πολυχρόνιος), 29—Маринеи Кире.

44) Hist. relig., cap. 21 (М. 82, 1432. И. Б., стр. 161).

45) Hist. relig., cap. 21 (М. 82, 1432. И. Б., стр. 161).

46) Hist. relig., cap. 24 (М. 82, 1457. C—D. И. Б., стр. 191): «Блаженный Зевинас, умерший прежде Марона, погребен был в соседнем (с Кирром) селении, называемом Киттою», «Я никогда не видал его, ибо он окончил жизнь прежде моего прибытия» в Кирр епископом (πρὸ γὰρ τῆς ἑμῆς ἀφίξεως τοῦ βίου προκατειλήφει τὸ τέρμα).

47) Hist. relig., cap. 14 (М. 82, 1412. И. Б., стр. 139): «Я знаю, сколь много и других светильников сияло в пределах города Антиохии, но (за невозможностью описать

422

входили в ее пределы. В конце дастся описание трех жен Марины, Киры и Домнины (cap. 29—30) в качестве примера из многих известных автору 48).

Мы видим, что Hist. relig. посвящена исключительно Сирийскому, «восточному» монашеству в тесном смысле этого слова. Уже это одно возвышает достоинство ее, как исторического источника, и внушает глубокое доверие всякому непредубежденному исследователю старинных памятников, поскольку автор ее был сам Сириец, знавший эту страну во всех направлениях и находившийся под воздействием местных преданий. Но не так судит протестантская и вообще скептическая критика. Она находит даже непонятным, как Феодорит, знаменитейший и единственно ученый богослов этого времени, мог написать позорное для его имени творение, не усвояет ему никакого значения, кроме чисто отрицательного, и усматривает в нем лишь фабулы и легенды, якобы оскорбительные для ума всякого «просвещенного» человека, невозможные и неправдоподобные 49).

Качество «Истории Боголюбцев» сводится через это чуть не к нулю. Но уже то обстоятельство, что все подозрения против этого труда покоятся на узко-конфессиональных предрассудках или отсутствии религиозности, уничтожает их научную значимость,—и мы принимаем их только затем, чтобы охарактеризовать Hist. relig. с новых сторон.

Прежде всего, удивление критиков насчет происхождения этого сочинения от Феодорита по меньшей мере странно. Он был глубоко благочестивый человек, с самого раннего возраста стоявший под влиянием монахов, не прерывавший с ним тесных связей в звании епископа и сам ревностно подражавший их поведению. Плод молитвы подвижников, он при самом появлении на свет был приветствуем их благословениями, воспитан всецело под их надзором и руководством и воспринял в себя их идеалы нравственной чистоты и духовной светлости во

всех) перейду на луга Кирра я покажу красоту немногих благовонных и благообразных тамошних цветов»,

48) Hist. relig. cар. 30 (М. 82, 1493. C—D. И. Б., стр. 230—231): «Есть много и других жен, из которых одни приводило и проводят жизнь уединенную, а другие, любя общежитие, живут вместе по двести пятидесяти и более или менее... Таковых училищ любомудрия не только в нашей стране, но и по всему Востоку очень много, так что и перечислить их невозможно. Ими наполнены и Палестина, и Египет, и Асия, и Понт, и Европа»,

49) Schrötkh. Christliche Kirchengeschichte. VI, S. 47. 49 flg. VII, S. 191—102. VIII, S. 327 — 828. XVIII, S. 420. Flügge. Versuch einer Geschichte der theologischen Wissenschaften. II Th., 1 Abschnitt. S. 330—331. Binder. Études sur Theodoret. P. 12— 14. Magon. Handbuch der Patrologie. II Bnd. Regensburg. 1864 S. 833. Christel. Histoire du christianisme. Tom II. Paris. 1881. P. 367. Real—Encycopädie von Herzog. Bnd XV. Gotha. 1862. S. 729. Schafft. Geschichte der apostol. Kirche. S. 54. Geschichte der alten Kirche. S. 1132. Möllerв Real—Encycopädie von Hergog-Hauck. Und. XV. S. 466, et ctr. et ctr.

423

обще. Естественно, что их деяния привлекали его внимание и вызывали нужду в письменном закреплении их памяти. Для него это было моральною необходимостью, долгом любви и знаком благодарного и почтительного уважения. От тревожных волнений мирской и часто грязной суеты он прибегал к их советам;—от тяжелых и удручающих впечатлений грубой действительности он старался успокоиться и освежиться воспроизведением их священных образов.

Но, вполне попятная с этой стороны, «История Боголюбцев» требует некоторых пояснений относительно своей исторической достоверности. «Желая убедить в истинности своего рассказа», об этом выразительно свидетельствует автор в своем praefatio: «Одних из описываемых мною (лиц и событий) и сам был очевидцем, а о тех, которых не видал, слышал от очевидцев»—людей, одушевленных любовью к добродетели, удостоившихся видеть тех подвижников и внимать их назидательным наставлениям. Из св. Евангелистов мы веруем не только Матвею и Иоанну, которые сами видели чудеса Господа, но и Луке и Марку, которым изначала бывшие самовидцы и слуги Словесе (Лк. I, 2) точно передали не только то, что Господь потерпел и сотворил, но и то, чему Он постоянно учил. Не бывши самовидцем, св. Лука в начале своего Евангелия (I, 1) говорит, что он намерен повествовать о вещах извествованных. И мы, хотя и знаем, что он не был самовидцем того, о чем повествует, a слышал об этом от других,—ему и Марку верим не менее, чем Матфею и Иоанну; потому что оба вполне достойны веры в своих повествованиях, поелику они повествуют о том, что узнали от самовидцев. Так и я иное расскажу, как самовидец, а об ином по доверию к рассказавшим мне об этом самовидцам, подражавшим жизни описываемых нами подвижников» 50). И эти слова ничуть не составляют преувеличения—и, напротив того, их несомненная истинность подтверждается каждою главой, поскольку мы можем указать источники Феодорита с такою точностью, какая только возможна в деле критики древних памятников отеческой литературы. Отдел об Юлиане написан преимущественно по сообщениям Акакия Верийского, стоявшего к нему в близких отношениях 51), а этого иерарха Кирский епископ, совместно и согласно с ним действовавший в первую эпоху несторианских распрей пред примирением с св. Кириллом, называет своим отцом 52). Равным образом, в самом Кирре были живы предания об этом боголюбце, который здесь посрамил некогда арианина Астерия 53) Известия о Маркиане Феодорит по-

50) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1492. 1403. И.Б., стр. 10-11).

51 Hist. relig., cap. 2 (M. 82, 1313. B—C. 1324 B. И. Б., стр. 64—35. 46): «То, о чем я повествовал, передала мне блаженная глава,— великий Акакий, который хорошо звал все, относящееся в Юлиану»,

52) Epist. Theodoret. 75 (M. 83, 1244. В).

53) Hist. relig. cap. 2 (M. 82, 1321. 1324. И Б., стр. 44—45).

424

черпнул частью у того же Акакия 54), a частью y его учеников, ибо он провел не мало времени в Апамийско-Ницертских монастырях, им основанных 55). Для биографии Евсевия автор пользовался рассказами «видевших его»: 56), между ними «великого старца Акакия» 57) и Давида 58). Кроме того, об нем он знал не только от других, но и «по опыту», так как бывал у него, прожил там однажды целую неделю и лично наблюдал весьма многое 59). То, что он говорит о Публии, он заимствовал из слухов и затем сам по ученикам его составил понятие об учителе, по подвижникам—о подвигоположнике 60). О Мароне Феодориту передавал Иаков Кирский (cap. 21), искренний друг его и усердный советник и помощник, который сам бывал у того и получал некоторые сведения о Симеоне ветхом 61); при том же и мать его имела счастье наслаждаться благорасположением последнего и делилась с сыном своими впечатлениями и воспоминаниями 62). Чудеса Палладия прославлялись всеми около 444—445 г. 6 Об Афраате Кирский епископ замечает: «Я сам видел его и получил благословение от его десницы, когда, еще будучи юношей, ходил вместе с матерью к этому мужу. С нею он, по своему обыкновению, разговаривал, отворив не много дверь, и наконец удостоил благословения. Меня же принял внутрь кельи и одарил сокровищем молитвы» 64). Петр (сар. 9) был постоянным покровителем всего семейства, из которого происходил Феодорит, и оказывал ему, в самых ранних летах, особенное благоволение. Это был благодетель его матери, а вместе с нею и его самого. Общество Феодосия пребыло до момента составления «Истории Боголюбцев» в первоначальной неприкосновенности 65), почему и писатель ее имел верный источник для своих сообщений. Зенона он посещал не раз, и тот «сам рассказывал ему, призывая во свидетели истину» 66). Македоний, наряду с Петром, был духовным отцом Феодорита, поелику он разрешил неплодие его родителей. У него было много побуждений узнать и изучить этого мужа лучше других 67), а более ранние обстоятельства его жизни он почерпнул от «неложного языка» своей

54) Hist. relig., сар. 3 (М. 82, 1332. B. И. Б., стр. 54)

55) Hist. relig., сар. 3 (M. 82, 1325. C-D. 1332. C—D. И. Б., стр. 48—49. 55).

56) Hist. relig., cap. 4 (M. 82, 1344. В. И. Б., стр. 67).

57) Hist. relig., cap. 4 (M. 82, 1344—1345. И. Б., стр. 69).

58) Hist. relig., сар. 4 (М. 82, 1345. 1348. И. Б., стр. 71).

59) Hist. relig., cap. 4 (M. 82, 1348. В. 1349. В. И. Б., стр. 71—72. 73—74).

60) Hist. relig., cap. 5 (М. 82, 1357. И. Б., стр. 83).

61) Hist. relig., cap. 6(М. 82, 1360. А. И. Б., стр. 85).

62) Hist. relig., cap. 6 (М.82, 1364. D. И. Б., стр. 91).

63) Hist. relig., cap. 7 (М. 82, 1365. A.И. Б., стр. 92).

64) Hist. relig., cap. 8(М. 82, 1377. В. И. Б., стр. 104—105).

65) Hist. relig., cap. 10 (M. 82, 1393. И. Б., стр. 122).

66) Hist. relig., сар. 12 (М. 82, 1396. D. 1397. D. И. Б., стр. 126—127).

67) Hist. relig., сар. 13 (M. 82, 1400. C. И. Б., стр. 129—130).

425

матери 68). С 14 гл. начинается изображение подвижников в области Кирра, современных ее пастырю и близких ему; напр., Евсевий «только его одного удостаивал своего сладкого и боголюбезного голоса и даже часто, когда тот собирался уходить, удерживал его, продолжая беседовать о небесном» 69). Тут пред нами показания человека, непосредственно наблюдавшего и точно осведомленного, а потому и вопрос ф достоверности в данном случае излишен.

Сверх сего, под руками Кирского историка были и письменные памятники, как он сам свидетельствует относительно Евсевия Старшего: Ταῦτα δὲ με πολλοὶ μὲν καὶ ἄλλοι τῶν ἐκείνιον ίστορηκότων, καὶ τὰ κατ’ αὐτὸν ἀκριβῶς ἐπισταμένων, ἐδίδαξαν 70).

Наконец, в значительном количестве помогали Нашему автору предания 71) и—особенно—устные рассказы, но эти последние подтверждались в своей правдивости авторитетом лиц почтенных и заслуживающих уважения. При всем том Феодорит относится к ним осторожно, постоянно выделяет их от собственных известий λέγουσι или φασί 72) и обыкновенно умалчивает о подробностях, где были возможны ошибки 73).

Отсюда следует, что Феодоритово сочинение имеет «полную достоверность» 74) и в качестве источника для истории монашества на «Востоке» представляет драгоценное и незаменимое пособие. По словам Тильмона, «нет ни одной части в истории церковной или гражданской, которая была бы так засвидетельствована, как эта, поелику серьезность и искренность Феодорита

68) Hist. relig., cap. 13 (М. 82, 1401. B—C.И. Б., стр. 131).

69) Hist. relig., cap. 18 (М. 82, 1428. А. И. Б., стр. 156).

70) Hist. relig., cар. 4 (М. 82, 1344. D. И. Б., стр. 68-69). Гюльденнентти (Die Kirchengeschichte des Theodoret S. 82) предполагает, что гл. 2—об Юлиане—cоставлена между прочим и на основании поучении св. Ефрема Сирина об этом подвижнике (Орр., ed. Coloniae Agrippinae an. 1675, t. III, р. 761—765. Творения, IV. Москва. 1850. Стр. 263—252), но общего между этими повествованиями весьма мало,—почти ничего нет.

71) Hist. relig., сар. 2 (М. 82, 1321. 1324 И. Б., стр. 44—45)—рассказ о посрамлении арианина Астерия Юлианом в Кирре; сар. 3 (M. 82, 1324 D. И. Б., стр. 46)—о Кирском происхождении Маркиана и т. п.

72) Hist. relig., cap. 1 (M. 82, 1296. D. И. Б., стр. 15), 3 (M. 82, 1325. В. И. Б., стр. 48), 5 (М. 82, 1353. А. И, Б., стр. 78), 7 (М. 82, 1364. И. Б., стр. 91), 9 (M. 82,1377. И. Б., стр. 105), 14 (М. 82, 1412. C. И. Б., стр. 139. 140), 24 (М. 82,1457. В. И. Б., стр. 130), 25 (М. 82, 1464. В. И. Б., стр. 197).

73) Примеры сего весьма многочисленны; мы укажем только на один рассказ касательно подвижников Египетских. «Говорят,—пишет Феодорит (Hist. relig., cap. 30: М. 82, 1496. А. И. Б·, стр. 231—232),—что в Египте есть некоторые монастыри, которые имеют в себе более пяти тысяч мужей, подвизающихся в различных трудах и вместе с этим славящих Господа: помощью своих трудов они не только себе приобретают необходимую пищу, но помогают и приходящим и нуждающимся странникам».

74) Архим. (ныне Епископ) Сергий. Полный месяцеслов Востока. Т. I Москва. 1876. стр. 198.

426

настолько известны всем, что никтоне осмелится ни сказать, ни подумать, что он желал обмануть нас фабулезными рассказами... Ведь большинство тех, о ком он говорит, были еще живы и потому у него было столько свидетелей лживостиили истинности сообщаемого им, сколько было людей в Сирии. И нельзя полагать, что сам он был обманут, ибо он заявляет, что описывает, только то, что видел своими глазами или слышал от очевидцев и подражателей благочестию святых» 75).

По силе всех этих соображений все подозрения оказываются тенденциозно-несостоятельными, a виновники их впадают в самопротиворечие. Если они изумляются тому, что Hist. relig. произошла от Феодорита, — высоко развитого, всесторонне образованного и добросовестного писателя,— то уже одно его имя ручается за качество его труда, поелику не может доброе дерево приносить худых плодов. И мы находим, что даже, такие исследователи, как Улеман, утверждают, что Феодорит—glaubwürdiger Zeuge и что его данные о Симеоне подтверждаются и другими биографами Столпника 76). Это же самое раскрывает нам и более существенную причину всех сомнений скептиков в том, что Кирский епископ заносит на свои страницы иного чудесного, которое, по суду рационалистов, невозможно и сводится к естественным факторам.

Мы не имеем нужды входить в решение вопроса о чуде вообще и еще менее были бы в нраве разбирать каждое в частности и опровергать различные лжетолкования 77). Мы обратимся к самому Феодориту, что бы успокоить тревожную совесть колеблющихся и устранить нападки рационалистической критики. он как бы предвидел возражения и, по снисхождению к человеческой немощи, проходя молчанием многие чудотворения 78), превосходно раскрыл истинность своих сообщений.

По взгляду Кирского епископа, монашество было совсем неординарным явлением; оно переступало границы обычной мирской жизни и было несравнимо с нею, а потому и все действия в его среде не подлежат мерке, принятой для всего заурядного. В этом разгадка того, что в подвижни-

75) Tillemont. Mémoires. t. XV, р. 328. Ср. Newman’s Historical sketches. Vol. 11, p. 314—317.

76) Symeon der erste Säulenheilige. S. 48. 15.

77) Образцы протестантской критики в этом роде можно видеть у Улемана: Symeon. S. 48—50.

78) Примеры сего очень часты. Вот два из них. Передав об изгнании Петром демона из земледельца, Кирский епископ пишет: «Имея множество других такого рода повествований об этой блаженной душе, я весьма многие опущу, опасаясь за немощь многих, которые, судя по себе, не верят чудотворениям боголюбивых мужей» (Hist. relig., сар. 9: M. 82, 1385. В. И. Б., стр. 113). Об Иакове Кирском Феодорит замечает: «Я знаю иного и других историй (о его чудотворениях), но не хочу писать их, чтобы множество их не послужи тодля слабых в вере поводом к неверию» (Hist. relig., cap. 21: М. 82, 1448. 1449. И. Б. стр. 180).

427

честве может поражать некоторых. «Победу святым, — пишет Феодорит 79),—доставляла не природа, сама смертная и исполненная страстей, а разум, привлекший к ребе благодать Божию. Пламенно возлюбив божественную красоту, охотно решившись всем пожертвовать и все претерпеть за Возлюбленного, они мужественно перенесли нападения страстей, могущественно отразили тучи стрел диавола и, говоря словами Апостола (1 Кор. IХ, 27), умертвив и поработив свое тело, погасили пламень вожделении и заставили умолкнуть волнения похотей. Постом и беспрестанным бодрствованием усыпив страсти и укротив порывы их, они заставили тело подчиниться душе и прекратили естественную борьбу между ними. Водворив таким образом мир между душою и телом, они отогнали от себя все множество врагов, которые, не зная сокровенных внутри души помыслов и не имея содействия себе со стороны плоти, не могли уже вести успешной брани; ибо стрелами против нас диавол употребляет наши члены. Посему, если глаза не обольщены и слух не очарован, осязание не услаждено каким-либо приятным ощущением и разум не воспринимает нечистых вожделений, то тщетны все ухищрения коварного врага. Как построенного на высоте города, огражденного толстою стеной и со всех сторон обведенного рвами, не может взять ни один неприятель, коль скоро никто из находящихся в городе не изменит и не откроет какого-нибудь прохода: так и демоны, нападающие отвне, не могут овладеть душой, которая ограждена благодатью Божией, если только какой-либо нечистый пошел не откроет какого-нибудь окна и через него не впустит врага внутрь. Все это основательно изучивши из божественного Писания и вняв гласу Господа, глаголющего через пророка, что взыде смерть сквозе окна (Иер. IХ, 21), ублажаемые нами святые заключили свои чувства как бы запорами и замками и ключи от них вручили уму—так, чтобы, когда не было повеления от ума, не отверзались ни язык, ни уста, ни зеницы не смели показываться из-за ресниц, если это им не было позволено; а слух, будучи не в состоянии заградить своего входа чем-нибудь, в роде ресниц или уст, уклонялся от несмысленных речей и принимал только те, которые услаждают ум. В равной мере святые приучили обоняние не питать страсти к благоуханиям, как к таким вещам, которые способны изнежить и расслабить. Таким же образом удалили они от чрева пресыщение и научили его принимать то, что приносит не удовольствие, а пользу, да и такой нищи принимать не более того, скольконужно, чтобы не умереть с голода. Так же ониразрушили и обаятельную власть сна и, освободив ресницы от его рабства, вместо того, чтобы покорствовать ему, научились владычествовать над ним и пользоваться им не тогда, когда он нападает, но когда сами они призывают его для некоторого подкрепления естественных сил. Позаботившись чрез это об ограде стен и дверей и водворив согласие между внутрен-

79) Hist. relig.—praef. (М. 82, 1288. B—1289. С. И. Б, стр. 5—8).

428

ними помыслами, они смеялись над Нападающими отвне врагами, которые не могли насильно войти внутрь, поелику святые были ограждены благодатью Божией, и у них не было изменника, который бы решился впустить врагов. А враги, имея природу невидимую, не могли овладеть телом видимым и связанным естественными потребностями, потому что возница его, музыкант и кормчий (т. е. ум), хорошо держа вожжи, заставил коней идти в порядке,—мерно ударяя по струнам чувств, сделал то, что они издавали гармонические звуки,—искусно управляя рулем, отражал и стремление волн и порывы ветров»,

Итак, монашество или, точнее, подвижничество всех родов и видов представляло, по воззрению Феодорита, совершенно особый мир идеальных отношений и высших положений: оно было образом небесного на земле и отражало в себе его недосягаемую чистоту. Естественно, что в нем действовали новые силы, иные двигатели, иные мотивы, получались результаты, поразительные в применении к среднему житейскому уровню, но вполне понятные и необходимые в своей среде. С этой стороны Кирский епископ подробно рассматривает и строго анализирует этот вопрос в специальном трактате под заглавием Λόγος περὶ τῆς θείας καὶ ἁγίας ἀγάπης. Это «слово», по мысли автора, должно было служить философско-богословским дополнением к «Истории Боголюбцев», ибо стоит с нею в неразрывной связи 80) и написано вскоре после ее окончании 81). Труд

80) Oratio de divina et sancta charitate начинаетсятак (Migne, gr. ser. t. 82, col. 1497. Творения блаж. Феодорита. Т. V, стр. 372): «Каковы подвижники добродетели, сколько заслужили венцов и как они блистательны, сие ясно видно из написанных нами повествований о них», И в другом месте (М. 82, 1517. В. Твор. V, стр. 391): «Новые подвижники добродетели, которых жизнь описали мы вкратце, вступили на великие подвиги, препобеждающие человеческое естество». Равным образом и многие авторитетные древние манускрипты соединяют «Историю Боголюбцев» с «Словом о Божественной и святой любви» (Fabricius—Harles. Bibliotheca Graeca., t. VIII P. 287, not. zz),асодномизнихпосле него переписчик замечает: Τέλος σὺν Θεῷ τῆς φιλωθέου ἱστορίας (Graeci codices manuscripti apud Nanios patricios Venetos asservati. Bononiae. 1784. I. 62: cod. XLII, fol. 101). В первый раз оно было издано в подлиннике и в латинском переводе, принятом Сирмондом, в Риме в 1580 году Герардом Воссием (Gerardus Vossius).

81) Уже факт соединении «Слова» с «Историей Боголюбцев» и, еще более того, способ выражений первого говорит об их непосредственной хронологической преемственности их по времени написания. Гарнье относит Oratioк позднейшему моменту, основываясь на следующих словах: «И мы восприимем сию любовь и, привлекаемые красотою Жениха, вожделевая обетованных благ, подвигнутые множеством благодеяний и убоявшись подпасть ответственности за неблагодарность, соделаемся любителями и хранителями Его законов» (М. 82, 1520. C. Твор. V, стр. 393). Из этого увещании Гарнье выводит, что «Слово о любви», составленное Кирским епископом по просьбе других, имеет своей целью поддержат и ободрить себя в страданиях и гонениях и, следовательно, появилось после разбойничьего собора 440 года (Garnerii Dissert. II, cap. V, § IV, n. III—IV: М. 84,

429

этот проникнут искренностью и теплотой, приятно действует на читателя простотой и душевностью тона и, по справедливому отзыву ученых 82), представляет блестяще-красноречивый и единственный опыт в избранной области. Феодорит задастся здесь целью «исследовать, разыскать и в точности дознать, по каким побуждениям подвижники предпочитали этот образ жизни и какими водясь помыслами достигли самого верха любомудрии?» 83)

Прежде всего, «состояние других нимало не походит на состояние подвижников. И одежда у тех и у других не одна и та же, потому что y подвижников одежда самая грубая и всего менее способная согревать. И питание не одинаковое, но прямо противоположное (обыкновенному)... У них все определено—и дни, и времена, и род, и мера пищи, а насыщения пищей не положено... Подвижники ни от кого не пользуются никакою услугой, потому что живут не с женами, которые придумывают всяческое утешение мужьям; и, когда приражается к ним знойный луч солнца, не ищут освежения в воде; и в зимнее время не обороняют себя нищею от стужи и ночного отдыха не обращают как бы в некое врачество от дневных трудов. У них ночные подвиги итяжелее, и многочисленнее дневных, потому что тогда они вступают в борьбу со сном и не уступают сну над собою сладкой победы, но одолевают приятное его преобладание и совершают всенощное песнопение Владыке» 84).

Но если поборники добродетели настолько отличны в своем поведении от всех людей, то очевидно, что ими руководят иные стимулы, дающие им возможность, живя в мире, превосходить и даже упразднять его. «Это есть любовь к Богу, которая делает подвижников способными простираться далее пределов естества; и, распаляемые огнем свыше, они с любовью переносят приражение стужи и небесною же росой умеряют зной солнечных лучей. Любовь питает, напоевает, одевает, окрыляет их, она научает их летать, делает их способными воспарять выше неба и, сколько вместило для них, открывает им Возлюбленного, представле-

252—253). Это совершенно голое и далеко не чистое предположение, рассчитанное на то, чтобы даже и этот трактат представить тенденциозным, если нельзя к нему привязать каких-либо низких побуждений, в роде посрамления св. Кирилла и восхваления Нестория, но иезуитская логика изменяет здесь неискусному софисту и слабому диалектику. По силе ее и Hist. relig. можно отодвинуть за пределы 440 г., ибо в течение своего повествовании автор не редко возбуждает себя к духовной бодрости примерами святых и в конце сочинения (сар. 30) пишет: «Молю и тех, жизнь которых я описал, да не презрят они меня, живущего вдали от их духовного лика, но да воздвигнут долу лежащего, да возведут на высоту добродетели и присоединят к своему светлому сонму» (М. 82, 1496. D. И. Б., стр. 233).

82) Garnerii Dissert. II, сар. V, § IV, n. VI: М. 84, 253. Tillemont.. Mémoires, XV, p. 329—330. Fessler. Institutiones Patrologiae. II,р. 696. Преосвящ. Филарет, Историческое учение. III, стр. 127—128.

83) M. 82, 1497. В. Твор. V, стр. 373.

84) М. 82, 1500. С—D. 1501. А. Твор. V, стр. 374—376.

430

нием сего созерцания распаляет желание, возбуждает приверженность я возжигает сильнейший пламень. Как увлекаемые плотскою любовью в зрении любимого находят пищу для своей приверженности, и тем усиливают оную страсть; так и уязвляемые божественною любовью, представляя оную божественную и чистую лепоту, стрелы любви делают острейшими и, чем более вожделевают наслаждаться, тем дальше бывают от насыщения. За плотским удовольствием следует пресыщение, a любовь божественная не допускает законов пресыщения» 85). «Посему приявший божественную любовь пренебрегает всем земным в совокупности, попирает все плотские удовольствия, презирает богатство, славу и честь от людей, думает, что и багряница ничем не отличается от паутины, драгоценные камни уподобляет рассыпанным но берегу кремням, телесного здравия не почитает блаженным состоянием, бедности не именует несчастием, благополучия не измеряет богатством и роскошью; но справедливо полагает, что все это всегда подобно речным струям, которые протекают мимо насажденных на берегу дерев и ни при одном из них не останавливаются» 86). «Возлюбив сию лепоту, новые подвижники добродетели вступили на великие оные подвиги, препобеждающие человеческое естество... Научаемые о Христе божественным Писанием, что Он источник премудрости, может все, что Ему угодно, водится безмерным человеколюбием, источает реки кротости, желает всем людям только благодетельствовать, научаемые и богоносными мужами, что благодеяний Его тысячи видов и что они превышают ум, — и сии подвижники уязвились услаждающими стрелами любви и, будучи членами невесты, с нею взывают: уязвлены любовью и мы (Песп. Песн. V, 8)» 87). «Они отовсюду приемлют уязвление божественной любви и, пренебрегая всем, представляют в уме Возлюбленного и прежде ожидаемого нетления соделывают тело свое духовным» 88).

Пред нами открывается теперь новый мир с Неведомыми силами и необычными отношениями. Тут действуют лица, которые только видимо принадлежат земле, но в сущности превышают ее законы и переходят в сферу, не надлежащую их влиянию. Помимо сего, здесь выступает еще высший агент, благодать божественная, дающая отшельникам небесную мощь и через них от-части упраздняющая человеческую ограниченность. Понятно, что в такой среде получается круг явлений, несоизмеримых со всем, что находится вне ее. В последнем случае монашество в своем поведении оказывается чем-то чудесным, по само в себе оно так же естественно, как и все его окружающее на своем месте. Житейская суета и греховная слабость были бы в нем странны и неуместны.

85) М. 82, 1501. В—C. Твор. V, стр. 376.

86) М. 82, 1512. C. Твор. V, стр. 386.

87) M. 82, 1514 В. Твор. V, стр. 891.

88) М. 82, 1520. А—В. С. Твор. V, стр. 392—393.

431

и оно необходимо требует того, что кажется ненатуральным, отрицающим конечное. Посему, если скептики утверждают, что эти люди «полагали свое благочестие в том, чтобы жить иначе, чем прочие христиане» 89), то уже этим они побивают самих себя, поелику прилагают к ним несродный критерий. «Прошу, — предупреждает Феодорит 90),—прошу тех, которые будут читать эту Историю Боголюбцев..., не питать недоверия к тому что в ней говорится, хотя бы и пришлось им услышать нечто, превышающее их силы, и не измерять добродетели святых по своей мерке, a твердо помнить, что Господь обыкновенно соразмеряет дары Св. Духа с духовными расположениями людей благочестивых и совершеннейшим ниспосылает и более даров. Я сказал это для тех, которые еще не проникли в глубину дел Божиих; потому что посвященные в сокровенные тайны Духа знают, как благоволит Он к чтущим Его и сколько через одних из людей Он чудодействует среди других, привлекая неверующих к богопознанию величием своих чудес. А кто не поверил бы сообщениям, о которых я буду говорить, тот показал бы, что у него слаба вера и в истину того, что было совершено чрез Моисея, Иисуса Навина, Илию и Елисея, — даже в чудеса св. Апостолов. Всякий же, кто верит в истину этих чудес, должен верить, что чужды лжи и сказания о первых, поелику та же благодать, которая действовала в тех (святых мужах библейских), была виновницею совершения чудес и через этих (св. подвижников). Благодать неоскудеваема и, избирая людей достойных, чрез них, как бы чрез некоторые источники, изливает потоки благотворения»,

Жизньподвижников, рассматриваемая сама в себе, представляется вполне попятною со всеми ее необычайными явлениями и может казаться невозможною лишь при насильственном перемещении ее в неподходящую сферу, когда ее отрывают от своей почвы. Per se—она столько же законна, как богатая нива на плодородной и обработанной почве. Посему скептики грешат против самых элементарных правил науки, ибо смотрят на монашество с ложной точки зрения, прилагают к нему неподходящие требования,—и Historia religiosa вместе с неоспоримою историческою достоверностью получает и несомненность, так сказать, метафизическую в необходимости и нормальности чуда. Таковы незыблемые принципы Феодорита, устраняющие всякие подозрения насчет компетентности его труда; с ними и нужно сообразоваться при пользовании последним, a не подвергать его неуместному искусу в горниле либеральной критики.

К этим заключениям, твердо обоснованным Кирским епископом, мы должны присоединить еще несколько замечаний с своей стороны.

Во-первых. Феодорит изображает нам монашество в начальных

89) Schröckh. Christliche Kirchengeschichte. Bnd. VIII. S. 190.

90) Hist. relig.—praef. (M. 82, 1292. B—C. И.Б., стр. 9—10).

432

стадиях его возникновения и развития. Он рисует нам портреты поборников высоких идеалов подвижничества и основателей его,—людей чрезвычайной силы духа, поразительной крепости воли, самоотверженного благочестия и необъятной любви к Богу и ближним. Это была эпоха величайшего одушевления избраннейших мужей своего времени, и уже одно это вынуждает нас к мысли, что ни сами они, ни их жизнь и поведение не будут подобны прочим людям; мы ожидаем от них воплощения того, к чему стремимся, и осуществления того, на что надеемся в счастливые минуты нравственного просветления, — действий той веры, которая, но слову Писания (1 Кор. XIII, 2; ср. Мф. ХVII, 20), может горы переставлять. Не следует опускать из внимания, что боголюбцы Феодорита были Сирийцы по рождению, воспитанию и характеру и, как все члены восточной расы, были способны к особенному воспламенению; они не останавливались на половине, а, движимые пламенем божественной любви, доходили до конца и в целом и в мелочах. Посему-то возвышенные чувства и чистые христианские идеи не производили в них внутреннего душевного разлада или случайных и беспорядочных порывов к добру, но выливались в законченные и соответствующие формы. Исключительные личности обнаруживают себя такими во всем и всегда бывают необычайны для легкомысленной толпы маловеров и суеверов.

Во-вторых. Historia religiosa, как бы кто о ней ни судил, важна для нас и в том отношении, что она есть произведение высоко образованного и просвещенного пастыря Церкви пятого века. С этой стороны она драгоценна для всякого историка в качестве документального показателя воззрений на монашество лучшего между тогдашними богословами. Если отмеченное сейчас обстоятельство неприятно протестантствующему рационализму и вызывает несправедливые упреки и резкие возражения, то это свидетельствует только о незаконности его существования, поскольку оно не имеет для себя корней в истории. Против фактов не спорят, но принимают их.

Наконец, Historia religiosa всегда была неисчерпаемым источником сведений по своему предмету. Историк Евагрий схоластик говорить, что знамения Симеона Столпника «описал и красноречиво изложил Кирский епископ Феодорит» (γέγραφε δὲ καὶ λογίως ἀπέθετο καὶ Θεωδώριτος, ὁ τὴν Κυρεστῶν ἐπισκοπήσας) 91). Здесь мы видим глубокое уважение старинной исторической критики к рассматриваемому труду,—уважение тем более лестное для нашего автора, что Евагрий имел под руками некоторые новые пособия. Он настолько высоко ценил сообщения Кирского пастыря, что прямо отсылает к ним, как бы заявляя этим, что их можно только воспроизводить целиком, но не перефразировать, дабы этим не испортить красоты оригинала. «Я, — заявляет он 92),— подробно опи-

91) Evagrii H. Е. I, 13 (Migne, gr. ser. t. 86, 2, col. 2453. C. Ц. И., стр. 32).

92) Evagrii H. E. I, 13 (М, 86, 2, col. 2457. С. Ц. И., стр. 35).

433

сал бы жизнь сего подвижника (Симеона Столпника)—в той мысли, что повествование о нем принесет пользу и мне и читателям,—если бы она не изложена была обширнее Феодоритом» (εἱ μὴ πλατύτερον ταῦτα Θεοδωρίτῳ ἐπεπόνηντο). Федор Чтец также упоминает в рассказах Кирского епископа об Иакове Низивийском и Иакове Младшем, кратко извлекая их содержание 93). В четвертом деянии седьмого вселенского собора были прочитаны две выдержки из 26 гл. «Истории Боголюбцев» в подтверждение давности почитания св. икон 94). Ясно, что сама Церковь усвоила этому сочинению авторитет почтенной достоверности, — и ее суд, не подлежащий сомнению и спорам, возлагает венец славы на главу Феодорита. Равным образом, и св. Иоанн Дамаскин в Oratio III de imaginibus приводит, не совсем удачно, два отрывка Ἑκ τῆς Φιλοθέου ἱστορίας εἰς τὸν βίον τοῦ ἁγίου Συμεῶνος Κιονίτου 95) и περὶ Μακεδονίου Ἀσιανίτου 96). Жития Кирского пастыря усердно переписывались старинными агиографами в синаксарях 97) и принимались во внимание составителями месяцесловов, напр. Византийским императором Василием II (975—1025 гг.) 98). Симеон Метафраст почти буквально переносил его

93) Theodori Lect. H. E. I. 10: «Великий Иаков был Низивиец. Высота его добродетели обнаружилась на языческих, что-то мывших в источнике, девах, которые, по слову егопоседели, а источник иссох. Впрочем, силою молитвы Иакова воды источника восстановились, а дев оставил он с сединами (cnf. Hist. relig., сар. 1: M. 82, 1296. В—D. И. Б., стр. 14—15). Надобно знать, что этот Иаков, сотворивший чудо с источником и девами, не тот Иаков, который писал против энкиклических сочинений. Последний, бывший также Низивийским епископом, жил во временя Констанция, a первый, юнейший Иаков, славился своими чудесами, как говорит о нем Феодорит в (сар. 21) Истории Боголюбцев» (Migne, gr. ser. t. 86, I, col. 172. Ц. И., стр. 508—509). Η. E. I, 11 (М. 86, 1, col. 172. Ц. И., стр. 509): «Великому Иакову Феодорит приготовил для погребении ковчег» (cnf. Hist. relig., сар. 21; М. 82, 1449. А. И. Б., стр. 180).

94) Mansi, XIII, 78. В. Деянии вселенских соборов. t. VII. Казань. 1875. Стр. 290: «Григорий, боголюбезнейший диакон, прочитал: Феодорита, епископа Кирского, из жизни Симеона Столпника, начинающейся словами: «Славного Симеона, бывшего великим чудом во вселенной» (cnf. Hist. relig., сар. 26, ар. M. 82, 1464. И. Б., стр. 198: Συμεώνην δὲ τὸν πάνυ, τὸ μέγα θαῦμα τῆς οἰκουμένης). И несколько далее: «Говорят, что в великом Риме этот муж был так славен, что на всех преддвериях ремесленных заведений ставили маленькие изображения его, ожидая себе от этого защиты и покровительства»» (cnf. Hist. relig., сар. 26, ар. М. 82, 1473. A.И. Б., стр. 207).

95) S. Ioannis Damasc. Oratio III adversas eos, qui sacras imagines abjiciunt, n. 42 (Migne, gr. ser. t. 94, col. 1365. В). cnf. Hist. relig., сар. 26 (M. 82, 1473. A. И. B., стр. 207). Это есть второй из читанных на седьмом соборе фрагментов.

96) М. 94, 1397. A—В. cnf. Hist. relig., сар. 13 (м. 82, 1401. В. И. В., стр. 132). Здесь речь о разрушении царских статуй в Антиохии при возмущении в 388 году, a это едва ли могло быть полезным в целях апологии иконопочитания, о котором тут нет ни малейшего упоминания.

97) Архим. (еписк.) Сергий. Полный месяцеслов, I, стр. 235—236.

98) Архим. Сергий. Месяцеслов, I, стр. 227.

434

сказания на страницы своей компиляции, как это несомненно измногих случаев теснейшего соприкосновения 99). С первых веков существования христианства на Руси стали обращаться у нас и «Боголюбцы» Феодорита, каковые потом встречаются в древних Четьих-Минеях 100) и у св. Димитрии Ростовского в разных местах.

Следует заметить еще, что исключительно по свидетельству Кирского иерарха Церковь причла к лику святых всех подвижников его Hist. relig. 101) и тем санкционировала его творения со стороны неоспоримой исторической несомненности, фактической компетентности и верности взглядов.

Таким образом, Феодоритова Historia religiosa неизменно считалась богатым и авторитетным источником исторических сведений о святых и в этом отношении представляет выдающийся памятник восточной агиографии. Но она есть вместе с тем и литературное произведение и должна быть рассмотрена с этой стороны.

99) Улемап (Symeon. S. 15) и Цингерле (Ор. cit.. S. X—XI) справедливо утверждают это о Метафрастовом житии Симеона Столпника, которое (Migne, gr. ser. t. 114, col. 336 sqq.) до точности совпадает е Феодоритовым в том, что находится в последнем; посему названные ученые почти совсем не пользуются сообщениями или, вернее, его редакцией у Метафраста,

100) Такова, напр., рукопись Московской Духовной Академии № 91 за февраль месяц; здесь мы находим «жития» Публии (стр. 252—253=Hist. relig., сар. 5) и Петра Галатийского (стр. 256—260= Hist. relig., сар. 9). эту рукопись протоиерей А. В. Горский относит к XIV веку (Приб. к твор. св. Отц., XIV, стр. 396, прим. e), а архим. Леонид— к XV («Сведения о славянских рукописях, поступивших из книгохранилища св. Троицкой Сергиевой Лавры в библиотеку Троицкой Духовной Семинарии в 1747 году», Вып. Ι. Москва. 1877. Стр. 37).

101) Сирские подвижники по разным месяцесловам указываются не одинаково, не в одни числа, но во всяком случае все они считаются святыми с различными наименованиями. Память Иакова Низивийского (cap. 1) празднуется 13 января, Юлиана (cap. 2) — 18 октября, Маркиана (сар. 3)—2 ноября, Евсевия (сар. 4)—23 январи, Публия (сар. 5)— 25 января, Симеона древнего (сар. 6) или ветхого—26 января, Палладия (cap. 7)—28 января, Афраата (сар. 8)—, по старинным Минеям,—29 января (так у Сергия, т. II,стр. 25), по Римскому Мартирологу (ed. novissima 1845. P. 63), — 7 апреля (так у Болландистов·. Acta sanctorum, за апрель t. I,р. 664; Cnf. Tillemont. Mémoires, t. X, р. 477. Adalb. Müller. Allgemeines Martyrologium. S. 131—132), Петра (сар. 9)—1 февраля, Феодосия (сар. 10)—11 января (Acta sanctarum, за январь t. I, р. 678. Протоиер. Д. Вершинский. Месяцеслов православно-кафолической восточной Церкви. Спб. 1856. Стр. 8. Сергий. II, 1, стр. 11. II, 2, cтр. 15), Романа (сар. 11)—9 февраля, Зенона (сар. 12)— 10 февраля, Македония (сар. 13)—24 января, Мавсимы (сар. 14)—23 января, Акепсима (сар. 15)—3 ноября. Марона (cар. 16) и Авраама (cap. 17)—14 февраля, Евсевия (cap. 18)— 15 февраля, Саламана (сар. 19)—23 января, Мариса (сар. 20)—25 января, Иакова Кирского (сар. 21)—26 ноября, Фалассия и Лимнея (сар. 22)—22 февраля, Иоанна, Моисея, Антиоха и Антонина (сар. 23), Зевинаса и Полихрония (cap. 24)—23 февраля, Асклипия и Иакова (сар. 25) — 27 февраля, Симеона Столпника (сар. 26) — 1 сентября, Варадата (сар. 27)—26 февраля, Фалелея (cap. 28)—27 февраля, Марины, Киры (сар. 29) и Домнины (сар. 30)—28 феврали.

435

Сам Кирский епископ прилагает к своему труду имя истории монахов 102). Это название, понимаемое в строгом смысле, далеко не соответствует его содержанию. Феодорит даст нам не цельное и связное изображение монашества в сто историческом развитии и распространении, в сто раздроблении по родам жизни, но отдельные характеристики наиболее видных носителей монашеских идеалов, философов христианской религии 103). Это лишь законченные биографии тех или иных из подвижников и потому более справедливо обозначаются термином διηγήματα 104). «Напишу,—говорит автор в praefatio 105),—не одну общую для всех похвалу, так как им сообщены были от Бога различные дарования, но поелику святые обладали различными дарами, то, естественно, и я отдельно буду повествовать о каждом». Это обстоятельство показывает, что история во всей ее строгости и не была задачею Кирского пастыри, почему мы были бы несправедливы, разбирая его творение исключительно с этой точки зрения, но во всяком случае отмеченная особенность неблагоприятно отразилась на сочинении. В нем нет необходимой систематичности и нужной хронологической преемственности, что делает его несовершенным и в значении источника и литературной работы. Впрочем, Феодорит к этому не стремился,— и наша мерка к нему не применима.

Затем, сообразно своим целям назидания, он ограничивается немногими из известных ему лиц, которые могли служить типическими представителями данной категории подвижничества, и в рассказах о них сосредоточивается лишь на отличительных чертах 106) их душевного мира. «Мы,—замечает он 107),—не телесные черты будем живописать, чтобы показать отпечатки их людям незнающим, но сделаем очертание мыслей невидимой души и покажем незримую борьбу и сокровенные подвиги». Такое сужение своей задачи сказалось недостатком подробностей в самых

102) Hist. relig., cap. 17 (М. 82, 1425. И. Б., стр. 154): «Удивляясь ему (Аврааму), как человеку, который с переменою рода жизни не переменил образа жизни, и поместил его в истории отшельников» (ἐν τῇ τῶν μοναχῶν αὐτὸν ἱστορίᾳ κατέλεξα).

103) Ὁ τῷ ὄντι φιλόσοφος, καὶ φιλώθεος ἂν εἰχότως καλοῖτο,— пишет Феодорит в Oratio de divina et sancta charitate (M. 82, 1513. В. Твор. V, стр. 387).

104) Oratio (M. 82, 1497. А. Твор. V, стр. 372): «Каковы подвижники добродетели, сколько заслужили венцев и как они блистательны, это ясно видно из написанных нами повествований (διηγήματα) о них», Hist. relig., cap. 30 (M. 82, 1493. С. 1496. B. И. Б., стр. 230. 282).

105) M. 82, 1289. D. 1292, А. И. Б., стр. 8. 9.

106) Hist. relig., сар. 30 (М. 82, 1496. В. И. Б., стр. 232): «Я упомянул о различных образах жизни и к повествованию о мужах прибавил повествование о женах, чтобы и старцы, и юноши, и жены имели для себя образцы любомудрия», Hist. relig.—praef. (M. 82, 1292. А. И. Б., стр. 9): «Я отдельно буду повествовать о каждом, не представляя всех, совершенных ими, дел, но, рассказав немного о жизни и делах одного и в немногом показав отличительную черту всей его жизни, буду переходит к другому»,

107) Hist. relig.— praef. (М. 82, 1285. С—D. И. Б., стр. 3—4).

436

биографиях, что, однако же, не особенно важно, поелику опущены лишь некоторые чудеса. Гораздо существеннее для нас то, что, занятый психологическим анализом внутренних состояний поборников благочестия, Кирский епископ решительно замыкается в этой сфере и не переходит за ее пределы. Он не сообщает нам ничего, что не касается религиозно-нравственного настроения подвижников и не улавливает его в том или ином отношении. Например, он решительно умалчивает о литературной деятельности изображаемых им столпов благочестия, между тем это было бы желательно для полной всесторонности. Но при этом следует вспомнить, что литературная продуктивность была чужда большинству выводимых в Hist. religiosa лиц, и все предположения насчет их обширных трудов, долженствовавших обращать на себя внимание историка, не подтверждаются научными исследованиями. Прежде признавали существование таковых у Иакова Низивийского, но уже Гарнье 108) метко указал необоснованность подобных догадок. После они снова получили силу, когда в 1756 году Антонелли обнародовал в Риме армянский перевод гомилий Иакова (Sancti Patris. nostri Jacobi Episcopi Nisibeni sermones cum praefatione, nolis et dissertatione de ascetis). Гипотеза эта держалась до тех пор 109), пока Райт по Сирским манускриптам не открыл их истинного автора в Персидском мудреце Афраате. Тогда опять возникла мысль, что этот вития тожествен с лицом, описываемым в 8-й главе «Боголюбцев», но и она не нашла себе сочувствия между учеными 110).

108) Dissert. II, cap. V, § III, observatio ad сар. I Philothei (М. 84, 245 —246).

109) Эти sermones склоненусвоят ИаковуНизивийсвому и Panid: Pragmatische Geschichte der christlichen Beredsamkeit und Homiletik, I Bnd., 1 Ahth. Leipzig. 1839. S. 395.

110) Texte und Untersuchungen zur Geschichte der altchristlichen Literatur von Oscar von Gebhardt und Adolf Harnack, III Bnd. Heft. 3 u. 4 (Leipzig. 1888): Aphrahat‘s, des persischen Weisen, Homilien. Aus dem syrischen übersetzt und erläutert von Dr. Georg. Bert. S. X: «Попытка отожествит нашего автора (23 гомилий) с одним из двух приведенных Афраатов (Персидским мучеником, упоминаемым в древнем сирском мартирологе, или подвижником 8 гл. «Истории Боголюбцев») была бы столь же рискованна и бесплодна, как и другая попытка—отожествит его с мучеником, по имени Иаковом, при царе Сапоре II», Cnf. Wright. The homilies of Afraates, the persian sage. London. 1809. P. 7. F. Sasse. Prolegomena in Aphraatis Sapientis Persae sermones homileticas. Lipsiae. 1878. P. 7 sqq. Weingarten. Art. «Mönchtum» в R.—Encyclopädie von Herzeg-Hauck. Bnd. X. S. 776—777. Таким образом, вопрос о личности составителя гомилий остается нерешенным. Можно было бы указать еще на некоего Перса Иакова, бывшего учеником Юлиана. «Он,—по словам Феодорита (Hist. relig., сар. 2: М, 82, 1309. С—D. И. Б., стр. 30—31),—и после смерти старца блистал всеми добродетелями, был знаменит в уважаем не только между своими, но и в училищах любомудрии в Сирии, где и умер, прожив, как говорят, сто четыре года». Замечательно, что витии —гомилет называется Персидским мудрецом Mar Jakub, и это дает место предположению о совпадении его с Персом Иаковом Кирского епископа. Однако же нужна заметить, что дальнейшая судьба этих лиц далеко не сходится, ибо первый был, вероятно, овоскопом (Bert. Ор. сit.

437

Помимо сего, увлеченный изображением духовного мира подвижников, Феодорит весьма мало заботился о точной хронологии и допускает здесь одну резкую несообразность. Он рассказывает, что тотчас по одобрении Никейского символа сообщники Ария просили Александра Александрийского по человеколюбию «сжалиться над осужденным», т. е. принять его в общение с Церковью. Тот, конечно, отказал, a бывший в Никее Иаков Низивийский предложил учредить семидневный пост, дабы Господь воспрепятствовал торжеству нечестия. И вот, будто бы, по прошествии этого срока. Арий пред прибытием в храм внезапно помер в нечистом месте, поелику его чрево расселось. Тогда-то, «по окончании священного собора, каждый возвратился к своей пастве, возвратился также и Иаков, как вождь и победитель, утешенный победами благочестия» 111).

Итак, кончину Ария Феодорит относит к 325 году, когда и сам он в Hist. eccles., согласно посланию св. Афанасия к Апиону (Серапиону), прикрепляет ее к гораздо позднейшему моменту 112),хотя по странному недоразумению упрек в замеченной хронологической небрежности обыкновенно прилагается критиками 113) именно к этому сочинению. Чем объясняется эта ошибка Hist. relig., сказать невозможно, но тот факт, что в Церковной Истории он опирается на св. Афанасия и цитирует подлинные его слова, заставляет думать, что ранее Кирский епископ руководствовался какими-либо иными преданиями 114).

Вообще, хронологические пункты весьма слабо и редко обозначаются Феодоритом. Его «Боголюбцы», следовательно, не могут претендовать на значение истории монашества, ибо им не достает самого существенного, что необходимо в подобных трудах. Но нужно всегда иметь в виду, что они и не заявляют ни малейшего притязания на такое достоинство. По мысли автора, они должны заключать ряд эскизов психологического харак-

S. XV), а последний такого звания, несомненно, не носил. По свидетельству Hist. relig., cap. 4 (М. 82, 1345. С. И. Б., стр. 70), «благочестивый Иаков, отходя из сей жизни, поручал начальство над своим стадом Иакову (Персу), но он решительно отказался от этой заботы, хотя все желали быть под его попечением, пришел в другое стадо, желая лучше быть пасомым, чем пасти, и, прожив там много времени, окончил таким образом настоящую жизнь».

111) Hist. relig., cap. 1 (М. 82, 1300. В. 1301. 1304 А. И. Б., стр. 19—22).

112) Hist. eccles. I, 13 (14): М. 82, 949. 952. Ц. И., стр. 69—72.

113) Du-Pin. Nouvelle bibliothèque. t. IV, р. 95, not. a. Ceiller. Hist. générale. Т. XIV, p. 77, и др.

114) Binder (Études sur Théodoret. P. 13) видит еще противоречие между Hist. eccles. и Hist. relig. в том, что последняя (caр. 20) говорит об останках Иоанна Предтечи, когда в первой сообщается о сожжении их при Юлиане Отступнике. Это замечание совершенно несправедливо и падает на голову самого критика. В Церковной Истории совсем нет речи об этом событии, и pag.1113 третьего тома издания Шульце, на которую ссылается Бэнде, указывает на 1 главу «Истории Боголюбцев», в которой опять же об этом ничего не говорится.

438

тера наиболее славных лиц и в этом случае достойны всякой похвалы. Кирский иерарх действительно выбирает типических представителей отшельничества, проявлявших громадное влияние на современников. Это не были поборники исключительно личного благочестия, замкнутые в себе анахореты, остававшиеся безвестными для мира и знаемые одним Богом. Напротив того, при доступном человеку индивидуальном совершенстве, его подвижники обнаруживали изумительную инициаторскую деятельность: они сплачивали вокруг себя общества учеников и чрез них распространили монашеские идеалы по всему «Востоку». По большей части это были начальники нового рода жизни с строго определенным отпечатком, христианские герои своего времени. Преклоняясь пред их величием, Феодорит однако же никогда не забывает, что и они были люди и потому сообщает все подробности их биографии, какие мог приобрести, с самого их рождения до отшествия к Владыке всяческих. Посему под его пером они оказываются живыми историческими личностями, с ясно обрисованными характерами. В этом отношении Кирский пастырь был одним из первых творцов биографической агиографии, которая имеет особенную научную важность. У него мы находим монахов с их резко обособленными чертами полной индивидуальности. Этой законченности изображения способствует и глубокий психологический анализ внутренних состояний подвижников, мастерский генезис их душевного развития. Пред нами получается картина духовного роста с колебаниями и неуверенностью на первых порах, усиленною борьбой в средине и победою в конце. Едва ли кто-нибудь из писавших по этим вопросам настолько успел в этом направлении, как Феодорит, и во всяком случае Палладий, которому обыкновенно усвояется «Лавсаик», не превосходит его. Феодоритовы характеристики кратки и отчетливы, логически последовательны и выпуклы. они не утомляют читателя своим однообразием и монотонностью, но прогрессивно возбуждают в нем неослабеваемый интерес своею полною реальностью, отрешенностью от общих мест, и твердо отпечатлеваются в его уме. они тем прекраснее, что всегда сжаты и 115) и не впадают в ненужные рассуждения или перечисление всех чудотворений, в чем после стали полагать единственную задачу житий. Кирский епископ и тут соблюдает мудрую умеренность, сообщая лишь важнейшее.

С этой точки зрения Hist. relig. по всей справедливости должна быть признана достойным почтения опытом обстоятельной агиографии в биографическо-психологическом роде.

Сочинение проникнуто тоном искренности и увлекает своею горячею

115) Сам Феодорит тщательно заботился о краткости и указывал на нее, как на характеристическую черту своего труда, говора в Oratio de divina et sancta charitate (M. 82, 1517. B. Твор. V, стр. 391): συνεγράψαμεν ἐν συντόμῳ τὸν βίον (τῶν νέων τῆς ἀρετῆς ἀθλητῶν).

439

сердечностью. Его речь, по выражению praefatio 116), ««повествовательная, чуждая приемов панегирика, безыскусственно передающая кое-что немногое», но существенное. И действительно, «История Боголюбцев» написана с привлекательной простотой 117); она веет духом глубокого благоговения к святым, ублажает их 118), почему верно обозначается у автора эпитетом похвальной 119).

116) Hist. relig.—praef.(М. 82, 1292. В. И. Б., стр. 9): Ἀφηγηματικῶς δὲ ὁ λόγος προβήσεται, οὐ νόμοις ἐγκωμόων χρώμενος, ἀλλ’ ὀλίγων τινῶν ἀτεχνῶς ποιούμενος τὴν διήγησιν.

117) С похвалою отзывается об этом даже и Шрӭкк (Kirchengeschichte. Bnd. VIII. S. 328).