Бальтазар фон, Ганс Урс «Желал Я есть с вами сию пасху»

«ЖЕЛАЛ Я ЕСТЬ С ВАМИ СИЮ ПАСХУ»

Это «большое желание» Иисуса Христа (Лк. 22, 15) относится к совместной пасхальной трапезе, которая отличается от всех предыдущих Его трапезований — самоотдачей Себя во плоти и крови. Конечно, совершается неслыханное: Он Сам Себя возлагает на стол и предлагает ученикам как пищу и питие. Но пожалуй, еще больше подчеркивается другой момент — «с вами». Предлог «с» важен бесконечно: с его помощью предстрастная трапеза выделяется из всех других. Впрочем, когда Христос ел вместе с «мытарями и грешниками», данный предлог уже присутствовал. Действительно, с самого начала отличительной чертой поведения Иисуса была Его готовность к совместному вкушению пищи. Ср. Мф. 11, 19: «Вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам». С другой же стороны, когда Христос прообразует евхаристию и умножает хлебы, предлога «с» не видно: раздаяние хлебов проходит лишь в одну сторону, а момент восприятия даров не подчеркнут.

Однако на последней пасхальной трапезе придается одинаковое значение как раздаянию, так и принятию. Может, конечно, показаться, что между ними нет никакой связи, но это не так. На одном полюсе мы видим беспредельное Само-раздаяние, а на дру-

/98/

гом — принятие, но такое, которое никогда не может соответствовать тому, что воспринимается. Пусть так, и все же для Христа трапеза осмысленна лишь в случае взаимности. Напрашивается предположение, что Он Сам, приняв участие в пищеприятии и питии, непостижимым образом также был одарен. В том, что Он делится с другими, для них есть нечто общее, что они разделяют с Ним. Напрашивается мысль, что Его благоговейное благодарение за трапезой адресовано не одному только Богу-Отцу, дозволившему сверх-полноту Само-раздачи, но также и — получателям раздаваемого, потому что они открыли для Него свои двери и пригласили Его к столу. В Апокалипсисе звучат удивительные по смирению слова: «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3, 20). «Я буду вечерять с ним»: здесь фактически сказано, что сначала Я сяду именно за его накрытый стол и лишь потом Я Сам окажу гостеприимство и устрою трапезу.

Такими же были и вкушения пищи после воскресения Иисуса Христа. Еммаусские путники приглашают к себе встреченного на пути незнакомца и оставляют его трапезовать с ними, и лишь во время преломления хлеба открылись у них глаза, и они распознали в своем госте несравненного гостеприимца. У всех одиннадцати учеников Христос испрашивает Себе пищи («Есть у вас еда?») и соответственно дарит каждому пасхальную радость Своего присутствия. И когда Он явился семи ученикам, бывшим в лодке вместе с ап. Петром, снова звучит тот же вопрос: «Дети! есть ли у вас какая пища?» Получив ответ, Иисус совершает чудо огромного улова. Переполненная сеть была вытянута на берег, и началась трапеза. Иисус опять-таки не пожелал быть только раздающим от Себя; поэтому Он попросил от других: «Принесите рыбы, которую вы теперь поймали» (Ин. 21, 10).

Евхаристия совершается не иначе как только в совокупности: «Я с вами, и вы со Мной». Удивительно, что. Тот, Который раздает больше того, что можно принять,— «двенадцать корзин» собрали остатков после умножения хлебов,— одновременно Себя Самого считает одаренным, принимающим. Когда люди принимают Его в себя, то и Он их принимает в Себя. Христос принимает причащающихся Ему не только как приращение частей Своего «мистического Тела», но и в качестве причастников Его глубочайшей внутренней тайне Его сущности. Ведь «тем, которые приняли Его», Он «дал власть быть чадами Божиими». А Божии чада получают даже телесное происхождение не как отдельные индивиды, от земного оплодотворения, а теперь уже вместе с Ним они «родились от Бога-Отца» (Ин. 1, 13). Что же касается неисчерпаемого по глубине предлога «с», то когда он сочетается со словами «братья» или «сестры»,— перед нами лишь сравнение,

/99/

взятое из земных условий. Это «с Христом» мы распознаем по тому, что Он «изливает» или «вдыхает» нам в сердца Свой собственный Сыновний Дух, взывающий в нас Его, а теперь и нашими словами: «Авва, Отче!»