Подвижническое монахам наставление №32

1) Путь царский – все делать по уставу; отступающий уклоняется или в излишество, или в умаление; позволительно и отступление, но с ведома игумена, без чего оно не кончается добром. – 2) Подвиг новоначального – отвыкнуть от душевного и плотского, и привыкнуть к духовному; но когда он вкусит духовной сладости, подымаются иные трудности от бесов, тягчайшие; кто отдает себя руководству игумена, безопасен и здесь. [1, 36].

1) Как при каком-либо путешествии, сначала непривычность к такому труду делает шествование тяжелым и притрудным, с продолжением же его, когда мускулы поразомнутся и плоть поразмякнет, оно бывает менее трудно и тяжело, и более споро: так бывает и когда мы шествуем путем Господним. Дал уже нам Бог, по испытании трудностей и искушений, познать и увидеть, какой путь прямой и какой заблудный и как мало-помалу достигнуть конца его. Будем же шествовать путем царским, измеряя версты его, как сказали отцы и избегая обоюдосторонних стремнин, т.е. как недостаточества, так и излишества, что бывают, когда кто начинает действовать не по уставному правилу, или по положенной заповди, в пище, питии, бдении, стихословии, в читании на память (псалмов и молитв), в молитве, в молчании и в сокровенном делании сердца. Позволительны и отступления от обычного во всем этом порядка, но надобно, чтоб это делалось с совета и ведома. И скажу вам, что хотя я грешник, но все с ведома моего делаемое и все мне открываемое свет есть; укрывающийся же от меня во тьме ходит и не видит, как несется в стремнины пагубы, и, думая угодить Богу, прогневляет Его, бывая и для других виновником преткновения. Итак, чада мои, идите тою дорогой, которой держаться призывает вас закон послушания, не беритесь понять неудобопонятное для вас и не пытайте не

78

поддающихся пытливости дел послушания и моих разнообразных игуменских распоряжений.

2) Подвиг для новоначального – отбросить мирские обычаи и нравы и оставить прежде образовавшиеся стремления сердца, и как от бури и треволнения, от непостоянных забот и страстных дел вступить в пристань беспопечительности и боголюбия. Но не меньший, лучше же сказать, гораздо больший и труднейший подвиг есть, – по вкушении покоя чрез убежание от мирского мятежа, соблюсти себя неуязвленным: ибо здесь иные в нас восстают помыслы, иные на нас нападают пираты на море жития сего – демоны, покушающиеся потопить ладью души нашей и со всяким несомым ею добром. Но если мы будем усердно пользоваться благоприятными ветрами смиренномудрия и не уничижим достоинства нашего кормчего чрез самовольное согласие (на иное направление ладьи своей), то несомненно достигнем в пристань Царствия Небесного. Будем же, чада мои, мудры, как змии и цели, как голуби (Мф. 10, 16), делая дела добрые и преподобные и трудолюбие прилежа каждый к рукоделью своему. Блаженны терпящие и смиряющие себя, а не кружащиеся, как облака, и всуе иждивающие час за часом и день за днем, кои ни нам, ни Господу не угодны.