Дмитриевский А. А. Вынос Плащаницы и Евангелия на утрени в Великую субботу и хождение с ними кругом храма

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Дмитриевский А. А.

Вынос Плащаницы и Евангелия на утрени в Великую субботу и хождение с ними кругом храма.

О выносе Плащаницы на утрени в Великую субботу наш современный Типикон говорит прямо и ясно. «Таже входит настоятель во святый алтарь (т. е. в начале пения великого славословия), читаем мы в Типиконе, со иереи и диаконы и облачится во вся священные одежды, иереи же токмо в ризы: исходит со евангелием под Плащаницею наддержащым священником, диаконом же кадящим. В то время звон во вся,

— 269 —

предходящым ему со свещами, и со двема лампадома: и оба лика поюще трисвятое надгробное. Приходит же игумен пред святые царския двери и ту стоит, ожидая конца трисвятаго последнего. Сему же кончану бывшу, входит настоятель со евангелием в царские двери, и полагает Евангелие на престоле, Плащаницу же на уготованном столе в образ гроба. И глаголет настоятель: «Премудрость прости» и чтец абие тропарь «Благообразный Иосиф» однажды, таже тропарь паремии глас 2 «Содержай концы» «Слава и ныне тоже» и т. д. (л. 394 об.). Из этого замечания нынешнего церковного Устава можно ясно видеть, что в нем идет речь о выносе, или вернее, о выходе с евангелием и Плащаницею и ничего не говорится о хождении с ними кругом храма.

Первый из этих обычаев, т. е. делать выход с Плащаницею и евангелием утвердился окончательно в практике русской Церкви не раньше XVII столетия, а до сего времени господствующий Устав церковный говорил только о выходе с евангелием. В уставе патриарха Алексея (XI в.), выход на этой утрени описывается так: «Слава в вышних Богу певчески, на славу же такового пения, абие входит поп с диаконом, имуща Евангелие, свещи предидущи, и восходит на стол, и дав мир, сядет» (Устав. ркп. XII— XIII в. М. Синод. библ. № 330 л. 34). Почти тоже описание выхода с одним только евангелием можно видеть и в древнейших списках греческих ¹), южнославянских ²) и наших

¹) Ὁ δὲ ἱερεὺς ἀλλάσσει ὅλην τὴν στολήν καὶ εἰσοδεύει μετὰ τοῦ εὐαγγελίου, λεγομένου τοῦ τρισαγίου. Τοῦτο δὲ τελευθὲντος, ἐκφωνεῖ ὁ ἱερεὺς. Σοφία ὀρθοὶ, καὶ ἡμεῖς. τροπάριον τῆς προφητείας. Τυπικ. ркп. Μ. Синод. библ. № 479 л. 205 об.; № 380 л. 175 об.; № 381 л. 156 об., 157; № 456 л. 119; № 487 .л. 251 об. Также этот обычай описывается и в печатных венецианских изданиях иерусалимского Устава XVI в. (Τυπικ. 1577 г. л. 861 об.) и даже XVII в. (Τυπικ. 1643 г. л. 86).

²) Типик. Молд.-влах. ркп. 1574 г. собр. Пискар. (М. Румяпц. Муз.) № 443 л. 132; Сербск. Часосл. 1491 г. л. 192.

270

славяно-русских ¹) иерусалимских Уставах св. Саввы Освященного. Но с XVI века начинают появляться указания и относительно выноса Плащаницы. Эти указания можно читать в местно-русских монастырских обиходниках, или уставах, явившихся у нас на Руси именно в это время. «При пении стихиры: «Преблагословенна еси Богородице Дево», говорится в обиходиике Иосифо-волоколамского монастыря, пойдут со свещами в большую церковь и, пришед, поют Славословие, и пред воздухом ²) идут по малу тихо и поют «Святый Боже» путь ее (по всей вероятности: во весь путь), а священницы все идут под воздухом» (ркп. М. Синод. библ. № 829 л. 12). В обиходнике Антониево-Сийского монастыря находим более подробное описание этого выхода. По окончании канона и светильня, игумен шел в большую церковь, облачался там в полное священническое одеяние. Тоже делали и другие священники, которые должны были участвовать в выносе Плащаницы. По окончании Славословия, при пении: «Святый Боже», процессия выходила из алтаря. Впереди шли певчие, потом пономари со свечами, затем диаконы с кадилом, далее священник с воздухом и, наконец, как бы замыкая шествие, шел сам игумен, держа в руках святое Евангелие. «И идут тихо, замечает Обиходник, от жертвенника от дверей около столпа дондеже «Святый Боже» испоют всю, а

¹) Устав. ркп. Солов. библ. № 1116 л. 451; № 1118 л. 358 об., 359; № 1128 л. 297 (ркп. 1494 г.); ркп. Тип. библ. № 288 л. 359 об., 360; № 289 л. 374 об.; ркп. М. Синод. библ. № 331 л. 213 об.; № 337 л. 44 об.

²) Воздухом в старину называлась ваша нынешняя Плащиница (ἐπιτάφιον). Это именно название почти всегда и вышивалось на этих Плащаницах, которые бывали довольно значительной ширины и длины (Христ. Чтен. 1877 г., ч. I, стр. 214; Чтен. Имп. Общ. истор. и древн. 1859 г., кн. III, стр. 97. Древн. Труд. Имп. арх. общ. 1874 г., т. IV, стр. 3).

— 271 —

поют пременяясь по клиросам». При пении правым клиросом «Святый Боже, безсмертный помилуй нас», вся процессия через царские двери входила в алтарь. Диакон произносил «Премудрость ярости», чтец читал тропарь пророчества и паремии. Воздух и св. Евангелие полагались на престоле (Устав. ркп. Солов. библ. № 1117 л. 210; ркп. М. Синод. библ. У: 814 л. 261 об.—262; ркп. Волокол. библ. № 338 и 250). Подобным же образом совершался вынос Плащаницы и Евангелия в обителях Кирилло-Белозерской, Троице Сергиевской и др. (ркп. Волокол. библ. № 342 л. 39 об., 40; № 338 л. 249 об.).

Очевидно, под влиянием этих обиходников, в которые обычай выносить Плащаницу вместе с евангелием позаимствован без всякого сомнения из практики церквей восточных, в конце XVI века явился он и на страницах нашего иерусалимского Устава. В этих последних настоящий обычай описывается еще с большими подробностями. По этому Уставу, впереди процессии шли два пономаря с подсвечниками, за ними диаконы просто и два диакона со свечами, потом «большой диакон» с кадилом в руках и, наконец, священники с малыми воздухами на голове, держа над головою игумена большой воздух, который (игумен) шел с евангелием в руках. Процессия шла через северные двери в алтарь, где Евангелие и большой воздух полагались на престоле (Устав. ркп. Анзерск. ск. (Казан. дух. Ак.) № 86 л. 537; ркп. М. типогр. библ. J6 288 л. 500). В одном из иерусалимских Уставов этого времени мы находим описание настоящего входа совершенно сходное с только что изложенным нами, но с небольшою разницею, которая относится к описанию воздуха. «И исходят со евангелием, читаем мы в этом памятнике, и со воздухи, на главах своих носят, и абие братия целуют св. Евангелие и воздух, на немже образ положения во гроб Господа вашего Иисуса Христа, також целуют и полагают св.

— 272 —

Евангелие в олтари на святой трапезе даже и до Фомины недели» (Ркп. М. Синод. библ. № 337 л. 440 об.).

Наши обиходники и немногочисленные списки иерусалимского Устава XVI в. представляют нам эти два обычая нашей богослужебной практики, а именно: вынос одного Евангелия (обычай древний) и вынос Евангелия вместе с Плащаницею (обычай новый) уже совершенно слитыми и составляющими из себя одно целое, один выход, но до нас сохранился один памятник, который, указывая на происхождение настоящего обычая из Константинопольской Церкви, дает нам ясное понятие о том, что в первое время своего существования каждый из указанных обычаев сохранял свою независимость и самостоятельность, и в чине утрени Великой субботы вместо одного выхода совершалось два, один пред началом пения великого славословия, а другой после его окончания. Во время пения стихиры: «Днешный тайно» совершался, по этому памятнику, выход с евангелием, которое впереди всех нес диакон. Пред ним шли диаконы с кадилом, а позади его священники со свечами. После «слава» святитель с архидиаконом возглашали: «Премудрость», а священники пели стихиру: «Преблагословенна еси Богородице» и великое славословие. Затем священники и диаконы поднимали над головою святителя Плащаницу, который держал в руках малое Евангелие. Архидиакон шел впереди святителя, имея в руках большое Евангелие. Святитель пел три раза «Святый Боже», за ним присутствующий во храме народ и священники повторяли тоже самое по три раза. На средине храма еще раз пели трижды «Святый Боже» и вступали в алтарь, где Евангелие и Плащаница полагались на престоле, клир пел тропарь: «Благообразный Иосиф» и ныне «Мироносицам женам» и читались тропарь пророчества и паремии (Требн. ркп. М. Син. библ. № 310 л. 84—92).

Однако же в XVI веке и даже в начале XVII века обычай выносить Плащаницу вместе с Евангелием практиковался

— 273 —

на Руси далеко не везде и был собственно принадлежностью только известных монастырей и соборных храмов. Что же касается приходских церквей, имеющих одного диакона и одного священника, то в них, по прежнему Уставу, совершался выход только с одним Евангелием. «Бывает выход сице, замечают некоторые памятники: после славословия и по трисвятом, священник и диакон облачатся в ризы белые обычные и бывает выход с Евангелием в трапезу, священник несет Евангелие, диакон перед ним с кадилом, пономарь со свещею, и пришед положит Евангелие на налои в трапезе, диакон покадит евангелие крестообразно, глаголет: «Премудрость» чтец тропарь» и т. д. (ркп. М. Синод. библ. XVII в. начала № 534 л. 284). Но со второй половины XVII столетия обычай выносить Плащаницу вместе с Евангелием делается повсеместным и в Типиконе 1682 года мы уже видим относительно этого обычая почти то самое примечание, которое существует в нем и доселе, с тою незначительною разницею, что в Типиконе 1682 года нет указания на пения тропаря: «Благообразный Иосиф» ¹) после выхода (См. Корректурный Типик. М. Типограф. библ. № 1373).

Относительно крестного хода с Плащаницею кругом храма ²) вы не находим никаких указаний в памятниках даже XVII века, а поэтому нужно думать, что обычай этот, получил

¹) В некоторых древнейших греческих Типиконах тоже нет указаний на пение тропаря: «Благообразный Иосиф» (Τυπικ. ркп. М. Синод. библ. № 379 л. 205 об.; № 380 л. 175 об.), но в большинстве памятников оно имеется (Τυπικ. ркп. М. Синод. библ. № 381 л. 156 об., 157; № 456 л. 119; № 487 л. 251 об.; Τοπιχ. 1577 г. л. 86 об.; 1643 г. 86 об.). В венецианском Типиконе 1577 г., кроме этого тропаря, находим и другой: «Мироносицам женам» (л. 86).

²) В некоторых местах существует обычай при этом обхождении с Плащаницею кругом храма выносить хоругви, кресты и иконы, но обычай этот ничем не оправдывается и нет на него никаких указаний

274

свое начало в богослужебной практике нашей церкви позже 1695 года, когда наш Типикон принял свой настоящий неизменный вид. Причиною появления этого обычая в нашей богослужебной практике нужно считать существование его в позднейшей практике Церкви Константинопольской, где он окончательно утвердился тоже недавно, за что отчасти говорят и скобки, заключившие замечание об этом обычае. «Таже начинают певцы великое (песненное) «Святый Боже», читаем мы описание выхода с Плащаницею в современном нам Уставе восточных церквей, предидуще пред епитафием, и исходим из храма, бывает (обхождение окрест храма и) вход, якоже обычно. Егда же возвратимся, входит патриарх право во святый алтарь с прочиими, и абие возглашает: «Вонмем. Мир всем. Премудрость», и поются тропари: «Егда снишел еси к смерти». И внегда пети, кадит окрест святую трапезу, предидущу напреди епитафию. Таже «Мироносицам женам», «Благообразный Иосиф». И полагают епитафий на святей трапезе. Абие кононарх вне чтет паремию и апостол. Святое же Евангелие чтется от патриарха пред дверьми» (Типик. изд. Констант. Г. К. Протопсалт. 1860 г. стр. 293).

Из сказанного получаются следующие выводы:

1) Настоящий вынос Плащаницы на утрени в Великую субботу представляет соединение следующих трех разновременных обычаев: вынос одного Евангелия без Плащаницы, вынос Плащаницы и Евангелия вместе и наконец крестный ход с Плащаницею и Евангелием кругом храма.

2) Первый обычай существовал в богослужебной практике с самого древнейшего времени; второй обычай получил свое

ни в наших богослужебных памятниках, ни в памятниках церквей восточных, а поэтому нужно полагать, что это местная выдумка, явившаяся под влиянием обычая при похоронах священников и мирян даже делать крестные ходы...

— 275 —

начало в XVI веке, но окончательно утвердился в практике в XVII столетии и, наконец, третий обычай явился к нам или в XVIII, или даже в самом начале XIX столетия.

3) Все эти три обычая появлялись, существовали и существуют доселе у нас на Руси под несомненным влиянием практики церквей восточных.

А. Дмитриевский.