Дмитриевский А. А. В честь какой иконы Казанской Божией Матери установлен праздник 22 Октября

«Труды Киевской духовной академии», 1905 г. № 1-2. Киев.

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

А. А. Дмитриевский

В честь какой иконы Казанской Божией Матери установлен праздник 22 Октября?

(Утешение и ободрение скорбящим об утрате святыни).

(Речь, произнесенная 22 октября 1904 г. в заседании Киевского отделения Общества ревнителей русского исторического просвещения в память Императора Александра Ш).

Страшное и возмутительное святотатство совершено в городе Казани в злополучную ночь с 29 на 30 июня. Чудотворная икона Казанской Божией Матери, явившаяся ¹) на пожарище дома казанского стрельца Даниила Анучина в 1579 году и ознаменовавшая себя

¹) Словом архиепископа казанского Димитрия (Ковальницкого), произнесенным 8 июля в соборном храме Казанского Богородичного монастыря пред молебном (Церковн. Вед. 1904. № 33, стр. 1220—1222) и обстоятельною статьей проф. И. М. Покровского: «Явленная чудотворная Казанская икона Божией Матери. По поводу святотатственного похищения ее из Казанского женского монастыря 29 июля 1904 г.» (Прав. Собесед. 1904. Июль—Август, стр. 254—285) факт похищения чудотворной явленной иконы Казанския Божией Матери устанавливается с положительною несомненностью. Мнение проф. И. М. Покровского целиком принято Gustave Morel в его статье: «L’icone de Kazan», напечатанной в Revue Catholique des Églises, Decembr. 1904, pag. 581—591.

188

189

целым рядом благодатных исцелений от самых разнообразных недугов ¹) для всех, с верою к ней притекавших в течение с лишним трехсот лет, была похищена из женского монастыря, созданного на месте ее чудесного явления. „Дикий изверг человечества, скажем словами казанского архипастыря (ныне уже и обнаруженный—по фамилии Чайкин, он же Стоянов) похитил святыню, ограбил с нее драгоценные украшения и—страшно вымолвит—по-видимому святую икону сжег“ ²). И если предположение казанского владыки станет действительно совершившимся фактом ³) (отчего избави нас, Боже!), то русская Церковь, русский народ, свято чтивший эту икону, „потеряет навсегда это бесценное сокровище“, и тогда глубоко прискорбный факт станет по истине „невероятно-гнусным“ и „неслыханно-тяжким святотатственным преступлением“.

К нашему стыду, однако же, следует сознаться, что святотатственные посягательства на чтимые русским народом святыни в последнее время все учащаются и учащаются, и дерзость наглых святотатцев становится изумительно изобретательна на способы, при помощи которых совершаются чудовищные преступления

¹) «Безъочесным сладкое зрение дается, глухим слышание, немым благоглаголание, хромым хождение, прокаженным очищение, демонствуемым целомудрие: и в болезнех сущым различных исцеление, осенением пречистые твоея, Богородице, иконы» (Тропарь из 5 песни второго канона).

²) Церковн. Вед. 1904 г. № 33. стр. 1221.

³) Из корреспонденций столичных газет по поводу судебного разбирательства дела о похищении иконы Казанской Божией Матери Стояновым-Чайкиным, окончившегося в ноябре месяце истекшего 1904 года в Казани, получается уверенность, близкая к несомненности, что святыня казанская цела и находится в надежных руках, хорошо понимающих ценность и важность ее...

190

(напр., взрыва, в Курском Знаменском монастыре, воровство в Исаакиевском соборе, похищение драгоценностей с чтимых икон у нас в Киеве в Покровском и Братском монастырях, грабеж в Гелатском монастыре на Кавказе и др.).

Летопись церковная хранит предание о событии аналогичном с казанским, хотя и с благополучно-счастливым исходом, о событии, которое имело место в городе Одессе в 1872 году. Из одесского кафедрального собора в ночь с 28 на 29 февраля похищена была чудотворная Каснеровская икона Божией Матери, и целый почти месяц оставалась в неведении зарытою за городом в земле, при чем святотатцы, по снятии с иконы бывших на ней украшений, не только не оставили „ни малейших следов или признаков намеренного кощунственного поругания“, но „даже слабый и хрупкий лист слюды, покрывающий священное изображение и ничем почти не прикрепленный к иконе, сохранили целым и невредимым“ ¹). Последний факт заслуживает полного нашего внимания и потому, что и в 1872 году, также, как и ныне по поводу казанского святотатства, по свидетельству современника, „все поражены, возмущены были до глубины души таким злодейством; все объяты были глубокою скорбью о лишении той заветной святыни, которая служила отрадою и утешением для города и страны в тяжкую годину свирепствовавшей здесь брани (разумеется севастопольская война). В чем же выразилась эта скорбь православных людей“? Первее всего, по словам великого богослова-проповедника Димитрия, архиепископа херсонского, „в праздных толках“ ²)

¹) Димитрий, арх. херсонский и одесский. Слова, беседы и речи в пяти томах. М. 1897, изд. 2, т. V, стр. 325.

²) Там же, стр. 325.

191

Так было в 1872 году в Одессе, так, нужно полагать, дело обстояло в взволнованной событием наших дней Казани, и, как мы знаем теперь, не обошлось „без этих праздных толков“ и у нас, в нашем богоспасаемом граде Киеве. И. тогда и в наши дни совершившееся святотатственное злодеяние дало немалую пищу маловерию и неверию. „Как Бог попустил поругаться над святынею? спрашивало первое. Как чудотворная икона не защитила сама себя? кощунствовало второе". На эти праздные и возмущающие благочестивую душу вопросы в свое время дал обстоятельный и веский ответ названный нами великий мыслитель-богослов арх. Димитрий, и его прекрасный ответ, нам думается, не лишне привести на память и совопросникам нашего времени.

„Нестели чли николиже, скажем словами Спасителя лукавым совопросникам, говорил в Бозе почивший архиепископ херсонский Димитрий, как ковчег Завета, величайшая святыня Израиля, источник благословений Божиих народу, столько раз являвший чудодейственную помощь свою Израилю, к которому одно прикосновение непосвященного каралось внезапною смертию,—как этот самый ковчег был пленен нечестивыми филистимлянами и влачим ими из одного капища в другое, и, наконец, был взят и истреблен вавилонянами? Как чудодейственные ризы Самого Спасителя, к которым одно прикосновение исцеляло неисцельно страждущих, были совлечены с Него воинами, раздраны и разделены на части: коелимуждо воину часть? Как самое пречистое Тело Господа не только чудотворное, но и животворное, одним прикосновением руки воскрешавшее мертвых, было оплевано, поругано, избито и пригвождено ко кресту грубыми воинами? Как многие святыни земли русской неоднократно были попираемы и истребляемы полчищами нечестивых врагов? Все это попускает Господь потому, что, одарив человека

192

свободою, не отъемлет Своего дара, предоставляет злому и нечестивому делать злое, доколе не исполнится мера грехов его,—допускает Иуде продать Самого Спасителя, синедриону—осудить Его на смерть, и воинам—ругаться над Ним и распять Его; попускает для того, чтобы неверие и нечестие созрели для огня геенского, чтобы вера и благочестие в борьбе со злом укреплялись и возрастали для будущего прославления в царстве Божием: обидяй да обидит еще, и скверный да сквернится еще, и праведный правду да творит еще, и святый да святится еще. Се гряду скоро и мзда Моя со Мною, воздати комуждо по делом его" (Апок. XX, 11—12). Вот последнее слово нашего Господа в откровении Его Иоанну! Но для нас, братия мои, особенно важно в этом случае то, что Господь попускал нечестивым поругаться над самою святынею Своею или совершенно сокрывал ее тогда, когда оскудевала вера и благочестие и умножались грехи и беззакония в среде самого избранного народа Божия. Ныне возвещу вам, говорил Господь устами пророка, что Аз сотворю винограду Моему: отъиму ограждение его и будет в разграбление: разорю стену его и будет в попрание, занеже ждах да сотворит гроздие, сотворих же терние... Поищем вины постигшей нас скорби в себе самих. Нет-ли чего в нас самих недостойного благоволения пречистой Матери Божией, а напротив достойного гнева Ея и отвращения“ ¹) И конечно, трудно предположить, чтобы кто-нибудь из слушателей арх. херсонского и наших современников ответил на этот вопрос отрицательно.

¹) Там же, стр. 326—327.

193

Но как ни тяжело допустить мысль, навеваемую довольно настойчиво утешительным словом казанского архипастыря, что „дикий изверг человечества“ „по-видимому святую икону сжег“, что это „бесценное сокровище, быть может, навсегда для нас потеряно“, с печальным фактом исчезновения казанской святыни приходиться считаться, затаив в глубине души слабую искру надежды на повторение счастливого конца истории святотатственного похищения иконы Касперовской Божией Матери в 1872 году. Однако же, при этом, православному русскому человеку, горячему патриоту, любящему свою родину и глубоко верующему, что в самые тяжелые, критические моменты жизни нашего отечества, по молитвам лучших сынов его, Заступница рода христианского—Матерь Божия всегда простирала свой милостивый покров над ним и посылала свыше, неожиданную помощь и избавление, следует ли приходить в то скорбное тяжелое уныние, какое овладело всею казанскою Церковью и тою в частности обителью, которой вверено было Провидением хранение этой святыни? Можно-ли и в нраве ли мы согласиться с сетующими, что похищенная „святыня Казани“ есть „историческая святыня всей России“ в собственном смысле этого слова, потому что якобы „ пресвятая Дева чрез свою икону казанскую явила покров свой над всей русской землей“? И если бы мы согласились на время с тем преувеличенным представлением об исчезнувшей ныне иконе Казанской Божией Матери, какое не чуждо, очевидно, казанцам и какое они высказывают в порыве скорбного чувства, под влиянием невознаградимой для них утраты, то сохраняет ли свой практический жизненный смысл настоящий праздник 22 октября в честь Казанской Божией Матери, установленный „в царствующем граде Москве, избавления ради от Ляхов в лето 7121“? Имеет ли и теперь практическое значение „Служба явлению иконы пресвятые Владычицы нашей Богородицы Казанской“, поло-

194

женная в нашей Минее на этот праздник, или же и ей суждено теперь стать достоянием лишь церковного архива?

Само собою разумеется, что утрата чудотворной явленной иконы для Церкви казанской—утрата незаменимая. Как прототип всех других чудотворных икон того же имени, эта утрата весьма чувствительна и для всей русской Церкви, лишившейся одной из чтимых и древнейших своих святынь. Но, к истинному утешению искренних почитателей отечественной святыни и горячих патриотов, мы можем сказать, что действительный всероссийский покров, „историческая святыня всей России“—чудотворная икона Казанской Божией Матери, защитившая наше отечество от нашествия Ляхов в 1612 году, в честь которой установлен настоящий праздник 22 октября, остается, благодарение Богу, цел и невредим и находится там, где ему и подобает быть, в сердце России—в белокаменной и златоглавой матушке Москве.

„Отечество наше, скажем здесь словами знаменитого витии архиепископа Иннокентия, было постигнуто одним из величайших несчастий: на престоле российском пресекся род царей Рюрикова дома. Что легче, по-видимому, как из многих миллионов избрать одного на царство? Но опыт показал, что нет ничего труднее, как избрать царя из подданных. Престол не долго остался праздным: но кто ни восходил, не мог сидеть на нем. Тщетно Годунов напрягал все силы ума и искусства, истощал все средства любви и страха: ничто не могло заменить недостатка нрава наследственного. Запятнанный подозрением в истреблении последней отрасли царского дома, он вскоре пал, можно сказать, пред одним именем святого отрока, им закланного, которое противопоставил ему самозванец. Что сие чудовище не могло заменить кого-либо на престоле— нечего и говорить. Иное дело было с низложением его—

195

Шуйским. Все, казалось, призывало его на престол: и знаменитость рода, и многочисленность связей, и давние подвиги, и недавний опыт мужества и любви к отечеству; но не призванный небом, столько же раз изменявший истине, как и свидетельствовавший за истицу,—и он взошел на престол только для того, чтобы с высоты его сойти в плен и могилу. Наконец, настают времена полного междуцарствия, те времена, коих образец—в аде; ибо там вечное междуцарство. Но для наших соседей-недругов это был самый благоприятный случай к торжеству над нами. Область за областью отторгается от России на юге и севере. Польша хочет нам дать своего... царя. Мы сами, изнуренные безначалием и междоусобием, начинаем думать, что и для прекращения домашней крамолы и соперничества, и для отклонения внешних браней, нет другого лучшего средства, как возвести на престол России одного из потомков Ягеллоновыхь. Уже в московских храмах возглашается имя Владислава... Уже пол-России за ним...

„Но иноземной-ли, насильственно поставленной главе быть в мире с русским сердцем?... Разноверцу ли воссесть на престоле св. Владимира, украшаться бармами Мономаха“? Так мыслили те, в коих еще не подавлен был дух русский смутами отечественными и кознями иноземными. „Станем за святую Русь, за дом Пресвятые Богородицы, за чудотворцев Алексия, Фотия и Филиппа; продадим жен и детей, но освободим отечество“! воскликнул истинный сын отечества на берегах Волги. И глас его, как глас архангела воскресителя, пробуждает умы и сердца помертвевшие. Инок Палицын, гражданин Минин, болярин Пожарский,— как бы самим небом избранные представители всех сословий,—восстают на брань противу врагов, собирают ополчение, и грядут освободить из рук врагов сердце отечества—Москву.

196

Рать священная, коей подобной не было ни прежде, ни после“! ¹).

„Сославшись с Казанью“, (будем говорить далее языком нашей летописи и сказаний современников, чтобы устранить от себя всякую мысль о преднамеренной подтасовке фактов), упомянутые ратоборцы русской земли— князь Димитрий Михайлович Пожарский и гражданин Кузьма Минин, пригласили к себе в помощь для похода на освобождение Москвы и казанское ополчение, которое, из глубокого почтения к местной святыне, прославившейся уже многими чудесами в Казани, и, с целью поставить самое ополчение под покровительство Божией Матери, взяло с собою в поход копию с чудотворной иконы Казанской Божией Матери. „Принесоша же ис Казани, читает мы о походе казанцев под Москву в 1612 году в Никоновой летописи, образ Пречистой Богородицы, список с Казанские иконы ²); все же служивые люди (вместе с князем Трубецким) поидоша пешие, тойже Заруцкои с казаками встретил на конех, казаки же служивых людей лаяху и поносяху; они же в великои ужасти быша от них, чаяху такова же убоиства на себя, как на Прокофья (т. е. Ляпунова). Наутри и же по приходе Пречистые Богородицы поидоша вси под Новой монастырь. В таже время прииде понизовая сила под Москву, и Новои девичеи монастырь взяша, и инокинь „из монастыря выведоша в табары, и монастырь разориша и выжгоша весь, старицы

¹) Сочинения Иннокентия, арх. херсонского и таврического. СПБ. 1872, т. II, стр. 85—87.

²) Рассказ этот целиком повторяется и в «Летописи о многих мятежах“. М. изд. 2, стр. 225. Подчеркнутые слова передаются .здесь так: «списанной с Казанския».

197

же послаша в монастырь в Володимер“ ¹). „И был тот образ под Москвою до зимы. Той же образ с протопопом казанским отпустиша назад, протопоп же прииде в Ярославль. В то же время придоша из Нижнево князь Дмитреи (Пожарский) и Кузма (Минин) со всею ратью, и видя ту икону пречисты Богородицы Казанския, что ею помощию под Москвою взяли Новои девичеи монастырь у литовских людей, и тот образ поставиша в Ярославле, а с тово образа списаша список и украся ²) отпустиша в

¹) Русская Летопись по Никонову списку изд. Импер. Акад. Наук. СПБ. 1792, ч. VIII, стр. 167—168; Летопись о многих мятежах, стр. 225—226.

²) В объяснение любопытного факта посылки из Ярославля князем Пожарским в Казань копии с копии иконы Казанской Божией Матери и при том в дорогом окладе, покойный историк Казанской дух. Академии проф. Г. 3. Елисеев представил следующие соображения: «Так нужно было сделать, отвечаю я, писал профессор Елисеев протоиерею Московского Казанского собора А. И. Невоструеву в 1851 году 15 декабря, потому что копия эта прислана была из Казани и принадлежала Казани. Оставляя ее у себя навсегда, нижегородское ополчение, естественно, должно было чем-нибудь вознаградить казанцев. Заметим к тому же, что копия эта была уже не простая, но оказавшая чудодействие при очищении Новодевичьего монастыря от поляков, которая, следственно, поэтому самому делалась драгоценною для нижегородского ополчения, шедшего на бранные подвиги, и которая потому же самому, как икона чудотворная, делалась драгоценною и для казанцев. Удерживая у себя копию, присланную из Казани, копию, сделавшуюся чудотворною, и посылая в Казань простую, обыкновенную копию, не должно-ли было нижегородское ополчение богато украсить последнюю сколько возможно лучше, чтобы этим, по крайней мере, вознаградить то, что теряли казанцы в копии, удержанной нижегородским ополчением“? (Прав. Собеседн. 1904 г. Июль—Август, стр. 271).

198

Казань с протопопом. Ратные ж люди велию веру начата держати к образу Пречистыя Богородицы, и многие чюдеса от тово образа быша, в етманскои же боии в московское взятье многие ж чюдеса быша» ¹).

Последние заключительные слова летописца не оставляют ни малейшего сомнения в том, что прославившийся чудесами, при взятии московского Новодевичьего монастыря войсками Пожарского и Заруцкого, список с явленной иконы Казанской Божией Матери не был оставлен в Ярославле, потому что случайная встреча с ним, принятая нижегородским ополчением за счастливое предзнаменование, побудило его взять икону снова в поход под Москву для освобождения ее от Поляков. К этому, по сказанию хронографов Лобковского и Елнинского, побуждал их и великий ратоборец русской земли и страдалец-патриот, томившийся в заточении, патриарх московский Гермоген, „благословивший из заточения нижегородцев на святой подвиг восстания и велевший, взять в полки свои, принятую или на свои руки ²), икону Казанской Богородицы во время ее

¹) Русск. Лет. по Никон. списку, ч. VIII, стр. 209; Летоп. о многих мятежах, стр. 281.

²) „Мне же тогда в чину поповстве святого Николы, ижь зовется Гостин, рассказывает патриарх Гермоген об обстоятельствах явления чудотворной Казанской иконы Божией Матери в 1579 году, каменосердечен же сый, но обаче прослезихся и припадох к Богородицыну образу и к чудотворной иконе и предвечному младенцу Христу. И потом поклонихся архиепископу и благословение испросих, о еже бы повеле и взяти ми причудную Боюродицыну икону, архиепископ же благословил мя и повеле взяти ми. —Аз же, аще и недостоин сый, но обаче со страхом и радостию прикоснухся чудотворному образу и взях з древца, иже бе поткнено на том месте, идежь и в земли бе святая та и чудная икона. И по повелению архиепископа, с прочими святыми иконами и честными

199

явления“ ¹). Очевидно, казанский уроженец, непосредственный свидетель чудесного явления на родине иконы Богоматери и бывших от нее знамений, впоследствии митрополит казанский и астраханский, возлагал крепкую надежду на помощь родной и дорогой ему святыни, принесенной из Казани, и ее покровительству поручал дорогое ему ополчение из лучших сынов родины.

Явившиеся с разных концов России под Москву войска, и находившиеся под начальством князей Пожарского и Трубецкого, мало, очевидно, возлагали надежды на свои силы и искусство, но больше всего искали помощи у своей Одигитрии—чудотворной копии с иконы Казанской Божией Матери, находившейся при полках. „Тогда убо все российское воинство от различных градов российской земли подвижеся к нему, т. е. ко граду Москве, говорится в Прологе под 22 октября, еже паки того от онех (т. е. Ляхов) восприяти. Егда же собрашаса благочестивии воеводы и все христолюбивое воинство, тогда совет сотвориша первее, еже молити о сем всещедраго Бога и пречистую Его Матерь Пресвятую Богородицу на помощь призвати. И заповедаша всему воинству и сущым с ними, православному народу, тридневный пост сотворити и тако приступити ко граду. И убо российскому воинству постящуся, благий и человеколюбивый Бог наш, видя обращение людей своих, кающихся, вскоре милосердие показа“ ³). Далее в Прологе рассказывается, что в это время „некоему греченину Баласонского града Арсению именем“

кресты идох с иконою в близь сущую ту церковь святого Николы, ижь зовется Тульский“ (Москвитянин, 1850 г. № 21, отд. III, стр. 7—8, прим.).

¹) Москв. 1850 г. № 21, отд. III, стр. 6—7; Прав. Собеседн. 1858, т. III, стр. 396.

²) Пролог. СПБ, 1895, кн. 1, л. 108 об.

200

т. е. бывшему архиепископу елассонскому и демоникскому ¹), прибывшему в Россию с патриархом Иеремией, „внезапу“ явился препод. Сергий Радонежский и сказал: „Се Господь Бог услыша молитву раб своих, и молитв ради всенепорочные Матере своея Пресвятые Владычицы нашея Богородицы и приснодевы Марии, и великих чудотворцев Петра, Алексия и Ионы, с ними же и аз ходатай бых: заутра град сей предаст Господь Бог в руце православных христиан и врагов ваших низложит“.

„Пронесеся же вскоре, замечается в Прологе, видение сие в слухи благочестивых воевод и всего православного российского воинства“ ²).

„Заутра же, говорит свидетель описываемых событий и непосредственный мужественный участник в них, знаменитый келарь Авраамий Палицын, 121 года, октября в 22 день, на память иже во святых отца нашего Аверкия, епископа иерапольского, чудотворца, воеводы град Китай приступом взяли, по словеси святого Сергия чудотворца, и много в нем Литвы и Немец побили, вставших же в Кремль выгнали, и обретоша много чанов и наполов плоти человеческие солены и под стропами много трупу человеческого, и седоша в Китае христолюбивое

¹) Арсений, архиепископ елассонский († 1626 г.), некоторое время был прикомандирован к архангельскому Московскому собору для служения царских панихид, а потом занимал последовательно кафедры тверскую и кашинскую и суздальскую и тарусскую (См. нашу книгу: „Архиепископ елассонский Арсений и мемуары его из русской истории по рукописи трапезунтского Сумелийского монастыря. Киев. 1899, стр. 31—50). Рассказ о явлении пр. Сергия Радонежского арх. Арсению, записанный со слов ближайших людей к этому архиепископу см. там же, стр. 160—162; 169—172.

²) Пролог кн. I л. 108 об.

201

воинство, врагом же большую тесноту сотвориша, еретицы же до конца изнемогоша, но, ждуще изручения, крепляхуся. Во граде же Кремле в осаде Поляки и Литва, и Немцы и русские изменники, гладом зело стесняеми, люте умирающе“ ¹).

Месяц спустя, указанное обстоятельство заставило осажденных „превознесенную свою выю“ и „непокоровое сердце зело“ смирить, и Кремль отворить и сдаться.

„В день же недельный, но словам того же келаря Авраамия Палицына, сшедшымся архимандритом и игуменом и всему освященному чину, и всему христолюбивому воинству, и множеству православных христиан: боярина и воеводы князя Димитрия Тимофеевича Трубецково полку снидошася в церковь пресвятые Богородицы Казанской за Покровскими вороты, а столника и воеводы князя Дмитрия Михаиловича Пожарского полку снидошася в церковь святого Иоанна милостивого на Арбате, и вземше честные кресты и чудотворные иконы (бесспорно здесь находился и список с Казанския Божией Матери, принесенный из Казани), поидоша в град Китай кождо своими вратьи. Последующему им всему множеству воинства, и всем народом Московского государства благодарственные и победные песни Богови воздаяху, и сшедшеся вси вкупе на лобное место, молебная совершающе, в нихже бысть первый Троицкой архимандрит Дионисей. Из града же изыде во стретение на лобное место Галасунской (Елассонский ) архиепископ Арсений со всем освященным собором, носяще пречестную и чудотворную икону пречистыя Богородицы Владимирския, и честные кресты, и прочая святые иконы.

¹) Авр. Палицын. Сказание о осаде Троицкого Сергиева монастыря от Поляков и Литвы и о бывших потом в России мятежах. М. 1822, изд. 2, стр. 282—283.

202

Егда же видеша пречестную ону и чудотворную икону пречистые Богородицы Владимирския бояре и воеводы, и все воинство, и вси правослании христиане, еяже уже николиже надеяхуся видети, слез источницы испущаху и припадающе облобызаху, умильно вопиюще: „О, всенепорочная Мати всех владыки Христа Бога нашего ¹), аще не бы Ты умолила за ны грешные, кто бы град сей свободил от одержания Люторска и Латинска? И твоим, Госпоже, ходатайством вси от работы свободихомся и сподобихомся видети честного и пречистого твоего зрака чудотворную икону, и царствующий град паки восприяхом молитвами твоими». И по молебном пении, поидоша во град Кремль в безчисленном множестве народа. И бе воистинну плача и умиления достойно видение .. Внидоша же все воинство и вси православнии народи в град Кремль, во мнозе радости и в веселии исповедающеся Господеви, и вшедшым во святую великую церковь пречистые Богородицы честного и славного ея Успения всему священному собору со множеством безчисленного народа, и совершивше божественную литургию и молебная. И тако разыдошася кождо во своя, славяще и благодаряще Бога в Троицы славимаго, Ему же слава во веки. Аминь“ ²).

Наш Пролог, описав поцитованными словами келаря Авраамия Палицына торжества в Москве в 1612 году по поводу избавления нашего отечества от Поляков, прибавляет: „И оттоле уставиша таковый праздник праздновати пресвятые Богородицы месяца Октовриа в 22 день, в оньже преславная победа и заступление Богоматерними молит-

¹) В нашем Прологе это молитвенное обращение к Владимирской иконе Божией Матери опущено.

²) Авр. Палицын. Сказание о осаде Троицкого Сергиева монастыря от Поляков и Литвы, стр. 284—287.

203

вами бысть, на воспоминание предбудущым родом, во славу Христа Бога“ ¹). Но современник - летописец об установлении праздника 22 октября в честь иконы Казанской Божией Матери говорит ближе к истине и относит его ко времени несколько более позднему, предваряя весьма любопытным рассказом о судьбе чудотворного списка с иконы Казанской Божией Матери, находившегося в войсках, пришедших на освобождение Москвы. „По взятии ж Кремля города, читаем мы в летописи, князь Дмитрей Михаилович Пожарской освяти храм в своем приходе Введение Пречистыя Богородицы на Устретенской улице (на Лубянке), и тое икону пречистыя Богородицы Казанския поставила тут. Священницы же того храма возвестиша царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии про ее чудеса, како в етманской бои и в московское взятье от того образа велия чудеса быша. Царь же Михаило Федоровичь всеа Русии и мать его, великая старица, инока Марфа Ивановна начата тому образу веру держати велию, и повелиша празновати дважды в год, и ход уставиша со кресты; первое празднество и ход со кресты июля в 8 день святого великого мученика Прокопия, в той день, како явися пречистая Богородица во граде в Казани, а другое празднество месяца Октября в 22 день, на память иже во святых отца нашего Аверкия Ераполсково чюдотворца, како очистися московское государство“ ²). Подтверждение этого обстоятельства относительно установления празднества в честь иконы Казанской Божией Матери 22 Октября мы находим и в официальном документе. „В прошлом в 121 году=1612 октября в 22 день, говорит царь Алексей Михаилович в указе от

¹) Пролог кн. 1, л. 109.

²) Русская Летоп. по Никонову списку, ч. VIII, стр. 209—210.

204

29 сентября 1649 года на имя Маркелла, архиепископа вологодского и великопермского, милостию Божию и молитвами и заступлением пречистыя владычицы нашей Богородицы явления чудотворные иконы Казанския, на память святого Аверкия, епискупа ерополского чудотворца, литовское государство от литовских людей очистилось, и сего ради Божия милосердия уставили праздновать пречистой Богородице явлению чудотворные иконы Казанския в царствующем граде Москве, при отце нашем блаженные памяти при великом государе царе и великом князе Михаиле Феодоровиче всея Русии“ ¹). „В современную месячную Минею празднество это и занесено с таким замечанием: „Уставися же сей праздник праздновати в царствующем граде Москве, избавления ради от Ляхов в лето 7121» ²).

Но судьба чудотворной копии с Казанской Божией Матери и связанная с нею история праздника 22 октября рассказанными нами фактами не исчерпывается. В 1625 году князь Пожарский дорогую по воспоминаниям святыню избавительницу России—копию с чудотворной Казанской иконы Божией Матери украсил дорогим окладом. „Той же образ, читаем мы в Летописи, по повелению Государя царя и великого князя Михаила Федоровича всеа Русии, и по благословению великого государя святейшего патриарха Филарета Никитича московской и всеа Русии, украси многою утварию боярин князь Дмитреи Михаилович Пожарский, по обету своему, в лето 7133 году“ ³). Около 1635 года тот-же князь Пожарский по отношению к занимающей нас святы-

¹) Акты археограф. экспедиции. СПБ. 1839, т. IV, № 40, стр, 61.

²) Минея, октябрь месяц. Киев, 1894, л. 188.

³) Русская Летоп. по Никонову списку, ч. VIII, стр. 210.

205

не проявил новый и более важный знак своего благодарного внимания: на углу Никольской улицы ¹) и Красной площади, в виду лобного места, где происходило в 1612 году в первый раз торжественное чествование иконы—копии с Казанской Божией Матери, он воздвиг особую благолепную церковь, именуемую ныне Московским Казанским собором, и сюда перенес из приходской Введенской церкви драгоценную святыню ²). К этому соборному храму в XVII же столетии, но распоряжению властей духовной и светской, стали совершать крестные ходы в праздники 8 июля и 22 октября, которые непрерывно с тех пор сохраняют свою силу и до настоящего времени. „В 22 день (октября), читаем мы в Уставе Московского Успенского собора, писанном около 1634 года, пречистыя Богородицы молитвами и помощию, взяли у Литвы русские люди град Китай, и того ради уложено ход со кресты ко пречистой Казанской... А ходят в ход Владимирская большая икона и все чюдотворные иконы и верхние все и хоруговь большая“ ³). Этот крестный ход к Казанскому собору не составлял, впрочем, новости в московской Церкви, а был продолжением подобного же крестного хода на этот праздник ко храму Введения, когда там находилась чудотворная копия с Казанской Божией Матери. „Бывает ход болшеи с чюдотворными иконами на Устретенскую к Ведению Пресвятые Богородицы, говорится в другом Уставе Московского Успенского собора начала XVII ст.,

¹) В памятниках ХVII столетия положение этого собора определяется так: „у Земского двора (приказу) на площади“ (Выходы царей Михаила Феодоровича, Алексея Михайловича и Феодора Алексеевича. М. 1844, стр. 41).

²) Православн. Собеседн. 1850 г., ч. III, стр. 400; 1904 г. Июль—Август, стр. 275.

³) Русск. Истор. библ. издан. археограф. комиссии. СПБ. 1876, т. III, стр. 31.

206

на сий бо день Москву у Полских людей взяли и всех их поимали, и того ради празнество сие уставлено бысть, и ход со кресты к пречистой Казанской на Устретенскую“ ¹). Итак, здесь-то, в самом центре сердца России, в златоглавой матушке Москве, на Красной площади, в соборе Московском Казанском, со времени освящения его в 1636 году октября 15 дня ²), „истинный Покров Пресвятые Бородицы над нашим отечеством“, как назвал чудотворную копию с явленной Казанской иконы Божией Матери приснопамятный вития, архиепископ Иннокентий ³), и пребывает, к великому утешению всех горячих патриотов и искренних почитателей родной святыни и заветной старины, в полной нерушимой целости, незыблемой сохранности и в благоговейном почтении не только у наложных москвичей, но и у всех православных людей, с верою к нему притекающих.

В 1649 году местный московский праздник 22 октября в честь чудотворной копии с явленной иконы Казанской Божией Матери делается, по указу царя Алексея Михаиловича, общероссийским и празднуется торжественно по всей России. „А в прошлом в 157—1649 году, октября в 22 день, на праздник пречистые Богородицы явления чудотворные иконы Казанския, во время всенощного пения, Бог одаровал родися нам сын, государь царевичь князь Дмитрей Алексеевич, говорится в цитованном уже нами указе царя Алексея Михаиловича к Маркеллу, архиепископу

¹) Опис. ркп. М. Синод. библ. М. 1869, отд. Ш, ч. I, стр. 358.

²) Выходы царей и великих князей Михаила Феодоровича. Алексия Михаиловича и Феодора Алексеевича. М. 1844, стр. 141.

³) Сочинен. Иннокентия, арх. херсон. и таврич., т. II, стр. 88.

207

вологодскому, и мы указали ныне в тот день, октября в 22 день, праздновать Пречистой Богородице явлению чудотворные иконы Казанския во всех городех по вся годы“ ¹) Из этого указа ясно, что набожный царь Алексей Михаилович в чудотворной копии с иконы Казанской Божией Матери видел не только избавительницу России от нашествия иноземцев-иноверцев Поляков и Литвы, но и покровительницу новой царствующей на Руси династии Романовых, продолжателем коей и являлся новорожденный царевич Дмитрий Алексеевич.

Ниже приводимые нами факты не оставляют в нас никакого сомнения, что благополучно царствующая ныне династия Романовых чудотворную московскую икону—копию с Казанской иконы сделала до некоторой степени своей фамильной иконой и к ней прибегала и прибегает во всех важнейших обстоятельствах жизни с молитвами о благословении, заступничестве и покровительстве.

С перенесением столицы из Москвы на берег Невы в нынешний Петербург, переехала туда на жительство (между 1708—1711 гг.) и вдовствующая царица Прасковья Феодоровна, супруга болезненного брата Петра Великого, царя Иоанна Алексеевича. Эта благочестивая царица привезла с собою в Петербург и икону Казанской Божией Матери, как полагают некоторые ²). список с чудотворной копии Казанской Божией Матери, находящейся по ныне в Петербургском Казанском соборе. „Тот явления Казанской Пресвятые Богородицы образ, заявляют в 1727 году в донесении Св. Синоду причт и прихожане церкви Рождества Пресвятые Богородицы, по обещанию вновь написан и украшен достоблаженные памяти от благоверные великия государыни

¹) Акты археограф. экспедиции, т. IV, № 40, стр. 61.

²) Прав. Собеседн. 1904 г. Июль—Август, стр. 285.

208

царицы и великия княгини Параскевии Феодоровны и от нас немалым иждивением“ ¹). Церковь же Рождества Пресвятые Богородицы на Петербургском острове была приходскою церковью царицы Прасковьи Феодоровны (из рода Салтыковых 1723), которая, следует полагать, и пожертвовала туда свою обетную икону. Родная дочь царицы, впоследствии императрица Анна Иоанновна, из благоговейного почтения к фамильной святыне, начала строить на Невском проспекте новую церковь того же имени и, освятив ее 13 июня 1737 г., приказала перенести туда икону Казанской Божией Матери, соорудив при этом для нее и богатую ризу ²). Средства на постройку шли „из придворной суммы“, работы велись „под смотрением придворной интендантской конторы“, и церковь нередко именуется в делах Казанским собором ³). Император Павел 1-й Петрович задумал постройку нынешнего величественного Казанского собора рядом с указанною церковью Рождества Пресвятые Богородицы, а начал в 1801 г. и окончил (освящен 15 сентября) в 1811 году сын Павла Петровича Александр I Благословенный. Сюда и был перенесен образ Казанской Божией Матери из соседней Рождество-Богородичной церкви, сломанной и разобранной совершенно за ее непригодностью ⁴), где благополучно пребывает и до наших дней, привлекая к себе поклонников из царской семьи и обычных смертных. Ко времени освящения нынешнего Казанского собора, с одобрения императора и при содействии щедрых* приношений на украшение, состоящих из жемчуга и камней, императриц Марии Феодоровны и Елисаветы Алексеевны, сделана на икону новая

¹) СПБ. Духовн. Вести. 1895, № 20, стр. 449.

²) Там же, № 24, стр. 533.

³) Там же.

⁴) Там же, № 3, стр. 57; № 6, стр. 138.

209

риза ¹). Император Николай Павлович приказал употребить серебро, принесенное в дар Казанскому собору донскими казаками в 1812 году (около 38 п.), на устройство серебряного иконостаса, стоившего свыше 500,000 рублей ²), а императоры Александр II и Александр III украсили престол колоннами из яшмы и крестами из ляпис-лазули ³).

И петербургская копия Казанской Божией Матери, по милости Царицы Небесной, пользуется с давнего довольно времени глубоким уважением и почтением всех обитателей столицы, с мольбою за небесною помощью к ней обращающихся. В 1727 году причт Рождество-Богородицкой церкви, в которой находилась икона Казанской Божией Матери, просил у Св. Синода разрешения „образ Пресвятыя Богородицы явление Казанския, о котором многие приходские люди просят по обещанию своему ради болящих вносить для моления в домы их требующих“ ⁴), на что и последовало согласие Св. Синода. Позже в документах делается некоторое ограничение относительно изнесения иконы из храма, и свидетельствуется, что „икона выносится но прошениям в знатные дома для молебствия“ ⁵), чем дается знать, что эта икона, обязанная своим происхождением царственным особам, из ряда обычных храмовых икон выделяется, и значение ее, как чудотворной святыни, становится еще популярнее и важнее, чем раньше ⁶).

¹) Там же, № 25, стр. 551.

²) Там же, As 24, стр. 533.

³) Чудотв. Казан. икона Бож Мат., наход. в С.-Петер. Казан. соб., стр. 22.

⁴) СПБ. Дѵх. Вести. № 20, стр 450.

⁵) Там же, № 24, стр. 533

⁶) Чудотворн. Казан. икона Божией Матери, находящаяся в С.-Петербургском Казанском соборе. СПБ. 1896, изд. 5, стр. 17—21.

210

Из сказанного нами, следовательно, ясно, что наша святая православная Русь до самого последнего времени владела двумя драгоценными святынями—„образом пресвятые Богородицы во граде Казане явленном“ в 1579 и ныне, как полагают, безвозвратно потерянном, после похищения его в июне 29 числа, и „Пресвятые Богородицы чудотворною иконою Казанския“ в копии, списанной в первой, прославленной в 1612 году, во время освобождения Москвы от Поляков, и благополучно пребывающей в Московском Казанском соборе.

В честь явления иконы Казанской Божией Матери была сочинена служба с каноном иеромонаха Игнатия и установлен праздник в Казани, откуда потом, когда казанская святыня приобрела за свои чудеса и исцеления популярность, служба эта вместе с праздником перешла и в другие области московского государства. Радостное событие 1612 года—избавление Москвы от Ляхов, при чудесной помощи от иконы Казанской Божией Матери в копии— послужило поводом к установлению местного праздника в Москве—22 октября месяца „Пресвятей Богородице чудотворные иконы Казанския“, как выражается составитель проложного сказания „в воспоминание предбудущым родом“. Не менее радостное событие в царской семье—рождение наследника российского престола накануне нового московского праздника подсказывает счастливому отцу и набожному государю мысль, для той же цели „и воспоминание предбудущим родом“, но всего уже московского государства, сделать данный праздник всероссийским—праздновать „во всех городех по вся годы.“ Праздник 22 октября, таким образом, есть праздник в собственном смысле слова церковно-гражданский, и с таким значением он остается и доселе, будучи отнесен, по ныне действующим законам, к, так называемым, табельным дням.

211

Но не смотря на указанную разницу причин для установления праздников 8 июля и 22 октября, их характера и внутреннего смысла, церковное торжество, однако же, ничем не отличается, и для обоих праздников существует одна и та же „служба явлению иконы пресвятыя Владычицы нашея Богородицы Казанския“, с тою, впрочем, несущественною разницею, почти неуловимою для мирян, что проложные чтения на утрени, соблюдаемые лишь в наших обителях, положены различные, применительно к воспоминаемым событиям. Это обстоятельство несомненно послужило не маловажною причиною того печального явления, что оба празднества в большинстве даже образованного общества у нас отожествлялись и относились к одной и той же иконе Казанской Божией Матери ¹), находившейся в женском монастыре в Казани и ныне оттуда похищенной, что факт существования всероссийской святыни—истинного Покрова над нашим отечеством— чудотворной иконы—копии с Казанской Божией Матери в Москве в Казанском соборе был мало известен и мало популярен среди русских людей, всегда чаще обращавшихся с молитвою к иконе Иверской, в соседстве находящейся с Казанским Московским собором, чем к знаменитой исторической своей святыне, пребывающей в этом последнем месте. Самый факт довольно оживленных споров о месте пребывания подлинной Казанской иконы Богоматери в среде людей науки, возникавших в

¹) Факт непонятной путаницы в понимании исторической судьбы оригинала или явленной иконы Казанской Божией Матери и чудотворных копий с нее в Москве и Петербурге можно видеть в брошюре «Чудотворная Казанская икона Божией Матери, находящаяся в С.-Петербургском Казанском соборе». СПБ. 1896, изд. 5.

212

литературе неоднократно ⁴), свидетельствует также о неустойчивости представления относительно важности, значимости и месте нахождения в нашем отечестве икон, именуемых чудотворными казанскими. Бесполезные и напрасные рассуждения в среде людей, даже благочестиво настроенных, по поводу печального казанского события, имевшего место в Казани в ночь с 29 июня на 30, служат также красноречивыми показателями смутного представления о том, как следует смотреть на другие иконы, происхождение коих так или иначе связывается с казанскою явленною иконою. Устанавливая строгое различие между двумя иконами Казанской Божией Матери (Петербургскую икону мы оставляем в стороне, так как она особого празнуемого воспоминания с собою не связывает)— между чудотворною явленною и находившеюся до последнего времени в Казани в женском монастыре и чудотворною в копии с первой, находящейся в Московском Казанском соборе и имеющей значение всероссийской святыни по тем приснопамятным воспоминаниям, которые в жизни нашего многострадального отечества связываются с нею, мы вынуждаемся теперь сделать несколько замечаний и относительно „службы явлению иконы пресвятыя Владычицы нашея Богородицы Казанския“, положенной в Минее для обоих существующих праздников 8 июля и 22 октября.

В каком виде будет совершаться эта служба в Казани 8 июля, если похищенная святыня навсегда будет утеряна, это подлежит, по замечанию нашего современного Типикона, „разсуждению тамошнего архиерея“, но для настоящего праздника 22 октября, под условием перенесения наших мыслей и чувств на чудотворную икону Москов-

¹) Прав, Собеседн. 1850 г., ч. III, стр. 401; 1904 Июль—Август, стр. 260—282. Русск. Паломн. 1904, № 47, стр 810—812.

213

ского Казанского собора, за исключением немногих песнопений, имеющих специфический местный казанский характер, она может сохранять свою силу и значение и в настоящее время. Но этого еще мало. Переживаемое всеми нами тяжелое время брани на Дальнем Востоке с язычниками-японцами, коварно и дерзко обнажившими свой меч против нашего мирного отечества, заставляет невольно делать сближения с теми обстоятельствами, в которых находилась казанская юная Церковь среди мусульман, вскоре □осле покорения царства казанского царем Иваном Васильевичем, и еще более с тем историческим в всех отношениях трагическим положением, какое пережило наше отечество в годины лихолетья, после времени самозванцев, когда Ляхи и Литва хозяйничали в Москве и во многих других местах нашего отечества. Благодаря этим сближениям, многие песнопения службы 22 октября должны производить на молящихся неотразимое глубокое впечатление своим непосредственным и живым отношением к переживаемым нами тяжелым бранным событиям.

„Ты похвала христиан еси, Владычице, говорится в каноне этой службы, ты оружие на враги и стена к тебе прибегающих Тя и ныне на помощь призываем, Госпоже, не даждь врагом воснестися на люди твоя, иже Тебе не хвалят, ни Сына Твоего, Богородице, и твоей иконе не кланяются, сих победи и души наша спаси“ ¹).

„Неусыпную, чистая, и благоприятную имущи молитву, и непреодолеемую державу крепости, врагов наших дерзость, яже на ны, разори, и вые их под нозе верному императору нашему низложи, да возвеселилися о

¹) Тропарь из 8 песни 2 канона.

214

Тебе раби, Сыну Твоему вопиюще: отец наших Боже, благословен еси“ ¹).

„Радуйся, радуйся, Богородице Одигитрие всех и всегда наставляющи верных шествовать ко всякому пути спасенному: радуйся, Владычице, Тобою бо присно избавляемся настоящия варварския беды“ ²).

„Предстательница сущи неотступна к вышнему Царю, яко имущи матернее дерзновение непостыдно, в мире глубоце православных житие утверди и благоверного императора нашего возвыси, и вся полезная даруй всегда рабом Твоим, да Тя, Богородице, величаем“ ³).

Выше мы говорили, что чудотворная икона Казанской Божией Матери, находящаяся в Московском Казанском соборе, признается покровительницею ныне благополучно царствующей династии, а копия с нее в Казанском Петербургском соборе—фамильная родовая святыня, к которой наши Государи с молитвою прибегают во всех важнейших обстоятельствах своей жизни. В службе 22 октября как бы в доказательство этой мысли и читается следующий седален по полиелее:

„Правоверно чтущые Тя и императора к Тебе прибегающаго, и иконе Твоей святей любезно поклоняющагося, о Божия Мати, спаси и не даждь в расхищение сопостатом, низке найдут на ны вся злая, яже грехи наша уготоваша нам, ниже беззакония наша превзыдут на главы наша, но да твоя Матерняя к Богу преодолеет за ны благоприятная молитва“ ⁴).

Города и деревни российского государства, посылающие на поля брани своих сынов, доблестные защитники отече-

¹) Тропарь из 7 песни того же канона.

²) Тропарь той же песни первого канона.

³) Тропарь из девятой песни второго канона.

⁴) Седален по полиелее.

215

ства, проливающие свою кровь, вдовы и сироты, лишившиеся своей опоры и своих кормильцев, не забыты в песнопениях церковных 22 октября, и всем им указывается ободрение, помощь и покровение Царицы Небесной, нашей общей Заступницы.

„Радуйся, чудо чудес, Одигитрие Владычице, радуйся, всех радосте градов и весей, непобедимое христианское в бедах хранилище и предградие и на враги побеждение“ ¹).

„Радуйся, радуйся, царей православных похвало и христолюбивых воинств Покров пребывавши всех, Царице: радуйся, Одигитрие, прибежище всем нам и утверждение“ ²).

„Вдовам, о, радуйся, Всепетая, и всем сирым, Одигитрие, утешение: радуйся, всем истощающи нищим богатство неистощимое“ ³).

Едва ли и следует называть по имени тех, к кому наша крылатая мысль была обращена, когда под сводами наших храмов слышались слова тропаря из 7 песни канона:

„Радуйся, радуйся, кораблем, Одигитрие, нуждно плавающым, избавляющи верных, и всем избавление от всякия скорби, и недуги пестротныя, и медленные разрешающи вскоре“ ⁴).

Все эти песнопения в назидание „предбудущим родом“ бесспорно должны быть сохранены, как святыня, в службе праздника 22 октября даже и теперь, когда с утратою явленной иконы в Казани, назревает сам собою вопрос о пересмотре „службы явлению иконы пресвятые Вла-

¹) Тропарь из 4 песни первого канона.

²) Тоже.

³) Тропарь из 6 песни первого канона.

⁴) Тропарь из 7 песни того же канона.

216

дычицы нашея Богородицы Казанския“, так как некоторые песнопения, имеющие непосредственное отношение к явленной чудотворной иконе в Казани и переполненные воспоминаниями совершившихся чудес и знамений именно от этой иконы, не могут быть отнесены и приурочены к другой, этими чудесами себя не засвидетельствовавшей.

Вот эти песнопения: „Приидите соберитеся, христоименитии людие, умы тайно очистившеся, во святую церковь Матере Христа Бога нашего: источает бо нам неоскудно от святые иконы источник духовен, целебен душам и телом, песнь вопиющим: благословен из Тебе рождейся Бог наш“ (Тропарь из первой песни канона,.

...Днесь явлением вся созывает праздновати, паче сияния солнечного, благодатию Святого Духа блистающися, на болящих и недужных исцеления источники источающи, и всем дарующи богатую милость“. (Из стихир на Господи воззвах).

„Людие благочестивии, правовернии собори христоименитии, приступите верно вси, божественному припадающе Божия Матере образу: тая бо исцеление болящым радостно подает, уязвляет же злославные, яко стрела от лука, нас всех веселит световидно и благодатию озаряет молитвами своими“ (Седален по первом стихисловии).

„Да рыдает вечно сонм злочестивых, не исповедающих тя в рождестве чистую Богородительницу, и не поклоняющихся пречистей Твоей иконе (из стихир на хвалитех).

„Божественные Твоея иконы святое явление, Богородице Дево, яко светозарное воссия нам солнце, преславных чудес лучи пущающи, тмы лютых обстояний отгоняющи, священными твоими, Владычице, предстательствы“ (тропарь из 3 песни канона).

„Радуемся и веселимся, вернии людие, чудному явлению иконы пречистые Владычицы Богородицы, река бо явися неисчер-

217

паема, целебную воду точащи: слепым бо видети дает, и глухим слышание, хромым хождение, и всем сущым в недузех безмездно исцеление“ (тропарь из 7 песни канона).

Одинаков по содержанию и выше нами поцитованный в примечании тропарь из пятой песни иного ирмоса.

Пересмотр названной службы желателен и потому, чтобы в песнопениях службы на настоящий праздник 22 октября нашел себе отражение элемент исторический, те события из жизни нашего отечества, которые вызвали „в воспоминание предбудущим родом“ учреждение празднества 22 октября и которые в этих песнопениях ныне обойдены полным молчанием. Даже проложное сказание об учреждении настоящего праздника 22 октября изложено так кратко и неопределенно, что в нем причина установления праздника, и именно е честь иконы Казанския Божия Матери, читателю ясно не видна: в сказании народные симпатии обращаются к иконе Владимирской Московского Успенского собора. Летописное сказание „О походе под Москву иконы пречистые Богородицы Казанския“ и глава 78 „О явлении чудотворца Сергия в осаде Галасунскому архиепископу Арсению“ и 79 „О взятии Поляков и Литвы и Немец во граде Кремле“, из „Сказания о осаде Троицкого Сергиева монастыря от Поляков и Литвы и бывших потом в России метежах“, принадлежащаго перу известного современника и ратоборца за русское дело келаря Авраамия Палицына, но в целом виде, а не так, как воспользовался этими главами наш нынешний составитель проложного сказания, дадут весьма интересный и обширный материал для всестороннего освящения события, достойного „воспоминания предбудущим родом“.

Итак, несомненно, что праздник 22 октября—праздник всероссийский и больше церковно-политический, чем цер-

218

ковный. Праздник этот связан с чудесным освобождением Москвы от Поляков в 1612 году при помощи иконы —копии с Казанской Божией Матери, находящейся ныне в Московском Казанском соборе.

Приводя теперь себе на память все подробности тяжелых бранных обстоятельств смутной годины нашего отечества, именуемой „лихолетьем“, и сопоставляя с ними переживаемые ныне нашим отечеством разыгравшиеся на Дальнем Востоке тяжелые бранные события, невольно находишь немало аналогий между теми и другими событиями. В частности, о нашем Кремле на берегах Тихого океана—многострадальном Порт-Артуре и о его доблестных героях, с изумительным мужеством уже девятый месяц отбивающих приступы настойчивого коварного врага, можно положительно говорить словами келаря Авраамия Палицына, что они „до конца изнемогоша, но ждуще изручения, крепляхуся“, сказанными об осажденных в 1612 году в Кремле. Уже мы имеем сведения о том печальном обстоятельстве, что наши герои-мученики питаются мясом лошадей, мулов и ослов. О, если бы ожидаемое ими „изручение“ пришло своевременно, и наши защитники далекой твердыни, „гладом зело стесняеми“, не вынуждены были, как это было с осажденными в Кремле, в силу необходимости обратиться „к плоти человеческия солены“ и „трупу человеческому“, а что всего тяжелее, „видяще свою конечную погибель и пред очима смерть“, сдать врагам твердыню... Вот поэтому-то все мы, православные сыны возлюбленного отечества, если когда, то в настоящий праздник, 22 октября, оживив в своей памяти причины установления его и то, что „истинный Покров над нашим отечеством“—копия с чудотворного образа Казанской Божией Матери, к нашему полному утешению, цел и невредим, должны „умиленною душею и сокрушенным сердцем“ перенестись в нашу матушку-Москву, хранительницу

219

этой всероссийской святыни, и перец пречистым образом со слезами молить усердную Заступницу, Матерь Господа вышнего, чтобы и нас, обремененных грехи многими и находящихся „в напастех и скорбех“, Она, как и наших предков, в лета древние имевших невозвратно надежду на Нее, избавила бы от всех зол и бедствий.

А. Дмитриевский.