Во имя Господа и Владыки, Иисуса Христа, истинного Бога нашего, в царствование благочестивейших и христолюбивых государей наших, Константина и боговенчанной его матери Ирины, в восьмой год их консульства, за два дня до октябрьских календ, индиктиона одиннадцатого, собрался Святой и вселенский собор, созванный, Божиею милостию и по благочестивому повелению тех же богохранимых государей, в славной митрополии никейской в области вифинской. Собрались: Петр, почтеннейший первопресвитер святейшей церкви святого апостола Петра в Риме, и Петр, почтеннейший пресвитер, инок и игумен досточтимой обители святого Саввы в Риме, представители блаженнейшего и святейшего Адриана, архиепископа древнего Рима; Тарасий, блаженнейший и святейший архиепископ великоименитого Константинополя, нового Рима; Иоанн и Фома, почтеннейшие пресвитеры, иноки и местоблюстители апостольских кафедр востока. Они сели пред священнейшим амвоном храма в святейшей великой церкви, вызываемой Софийскою. На соборе присутствовали также славнейшие и знатнейшие сановники, а именно: Петрона, славнейший консул, патриций и начальник богохранимой императорской свиты. Когда весь Святой собор расположился по порядку, указанному в первом деянии, – вместе с богохранимейшими архимандритами и игуменами и всем сонмом иноков, и когда положено было святое и неповрежденное евангелие Божие; Лев, славнейший секретарь, сказал: «святой и блаженный собор знает, что в предыдущее собрание мы исследовали различные изречения отвергнутых Богом еретиков, обвинявших святую и непорочную церковь христианскую в устроении священных икон. В нынешний же день мы имеем в своих руках письменное богохульство этих обличителей христиан, то есть, бессмысленное, заслуживающее ниспровержения и само себя низлагающее определение этого лжесобора, во всем согласное с богохульством этих богопротивных еретиков. При том же (у нас находится в руках) не только это (определение), но и искуснейшее и производящее весьма благотворное действие опровержение его, внушенное Духом Святым; так как этот лжесобор следовало всенародно опровергнуть посредством мудрых возражений и уничтожить посредством сильных опровержений. Это (опровержение) мы и повергаем на ваше благоусмотрение».

Святой собор сказал: «пусть оно будет прочитано».

Иоанн, диакон и сакелларий, прочитал:

„Опровержение коварно составленного толпою христиано-обвинителей и лжеименного определения”.

Том Первый

«Человеконенавистному демону всегда приятно, как отдалять от Бога, так и опутывать многообразными соблазнами созданного по образу Божию человека. Ни о чем он так не заботится, как о том, чтобы вести борьбу против истины и нарушать строй церковной жизни. Это же он обнаружил и в наши времена посредством одного соборища, на которое

206

были созваны составители предлежащего «изложения»; они ложно (провозгласили и) опубликовали свое (соборище) под именем седьмого собора. Выставив простую и всем известную неприязнь к идолам как бы какою приманкою на уде, они направили свои нечистые помыслы против иконных изображений и тем соблазнили неопытных. Затем возобновив древнейшее и гнуснейшее наименование, разумею идолослужение, посредством которого приносилось служение в виде демонских идолов диаволу и злым силам и творению вместо Творца и приверженцы которого справедливо осуждены были называться идолослужителями, они старались навязать (это наименование) царскому священию, и народу святому, облекшемуся во Христа и благодатию Его освобожденному от идолов и избавленному от заблуждения их. – О если бы сказанные ими слова тотчас же погибли подобно преждевременно рождающемуся плоду; так как они сделались заразою в церкви! Но поелику бредни некоторых из них уже откормлены молоком; то нужно посечь их мечем Духа, чтобы они не успели придти в совершенный возраст. Но да будет руководителем нашим Христос истинный Бог наш, просвещающий человека, приходящего в мир, единственный ум правомыслящих и правомыслимого и единственное слово правоговорящих, сущий и бывающий всем и для всех, дающий язык наставления, когда нужно сказать слово; ибо объяснение слов Его просвещает и вразумляет младенцев, изгоняет ложь и проливает свет – истины, светящей всем ясно и блистательно. Ревнители благочестия, с любовию приемля ее и помня слова божественного апостола, сказавшего: горе мне есть, аще не благовествую (1 Кор. 9, 16), должны защищать и подтверждать ее, а ложь обличать и забрасывать ее камнями из пращи Духа. Поэтому то и писанием и отеческими свидетельствами, и путем исследований и умозаключений они должны выступить на изобличение пустословия, чтобы мечем духовным с одного удара пронзить тех, которые сговорились между собою на борьбу за такое нечестие, и ясно доказать и показать всем, что их уста лживы; так как они вооружались против познания единородного Сына Божия и против церкви Его и изрекали нечестивые слова против высочайшей (тайны) вочеловечения Его. Рассекши узы их мечем духовным, то есть, глаголом Божиим, и разрушивши иго невежества их, они должны представить в ясном свете всем тайные пружины всей их деятельности. И Господь посмеялся им, снял с них личину прикрасы и скажет им во гневе Своем: “отъидите от Мене, николиже знах вас“ (Матф. 7, 23). Об них Он пророчествовал и чрез пророка Иеремию: лживо пророцы прорицают во имя Мое; не послах их, ни заповедах им, ни глаголах есмь к ним, понеже видения лжива, и гадания и волшебства, и произволы сердца своего тии прорицают вам (Иерем. 14, 14). Поэтому они будут разбросаны по распутиям Иерусалима или кафолической церкви в попрание всем благочестиво исповедующим Господа, ибо крепкою сетью служат для человека собственные его уста и он уловляется словами уст своих. Воздаянием уст его будет обличение его в нечестии; ибо сказано: обличу тя, и представлю пред лицем твоим грехи твоя (Псал. 49, 21). Но довольно об этом. А чтобы не удлинять речи

207

пространными введениями, мы приступаем к делу и начинаем обличительную речь свою с самой надписи. Нельзя никак иначе показать бессилие их невежественного пустословия, как только изобличая их при помощи особенного благоразумия и находя одно только верное убежище от них, именно: не делать никаких нововведений в деле богопочтения, а внимать апостольскому и праотеческому учению и церковным преданиям. Просим читать сочинение тщательно, а не мимолетно, чтобы ясно понять суть возражений и доставить церкви Божией победные венки».

Григорий, боголюбезнейший епископ неокессарийский, прочитал:

«Определение святого великого и вселенского седьмого собора» ¹).

Иоанн, диакон великой церкви Божией, прочитал:

«Начавши ложью и прикрываясь ею во всем своем этом новоизмышленном пустословии, эти обвинители христиан ложью и закончили. Каким образом собор этот свят, когда он не имеет даже понятия о том, что такое «святое»? напротив он мерзок и гнусен и ложен, потому что собравшиеся на него, можно сказать словами пророка, не делали различия между святым и гнусным, и икону воплотившегося Бога Слова, Господа нашего Иисуса Христа, наравне с изображением сатаны, назвали идолом. Каким также образом он великий и вселенский, когда его не приняли и не согласились с ним предстоятели прочих церквей а напротив предали его анафеме? Он не имел своим соучастником в этом деле тогдашнего папы римского, или заменявших его иереев, представителей его, или окружного послания его, как это по закону требуется от таких соборов. Не были единомышленны с ним и патриархи восточные: александрийский, антиохийский и святого города, ни сослужители их архиереи. Слово собравшихся на этот собор – в полном смысле дым, полный мрака и помрачающий глаза безумных, а не свеча, поставленная на подсвечнике с тем, чтобы светить всем, находящимся в дому; потому что сказанное ими сказано в одном скрытом месте, а не на горе православия, и не разошлось по всей вселенной вещание их и в концы вселенной слова их, как это было, подобно словам апостолов, с изречениями шести святых вселенских соборов. Каким также образом он седьмой, когда он не согласен с шестью прежде него бывшими святыми и вселенскими соборами? Что считается седьмым, то должно вытекать из того, что происходило раньше и составляло первые цифры счета; ибо что с сосчитанным не имеет ничего общего, то и не причисляется к нему. Если бы кто либо по порядку насчитал шесть золотых монет, а потом к ним прибавил медную; то не назвал бы ее седьмою; потому что она состоит из другого вещества. Золото металл драгоценный и пользующийся уважением, а медь дешева и не пользуется (таким) почетом. Так и этот собор не имеет в своих догматах ничего соответствующего золоту и заслуживающего уважения, а напротив он много ничтожнее меди, не очи-

_______________

¹) Слова эти и все, что этот Григорий неокессарийский далее будет читать, все это взято из определения собора, ложно именовавшего себя седьмым вселенским, и здесь опровергается (примеч. латинск. переводчика).

208

щен от нечистоты и преисполнен смертоносного яда, а потому недостоин быть причисленным к шести всесвятым соборам, просиявшим золотыми изречениями Духа. Но возвышая себя так же, как сказавший: „поставлю престол мой…… выше облак“ (Исаии 14, 13 – 14), он провозглашает следующее».

Епископ Григорий прочитал:

«Святой и вселенский собор, созванный по Божией благодати и благочестивейшему поведению боговенчанных и православных наших императоров Константина и Льва в этом богохранимом и царствующем городе в досточтимом храме святой и непорочной Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, так называемом Влахернском, определил нижеследующее».

Иоанн, боголюбезнейший диакон, прочитал:

«Если бы это собрание было по Божией благодати, то оно украшалось бы сказанными по (внушению) Божией благодати словами и блистало бы истиною; потому что благодать тогда была бы соединена с истиною и это были бы две (неразлучные) союзницы и сожительницы, как свидетельствует об этом первоначальник богословия Иоанн, говоря: благодать же и истина Иисус (Христом) бысть (Иоан. 1, 17). Итак они оставили истину, которою хвалится приточник (Соломон), говоря: истине поучится гортань мой (Притч. 8, 7), и прилепились ко лжи. Очевидно, что они отпали от благодати, а потому и слово их не украшается божественною солию и не сообщает благодати слушающим его. Что же касается того, что они были собраны во всечестном храме Владычицы нашей Богородицы, то тут нет ничего удивительного; потому что от этого они ни мало не сделались благообразнее, подобно тому, как и Анне и Каиафе и иудейскому синедриону их, вооружившемуся против Христа, не было никакой пользы от того, что беззаконное совещание их, направленное против Христа, происходило в священном (храме). Они оказываются еще более виновными от того, что во святых местах составляют нечестивые и враждебные Богу совещания. О если бы они положили в начало всего отеческие слова богоглаголивого Дионисия и сохранили неповрежденными предания его и всех святых отцов наших! Но этого с ними не случилось, как показывает все, что следует далее в этом изложении. Словно волки, прикрывающиеся овечьею кожею, делают приступ (хотя это к ним и нейдет) побогословски, говоря так»:

Григорий, епископ неокессарийский, прочитал:

«Причина и завершение всего есть Божество, Которое по благости Своей воззвало все из небытия к бытию, определило быть всему в прекрасном и благоустроенном виде, чтобы, обладая дарованным благодатию благоустройством, все продолжаю свое существование неизменно и оставалось в истинном своем положении, не делая уклонения ни в ту, ни в другую сторону».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Все творение, созданное Богом и из небытия получившее от Него врожденную (ὐποστασικὴv) силу к бытию, ныне же приводимое в движение

209

и управляемое Его повелением, умеет соблюдать заповедь Творца; так как Он промышляет об нем, будет ли оно бездушно или одушевленно. Между тем они осмелились анафематствовать предание, дарованное нам Христом в святой церкви Его для напоминания о спасительном домостроительстве Его, не зная того, что в церкви ничего не делается помимо Его. – И потому они оказываются бесчувственнее бездушных и бессловеснее бессловесных. И не только это (они сделали), но еще думая, что хорошо совершают свое шествие, они (осквернили) свой язык нечистыми словами и учениями, ложно обвиняя святую церковь Божию, будто она хвалится идолами. Положивши ложь в основание своей надежды, они истинной надежде говорят: мы не хочем знать путей твоих и не желаем следовать древнему преданию. Итак они услышат от основателя ее Христа: не знаю вас. Между тем они принимают на себя вид торжествующего диавола, говоря так».

Епископ Григорий прочитал:

«Люцифер (светоносец), так названный по причине прежней своей славы, занимая назначенное ему место вблизи Бога, устремил свою мысль выше Создавшего его и чрез это стал тмою вместе с отступническою своею силою и, ниспавши из преславного, светотворного и пресветлого богоначалия, явился вместо того творцом, изобретателем и учителем всякого зла. Он видеть не может того, что в ту славу, в которой он был поставлен, теперь возведен созданный Богом человек; истощил против него всю свою злобу, и лестию сделал его чуждым славы и светлости Божией, убедив его покланяться твари вместо Творца».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Хотя речь их направлена против идолопоклонства и поклонения твари, которое отвергнуто уже и гнусность которого показана как обличенными силою свыше святыми апостолами и говорившими по вдохновению Святого Духа божественными пророками, так и последователями их, божественными отцами нашими, – хотя тут как будто собрались все питомцы церкви и как будто предать все это письмени требовали обстоятельства; но так как они оставили церковь, покровительствовали лжи и, стремясь доставить торжество отцу ее, диаволу, изощряли язык свой против непорочной церкви, мешали вино с водой и не опасались поить ближнего вредным извращением (истины), то они справедливо услышат божественное слово как бы к ним обращенное богоглаголивым псалмопевцем Давидом: вскую вы поведасте оправдания Моя и восприемлете завет Мой усты вашими. Вы же возненавидели наказание и отвергли словеса Моя вспять (Псал. 49, 16 - 17), сделавши тем участь свою общею с извращающими истинные догматы. Поэтому они, прикрываясь личиною истины, говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Потому Создатель Бог не потерпел видеть, чтобы дело рук Его шло к окончательной погибели, но чрез закон и пророков заботился о спасении его. А когда и при этих средствах оно не могло возвратиться к прежней своей славе; то Он в последние и предопределенные времена

210

благоволил послать на землю Своего Сына и Слово, Который, по благоволению Отца и при содействии равного Ему по могуществу животворящего Духа, поселился в девических ложеснах и от святой и непорочной плоти Девы принял в свою субстанцию или ипостась плоть единосущную нам, сплотил и образовал ее при посредстве разумной и мыслящей души, родился от нее паче всякого слова и разума, претерпел добровольно крест, подъял смерть и, тридневным восстав из мертвых, исполнил все домостроительство спасения».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Божественное писание говорит, что при сотворении Бог сказал: „сотворим человека по образу Нашему и по подобию» (Быт. 1, 26). Итак достоинство и честь человека в том, что перстный удостоен образа Божия. Но когда он вследствие обмана пал и не сохранил первосозданного достоинства, и род человеческий впал в идолослужение; тогда Бог и Слово Отчее, соделавшись совершенным человеком и не изменивши (Своего) естества, воззвал его от падения. Восстановив его от идольского заблуждения, Он воссоздал его в бессмертие, даровав ему этот неотъемлемый дар. Это воссоздание было богоподобнее и лучше первого создания, – это дар вечный. Итак (клеветники христиан), желая затмить это величие даров, дерзают говорить, будто вошло новое идолопоклонство, то есть изображение икон, и величаво похваляются, что они сами совершили новое искупление. Украшая свою мысль разными словами, они осуждают церковь, как падшую, а чтобы смягчить и умаслить свои слова, они произносят некоторые места писания. Но слова их коварны и язык их стрела, наносящая рану: ибо они на словах обещают мир, а внутри себя таят вражду. Поэтому они и присовокупляют»:

Епископ Григорий прочитал:

«Он (Бог Слово) избавил нас от тлетворного учения демонского, или заблуждения и служения идольского, и даровал нам поклонение духом и истиною».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Преславные! слушайте и прилепляйтесь к истине. Все вообще божественные апостолы и все священное множество отцов наших проповедуют, что пришедший к людям Сын и Слово Бога Отца избавил нас от заблуждения идольского. Имеем мы и изречения пророков, предсказавшие это и говорящие: вот, сказано, придут дни, глаголет Господь, истреблю имена идолов от земли и к тому не будет их памяти (Захар. 13, 2). Таким образом вы сами необходимо должны сознаться, что Христос Бог избавит нас от заблуждения идольского. Если же Он избавил, то каким образом сделались идолопоклонниками уверовавшие в Него? Да прекратится, (клеветники!) ваше вздорное пустословие! Воплотившийся Бог искупляет, а мы опять пленники? Неужели мы опять в руках нашего мучителя? Послушайте, что говорит божественное писание: царство твое царство (всех) веков и владычество твое во всяком роде и роде. И воцарится Господь во век, Бог твой, Сионе, в род и род (Псал. 114, 13; 145. 10). Цари земные лишь только одержат победу, как

211

сами бывают побеждаемы, но с Богом никогда так не бывает: напротив победа остается на веки победою. Ибо написано, что Бог не колеблется, как человек, и не изменяется, как сын человеческий. Согласно с этим и апостол говорит: нераскаянно бо дарование а здание Божие (Римл. 11, 29). Тоже говорят и они, думая, что они тем украшают себя, между тем как они сами себя поражают».

Епископ Григорий прочитал.

«И потом Он вознесся на небеса с воспринятым (естеством нашим), оставивши святых своих учеников и апостолов учителями этой, ведущей ко спасению, веры. Они же, украсивши церковь нашу, как невесту Его, различными благочестивыми и изливающими свет догматами, представили ее прекрасною и пресветлою, как будто одетою в разнообразные золотые одежды. Божественные отцы и учители наши, а равно и шесть святых и вселенских соборов, принявши ее так украшенною, сохранили славу ее не умаленною».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал.

«Имея невежественный и необразованный взгляд на вещи, эти несмысленные болтуны новоизобретенного пустословия не понимали даже своей мысли, изложенной письменно. – Желая прикрыть свой взгляд коварным покровом, они по невнимательности попадают в весьма смешное положение, когда многократно и величественно восхваляют церковное законоположение и таким образом против собственного желания подтверждают, что шесть святых и вселенских соборов сохраняли его в лучшем виде. На словах они прикрываются личиною благочестия, а на самом деле совершают нечестие; устами они восхваляют благочестие, а сердцем далеко отстоят от него, никак не соглашаясь признавать предание, которое в предыдущее время вполне принимали святые, которых было так много. Им нужно бы стыдиться множества христиан, как нынешних, так и бывших прежде, которыми было проповедано Евангелие; потому что они отвергают и уничижают сооружение этих живописных памятников, которые способствуют повествованию о евангелии. После святого и вселенского шестого собора до того времени, когда они составили соборище против честных икон, прошло не более семидесяти лет и всем ясно видно, что предание делать живописные изображения икон возникло никак не в эти годы, но во времена, предшествовавшие шестому собору, а если сказать правду, то существовало еще во времена апостольской проповеди, как мы научаемся этому повсюду из самого вида святых храмов. И святые отцы свидетельствуют это, и исторические повествователи, сочинения которых доселе сохранились, подтверждают Христос Бог наш в пять тысяч пятьсот первом году пришел к людям и жил с нами тридцать три года и пять месяцев. Совершивши великое и спасительное таинство искупления, Он совершил потом восшествие на небеса, восшедши очевидно туда, откуда снисшел, и заповедавши апостолам, чтобы учили всему, чему они сами научены от Него. И с этого времени до императора Константина, первого императора из христиан, прошло почти триста годов, в течение которых владычествовали язычники. В это время весьма многие

212

из христиан, подвизавшихся добрым подвигом, скончали свою жизнь мученически, восставая против идолов. Между тем общества христианские, возбужденные божественною ревностию, построяли храмы, кто во имя Христа, иные во имя святых; при этом одни изображали в них живописно то, что относится к вочеловечению Бога нашего, а другие – повествования о подвигах мучеников. Иные, желая навсегда сохранить для себя воспоминание, изображали на доске икону любимого мученика или и Самого Христа. Также и на одеждах и драгоценных сосудах живописно изображали святых отцов наших и благочестивых мужей и затем совершали в них бескровные жертвы. И все это очевидно дошло до нас и пребудет во веки. Когда же появлялись ереси, преисполненные желчию и горечью против церкви; то, по вдохновению Божию, в разные времена собирались для ниспровержения их шесть вселенских соборов, и отцы соборов подтверждали и восстановляли все, письменно и неписьменно с самых первых времен преданное в кафолической церкви, между прочим и доказательства в пользу честных икон. А святой шестой и вселенский собор изрек свое определение против утверждающих, что во Христе Боге нашем одна воля; это было во дни тогдашнего императора Константина; при его содействии, по благоволению Божию, и собран был этот собор. Когда же вскоре после этого Константин скончал свою жизнь и царство досталось сыну его Иустиниану; то отцы, собиравшиеся на этот собор, опять по божественному внушению, спустя года четыре или пять, собрались единодушно и изложили правила, касающиеся устройства церковных дел, числом до ста двух. Между этими правилами в правиле восемьдесят втором и о святых иконах изложено так: «На некоторых живописях честных икон изображается агнец, указуемый перстом Предтечи, который был принят за образ благодати, потому что посредством закона предуказал нам истинного Агнца, Христа Бога нашего. Мы же, уважая древние образы и тени, преданные церкви в качестве символов и предначертаний истины, отдаем предпочтение благодати и истине, принявши ее как исполнение закона. Посему, чтобы и в живописных произведениях представлялось взорам всех совершенное, определяем, чтобы на будущее время и на иконах начертывали вместо ветхого агнца образ Агица, поднимающего грех мира, Христа Бога нашего в человеческом облике, усматривая чрез этот образ высоту смирения Бога – Слова и приводя себе на память Его житие во плоти, страдание, спасительную смерть и происшедшее отсюда искупление мира». Итак мы видим и понимаем, что и прежде святых соборов и после святых соборов живописные изображения икон делались в церкви согласно преданию, как (сохранялось в ней) и евангельское предание. – При чтении мы ушами воспринимаем слышанное и отсылаем к своему уму; а когда видим глазами иконные изображения, то просвещаемся умственно. И этими двумя способами, взаимно друг другу сопутствующими, то есть посредством чтения и живописного изображения, мы получаем познание об одном и том же; так как оба они существуют для того, чтобы приводить вещи на память. Поэтому и в Песни Песней мы находим эти два чувства соединенными в одной общей деятельности, когда

213

там говорится: Яви ми зрак твой и услышан сотвори ми глас твой; яко глас твой сладок, и образ твой красен (2, 14). Гармонируя этому, скажем и мы словами псалма: Якоже слышахом: тако и видехом (17, 9). А когда так, то очень благовременно сказать болтающим против честных икон: суетная глагола кийждо ко искреннему своему: устне льстивыя в сердце: и в сердце глаголаша злая. (11, 3). От них мы спасены благодатию Спасителя нашего Христа, истинного Бога».

Том второй

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Забыв, что нелживый Господь относительно церкви изрек обетование, что и врата адовы не одолеют ей (Матф. 16, 18), они с обнаженною головою и открытым видом ведут против нее борьбу, так как держатся самых противоположных мнений. Похищая отеческие изречения, они выдают их за собственные и говорят так».

Епископ Григорий прочитал:

«Вышепоименованный творец зла, не перенося благолепия церкви, не переставал в разные времена и разными способами обмана подчинять своей власти род человеческий. Под личиною христианства он ввел идолопоклонство, убедив своими лжемудрованиями склонявшихся к христианству не отпадать от твари, но покланяться ей, чтить ее и почитать Богом тварь, под именем Христа».

Едифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Ведущие борьбу против духовного Иерусалима, то есть, против кафолической церкви, уподобляются, так сказать, воевавшим против земного Иерусалима. Они тоже надеются воспользоваться отеческим словом подобно тому, как некогда Рапсак воспользовался еврейским диалектом против Израиля. Еретики эти обращают в орудие против отцов и церкви отеческое же учение и слова церкви, но Господь сказал: от плод их познаете их (Матф. 7, 16). – Они уподобились гробам подбеленным, которые совне кажутся людям красивыми, подобно тому, как и эти обвинители христиан, прикрывающиеся отеческими изречениями, между тем как внутри они полны костей и всякой нечистоты, то есть зловонного учения. Но раскрыв их гробы, мы выведем наружу всю нечистоту их; потому что они по собственному произволу низвращают то, что предано кафолической церкви святыми отцами. Они пользуются даже словами их, но коварно низвращают смысл их; ибо то, что те изрекли против ариан, они превратно прилагают к начертанию честных икон. То, что приснопамятный Григорий, предстоятель церкви нисской, говорил в своем надгробном слове Василию Великому, брату своему и по плоти и по духу, они выдали за сказанное против икон, а отец учил против ариан, как это видно из предисловия этого отдела, которое читается так: «Без сомнения всякому известна цель появления в сие время учителя нашего. После того как безумное почитание идолов уничтожено было проповедию Христовою и все ложные святилища обратились уже в развалины и ничтожество, чрез распространение проповеди благочестия по всей почти вселенной, так что власти-

214

тель человеческого заблуждения отовсюду должен был удалиться, гонимый из вселенной именем Христовым; изобретатель зла, будучи мудр на злое, не оставил лукавого умышления, как бы опять чрез обольщение сделать себе покорным род человеческий. – Под видом христианства он тайно ввел опять идолослужение, убедив своими лжеумствованиями склонявшихся к нему, не отпадать от твари, но кланяться ей и чтить ее и почитать Богом тварь называемую именем Сына. Если (скажут), что эта тварь создана из ничего и по своему естеству чужда божеской сущности, то не обращать на это никакого внимания, но, усвоив имя Христа сей твари, покланяться ей, служить ей, полагать в ней надежду спасения, ожидать от нее суда. Весь вселившись в людей, способных вместить всю его злобу, разумею Ария, Аэтия, Евномия, Евдоксия и многих других с ними, отступник через них прекратившееся было идолослужение опять, как сказано, ввел в христианство; и восторжествовала болезнь людей, служащих твари вместо Творца, так, что и содействием тогдашних царей заблуждение поддерживалось и все предержащие власти поборали по сей болезни. В это время, когда без малого почти все люди готовы были подчиниться превозмогающей силе, Бог воздвигает Великого Василия, как Илию при Ахааве. Приняв священство, некоторым образом пришедшее уже в упадок, он силою обитающей в нем благодати снова воспламенил, как бы некий угасающий светильник, учение веры 1)». Устремим взоры к истине; мысль отца всецело направлена против приверженцев арианства. Он говорит, что Святой Василий явился в те времена, когда жили Арий, Евномий. Евдоксий, Македоний и приверженцы их аномеи и полуариане, называвшие Сына и Слово Отчее и Бога тварию. Служащие твари как Творцу справедливо называются идолопоклонниками, как Творцом, так и кафолическою церковию; потому что, кому они служат, про того говорят, что он пришел из небытия в бытие подобно всей созданной твари. – Но христиане честных икон не называют богами, не служат им, как богам, и не возлагают на них надежды спасения своего и не от них примут имеющий быть суд. Правда они с любовию лобызают иконы и покланяются им, но только для напоминания себе и запоминания первообразов их и по чувству сильного стремления к ним: а не служат им (как богам) и не воздают божеского почитания ни им, ни чему-либо другому, сопричисляемому к творению. Ариане же, сопричисляя Сына и Слово Божие к твари, от Него думали получить надежду своего спасения, а также думали, что Им будет произведен и имеющий быть суд; потому-то божественный отец, обличая их, и сказал: «покланяться ей, то есть, твари, служить ей, в ней полагать надежду спасения, от нее ожидать и суда». Итак распространители этого нововведения оказываются исказителями истины, по слову пророка, шинкарями, смешивающими вино с водою. Мало этого: они еще оказываются исказителями изданий отеческих (творений): так, этот богоносный отец сказал: «называемую (тварь) именем Сына», а они, желая применить эту мысль к иконному изображению, вместо: «именем Сына» ложно употре-

_______________

¹) Твор. Гр. Нисск. ч. 8-я в р. перев. Москва 1871, стр, 303 – 304.

215

били выражение: «именем Христа». – Очевидно, что сказав: «называемую именем Сына», он выражается против ариан, как богохульствующих против высшего и несозданного божественного рождения Сына. Потому то он и выставил на вид начальников этой ереси, сказавши: «разумею Ария, Евномия, Квдоксия и Аэтия». Они же, сказавши: «Христа» вместо: «Сына», пытались это богохульство применить к изображению честных икон. Итак они в этом случае оказались лжецами и обманщиками. Далее они присовокупляют то, что не имеет никакого основания».

Епископ Григорий прочитал:

«Поэтому как древленачальник и совершитель нашего спасения Иисус послал всюду Своих премудрых ученнков и апостолов, облеченных силою Всесвятого Духа для уменьшения таковых (идолопоклоников); так и ныне Он воздвиг служителей Своих, подобных апостолам, верных наших императоров, умудренных силою того же Духа, для нашего усовершения и наставления, для истребления демонских оплотов, воздвигаемых против познания Бога, и для обличения диавольского коварства и заблуждения».

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Кто когда либо говорил такую клевету на небо? Какое нечестие может быть грубее этого? О какое бесстыдное и злое богохульство! О тайное коварство и злодеяние! Они говорят, как люди, наученные коварству самим диаволом; потому что ясный и светлый взор и взгляд, приводящий нас к славе Божией, при помощи которого мы постигаем высоту уничижения Бога Слова и приходим к воспоминанию жизни Его во плоти, Его страдания и спасительной смерти, они осмелились назвать демонским оплотом, воздвигнутым против познания Бога, и диавольским коварством и заблуждением. Они натянули свой твердый лук, чтобы застрелить в тайном месте неповинного (Псал. 63, 4). Ибо если бы они исповедали, что для истребления идолов были посланы облеченные силою свыше святые ученики, по сошествии на них Святого Духа; то уже они не говорили бы, что другие воздвигнуты были после того, как предание и учение первых в течение почти восьми сот лет окрепло и святые отцы утвердили и укрепили его как надежный якорь. Будучи раз вполне освобождены Христом от идолов, мы уже не имеем нужды защищаться по делу об идолах; разве только они дерзнут сказать, что в церкви произошло переустройство и что ей даны новые законы и порядки, которыми привнесены к нам явления неразумные и полные отрицания. Эту именно мысль выразили эти знаменитости, сказав: «как древле начальник и совершитель нашего спасения Иисус». Поэтому им следовало бы сказать: все обветшавшее и состаревшееся близко к уничтожению, а так как учение апостольское обветшало; то мы предпочли постановить новое. Ведь и Моисей и Аарон были священники; но когда явилась благодать, то апостол сказал, что восстанет другой священник. Значит, и они теперь должны были дать какую то благодать, большую той, какую имели святые апостолы. Да они и говорят: «для нашего усовершенствования и наставления». – Если бы члены этого собора были епископами, вполне сохранившими полноту апостольских учреждений, то должны были бы сами других совершенствовать, а не искать себе совер-

216

шенствования от других. Лучше сказать, что они отвергли изучение учения и предания святых апостолов и преславных отцов наших, а потому оказались непричастными их учительского наставления, как несогласные с их преданием. Их порицает и псалмопевец Давид, говоря: Потребит Господь вся устны лстивыя, язык велеречивый (Псал. 11, 4). Да проречет нам тот же Давид и мы с ним врагу оскудеша оружия в конец и грады разрушил еси (Псал. 9, 3). Когда у врага оскудело оружие и разрушены города, или оплоты его? Не тогда ли, когда вочеловечился Христос, о Котором написано: крепких разделил корысти. (Исаии 53, 12)? Не о лжесоборе ли, не о соборище ли их написано: „врагу оскудеша оружия в конец»? Если уже окончательно и совершенно оскудело оружие врага и разрушены города нечестия; то как же они болтают, что они вновь устроены и поновлены? Уже не для того ли, чтобы самим себе приписать разрушение их (городов) и спасение рода человеческого? Таким образом они уничижают великое таинство нашего спасения, домостроительство Христа, Бога всего, воистину благословенного во веки веков. Аминь. Затем льстя императорам они говорят так:

Епископ Григорий прочитал:

«Они же, движимые ревностию по Боге и будучи не в состоянии видеть церковь верующих разграбляемую коварством диаволов»......

Епифаний, диакон и кувуклисий, прочитал:

«Говоря это, они не знали обетований, какие церковь кафолическая получила от Основателя своего. Они не исповедуют даже и того, что род человеческий спасен и искуплен во Христе Иисусе Господе нашем. Кого Христос искупил собственною кровью, тех они снова продают диаволу. Кого Христос оживотворил собственною смертию, тех они умерщвляют губительным ядом уст своих. Пусть они выслушают то, что́ в книге Песней ясно воспевается как бы от лица Христова: вся добра еси ближняя моя, вся добра еси, и порока несть в тебе (П. II. 4. 7). Вот они уже слышали, что она вся хороша и близка ко Христу и совершенно свободна от порока. К ней же обращает свои слова и пророк Исаия, говоря: Се на руках моих написах стены твоя и предо мною еси присно (Ис. 49, 16). Каким же образом получившая такие обетования может пострадать от противной силы демонской? И если Христос, по слову божественного апостола, есть глава, то кто же будет в состоянии взять ее в добычу? Он представил ее Себе не имеющего скверны или порока; что же, она снова оскверняется? Ах какое (нечестивое) мнение! Очевидно эта мысль влечет за собою отрицание домостроительства. Они спешили уничижить церковь; потому уничижит их Господь и будут они уничижаемы и анафематствуемы всеми ее сынами; так как она осталась не разграбленною, неповрежденною и непоколебимою. Между тем они, наполнив свои уста лестью, переходят к рассказу о том, что сделано ими, и похваляясь говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Они созвали весь священный сонм боголюбезных епископов, чтобы, собравшись вместе, исследовать писание о соблазнительном обычае делать

217

изображения, отвлекающие ум человеческий от высокого и угодного Богу служения к земному и вещественному почитанию твари, и по Божию мановению изречь то, что ими будет определено; так как они знают, что у пророков написано: понеже устне иереовы сохранят разум, и закона взыщут от уст его: яко ангели Господа Вседержителя суть» (Малах. 2:7).

Диакон Епифаний прочитал:

«Забыв, о рождении от Девы Бога Слова и о великом и спасительном таинстве Его, которое даровал нам, явившись нам во плоти и исторгнувши нас от заблуждения и безумного служения идолам, напротив присвоив спасение наше себе и желая отнести эту славу к себе же самим, они непохвально отзываются о кафолической церкви. Им конечно вещает Господь устами пророка: жрецы отвергошася закона Моею, и оскверниша святая Моя, между святым и сквернавым не разлучаху и между нечистым и чистым не разделяху (Иезек. 22, 26): потому что они иконы Господа и святых Его считали не отличающимися от изображения демонов, но наравне с этими называли их идолами, и ложно осуждали церковь, которую Христос Бог наш стяжал Своею кровью. Соблазнительными изображениями они обзывали изображения евангельские, которые верными называются и именуются честными и святыми; так как взор свой они обращают не на видимое, но на то, что обозначается им. Слушая ушами, правоверные произносят: слава Тебе, Господи! и взирая очами, воссылают совершенно такое же славословие. Взирая на изображения, мы приводим себе на память жизнь Господа среди людей. Что повествование выражает письмом, тоже самое живопись выражает красками. Но обратимся к их бесстыдному и хвастливому болтанию: „отвлекающия ум человеческий от высокого и угодного Богу служения к земному и вещественному почитанию твари“. О безумие! Имея язык изощренный во лжи подобно острому мечу и думая, что наша непорочная вера христианская обратилась в чествование икон, они оскорбительно отзываются о ней, называя ее „земным и вещественным почитанием твари”. Ни один из находящихся под небом людей – христиан не приносил служения иконе. Идолослужение – вымысел язычников, изобретение демонов, проявление дела сатанинского. Оно погибло с появлением Христа. Ныне остается служение духом и истиною. Но в церкви находятся различные предметы в воспоминание о Нем и о святых Его; к числу их относятся и иконы. Между тем они сами себя обличают, сказавши: изречь то, что ими будет определено. Они забыли о том, что написано с уст Господа: глаголяй от себе, славы своея ищет (Иоанн. 7, 18). Они свидетельствуют, что говорят сами от себя, а не от Духа. Кто же их послушает? Разве тот, кто не от Духа. Затем, похваляясь не о Господе, но собственным языком, они говорят так».

Григорий, епископ неокессарийский, прочитал:

«И вот мы, собравшиеся на этот священный собор, в числе трех сот тридцати восьми, следуя соборным постановлениям, с любовию принимаем и проповедуем учение и предания, которые соборы утвердили и твердо хранить заповедали».

218

Диакон Епифаний прочитал:

«Они хвалятся и гордятся многочисленностию своего собрания. Предводительствуя возбужденною против церкви толпою, они не сдерживают языка своего, болтают, о том, на что не имеют никакого права, и высказывают клевету на небо. Подобно еврейскому народу они размножились и сделались многочисленны, но не благоволил к ним Господь. Почему? Потому, что изгнав себя из церкви, они блуждали в безводной пустыне, не имея духовного вина, веселящего сердца человеческие. Затем они провозглашают о себе, показывая вид, будто следуют постановлениям соборным, а на самом деле отвергая эти соборы. Они говорят следующее».

Епископ Григорий прочитал:

«На первом месте стоит Святой и вселенский великий собор, созванный в Никее при святом и великом императоре Константине. Этот собор лишил священного достоинства нечестивейшего Ария за то, что он говорил, будто несозданный Сын Божий, единосущный Отцу и Святому Духу, имеющий во всем одинаковую с Ними честь и славу, есть тварь. Он же провозгласил и богоизреченный символ спасительной нашей веры. – Затем следует собор ста пятидесяти святых отцов, собравшихся в этом царствующем городе при императоре Феодосие великом. Он осудил духоборца Македония, как изрекавшего богохульство против Всесвятого и несозданного Духа и нечестиво учившего, будто Он не единосущен Отцу и Сыну. Он продолжил тот же символ спасательной нашей веры, подтвердив, что Святой и Всемогущий Дух есть Бог».

Диакон Епифаний прочитал:

«Эти два святые вселенские собора принимал и нечестивый Несторий и примыкавшие к нему еретики. Так и их собор, предводительствовавший толпами черни, принимал эти соборы, а между тем ввел другую ересь, согласно характеру которой приверженцы ее святою вселенскою церковию Божиею названы были обвинителями христиан, так как они ни в чем не отличаются от людей безумных, которые, видя солнце над землею, говорят друг другу: от блеска солнечного сделались невидимы звезды; теперь день, а не ночь. Попусту рассуждая о ясном и очевидном, они продолжают»:

Епископ Григорий прочитал:

«После этих соборов следовал собор двухсот святых отцов, впервые собравшийся в Ефесе при императоре Феодосие младшем; он осудил мыслившего поиудейски Нестория, который думал, что Христос Бог Слово пребывает отдельно от другого Христа, родившегося от жены, и представлял, что особо и отдельно находится Бог Слово и отдельно человек, а потому учил, что две ипостаси в одном Христе, и отвергал ипостасное единство, по которому воздается поклонение не одному в другом, но мыслится единый Иисус Христос, Сын единородный, Которому воздается единое поклонение вместе с Его плотию».

Диакон Епифаний прочитал:

«Этот собор принимали и Евтихий и Диоскор и другие единомысленные с ними, но они однакоже остались еретиками, так как ввели другую

219

ересь. К ним же должны быть сопричислены и эти, потому что и они привнесли в кафолическую церковь новоизобретенное пустословие. И как дети ясно сказанное и сделанное их отцами шуточно рассказывают друг другу, так и они считают нужным наставлять тому и предавать письмени то, что́ всем до очевидности известно. Но они осмеяны всеми. Затем, опять напрасно тратя слова, они говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Потом следует великий и преславный собор халкидонский, собравшийся при боголюбезном императоре Маркиане. Он анафематствовал Диоскора н несчастного Евтихия, учивших, что после высочайшего и ипостасного соединения Бога Слова с плотию тот же и единый Христос и Господь пребывает не в двух естествах, но что из двух естеств произошло соединение и образовалось одно смешенное и слитное. За ним следует собравшийся в Константинополе собор ста шестидесяти пяти святых отцов при блаженной памяти Юстиниане. Он анафематствовал Оригена, который называется Адамантовым, Евагрия, Дидима, вместе с их нечестивыми сочинениями, Феодора мопсуетского, и Диодора учителя Несториева, Севера, Петра, Зоора вместе с их нечестивыми учениями, и так называемое послание Ивы к Мару Персу; он утвердил также учение святого и великого четвертого собора».

Диакон Епифаний прочитал:

«Эти святые и вселенские соборы, бывшие прежде них, приняты были Сергием константинопольским, Киром александрийским, Гонорием римским и их единомышленниками, называвшимися монофелитами. Однакож кафолическая церковь анафематствует их, как еретиков; так как они посредством своей ереси разглашали пустые нововведения. Так точно и иконоборцы, хотя принимают сии святые соборы, но за свою ересь низринуты из кафолической церкви. Речь их об этом напрасна и тщетна и не заслуживает ответа; потому что, поименовав святые соборы, они не повинуются, а противятся им. И если они сделали это по неведению; так это признак их хороших стремлений и в тоже время необразованности. А если они знали, что делали; так это признак их нечестия и искаженной совести. Пусть они покажут, что один собор противоречит другому, если только не состоял из людей чуждых кафолической церкви и анафематствованных ею, как и их собор. Или же пусть следуют святому и одобренному учению и что допущено церковью, то пусть принимают и они. И если они следуют (учению) церкви, то пусть принимают и честные иконы; так как они приняты святыми шестью вселенскими соборами; если же они не следуют кафолической церкви, то никто их слушать не будет, так как они не следуют богоугодному преданию ее».

Епископ Григорий прочитал:

«Подобным же образом и собор, бывший во времена благочестивого императора Константина в этом богохранимом городе и состоявший из ста семидесяти святых отцов. Он анафематствовал и предал отлучению Феодора фаранского, Кира александрийского, Гонория римского, Сергия, Павла, Пирра и Петра, здешних предстоятелей, Макария антиохийского и его уче-

220

ника Стефана, за то, что они говорили, будто одна воля и действие в двух естествах единого Христа Бога нашего».

Диакон Епифаний прочитал:

«Эти слова не требуют критики, потому что они рассмотрены выше. Но своими нечистыми умозаключениями они снова выставляют на вид святые соборы, говоря так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Итак эти шесть святых и вселенских соборов благочестиво и богоугодно изложили догматы нашей непорочной христианской веры; будучи научены из богопреданных евангелий, они предали, что одна ипостась во Христе Господе и Боге нашем имеет два естества и две воли и два действия, и учили, что одному и тому же принадлежат и чудеса и страдания».

Диакон Епифаний прочитал:

«О какая заносчивая и тщеславная мысль! Они пытаются учить церковь, как будто она не познала еще божественных догматов: между тем как об ней засвидетельствовано, что она преисполнена всякой премудрости, как громогласно (по внушению) Духа провозглашает это учитель ее тайн (μυσταγωγος) божественный апостол, говоря о ней: да скажется началом и властем церковию многоразличная премудрость Божия (Ефес. 3. 10). Итак они судят не только неправильно, но и очень опасно, так как ставят такой вопрос, который не подлежит исследованию; потому что церковь кафолическая приняла и запечатлела эти догматы, как твердый якорь, и нисколько не нуждается в назидании этих учителей. Но вместе с этими догматами она приняла и честные иконы, и отцы наши удостаивали их почитания: они изображали их в созидаемых ими честных храмах; изображали их также и на всяком приличном для того месте и с любовью лобызали их. Между тем эти учители дерзнули поставить себя выше всего божественного сонма и воздвигли, наперекор им, свой собственный трон, возгордившись подобно отцу лжи диаволу. Они оскверняли и оскорбляли святыни, и предавали их огню. О злодеяние! Да исчезнет их замысел и да сохранит Господь народ Свой от этого тлетворного зла. Дай Бог, чтобы все последовали кафолической церкви, принимали изображения из евангельской истории, а равно и изображения мученических подвигов, и чтобы с любовью лобызали их, как издревле приняла это святая церковь Божия. Затем, не оставляя своих хитросплетений, они пустословят так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Мы с большим тщанием и осмотрительностию, по вдохновению Всесвятого Духа, исследовали и познали эти догматы и при этом нашли, что против самого необходимого из них для нашего спасения, то есть домостроительства Христова, богохульствует неимеющее в них основания искусство живописи и что им подрываются эти шесть святых и вселенских богособранных соборов».

Диакон Епифаний прочитал:

«Есть тщание и осмотрительность, направленные ко лжи, как напр. Авессалом с Ахитафелом употреблял тщание и осмотрительность против своего отца. Подобно тому сделали и эти учители против святых отцов.

221

И Ахааву казалось, будто он изречения лжепророков получал по божественному вдохновению; но он был обманут в своих надеждах; да и приточник сказал: „есть путь, иже мнится человеком прав быти, последняя же его приводят во дно адово (Прит. Сол. 14, 12). Они потерпели тоже, что́ одержимые страстию человекоугодливости, а равно вещающие от своего чрева, думая, что путь их прав, между тем как он вверяющихся ему приводит на дно ада. Ибо каким образом совершаемое живописцами созидание икон богохульно направляется против самого необходимого таинства домостроительства Христова? И опять, каким образом искусством живописцев подрываются шесть святых и вселенских соборов, и каким образом, вопреки воле их, ставятся иконы в церквах, когда сами оные божественные отцы наши, учительски и непринужденно объяснявшие таинство нашего спасения, изобразили его в честных храмах, пользуясь искусством живописцев? Кто из божественных отцов наших провозвестил, что искусство живописцев не согласно с самым необходимым догматом нашего спасения, то есть с домостроительством Христовым? Кто принимает что нибудь, тот конечно не осуждает того, что принимает. Итак они умеют пустословить, но не доказывать того, что высказывают. Они, как кажется, предположили, что никто не знает, что они искажают слово истины. – Итак все низкие искусства, отвлекающие от цели заповедей Божиих, должны быть отвергаемы; но искусства иного рода, искусства полезные в жизни не носят на себе ничего непристойного и не презирались и не отвергались святыми отцами нашими. Так и искусство живописное; если им кто либо пользуется для изображения чего либо позорного, то оно должно быть презираемо и отвергаемо. Например если бы кто либо стал представлять живописно образы блудодейственные, а также зрелища, кривлянья, конские скачки, или если бы что либо другое сродное с этим выражалось посредством этого искусства; то позорно было бы изобретение его. Но как скоро мы хотим изображать жизнь добродетельных мужей, подвиги мучеников и достойные повествований страдания их, или таинство домостроительства великого Бога и Спасителя нашего; тогда, пользуясь искусством живописцев, мы являемся поступающими весьма правильно. Живописец изображает и крест; и однакоже никто из благомыслящих не отвергает написанного креста и не лишает его божественной благодати, хотя бы живописец изобразил его и красками. Так же надобно относиться и к книгам. Если кто либо описывает в книгах повествования позорные, то и книжки позорны и достойны отвержения и должны быть отдаляемы от христианского слуха; если же слова и повествования внушены Богом и ведут к благочестию; то они достохвальны и должны быть принимаемы и считаемы достойными церкви Божией. Так же точно надобно относиться и к изображениям Господа нашего Иисуса Христа и святых Его. Так, если кто либо делает арфу или гусли, то его произведение позорно; но если – какой либо из священных сосудов, то оно достойно принятия. Никто из благомыслящих не будет также позорить искусства, если посредством его приготовляется что-нибудь полезное для (удовлетворения) нужд сей жизни; нужно только иметь в виду цель и образ, каким совершается произведе-

222

ние искусства: если оно для благочестия, то оно должно быть принимаемо, если же для чего-либо позорного, то оно ненавистно и должно быть отвергнуто. Но настаивающие на обвинении говорят далее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Живопись напоминает собою Нестория, разделяющего одного Сына и Бога Слово, воплотившегося ради нас, на двоицу сынов».

Диакон Елифаний прочитал:

«Они опять, как мы выше сказали, только говорят, а не доказывают; потому что каким образом напоминает Нестория живописно изображающий икону Христа? Несторий вводит двух сынов: одного – Слово Отчее, а другого рожденного от Девы, тогда как истинные христиане одного и того же исповедуют и Сыном и Христом и Господом и, изображая живописно то, как Слово сделалось плотию и обитало между нами, то есть (соделалось) совершенным человеком, поступают весьма правильно. Ибо описуется Бог Слово, как живший между нами плотию, но никто и не подумал живописно изображать божество Его, потому что сказано: Бога никтоже нигдеже виде (I Иоан. 4, 12); ибо Он неописуем и невидим и непостижим, но описуем по человечеству. Мы познали Христа, состоящего из двух естеств, и при том нераздельно из двух естеств, то есть из божеского и человеческого. Итак в одном и том же Христе созерцается и неописуемое и описанное. При том же икона подобна первообразу не по существу, а только по напоминанию и по положению изображенных членов. Живописец, изображающий портрет какого либо человека, не домогается изобразить на портрете душу; а между человеческою душою и божеским естеством существует необъятное различие; ибо последнее – естество несозданное, зиждительное и безвременное, между тем как первая и создана, и временна и сотворена последним. И однакоже никогда никто из благомыслящих, видя портрет человека, и не помыслил, что живописец отделяет человека от его души. И не только души не имеет портрет, но и самой сущности тела, то есть, плоти, мускулов, нервов, костей и других элементов, то есть, крови, флегмы, влаги и желчи, которых невозможно изобразить на иконе. Итак вместе с прочими их предположениями разлетается в прах и это пустословие. Но достойно смеха и то, что следует далее».

Епископ Григорий прочитал:

«Она напоминает собою и Ария, и Диоскора, и Евтихия, и Севера, учивших, что два естества единого Христа слились и смешались».

Диакон Епифаний прочитал:

«О необдуманные и старушечьи сказки! О тайное коварство! Им приятно оставаться при своих бреднях. Или они не знают, что перечисленные ими еретики совершенно противоречат друг другу, или же просто хотят попустословить. Ереси Ария, Диоскора и Евтихия как Несторию противоположны, так и сами себя взаимно поражают, хотя одинаково нечестивы. Арий, говоря, что превечное и несозданное Слово Бога и Отца произошло из несущего, присовокупляет к этому нечестию и другую ересь, что Христос не имеет разумной души, а вместо души имеет божество, которого коснулось и страдание. Диоскор и Евтихий, выходя из начал, противопо-

223

ложных Несторию, говорившему, что во Христе два естества и две ипостаси, и сливая естества, празднословили, будто (у Него) одно (естество), и потому шли далеко от царского пути, не уклоняющегося ни направо ни на лево, и уклонились от апостольского и отеческого учения. И что общего и одинакового у святой кафолической церкви Божией с Арием, Диоскором и Евтихием в том, что она допускает живописные изображения? Не одни ли это – пустые и суетные слова, чуждые апостольской заповеди, которая говорит: слово ваше да бывает всегда во благодати, солию растворено (Колос. 4, 6). В укор им сказал и многострадательный Иов: Снестся ли хлеб без соли; или есть вкус во тщих словесех; (Иов. 6, 6). Итак оказывается, что они напрасно и попусту обвиняют церковь Божиею, говоря, что она, изображая на иконах вочеловечение Господа, уподобилась то нечестиво разделявшему (ипостась Бога Слова) Несторию, то нечестиво сливавшим (два естества) Евтихию и Диоскору. Очевидно, что эти еретики, как показано, друг другу противоположны, но оба они враждуют против церкви. Если мы допустим, что, по их словам, церковь последовала Несторию; то они лгуг, говоря, что она единомысленна с Евтихием и Диоскором. Если же напротив согласимся, что она единомысленна с Евтихием и Диоскором; то и в этом случае они окажутся лжецами; потому что, как прежде сказано, Несторий и Евтихий разногласят друг другу в нечестии, и таким образом этот силлогизм их оказывается неосновательным и излишним».

Том третий

Диакон Епифаний прочитал:

«Так как они, трудясь над тернием, говорят чуждое тому, что посеяли апостолы, и приносят плоды еретических плевелов, то Бог возвещает им чрез пророка: пастырие мнози растлиша виноград Мой, оскверниша часть Мою, говоря так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Поэтому мы сочли справедливым обнаружить до мельчайших подробностей и посредством этого определения заблуждение делающих и почитающих (иконы). Когда все богоносные отцы и святые и вселенские соборы передали чистую, непорочную и богопреданную веру нашу и исповедание так, что никто никакого представления не может иметь о разделении или смешении в этом, превосходящем разум и мысль, несказанном и непостижимом, соединении двух естеств в одну Ипостась»...

Диакон Епифаний прочитал:

«Действительно, выдумывая нелепости, они до подробностей обнаружили свое собственное заблуждение. Все святые отцы наши, собиравшиеся на шести святых вселенских соборах, водружали честные иконы как во святых храмах, так и на других местах, оказывавшихся приличными. Между тем эти учители в своих ложных словесах представили их отрицателями иконопочитания, называя его заблуждением и предполагая иное идолопочитание кроме демонского. Между этими двумя взаимно-противоположными предметами они не нашли различия, а напротив тому, что совершается во славу Христа Бога нашего и в воспоминание жизни Его во плоти, и тому,

224

что́ делалось в честь и память демонов служившими им язычниками и иудеями, они устами своими дали одно и тоже название и не постыдились выразить это письменно, смешивая то, чего нельзя смешивать. Они повсюду в богословское учение кафолической церкви привносят голые выражения: «разделение и смешение». Они празднословят также, когда говорят, что никто не может иметь никакого представления о разделении в соединении, которое ипостасно совершилось во плоти Бога Слова. – Как кажется, они никогда не читали отеческих изречений, а если и читали, то мимоходом, а не внимательно. Григорий Богослов уничтожает этот вымысел их, говоря; «если различаются естества силою мышления, то различаются и имена». И все святые отцы наши, не допуская смешения, говорят, что два естества разделимы в смысле различия, но не разъединения их. Итак или им недоступно точное понимание догматов, или же они коварно обвиняют святых отцов наших, будто они ни в каком смысле не говорят о разделении между двумя естествами, соединившимися в домостроительстве Христовом. – Несторий предметно разделяет естества, говоря, что иной Слово Божие, и иной родившийся от Девы, – делит Его на собственно человека и собственно Бога. Кафолическая же церковь, исповедуя неслитное соединение, мысленно, и только мысленно, разделяет естества, нераздельно исповедуя и по соединении их одного и того же Еммануила. Но они, выдыхая из уст своих оскорбление, говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Какая безумная мысль у живописца ради своего жалкого удовольствия домогаться того, чего не возможно домогаться, то есть бренными руками изобразить то, во что веруют сердцем и что́ исповедуется устами».

Диакон Епифаний прочитал:

«Так говорить и думать, – признак парализованного ума; потому что умному человеку не свойственно обвинять невинных. Какая новоизобретенная выдумка придавать такие несообразности предметам, посвященным церкви! Если о живописце говорят, что он ради жалкого удовольствия изображает на иконе Господа нашего в том виде, как Он соделался совершенным человеком, и святых Его; то следует обвинять также и тех, которые пишут божественные евангелия, и обзывать жалкими писателями тех, которые изображают красками крест, и говорить, что они делают это ради жалкого удовольствия. Итак что же? Значит и плотник, приготовляющий крест, должен называться жалким плотником? и каменщик, высекающий и формирующий святую трапезу (престол), есть также жалкий каменщик? и золотых и серебряных дел мастер и ткач тоже? Не следует ли, по их безумному мнению, бросить всякое знание и художество, дарованное Богом, как ради славы Его, так и согласно условиям нашей жизни? И так как они дошли до верха невежества и коварства, то пусть из божественного Писания услышат, как восхваляется в нем мудрость, дарованная естеству нашему Создателем нашим Богом, подающим великие дары. – Так в книге Иова говорит Бог: кто дал есть женам ткания мудрость (Иов 38, 36)? а также божественное писание свидетельствует, что Богом дарована была премудрость Веселеилу во всяком архитектурном

225

знании. Оно говорит так: И рече Господь к Моисею, глаголя: се нарекох именем Веселеила, сына Урии, сына Орова, от племене Иудина, И наполних его духом Божиим: премудрости, и смышления, и ведения, во всяком деле разумети. И архитектонствовати, делати злато, и сребро, и мед, и синету, и баиряницу, и червленицу прядену, и виссон сканый. И каменное дело, и различная древоделства делати во всех делех. И Аз дах его и Елиава, сына Ахисамахова, от племене Данова: и всякому смысленному сердцем дах смысл и сотворят вся, елика заповедах тебе (Исх. 31, 1 - 6). Согласное этому говорит и великий богослов Григорий: «и сошел дух Господен и руководил ими, и дух знания наполнил Веселеила, архитектора скинии». Итак они, позоря и осуждая дарованные Богом людям знания, принадлежать к ереси Богообвинителей, присовокупляя, согласно написанному, грех ко греху; между тем как действительные и не незаконные дети украшенной невесты Христовой, кафолической церкви, не имеющей скверны или порока, принося единому Богу разумные жертвы и служение, а чувственным взором смотря на честную икону Христа, а также на иконы Владычицы нашей святой Богородицы, равно и святых ангелов и всех святых, освящаются и устремляют ум свой к воспоминанию их, сердцем веруют во Единого Бога, во оправдание свое, и устами исповедуют Его во спасение свое. Подобным же образом слушая евангелие, они и чувство слуха исполняют святости и благодати и сердцем усвояют написанное повествование. Что далее говорят тщетно надмевающиеся»?

Епископ Григорий прочитал:

«Вот сделал он (живописец) икону и назвал ее Христом; а имя «Христос» есть имя и Бога и человека. Следовательно и икона есть икона и Бога и человека; а следовательно он описал, как представилось его слабоумию, неописуемое божество описанием созданной плоти, или слил неслитное соединение и впал в нечестивое заблуждение слияния. Он допустил таким образом относительно божества два богохульства: описуемость и слияние. Тем же самым богохульствам подпадает и поклоняющийся (иконам). Но одинаково горе и тому и другому; потому что они блуждают вместе с Арием и Диоскором и Евтихием и с последователями ереси акефалитов».

Диакон Епифаний прочитал:

«Иконописание совсем не живописцами выдумано, а напротив оно есть одобренное заноноположение и предание кафолической церкви, и, по словам божественного Василия, согласно с древностию и достойно уважения. Эта древность вещей и учение исполненных Духа отцов наших свидетельствуют, что, созерцая иконы в честных храмах, они с любовью принимали их, и сами, сооружая честные храмы, ставили в них иконы; затем в этих храмах они приносили Владыке всех Богу свои богоприятные моления и бескровные жертвы. Значит, иконописание есть изобретение и предание их, а не живописца. Живописцу принадлежит только техническая сторона дела, а самое учреждение очевидно зависело от святых отцов. – Имя «Христос» обозначает божество и человечество, два совершенные

226

естества Спасителя. Поэтому в каком естестве Он сделался видимым, по тому естеству христиане научились и икону Его изображать, а не по тому, которым Он невидим; это последнее неописуемо, потому что и из еван-гелия мы слышали: “Бога никтоже виде нигдеже (1 Иоан. 4, 12). Итак когда Христос живописно изображается в человеческом естестве; то очевидно, что христиане исповедуют, как указала сама истина, что видимая икона только по имени имеет общение с первообразом, а не по сущности. Между тем (иконоборцы) надмеваясь говорят, что нет разности между иконою и первообразом, и о предметах, имеющих разную сущность, думают, что они одной сущности. И кто не осмеет невежества их, или лучше, не оплачет нечестия? Устремив свой ум к порицанию, они говорят то, чего не следует, – разглашают, будто святая церковь Божия, допуская честные иконы, виновна в смешении естеств и божеству дала вид описуемости. Затем, прилагая беззаконение к беззаконию, они провозглашают: «увы!» Но да обратится болезнь их на главу их. Если проклинающий древнего Израиля проклят и благословляющий его благословен; то во сколько раз более подвержен проклятию проклинающий нового Израиля, церковь Божию? И кто не будет гнушаться ими, когда они говорят, что церковь впала в то же, как и Арий и Диоскор и Евтихий и ересь акефалитов; между тем как они сами имели этих людей своими руководителями и начальниками своей новоизмышленной ереси? – И во первых Евсевий Памфил приводится ими во свидетельство; а между тем вся кафолическая церковь признает его за сторонника ереси Ария, как это видно и из всех сочинений и изданий его. – Бога Слово он называет вторым поклоняемым и Помощником Отца, а также имеющим вторую степень достоинства, не признает за Ним славы Единосущного, говорит, что святая плоть Господа превратилась в естество божества. Утверждая, что естества слились в одно, он не принимает и иконы, как это делает и весь сонм приверженцев арианства. Они проповедуют, что Господь наш вочеловечился без разумной души и вместо ее имел божество. Это говорили они, так свидетельствует Григорий Богослов, для того, чтобы перенести страдание на божество, и, как проповедующие страдание божества, они не принимали иконы. Так и сливавший (естества) Север не принимал в церкви иконы Христа Бога нашего, как повествуют об этом весьма многие историки. Надобно удивляться, каким образом они говорят, будто кафолическая церковь следует Арию, и Диоскору, и Евтихию и ереси акефалитов, когда она принимает иконные живописи. Изрыгая многое, они из необузданных уст своих испускают только кое-какие богохульные изречения и более ничего. Итак пусть поистине услышат, что божественное естество, как мы сказали, выше описания, а человеческое описуемо. Впрочем никто из благомыслящих, называя человеческое естество описуемым, не называет описуемым того естества, которое неописуемо. И сам Господь, как совершенный человек, будучи плотию в Галлилее, не был (в то же время) в Иудее. И это Он Сам удостоверяет, говоря: идем во Иудею паки (Иоанн. 11, 7). Также разговаривая с учениками Своими о Лазаре, Он так сказал: радуюся вас ради... яко не бех тамо (Иоанн. 11, 15), а как Бог

227

Он находится на всяком месте владычества Своего, повсюду оставаясь неописанным. – Итак, каким же образом они, выдумывая пустые бредни, неудержимо болтают и говорят, что описанием плоти живописец описал, как представилось его слабоумию, неописуемое божество? Если вместе с естеством человеческим стало описуемым и естество божества Его, когда Он возлежал и был повит пеленами в яслях; то и на иконе, изображающей человеческое естество, неописуемое божество Его описуется. Равным образом, если вместе с естеством человеческим стало на кресте описуемым и естество божества Его; то и на иконе, изображающей естество человеческое, неописуемое божество Его описуется. – Если же не было первого, то никак невозможно и последнее. О если бы они знали то, что сказано богоносным Дионисием в его книге о (небесной) иерархии; там он говорит так: «нет точного сходства между следствиями и причинами, но следствия носят на себе образы причин, а самые причины, в силу своего первенства, владычествуют над следствиями». Таким образом показано и для малосмысленных, что эта их песня, напрягающая свои усилия против церкви, а не против живописца, старается ввести пустое нововведение. Отбросив всякий стыд, они самоуверенно продолжают»;

Епископ Григорий прочитал:

«Люди благомыслящие осуждают их (живописцев) за то, что они пытаются изобразить непостижимое и неописуемое божественное естество Христа; но они непременно прибегнут и к другому злоухищренному оправданию и будут говорить: «мы изображаем икону одной плоти Его, которую мы видели и осязали и с которою обращались». Это нечестиво и есть изобретение несторианского нечестия».

Диакон Епифаний прочитал:

«Лжеобвинители держатся все тех же хитросплетений, хотя и впали в бесстыдное противоречие. Впрочем, высказывая то, что на руку им, они впадают в сеть богохульства. Продолжая безумные свои речи, они клевещут на христиан, говоря, что последние описывают непостижимое и неописуемое естество Христово. Затем, употребляя искусственный прием, они представляют из себя самих христиан и ложно отвечают за них, говоря: «мы изображаем икону одной плоти Его, которую мы видели и осязали и с которою обращались»; так что чрез это они (христиане) как будто снова склоняют церковь в несториево богохульство. Потому то присовокупили: «это нечестиво и есть изобретение несторианского коварства». Так пусть же они выслушают всю правду. – Христиане знают Единого Еммануила – Христа Господа и Его живописно изображают, поколику Слово соделалось плотию. Они отгоняют от себя всякое пустословие и простосердечно принимают все, преданное в церкви. Смотря на живописные изображения, они не помышляют ни о чем другом, как только о том, что на них изображено. Так, когда они видят живописное изображение родившей Девы и ангелов, предстоящих вместе с пастырями, то вспоминают, что вочеловечившийся Бог родился нашего ради спасения и исповедуют, говоря: бесплотный воплотился, Слово облеклось плотию, несозданный сделался созданным, неосязаемый сделался осязаемым. При этом они одного и того

228

же исповедуют совершенным по божеству я совершенным по человечеству, истинным Богом и истинным человеком. При том же о мерзской ереси несториевой и выше сказано, что иконные изображения нимало не согласны с нею, и уже довольно сказано об этом, а если нужно, то и еще будет сказано. Воображая, что кое что понимают, они говорят».

Епископ Григорий прочитал:

«При этом надобно иметь в виду и то, что если, по учению православных отцов, плоть есть с тем вместе плоть Бога Слова, ни мало не допускающая мысли о разделении, но вся и всецело воспринятая в божественное естество и всецело обоготворенная, то как разорвут ее и отделят нечестиво старающиеся сделать это. Тоже самое надобно сказать и о святой душе Его. Когда божество Сына восприняло в собственную ипостась естество плоти; то душа соделалась посредницей между божеством и грубым телом, и как одна и таже плоть есть с тем вместе и плоть Бога Слова, точно так же и одна и таже душа есть с тем вместе и душа Бога Слова. То и другое вместе; потому что душа, равно как и тело, обоготворились, и божество было нераздельно с ними даже и во время отделения души от тела, во время добровольного страдания; так что где душа Христа, там и божество Его, и где тело Христа, там и божество».

Диакон Епифаний прочитал:

«Когда отвратившиеся от кафолической церкви намереваются произнести какое либо лукавое слово; то они присоединяют к нему и нечто такое, что исповедуют все, чтобы, зарекомендовав себя людьми благомыслящими, тем самым заслужить доверие и в остальном. Сказав кое-что хорошего, они затем прибавляют булыжнику к жемчужинам и говорят, что принимающие честные иконные живописи разрывают и раздельно представляют единого Христа. Они с презрением провозглашают, что никогда не допускалась мысль о разделении (Христа). Очевидно, что им не известны отеческие изречения; потому что все отцы ясно проповедуют разделение двух естеств, впрочем, как выше сказано, только мысленное, а не на самом деле, как осмелился богохульствовать Несторий. Если же Господь живописно представляется в том виде, как Он соделался совершенным человеком; то в этом поистине нет ни одного слова ни о разрыве или отдельном представлении, или каком либо разделении (естеств), равно как и о слиянии их, как они многократно лжесвидетельствовали; потому что иное дело икона и иное дело первообраз, и свойств первообраза никогда никто из благоразумных людей не будет искать на иконе. Истинный ум не признает на иконе ничего более кроме сходства ее по наименованию, а не по самой сущности, с тем, кто на ней изображен, как мы многократно говорили это, будучи принуждаемы к тому их рассуждениями. Не имея возможности сказать что либо справедливое против кафолической церкви, они толкуют все одно и тоже и об одном и том же, пускаясь в пустую болтовню и постоянно продолжая своим слушателям говорить вздор. Поэтому то все считают их достойными посмеяния. Имея язык весьма склонный ко греху, они то скажут «разделение», то – «слияние», потому и говорят».

229

Епископ Григорий прочитал:

«Итак, если во время страдания Божество оставалось нераздельно с ними (то есть, с душою и телом); то каким образом эти безумцы, исполненные всякого неразумия, отделяют плоть, сплетшуюся с божеством и обоготворенную, и стараются писать икону Его, как простого человека? При этом они впадают и в другую непотребную крайность, когда отделяют плоть от божества и представляют ее имеющею собственную ипостась, усвояя плоти особое лицо, которое, по их словам, они изображают на иконах. Этим они показывают прибавление к Троице четвертого лица; а сверх того они то, что обоготворено чрез восприятие, изображают необоготворенным. Итак, думая писать икону Христа, они принуждены или считать божественное описуемым и слившимся с плотию, или же считать плоть Христа необоготворенною и отдельною (от божества) и признавать плоть лицом, имеющим собственную ипостась, и в этом случае сделаться, подобно несторианам, богоборцами. Да постыдятся они впадать в такое богохульство и нечестие, да обратятся и да перестанут изображать, любить и почитать икону, которая ошибочно называется и существует под именем Христовой. Да не будет у нас одинаково как несториева разделения, так и ариева, диоскорова, евтихиева и северова слияния; то и другое есть зло; они диаметрально противоположны, но в одинаковой степени нечестивы».

Диакон Епифаний прочитал:

Распространители этой христиано-обличительной ереси нимало не держатся одного пути, тогда как православные при своих рассуждениях о божественных догматах обыкновенно держатся только царского пути и не уклоняются то туда, то сюда. Напротив низвративши пути Господни и довольствуясь своим собственным разумом, они сами приходят к противоположным мнениям, во всем считая себя умными. Но пусть они послушают Исаию, который, не стесняя своей свободы, говорит: горе, иже мудри в себе самих и пред собою разумни (Исаии 5, 21). Чего православные христиане никогда не говорили, то они считают за исповедуемое ими, составляют софизмы и паралогизмы и обличают ими церковь; они наносят ей оскорбление, злословят ее и в добавок к этому приписывают ей нечестие. Что принимали Диодор и Феодор мопсуетский, также Несторий, Евтихий, Диоскор и Север, неистово свирепствовавшие против истины, то они усвояют кафолической церкви. Присоединяя зло ко злу и произнося речи, преисполненные безумия и глупости, они утверждают, будто бы она находится в связи с теми нечестивыми еретиками. Подобно шинкарям, смешивающим вино с водою, они смешивают истинное учение с искаженным, чтобы тем смягчить силу горечи. – Ересь Диоскора и Евтихия, как мы уже раньше сказали, противоположна ереси Нестория, а чтобы ереси противоположные находились в одном и том же учении и исповедании, это невозможно, подобно тому, как невозможно видеть в одном и том же предмете в одно и то же время белое и черное, горячее и холодное в несмешанном состоянии; так в снеге никогда не оказывается жара, а в огне холода. А что касается безумия глупых речей их, то мы покажем это очень ясно. Скорые на обвинения они говорят, что икона и первообраз

230

одно и тоже и потому изображающим на стенах евангельские повествования они приписывают и слияние и разделение (естеств Христовых). Низвращение истины евтихианами, которые утверждают, что одно естество в ипостасном соединении Христа, и потому учат о слиянии (естеств), для них не имеет никакого смысла, если только они не утверждают, что ипостась и естество есть одно и тоже. Мы, питомцы кафолической церкви, признаем то и другое особым. Ипостасью мы называем какую либо разумную сущность с ее свойствами, – имя заимствовано от ὑφεστάναι – стать под что либо, взять на себя что либо... а естеством называем предмет, который существует сам но себе и не нуждается в другом для своего существования, – имя – от πεφυχέναι – произойти, появиться на свет. Таким образом они относительно иконы Христовой и Самого Христа говорят, что в сущности то и другое ничем не отличаются друг от друга. Если бы они признали различие между ними, то не говорили бы таких пустых и странных вещей, потому что всякому очевидно, что иное дело икона и иное первообраз; последний одушевлен, а та неодушевленна. Но так как они болтали, что на иконе описывается божественное естество, то они лишились здравого смысла и предали себя в неразумен ум. Положим пред взорами находятся живописные изображения Петра и Павла, но души их конечно не находятся на иконах. И каким образом кто-нибудь будет видеть тут душу, когда тут нет даже и тела Петрова? Если же души тут не видно; то кто из следующих истине будет говорить, что плоть Петра отделена от души его? – Не тем ли более неотделимо от плоти неописуемое естество Бога Слова, когда описуется воспринятая Им плоть? Когда Спаситель утомился от пути и просил пить у жены самарянки и когда иудеи бросали в него камнями, божественное естество Его не утомлялось и не было забрасываемо камнями. Да не будет такого богохульства! Таким образом это, неудержимое на язык, пустословие христианообвинителей, желавшее уничтожить иконные изображения, разразилось одними хитросплетениями; прибавляя беззаконие к беззаконию, они пустословят о присоединении четвертого лица к святой Троице. Мы же, как истинные дети кафолической церкви, рожденные в ней самой, все, относящееся к домостроительству Господа нашего Иисуса Христа, приемлем, а Ария и Нестория, Аполлинария и его учеников Евтихия и Диоскора гнушаемся; мы принимаем честные иконы; считаем их только иконами и ничем иным; так как они имеют только имя первообраза, но не имеют его сущности. Идя подобно раку взад и вперед, они переходят на другой путь богохульства и говорят»;

Епископ Григорий прочитал:

«Да возрадуются и возвеселятся и да ободрятся те, которые творят истинную икону Христа, благоговеют пред ней, почитают ее с искреннейшим расположением души и употребляют ее во спасение души и тела. Совершитель нашего освящения и Бог, восприявший от нас нашу плоть, во время добровольного страдания Своего передал ее Своим таинникам для того, чтобы она была образом Его и яснейшим напоминанием о Нем. Готовясь добровольно предать Себя приснопамятной и животворящей смерти

231

Своей, Он взял хлеб, благословил, произнес благодарение, преломил и, отдавая его, сказал: приимите, ядите во оставление грехов... Сие есть тело Мое (Матф. 26, 26 и 28). Таким же образом, отдавая чашу, Он сказал: сия есть кровь Моя (Матф. 26, 28), сие творите в Мое воспоминание (Лук. 22, 19). Из (всего) находящегося под небом неупомянуто другого вида или образа, который мог бы изображать воплощение Его. Итак вот что служит иконою (образом) животворящей плоти Его! Икона эта должна приготовляема быть с молитвою и благоговением. Что же хотел этим соделать премудрый Бог? Более ничего, как наглядно показать и объяснить нам, людям, то, что соделано Им в таинстве домостроительства. – Как то, что Он воспринял от нас, есть одно телесное вещество человеческого существа, вполне совершенного, но не представляющего собою лица самостоятельно существующего; так же точно Он установил, чтобы в образе (Его) приносилось избранное вещество, то есть существо хлеба, не представляющее собою образа человека, чтобы не ввелось идолопоклонства. Следовательно как естественное тело Христа свято, потому что оно обоготворено; так же точно свято и то, которое таково по установлению, то есть Святой образ Его (в евхаристии), так как он чрез освящение обоготворен благодатию. Да это именно, как мы сказали, и совершил Господь Христос, дабы как Он обоготворил Своею естественною святостию, посредством самого единения, принятую Им плоть, так же точно освятить и хлеб евхаристии; так как Он благоволил, чтобы этот хлеб соделался божественным телом, и неложным образом естественной плоти Его, будучи освящен наитием Святого Духа; при чем посредником служит иерей, который выделяет этот хлеб и назначает это для освящения. Наконец одаренная душою и разумная плоть Господа была помазана Духом Святым в божество; точно таким же образом и богопреданный образ плоти Его, т. е. божественный хлеб вместе с чашею животворящей крови, истекшей из ребра Его, исполнен Духа Святого. Итак, как выше сказано, нам указан неложный образ домостроительства воплощения Христа Бога нашего: его предал нам Своими устами Сам истинный Животворец нашего естества».

Диакон Епифаний прочитал.

«Обыкновенно случается, что коль скоро начатая речь однажды отклонилась от истины, то она, следуя своему заблуждению, впадает во многие и опасные непристойности. Тоже потерпели наконец и эти вводители нового учения. Уклонившись от истины из-за делания икон, они впали и в другое крайнее безумие. Они как будто с дельфийского треножника провозглашают свое превратное и гибельное учение. Пусть же они выслушают изречение Притчей: сеть крепка мужу свои устне, и пленяется устнами (словами) уст своих (Притч. Сол. 6, 2). – Они предлагают дрова, сено и тростник, которых конец – сожжение. Никогда никто из труб Духа, святых апостолов, или преславных отцов наших, бескровную нашу жертву, совершающуюся в воспоминание страдания Бога нашего и всего домостроительства Его, не называл образом плоти Его; потому что они не получили от Господа (заповеди) так говорить или исповедовать,

232

но слышат, что Он в Евангелии Своем говорит следующее: аще не снесте плоти Сына человеческого, ни пиете крове Его, (не внидете в царствие небесное). И: ядый Мою плоть и пияй Мою кровь во Мне пребываешь и Аз в нем (Иоан. 6, 53 и 56). Прием (Иисус) хлеб, и благословив преломи, и даяше учеником, и рече: приимите ядите: сие есть тело Мое. И прием чашу, и хвалу воздав, даде им глаголя, пийте от нея фси: сия бо есть кровь Моя, нового завета, яже за многие изливаемая во оставление грехов (Матф. 26, 26 - 28; Марк. 14, 22 - 24; Лук. 22, 19 - 20). – Он не сказал: приимите, ядите, сие есть образ тела Моего. Также и божественный апостол Павел, почерпая из божественных слов Господних, сказал: Аз приях от Господа, еже и предах вам, яко Господь Иисус в нощь, в нюже предан бываше, прием хлеб, и благодарив преломи, и рече: приимите, ядите: сие есть тело Мое, еже за вы ломимое: сие творите в Мое воспоминание. Такожде и чашу, по вечери, глаголя: сия чаша новый завет есть в Моей крови: сие творите, елижды аще пиете, в Мое воспоминание. Елижды бо аще ясте хлеб сей, и чашу сию пиете, смерть Господню возвещаете, дондеже приидет (1 Кор. 11, 23 - 26). Итак ясно доказано, что ни Господь, ни апостолы, ни отцы никогда не называли бескровной жертвы, приносимой иереем, образом, но называли ее самым телом и самою кровию. Впрочем некоторым из святых отцов казалось делом благочестивым до совершения освящения называть их ἀντιτυπα (вместообразными). К числу их относится Евстафий, твердый поборник православной веры и разрушитель арианского нечестия, а также и Ваcилий, истребитель этого суеверия, который всей подсолнечной преподал истинную основу православных догматов. Оба они провозглашали по внушению одного и тогоже Духа; один из них, изъясняя изречение книги Притчей Соломоновых: приидите, ядите Мой хлеб, и пийте вино, еже растворих вам (9, 5), говорит следующее: «посредством вина и хлеба он проповедует вместообразная телесных членов Христовых». Другой же, почерпая из тогоже источника, как знают все таинники священнослужения, в молитве божественного приношения говорит: «дерзающе приближаемся святому Твоему жертвеннику: и предложше вместообразная святого тела и крове Христа Твоего, Тебе молимся и Тебе призываем». – То, что прибавлено вслед за словом «вместообразная» весьма ясно показывает мысль отца; так как то, что до освящения названо «вместообразная», по совершении освящения называется в полном смысле этого слова телом и кровию Христа, как это и есть и веруется. Между тем эти бойцы, желая в конец уничтожить святые иконы, ввели другую икону, которая не есть икона, но тело и кровь. Затем, будучи объяты нечестием и коварством, они защищают себя самих софизмами и святые дары называют телом Христовым не в смысле пресуществления, а по положению, в смысле усвоения. Как говорить это свойственно очевидному безумию, так же точно и называть иконою тело и кровь Господа свойственно подобному же безумию, и более нечестию, чем невежеству. Затем они, оставив ложь, касаются немного и истины, говоря, что приношение делается божественным телом. И потому как

233

скоро они бросаются то туда, то сюда; то уже никакой не имеет прочности то, о чем они пустословят; потому что как поврежденный глаз не видит правильно, так и они, заразивши и повредивши свой ум своими лукавыми рассуждениями, страдают тем же, чем сумасшедшие, то есть представляют одну вещь другою: священную жертву нашу они называют то образом святого тела Христова, то телом по усвоению. Вот чем страдают они, когда, как мы выше сказали, хотят в конец изгнать из церквей иконные изображения и радуются ниспровержению церковных преданий».

Том четвертый

Диакон Епифаний прочитал:

«Держась по прежнему софистики, они пускают в ход свои языки, навостряя их на оскорбление святой церкви Божией. Вот что они говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Нечестивое учреждение лжеименных икон не имеет для себя основания ни в Христовом, ни в апостольском, ни в отеческом предании: нет также и священной молитвы, освящающей их, чтобы сделать их из обыкновенных предметов святыми; но постоянно остаются они вещами обыкновенными, не имеющими никакого особенного значения, кроме того, какое сообщил им живописец».

Диакон Епифаний прочитал:

«Имея язык многоглаголивый и не зная страха Божия, они увеличивают зло новым злом. Увлекаясь неудержимою дерзостию и заботясь о суетном, они иконы, написанные во имя Христа, обозвали ложно и нечестиво носящими эти наименования. Если бы они осмелились сказать это о портретах царских, то справедливо понесли бы смертную казнь. Но да понесут и да приимут они ее тогда, когда будет воздаяние за слова и дела. Многое предано нам неписьменно, а в том числе и приготовление, икон; оно также распространено в церкви со времени апостольской проповеди. История кровоточивой женщины, передаваемая различными историками, показывает, что эта женщина воздвигла изваянный образ Господа, а себя изобразила касающеюся края одежды Его: потому что, как повествует далее Евангелие, она соделалась здоровою. Между ею и изображением Господа выросла трава, касавшаяся ног изваяния и исцелявшая всякую болезнь. Кроме того весьма многие из святых отцов наших также и письменно передавали, что иконы были в употреблении у христиан. Василий великий, которого учение огласило все концы (вселенной), упоминает об них в различных словах своих. Григорий, брат его и по плоти и по духу, предстоятель (церкви) нисской, – в слове своем об Аврааме. Григорий, по прозванию богослов, – в своих стихах, надписанных: «о добродетели». – Иоанн, стяжавший уста дрогоценнейшие золота, – в надгробном слове своем Мелетию, епископу антиохийскому, а также в слове своем, надписывающемся: «един есть законодатель ветхого и нового завета». Кирилл, ниспровергший Нестория, в первом послании своем к Акакию, епископу скифопольскому; а также Анастасий феопольский, Софроний и Максим. И к чему

234

нам припоминать их поименно? – Все святые отцы наши допускали приготовление икон. Ложь говорят (еретики), будто это дело не есть предание отцов. Да! это – предание отцов и оно совершенно естественно. Если отцы не передавали, что следует читать Евангелие, то не передавали они и изображать иконы. Если же они передавали первое, то передавали также и последнее; потому что изобразительность неразлучна с евангельским повествованием, и, наоборот, евангельское повествование с изобразительностью. При этом то и другое хорошо и достойно почитания; потому что они взаимно объясняют друг друга и несомненно доказывают друг друга. Если мы говорим: солнце находится над землею, то конечно в это время день; а равно если бы мы сказали: теперь день, то конечно солнце находится над землею. Точно также если мы увидим на иконе ангела, благовествующего Деве, то конечно при этом придем к воспоминанию евангельского повествования о том, что: послан бысть ангел Гавриил от Бога к деве и вшед к ней рече: радуйся благодатная: Господь с тобою: благословенна ты в женах (Лук. 1, 26 - 28). Итак и из Евангелия услышав о таинстве, совершившемся над девою чрез ангела, мы воспоминаем об атом, и видя это наглядно на иконе, мы также припоминаем совершившееся. Впрочем они сейчас же свернули на другой путь невежества, сказав»:

Епископ Григорий прочитал:

«А также нет и священной молитвы, освящающей иконы, чтобы сделать их из обыкновенных предметов святыми, но постоянно остаются они вещами обыкновенными, не имеющими никакого особенного значения, кроме того, какое сообщил им живописец».

Диакон Епифаний прочитал:

«Пусть же они выслушают и правду. Над многими из таких предметов, которые мы признаем святыми, не читается священной молитвы; потому что они по самому имени своему полны святости и благодати. Поэтому такие предметы мы почитаем, как достойные почитания, и лобызаем их. Таким образом и самый образ животворящего креста, хотя на освящение его и не полагается особой молитвы, считается нами достойным почитания и служит достаточным для нас средством к получению освящения. Что же касается воздаваемого нами ему поклонения, изображения его на чем либо и напечатления его в воздухе; то мы уповаем, что чрез это прогоняются демоны. Тоже самое и относительно иконы; обозначая ее известным именем, мы относим честь ее к первообразу; целуя ее и с почтением покланяясь ей, мы получаем освящение. Равным образом, когда мы целуем и объемлем различные священные сосуды; то надеемся, что получим чрез них некоторое освящение. Или они должны признать также вещами обыденными и незаслуживающими чествования крест и священные сосуды, как приготовление плотника, или живописца, или ткача; так как и эти вещи не имеют освящающей их священной молитвы, или же и честные иконы они должны считать священными и святыми и достойными почитания. Но желая посеять семена плевел иного рода, они, как бы по внушению Пифии, говорят еще».

235

Епископ Григорий прочитал:

«Быть может, некоторые из одержимых этих заблуждением скажут, что все, сказанное нами относительно отриновения иконы, носящей имя Христа, сказано справедливо и благочестиво; потому что в Нем нераздельно и неслитно соединились два естества в одной ипостаси; – но что возникает недоумение, почему мы порицаем существование икон пренепорочной и всеславной (Девы), которая есть воистину Богородица, пророков, апостолов и мучеников; так как они суть простые люди, а не состоят из двух естеств, т. е. божества и человечества, соединенных в одной ипостаси, на подобие единого Христа».

Диакон Епифаний прочитал:

«Никто из воспитавшихся в кафолической церкви не мог подумать или сказать, что они справедливо и благочестиво рассуждали, вводя это новшество. – Напротив все архиереи востока и запада, севера и юга думающих так предали анафеме. Впрочем небольшую часть из собственных членов церкви они уже ввели в заблуждение и отсекли от общего тела церкви. Это они сделали или потому, что не знали слова Господня или презрели сказанное: иже аще соблазнит единого малых сих (верующих в Мя) уне есть ему да обесится жернов осельский на выи его и потонет в пучине морстей (Матф. 17, 6). Не убоявшись и Самого Господа, так как ярость их обрушилась на Его икону, они не стыдятся и святых Его, но и против них направляют языки свои и говорят так»;

Епископ Григорий прочитал:

«Что же касается недоумения, почему мы порицаем существование икон пренепорочной и преславной (Девы), которая есть воистину Богородица, пророков, апостолов и мучеников, так как они суть простые люди, а не состоят из двух естеств, т. е. божества и человечества; так на это следует сказать, что по отриновении первой (иконы Христа) нет надобности и в последних».

Диакон Епифаний прочитал:

«И прежде всего, отринув иконы, они поступили не согласно ни с евангелием, ни с писанием, ни с отцами, ни с здравым смыслом, кратко сказать, сделали это не по чувству благочестия, а напротив, говоря от своего чрева, восстали против кафолической церкви. Точно также и относительно предлежащих икон непорочной Владычицы нашей Богородицы и святых они не могут представить истинно – благочестивого и разумного основания к отрицанию их, как мы уже показали это при помощи Бога, дающего разумение. Мы и прежде, почерпая учение из святых отцов, говорили, что честь, воздаваемая иконе, относится к ее первообразу, и что взирающий на портрет императора созерцает в нем самого императора, а следовательно и поклоняющийся этому портрету чрез него воздает поклонение императору; потому что его образ и вид изображен на портрете. И как наносящий оскорбление портрету императора справедливо несет наказание, как нанесший оскорбление самому императору, хотя портрет есть не что иное, как дерево и краски, смешанные и растворенные с воском; так точно наносящий бесчестие изображению чего либо другого наносит

236

оскорбление тому самому, чего изображением оно служит. При том же и самая природа вещей научает, что коль скоро наносится оскорбление портрету, то с тем вместе терпит бесчестие и первообраз. Это знают все люди, – знают, что еретики восстают против отцов, оказывают противление кафолической церкви и не следуют природе вещей. Затем, имея язык переполненный ложью, они думают низвратить истину и потому говорят»;

Епископ Григорий прочитал:

«Однакож скажем о том, что служит основанием к ниспровержению икон. Кафолическая христианская церковь наша, занимая средину между иудейством и язычеством, не принимает обрядов ни того или другого из них, но идет новым путем богопреданного ей благочестия и тайнодействия. От иудейства она не заимствует кровавых жертв и всесожжений. Что же касается языческих обрядов, так помимо жертв она имеет отвращение и ко всякому идолоделанию и идолослужению; так как язычество сделалось руководителем и изобретателем этого постыдного искусства, не имея надежды воскресения, изобрело достойное себя занятие несуществующее представлять существующим. Итак, если в церкви Христовой нет ничего чуждого; то пусть будет извергнуто из нее и иконопочитание; как чуждое ей и как изобретение людей, преданных демонам».

Диакон Епифаний прочитал:

«Безмерно словообильное и переполненное пустословием послание их грубо и до чрезвычайности смешно. Своими предыдущими рассуждениями они заводили себя то на обрывистые скалы, то в пропасти; а теперь увлекли себя в бездну ада, сказав, что церковь христианская занимает средину между язычеством и иудейством. Затем они опять противоречат сами себе, говоря, что она не принимает обрядов, свойственных тому или другому из них. Следовательно они или там лгут или здесь говорят неправду, а если сказать правду, то они сами себя обманывают. Неправда не только противоречит истине, но и себе самой, как говорит священный псалмопевец Давид: солга, говорит он, неправда себе (Псал. 26, 12). – Василий, предстоятель церкви кесарийской, которого вещание распространилось по всей земле, в самом предисловии к беседе своей против Савеллия говорит так: «иудейство враждует с язычеством, а то и другое враждует с христианством ¹)». Между тем еретики думают, что они умнее отцов, и потому говорят; что христианская вера занимает средину между этими двумя противоположностями. – Действительно иудейство ввело скудость божества, а язычество многобожие. Григорий богослов, обличая то и другое, говорит так: «Когда же именую Бога, разумею Отца и Сына и Святого Духа, как не разливая божества далее сего числа Лиц, чтобы не ввести множества богов, так не ограничивая меньшим числом, чтобы не осуждали нас в скудости божества, когда впадем или в иудейство, защищая единоначалие, или в язычество, защищая многоначалие. В обоих случаях зло равно, хотя от противоположных причин ²)». Что

_______________

¹) Твор. Вас. Велик. в р. пер. ч. 4-я изд. 1846 г., стр. 376.

²) Твор. св. Гр. Бог. в рус. пер. ч. 3-я изд. 1844 г., стр. 240.

237

касается ветхого завета, которого держался израильский народ, то он есть предание Божие, а (религии) языческие – дело демонов. Таким образом они и здесь дела демонские сочли за одно и смешали с богопреданными заповедями, так же как и икону Господа обозвали идолом наравне с изображениями демонов. Они должны обвинять будут и Авеля, и Ноя, и Авраама за то, что они приносили в жертву животных, а также – и Моисея, и Самуила, и Давида и прочих патриархов; так как и эти последние совершали, по такому умствованию, чуждые и языческие жертвоприношения, хотя в писании об их жертвах и свидетельствуется: обоня Господь воню благоухания (Быт. 8, 21). О еслибы они познали истину и узнали, что Бог принимает то, что посвящается Ему; потому что написано: пожроша Господу Богу, а тем, что принесено в жертву демонам, Он гнушается и отвергает его; потому что, как говорит писание, пожроша бесовом, а не Богу (Втор. 32, 17). Зло становится злом от нас и чрез нас, а не зависит от подлежащей материи. Потому и апостол говорит (1 Кор. 10, 19 - 20): что такое идол? или что такое идоложертвенное, как не то, что язычники, совершая свои жертвоприношения, приносят жертвы демонам, а не Богу? – Затем, заблуждаясь еще более и изобретая оскорбления и ложь, они озираются и говорят следующее».

Епископ Григорий прочитал:

«Итак да престанут всякие уста произносить несправедливые и оскорбительные отзывы против принятого нами, угодного Богу, мнения и определения. Святые, угодившие Богу и почтенные от Него достоинством святости, всегда живы для Бога, хотя они и преставились отсюда: а потому думающий оживить их посредством мертвого и презренного искусства, никогда не бывшего живым, но изобретенного суетностию врагов – язычников, – оказывается богохульником».

Диакон Епифаний прочитал:

«Тем, что ими теперь сказано, они показали, что они чужды и непричастны мира Божия, которым Господь наш наградил искренно и без коварства верующих в Него, сказав: „мир Мой даю вам, мир Мой оставляю вам (Иоанн. 14, 27). Каким образом может быть тут мир, когда, вследствие их мнения и определения, кафолическая церковь, утвержденная и укрепленная своими преданиями, приведена в смятение? Люди, движимые ревностию по Боге, всегда согласны с отцами и с преданием церковных законоположений и избегают тех, кто думает противно этому, как врагов. Последние совершенно отсекли себя от тела церкви, и потому истинные поклонники, служащие Богу духом и истиною, а иконные живописи допускающие только для назидания и напоминания, с любовию объемлющие и целующие их, облеклись, вопреки богопротивному их мнению и определению, в броню истины и не перестают поражать их мечем Духа. Святые, от века угодившие Богу, оставили свои жизнеописания в пользу нам и во спасение, и подвиги свои передали кафолической церкви посредством живописного повествования, для напоминания об них нашему уму и для возбуждения нас к подражанию их жизни. Так и Святой Василий в похвальном слове своем на день сорока мучеников говорит: «тем,

238

что упомянул, о них, изведя их на средину, предложу предстоящим здесь общую от них пользу, показав всем, как бы на картине, доблестные подвиги сих мужей; потому что и доблести, оказанные в бранях, нередко изображали и историописатели, и живописцы, одни украшая их словом, а другие начертывая на картинах; а сим те и другие многих возбудили к мужеству. Что повествовательное слово передает чрез слух, то живопись показывает молча чрез подражание ¹)». Перемешивая похвалы с коварством, они говорят далее»;

Епископ Григорий прочитал:

«Как даже осмеливаются посредством низкого еллинского искусства изображать преславную Матерь Божию, в которой вместилась полнота божества, высшую небес и святейшую херувимов? Или еще: как не стыдятся посредством языческого искусства изображать имеющих царствовать со Христом, сделаться сопрестольными Ему, судить вселенную и уподобиться образу славы Его, когда их, как говорят слова (свящ. писания), не бе достоин весь мир (Евр. 11, 38)? Недостойно христианам, получившим надежду воскресения, пользоваться обычаями народов, преданных идолослужению, и святых, имеющих возоблистать такою славою, оскорблять бесславным и мертвым веществом. Мы не заимствуем доказательств нашей веры у чуждых (нам по вере), подобно тому как и Иисус порицал, когда они называли Его Богом; потому что Он считал недостойным для Себя делом пользоваться свидетельством демонов».

Диакон Епифаний прочитал:

«Они начали похвалою с целью склонить простодушных к своему пустому мудрствованию. Но имеющие мудрость змия и не имеющие коварства его, имеющие чистоту голубя умеют чтить и словами и похвалами пречистую и пренепорочную и поистине Богородицу и святых и, при помощи исторических книг, приводить себе на память добродетели их, а также посредством изображения их на иконах познавать их подвиги и мужество; они превозносят святых высшими похвалами и, согласно со словами божественного апостола, признают их разрешившимися (от уз плоти) и находящимися со Христом, где они ходатайствуют за нас и приносят чистую и непорочную веру и служение духом и истиною единому Богу, а не каким либо, находящимся в поднебесной, тварям. Что же касается тех, которые считают материю гнусною, то они желают опозорить истину; им следовало бы избегать худшего и принимать лучшее и припоминать то, как восхваляются в писании древние святые жертвы, когда они приносились Богу. Когда же они приносились демонам, то, хотя вещество их было тоже самое, они были делом полным гнусности. – Они смотрят только на то, что пред их глазами, и обвиняют церковь в том, что она содержит символы, изобретенные язычниками; между тем если вещество, будучи употребляемо на различные противозаконные потребности, оскверняется и делается гнусным, то из-за этого не следует еще пренебрегать полезною стороною его. Если они будут так рассуждать и относиться (к различным

_______________

¹) Твор. св. Вас. Вел. в р. пер. Москва ч. 4 изд. 1846 г., стр. 296.

239

вещам), то они должны будут отвергнуть все, посвященное Богу, а именно: священные одежды и священные сосуды; потому что и язычники также делали идолов из золота и серебра, и возлияния им совершали из вина, а хлебы воинству небесному евреи приносили из муки. Остается им обвинить кафолическую церковь еще в одном. Язычники в своих исторических сочинениях восхваляют своих богов и демонов. Не следует ли нам в своих исторических книгах и не восхвалять ни Всевышнего Бога, ни святых Его, чтобы не уподобиться язычникам! Ведь и эти примеры мы заимствуем у язычников! О, что за превратность и что за бессмысленность понятий! Так как мы без сомнения люди чувственные, то для познания всякого божественного и благочестивого предания и для воспоминания об нем имеем нужду в вещах чувственных. Затем они, как исказители истины, низвратившие и пути и мысли Господни, говорят»;

Епископ Григорий прочитал:

«Итак мы представим и из богодухновенного писания и из известных наших отцов ясные свидетельства в пользу рассмотренного и исследованного нами учения, говорящие согласно с нами и подтверждающие наше благочестивое стремление. Исследовавший их не будет противоречить нам, а кто не знает их, тот пусть поучится и примет их, потому что они от Бога. И во первых (мы приведем) изречения божественного (писания), где говорится: Дух есть Бог: и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися (Иоан. 4, 24), и еще: Бога никтоже виде нигдеже (Иоан. 1, 18), и: ни гласа Его (нигдеже) слышасте, ни видения Его видесте (Иоан. 5, 37) и где также называются блаженными не видевшие Бога, но верующие в Него (Иан. 20, 29).

Диакон Епифаний прочитал:

«Пусть никто не удивляется тому, что некоторые, стремясь исказить, по своему усмотрению, правильное учение, пользуются при этом словами писания. Даже и ересеначальники поводы к своему заблуждению собирают в богодухновенном писании; своими нечестивыми рассуждениями они искажают то, что́ правильно изречено Духом Святым. Это провозгласил и Петр, эта высшая труба апостольская; он говорит: яже ненаучени и неутверждени развращают (2 Пет. 3,16) по своему желанию; потому что еретикам свойственно искажать, по своему желанию, смысл истинных и божественных догматов. Так изречение: Господь созда мя (стяжа мя) начало путей Своих в дела Своя (Притч. 8, 22), святые отцы обыкновенно принимают (в объяснение) домостроительства воплощения Христова, а Арий, Евномий и их приверженцы принимали его в объяснение высшего божественного рождения и потому уклонились от истинного смысла. Также и Аполлинарий, дурно понявши смысл в евангельском изречении: никтоже взыде на небо, токмо сшедый с небесе, Сын человеческий (Иоан. 3, 13), впал в непристойность, говоря, что Бог с неба сошел с плотию, которую Он имел и на небе, как предвечную и консубстанциональную Себе. Исказил он по своему усмотрению и апостольское изречение, которое говорит: вторый человек Господь с небесе (1 Кор. 15, 47). Нет ничего удивительного, если и эти еретики, держась своей пустой лжи,

240

приводят нам доказательства из божественного писания; потому что делать это они научились у своих учителей. Изречения, сказанные о невидимом и непостижимом божестве, они применили к домостроительству воплощения единого от Святой Троицы, Господа нашего Иисуса Христа. – Кто из здравомыслящих не знает, что выражение: Бога никтоже виде нигдеже, написано относительно божественного естества и что если выражение: ни гласа Его (нигдеже) слышасте, чьи видения Его видесте, кто либо поймет относительно человечества, то он низвратит все евангелие? Где мы поместим тогда изречение: глагола Господь ко учеником Своим (Матф. 23, 1), и: рече Господь ко пришедшим к Нему иудеом, и: рече Господь: горе вам книжицы и фарисее (Матф. 23, 13)? Или как мы поймем выражение: Отверз уста Своя учаше их (Матф. 5, 2)? Очевидно, что эти выражения относятся к человечеству, тогда как выражение: ни гласа Его слышасте, ни видения Его видесте, относится к божественному Существу. Так как Бог Слово, как мы прежде сказали, соделался совершенным человеком; то мы и голос Его слышали и образ Его видели даже и после воскресения; ибо Он был осязан (Фомою) и, являясь ученикам, говорил им о царствии. Далее, божественное служение и поклонение, которое христиане совершают с истинною и чистою верою, они уподобили подобострастному и чувственному поклонению. Этими двумя вещами они перевернули все и потому оказываются и называются клеветниками на христиан. Они говорят, что христиане подобающее Богу служение и поклонение относят к честным иконам и описывают непостижимое естество. О какое низвращение (смысла) и какая глупость! Едва ли и можно ожидать от них чего либо другого. Речь правда не обширна, но преисполнена злословия и клеветы. Христиане не приносят поклонения духом и истиною ни иконам, ни божественному образу креста, а также они никогда не делали иконы невидимого и непостижимого естества; но так как Слово соделалось плотию и обитало между нами, то христиане и описывают и изображают на иконах дела Его человеческого домостроительства. Они знают, что Дух есть Бог и что кланяющиеся Ему должны покланяться духом и истиною и потому на всяком месте приносят Ему единому над всем Богу, в Троице воспеваемому, согласное с верою служение и поклонение. Божественный образ креста и честные иконы мы с любовию принимаем и почтительно покланяемся им, будучи побуждаемы к тому сильною любовию и усердием к их первообразам. Тщетность, пустота и несостоятельность еретического легкомыслия обнаруживается истиною и далее, когда они, рассуждая не согласно с благочестием, говорят»;

Епископ Григорий прочитал:

«Также и в ветхом завете сказано: да не сотвориши себе кумира, ни всякого подобия, елика на небеси горе, и елика на земли низу (Втор. 5, 8), потому что на горе из среды огня вы подобия не видели, но только голос слышали».

Диакон Епифаний прочитал:

«Отсюда они извлекают повод к своему нечестию и словно детей хотят застращать христиан своими софизмами. Если ты, (говорят они),

241

приводишь себе на память Христа и святых Его при помощи иконной живописи, то ты впадаешь в идолослужение. Эти храбрецы, обнаружившие в своих прежних разглагольствиях попечение об одной лишь несправедливости, ссылаются на текст: да не сотвориши себе всякого подобия. Полагая истину в неправде и стараясь установить свою собственную правду, они сами себя ведут к нечестию. Они хвалятся отсутствием лжи, а сами чужды истины. Изречения, сказанные народу израильскому, который служил тельцу и вкусил египетского заблуждения, они перенесли па божественное собрание христиан; но говоря такие странности, они выдают сами себя и уловляются словами уст своих. О если бы они поняли, что Бог, намереваясь ввести иудеев в землю обетования, потому дал им заповедь: не сотвори себе кумира, ни всякого подобия, елика на небеси горе, и елика на земли низу (Исх. 20, 4), что там обитали идолопоклонники, покланявшиеся и демонам, и солнцу, и луне, и звездам, и другим тварям, даже и птицам и четвероногим и гадам, только непоклонявшиеся Богу живому и истинному, и присовокупил: да не поклонишимся им, ни послужиши им, для того, чтобы отклонить их от идолопоклонства. – Когда же, по повелению Господа, верный раб Его Моисей созидал скинию свидения; тогда он, показывая, что все служит Богу, приготовил из золота человекообразных херувимов, представлявших собою образ херувимов разумных. Они осеняли очистилище, предызображавшее собою Христа, – ибо Он есть очищение грехов наших, как говорит божественный апостол (1 Иоан. 2, 5). Итак двумя спрсобами Бог привел их к боговедению, – с одной стороны – говоря: Господу Богу твоему поклонишися и тому единому послужиши (Матф. 4, 10. Втор. 6, 13), а с другой сделав вылитых из золота херувимов, осенявших очистилище, т. е. покланявшихся Ему. Таким образом Он и чрез зрение и чрез слух наводил иудеев на мысль, что они должны покланяться Господу Богу и Ему единому служить. Эти же еретики, имея совершенно низвращенное понятие, приводят еще следующее апостольское изречение».

Епископ Григорий прочитал:

“И измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека (Римл. 1, 23), и почтоша и послужиша твари паче Творца (ст. 25). И опять: Аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне к тому не разумеем (2 Кор. 5, 16). Верою бо ходим, а не видением (ст. 7). Тот же апостол ясно говорит: темже убо вера от слуха, слух же глаголом Божиим“ (Римл. 10, 17).

Диакон Епифаний прочитал:

«Ясно, что сами они уподобились язычникам, изменившим славу Божию и служившим твари вместо Творца; потому что они изменили и исказили мысли апостольские по своему желанию. Всякому очевидно, что апостол является преследователем язычников, когда говорит: измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека, потому что он присовокупляет: и птиц и четвероног и гад. Но они с коварною целью урезали это место писания, чтобы таким образом ввести простодушных в заблуждение, будто апостол имеет тут в виду живописные ико-

242

ны церковные, тогда как дальнейшие слова заключают в себе весьма ясное объяснение текста; потому что тут упомянуто о птицах и четвероногих и гадах и о том, что (язычники) служили твари вместо Творца. Хорошие знатоки истории знают, что в древности египтяне почитали быков, и других четвероногих и различных птиц и мышей, и пчел и животных, которые гораздо ничтожнее этих, персы солнце и огонь, греки же при этом служили и всякой твари. Даже некоторые из евреев следовали им, как повествует книга Царств и пророческие повествования. Пусть скажут (нам еретики), когда и как язычники осуетились и омрачилось несмысленное сердце их? – прежде ли того, как они уверовали во Христа, или же после этого? Конечно прежде, чем уверовали, потому что это очевидно. – Если они будут утверждать, что язычники служили идолам уже после того, как уверовали во Христа; то я скажу, что по такому их взгляду ложными оказываются предсказания о домостроительстве Христа Бога нашего, которые изречены были пророками о церкви. Будет, (говорили они), Иерусалим свят и чужестранцы уже не пройдут чрез него, и: милость Мою не раззорю от них,….. ниже оскверню завета Моего, и исходящих от уст Моих не отвергуся (Псал. 88, 34-35). Если же язычники утратили богопознание, преданы в неразумен ум и служили диаволу прежде пришествия Христова; то в таком случае напрасно обвинение, которое они возводят теперь на христиан, и против них смело говорит пророк Исаия, взывая: горе пишущим лукавство: пишущии бо лукавство пишут (Ис. 10, 1). Итак они, лукаво и коварно понимая изречения апостольские и (вообще) писание, стараются ниспровергнуть великое и спасительное таинство домостроительства Христа Бога нашего, посредством которого мы искуплены от идольского заблуждения, и хотят перенести эту славу на себя самих. Впрочем ни один христианин им не верит; потому что все мы исповедуем, что Христос, истинный Бог наш, явившись между нами во плоти, восставил нас от идольского заблуждения и всякого языческого богослужения. Если же они не признают, что это было, то не имеют и соответствующего названия. К ним обращены слова апостола: что же имаши, егоже неси приял (1 Кор. 4, 7)? Если же они приняли, то должны исповедовать искупление и принимать иконы, которые служат к церковному благолепию и в тоже время приводят нам на память и сообщают нашему уму евангельские повествования и рассказы из евангельской истории, как это много раз было говорено. Так как они представляют и другие апостольские изречения, а именно: аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне к тому не разумеем. Верою бо ходим, а не видением, – то мы представим толкование этих мест громогласными учителями. Так Иоанн, стяжавший учение более ценное, чем золото и дорогие камни, изъясняя изречение этого апостола: темже и мы отныне ни единого вемы по плоти, аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем (2 Кор. 5, 16), говорит так: «мы никого из верующих не знаем по плоти; потому что хотя они и живут во плоти, но самая жизнь (греховно) плотская миновала; мы свыше возрождены Духом и познали строение, поведение и состояние жизни небесной». И опять он же

243

говорит: «апостол показывает, что Христос есть наш вождь; поэтому и присовокупил: аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем. Итак скажи мне, что это значит? Неужели Он оставил плоть и ныне уже не пребывает с плотию? Да не будет! Он и теперь во плоти; потому что этот же Иисус, вознесшийся на небо, придет таким же образом... Каким это таким же образом? во плоти, с телом. В каком же смысле говорит апостол: аще же и разумехом по плоти Христа, по ныне ктому неразумеем? – В том, что если мы и знали Христа страждущим, то ныне уже не знаем. А что касается нас, то жить по плоти значит быть во грехах, а не жить по плоти – не быть во грехах. По отношению же ко Христу жизнь по плоти означает участие Его в страданиях, а именно: ощущение Им жажды, голода, утомления и нужды во сне. Он беззакония не сотвори, ниже обретеся лесть во устех Его (Исаии 53, 9); поэтому Он и сказал: кто от вас обличает Мя о гресе (Иоан. 8:46), и опять: грядет сего мира князь и во Мне не имать ничесоже (Иоан. 14, 30). Жизнь не по плоти по отношению к Нему означает то, что Он свободен и от этих страданий, а не то, чтобы Он пребывал вне плоти: потому что Он с нею придет даже судить вселенную; причем плоть Его будет бесстрастною и невредимою. – Этого же достигнем и мы, когда тело наше сделается подобным телу Его в прославленном состоянии». – Кирилл александрийский, поборник чистой веры нашей, объясняя нам это изречение, приводит следующее толкование: «поелику единородный Сын Божий соделался человеком и явился вторым корнем рода (человеческого), не (греховным) подобно первому Адаму, но (насажденным) как это принято думать и как есть на самом деле для улучшения (нас); мы и преобразуемся к жизни – Теперь мы не под властию смерти, но под властию Самого всеоживляющего Слова, и никто (из нас) уже не находится во плоти, то есть, в плотской немощи, которая есть тление. Павел конечно не то говорит, будто Христос и не воплощался; если же он и говорит: ни единого вемы по плоти, то это не то значит; потому что как же Он умер? Это конечно есть немощь плоти. Итак его слова имеют следующий смысл: Слово стало плотию и за всех умерло, и таким образом мы познали Его по плоти; но отныне мы уже не знаем Его по плоти; потому что, хотя Он теперь и находится во плоти, как и воскрес в третий день и вознесся на небеса, но все-таки Он мыслится выше (уз) плоти; потому что Он уже не умирает и не подлежит никакой другой немощи, но как Бог Он выше всего этого». Итак заметьте это вы, любящие противоречия! Вы не только низвращаете апостольские слова, но противитесь и святым отцам. – Вышеприведенными апостольскими изречениями они доказывают, что Христос по воскресении стал свободен от страданий, а так как и мы соделались подобными телу славы Его, то они и нас учат не ходить по плоти, то есть не следовать плотским страстям. – Вы же, будучи не в состоянии следовать по стопам их и мысля иначе, несогласно с отцами, вводите новое мнение. Идя путем неутоптанным, вы и себя самих и следующих за вами водите по утесам и пропастям и низвергаете в бездну ада. Впрочем никто вам не верит;

244

потому что вы не следуете учению благочестивых отцов наших. Тот же Иоанн (Златоуст) изъясняя выражение: верою ходим, а не видением, говорит так: «как бы кто не сказал: так чтоже? Что хочешь ты выразить, когда говоришь: живуще в теле отходим от Господа (2 Кор. 5, 6)? Значит, мы, живя здесь, делаемся чужды Ему? Он предупредил такое ненравильное понимание мысли, сказавши: верою бо ходим, а не видением (как бы так говоря): и здесь мы знаем Его, но не так ясно. Эго он выражает и в другом месте, говоря: видим ныне яко зерцалом в гадании, тогда же лицом к лицу“ (1 Кор. 13, 12). Оба избранные отцы говорят тоже самое, так как и сам апостол в других своих изречениях объясняет нам свою мысль, говоря: еже бо видит кто, что и уповает; аще ли его-же не видим, надеемся, терпением ждем (Римл. 8, 24 - 25). Итак ясно, что мы верою ходим, а не видением; потому что здесь мы не видим Бога, но веруем в Него. И о созданиях Его мы верою говорим, что они Им сотворены, как громогласно (по внушению; Духа возвещает это тот же (апостол), говоря: верою разумеваем совершитися веком глаголом Божиим (Евр. 11, 3). Притом, видя стройное движение всего, мы приходим к мысли о создавшем все премудром Боге; и так вот что значит выражение: верою ходим, а не видением, а совсем не то, что говорят они, по невежеству своему искажая своим языком мысль апостольскую и применяя это выражение к приготовлению честных икон. И потому будем же, выслушав отеческое учение об этом, следовать ему и гнушаться нынешнего новшества, говоря: возненавидех церковь лукавнующих и с нечестивыми не сяду” (Псал. 25, 5).

Том пятый

Диакон Епифаний прочитал:

«Так как они стремятся к злобе, то их ноги запутались в их же собственных сетях. Мы показали уже, что никто из воспитанных в церкви не менял славы Божией на приготовление икон, или на какое либо другое творение. Сделаем же опровержение и прочего, имея своею союзницею непобедимую истину; потому что и они, желая дополнить зло новыми прибавлениями, вывели на средину святых отцов и пустословят, будто и они высказывались против живописного изображения честных икон, а именно они присовокупляют»:

Епископ Григорий прочитал:

«Подобным же образом учат и ученики апостолов и богоглаголивые преемники их, отцы наши. Так славнейший знаменоносец Епифаний кипрский говорит: «будьте внимательны к себе и держите предания, которые вы получили. Не уклоняйтесь ни на право ни на лево». К этому он присовокупляет: «помните, дети возлюбленные, и о том, что не следует вносить икон в церкви, а также и в усыпальницы святых, но всегда памятуйте о Боге и держите Его в сердцах своих. Христианину не прилично возноситься к Богу посредством глаз и блужданий ума». – Он

245

высказал и другие изречения, клонящиеся к запрещению приготовления икон, но любознательные найдут их сами».

Диакон Епифаний прочитал:

«Люди, с любовью и усердно изучающие церковные предметы, знают, что мыслящие иначе и желающие установить свою собственную правду, а правде Божией воспротивиться, ссылаются на подложные и искаженные сочинения и суть не законные, не собственные дети кафолической церкви, и не допускают считать их своими братьями, а напротив скорее отвергают их и говорят: вы племя ханаане, а не иудино (Дан. 13, 56). Они знают сказанное евангелистом (Иоанном в его послании): от нас изыдоша, но не беша от нас: аще бы от нас были, пребыша убо были с нами (1 Иоан. 2, 19), и опять знают, что говорит божественный апостол: по отшествии моем внидут волцы тяжцы в вас не щадящии стада….. еже отторгати ученики вслед себе (Деян. 20, 29 - 30). И блюдитеся, да никто же будет прельщая вас философиею и тщетною лестию (Колос. 2, 8) и что говорит тот же евангелист: не всякому духу веруйте (1 Иоан. 4, 1). Итак всякому христианину при слушании подложных книг следует гнушаться их и никоим образом не принимать их. Встречается даже послание божественного апостола к лаодикийцам, находящееся в некоторых изданиях сочинений апостола, но его отцы наши отвергли, как чуждое апостолу; манихеи ввели также евангелие Фомы, но и его кафолическая церковь благочестиво отвергла, как чуждое. Таково же и ныне прочитанное свидетельство; оно приписывается святому отцу нашему Епифанию, но ему не принадлежит. Этот избранный отец издал восемьдесят глав, в которых он разбил все ереси и языческие и иудейские, и все, какие только существовали по появлении христианства, не оставивши ни одной. Если бы он делание икон считал чуждым вере Христовой, то он и его включил бы в число ересей. Затем опять если бы церковь принимала эти положения, направленные против честных икон; то честные иконы не изображались бы живописно для украшения честных храмов и для нашего воспоминания. Из тех же самых свидетельств, которые вводители новшества приводят во свидетельство, само по себе проистекает и опровержение их. Святой Епифаний жил во времена Феодосия и Аркадия. Итак, до появления нынешней ереси протекло около четырех сот лет; а между тем книг, направленных против икон, никто из христиан не принимал, разве только ложные представители нынешнего новшества. Если же столько лет они не были принимаемы в церкви; то и теперь не должны быть принимаемы: так как они никогда не были принимаемы. Послание, которое некоторые из них выставляют на вид и которое ложно приписывается святому Епифанию, предстоятелю церкви кипрской при императоре Феодосие, мы взяли в руки и прочитали внимательно, а не бегло, и в конце его нашли мысль следующего содержания: «я часто говорил своим сослуживцам, чтобы были уничтожены иконы, но мои слова не были приняты ими; они не хотели даже и слушать меня». Обратим при этом наши взоры на то, какие известные учители и безупречные оградители церкви были в церкви во времена упомянутого

246

отца нашего Епифания, – Василий великий и делом и словом, Григорий богослов, Григорий, предстоятель города Ниссы, которого все называли отцом отцов, и Иоанн, из уст которого текла речь сладчайшая меда, почему он и получил наименование золотых уст; сверх сего Амвросий, Амфилохий и Кирилл иерусалимский. Итак сам сочинитель изложения этих положений, направленных против честных икон, говорит, что его слов не принимали бывшие когда в живых святые отцы. Каким же образом примем мы то, что́ ложно написано против церкви? Ведь этого не принимали и сами святые отцы? Мы же дожили уже до конца веков, бедны и умом и сведениями, так что недостойны называться даже учениками их. Да не будет этого гнусного и дерзкого изложения. Взявшие его в оружие против церкви лишены были здравого смысла. Для нас христолюбивых пусть остается во всей силе изречение апостола, говорящее, нам, чтобы мы держали предания, которые мы получили, а гнусные пустословия отвергали и считали их ложными и подложными. Книги святого отца нашего Епифания, так называемая Анкирот и другие, распространились по всей вселенной и слова их повсюду звучали, так что они рассеяны почти по всей церкви. – Между тем во всей вселенной не найдется даже двух или трех книг, в которых содержались бы эти изреченьица, громогласно звучащие против честных икон, если только эти книги не в недавнее время написаны. Притом же, если бы они были известны кафолической церкви; то они также распространились бы во всех церквах, как распространился так называемый Анкирот святого Епифания. Но так как они странны и искажены, то их и не принимала кафолическая церковь: они даже и не появлялись в ней. Да не появляются они и теперь, чтобы мир Божий и древнее предание пребывали во всех церквах. Пусть не дают воли своим языкам пустословящие и лжесвидетельствующие против правомыслящих, будто бы противоречат святому Енифанию принимающие древнее законоположение кафолической церкви. Нимало! Это сочинение мы отвергаем, а самого святого отца считаем учителем кафолической церкви. Так и божественные отцы, собравшиеся на святой и вселенский четвертый собор в Халкидоне, анафематствовали так называемое послание Ивы, епископа едесского, к Мару Персу, как согласное с учением Нестория; тоже и отцы пятого святого собора; но самого Ивы они ни мало не анафематствовали; потому что им несправедливым казалось, чтобы это послание принадлежало Иве. Потому то и в анафематизмах они предавали анафеме не Иву, а так называемое послание Ивы; ибо оно носило его имя, но не принадлежало ему на самом деле. Так и это лживое сочинение, направленное против честных икон, некоторые приписывают святому Епифанию, но оно ни мало не принадлежит ему, как это показано. Ученики его построили на острове Кипре храм и назвали его именем этого отца; в нем, в числе многих других иконных памятников, они поместили и его икону; если бы он гнушался видом честных икон, то каким образом питомцы его решились бы увековечить память его чрез изображение его на иконе? Подумайте об этом все слышащие и отделите истину от лжи. – Эти произведения не дело отца, но какие-то манихейские; и потому будем бегать от них, как от пере-

247

полненных горькою желчию. Манихеи же, как введшие учение о слиянии (естеств во И. Христе) никак не могли допускать икон; они утверждали, что Бог Слово принял не истинную плоть, а только призрачную и мнимую. Поэтому и эти еретики, увлекаясь своею фантазиею и принимая одно за другое, говорят следующее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Подобным же образом и Григорий богослов в стихах своих говорит: «несправедливо заключать веру в красках, а не в сердце: потому что заключенное в красках легко стирается. Что же касается веры в глубине души, так она по сердцу мне».

Диакон Епифаний прочитал:

«Думая превратно, они в искаженном же виде привели и изречение, принадлежащее Григорию богослову; этим отцом сказано: «несправедливо заключать веру в красках, а не в сердцах; краски легко смыть; глубину люблю я». Между тем эти исказители говорят: «несправедливо заключать веру в красках, а не в сердце; потому что заключенное в красках легко стирается. Что же касается веры в глубине души, так она по сердцу мне». Они заткнули уши и закрыли глаза и не хотели уразуметь истины, потому что презрели церковные предания. Они ушами слышали и не понимали, также и очами смотрели и не видели; потому что ожесточились сердцем и отеческое учение и предания низвращали по своему желанию. Святой Григорий богослов в стихотворных своих сочинениях изъясняет свое выражение, которое они привели. Он дает ему некоторый нравственный смысл, упорядочивающий нашу жизнь, и увещевает нас оставить временные и мирские дела и плотские удовольствия, идти путем жизни духовной, ведущим на небеса, не верить миру сему и не пристращаться к временному и непостоянному, которое он и назвал краскою, но лучше держаться духовного и истинного, которое имеет твердую опору в сердце и пребывает во век. Жизнь наша скоротечна; здешняя жизнь есть только кратковременная остановка; как краска и чернила тускнеют или переменяют свой цвет по воле красильщика; так бывает и в этой жизни, говорит он: известный круг наших дел в одно время идет так, а в другое иначе; в один и тот же день, а иногда и в один и тот же час он допускает перемены. Да и все человеческое подобно тени пропадает и вся пышность человеческого могущества гораздо легче уничтожается, чем дождевой пузырь; вся жизнь человеческая тоже, что трава, а вся слава человеческая тоже, что цветок полевой; между тем как духовное остается неизменным в своем существовании и находит себе воздаяние в (вечно) пребывающем. – Если бы сказанное было направлено против икон, то св. Григорий высказался бы так: «несправедливо заключать веру в красках, а не в Бога верить», но не сказал бы: «а не в сердцах», то есть, что твердо и постоянно то, что́ мы делаем для небесного царствия, а не то, что делается для мира сего; это последнее есть что-то текучее и скороизменяющееся, а потому и не достойно веры. Но еретики опять вдаются в злые аллегории и все приурочивая к своим понятиям приводят во свидетельство изречения великих таинников Василия и Иоанна, говоря»;

248

Епископ Григорий прочитал:

«Иоанн Златоуст учит так: «поcредством писаний мы наслаждаемся присутствием святых, имея образы не тел, но душ их, потому что сказанное ими служит образами душ их». – «Усердное изучение богодухновенного писания, говорит Святой Василий, есть пространнейший путь к приобретению того, что нужно; в писании находятся и увещания делать добрые дела и предлагаются жизнеописания блаженных мужей, как бы некоторые одушевленные образцы богоугодной жизни, предлагаемые для подражания богоугодным делам их».

Диакон Епифаний прочитал:

«Никогда никто из здравомыслящих не думал и не подумает относить эти изречения к ниспровержению честных икон. – Всякому очевидно, что мы, слушая о мужестве святых и о терпении их, ублажаем их твердость и мужество. – И усвояя божественные писания, и читая жизнеописания святых мужей, и видя иконные живописи, мы приходим к воспоминанию богоугодной их жизни. – Что́ слово сообщает чрез слух, то живопись показывает молча чрез изображение, как сказал Василий великий в похвальном слове сорока мученикам. И Иоанн Златоуст в своем похвальном слове также сорока мученикам говорит, что «один законоположник ветхого и нового завета», и в слове об одеянии священника – которое начинается так: «пророки предвозвещают евангелие царствия Христова», немного далее говорит: «я полюбил и залитую воском картину, ради благочестивого содержания; потому что я видел на иконе ангела, поражающего полчища варваров; я видел попранными племена варварские и Давида справедливо говорящим: „Господи, во граде Твоем образ их уничижиши“ (Пс. 72, ст. 20). Итак доказано, что еретики, находясь вне божественного сонма, низвратили то, что́ хорошо изречено отцами. И далее они не оставляют своей злобы и, приводя слова святого отца нашего Афанасия, сказанные против идолов, направляют их к ниспровержению иконных живописей, говоря так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Также Афанасий, светильник александрийский, сказал: «как же не пожалеть о почитающих творения по той причине, что зрячие кланяются невидящим и одаренные слухом неслышащим? Тварь никогда не спасет твари».

Диакон Епифаний прочитал:

«О безумие! Измыслилй новый путь богохульства и уклонились от истины. Избранный отец говорил это против идолов, а они обвиняют христиан, будто они, познав истину и чистое исповедание и получив божественное возрождение, служат твари вместо единого всех Бога, и объявляют их идолопоклонниками. – Господи! сохрани народ Твой и не допусти, чтобы кто либо увлекся богохульством их. Все мы, называющиеся именем Твоим, исповедуем, что Ты искупил нас от обольщения и заблуждения идольского; и после того, как познали Тебя и удостоились божественного возрождения, никогда не совращались и не приносили приличествующего Тебе божеского поклонения какой либо твари, находящейся в поднебесной, но

249

воздаем его только Тебе, единому Искупителю нашему; и поем: Господи! кроме Тебя иного не знаем, имя Твое именуем. Этому и Сам Ты свидетель и воинства святых ангелов, и божественный сонм апостолов, пророков и мучеников и избранных отцов. – Для напоминания же себе о Твоем величии и во славу Твою мы имеем и образ божественного креста и евангельское повествование и иконную живопись и много других священных предметов. – Все это мы с любовью принимаем; потому что все это устроено и существует для прославления имени Твоего. Собиравшие себе сокровища языком лживым преследовали тщетное, а потому и гибнет вся болтовня языка их. Как тьма прогоняется, как скоро начинает блистать свет, так и ложь, исходящая из уст их, была пресечена мечем духа, как только появилась истина. Но они продолжают и говорят следующее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Точно также и Амфилохий иконийский говорит так: мы заботимся не о том, чтобы изображать красками на досках телесные облики святых, ибо в этом мы не имеем надобности, но о том, чтобы подражать добродетельной жизни их».

Диакон Епифаний прочитал:

«Еретикам свойственно приводить свидетельства отрывочно. Если кто либо станет усердно исследовать этого отца, то никак не найдет у него мысли, возбраняющей изображение, честных икон. – Восхваляя мужество и твердость душевного настроения святых и превознося добродетельные действия их, отец сказал это для того, чтобы и нас расположить к подражанию жизни их; потому что мы прославляем и превозносим их не ради плотской любви, но потом, что желаем иметь пред глазами добродетели их для подражания им; равным образом мы описываем в книгах историю их жизни и живописно изображаем их на иконах, хотя они нимало не нуждаются в исторической славе и в памятниках себе, но мы делаем это для своей же пользы. Не только самые страдания святых руководят нас ко спасению, но и самое описание страданий их и изображение их при помощи иконной живописи, а равно и годичное празднование памяти их. Весь характер речи имеет у отца этот смысл и сказанное им ни мало не направлено к ниспровержению честных икон, даже и никакого намека на это не сделано. Если же он сказал: «мы заботимся не о том, чтобы изображать красками на досках телесные облики святых», то сказал он это имея в виду добродетели; потому что он далее присовокупил: «но чтобы подражать добродетельной жизни их». Наш долг заботиться о том, чтобы избирать добродетели доблестных мужей, подражать делам их и соревновать жизни их. Что же касается того, что часто люди, не помышляющие об их добродетельной жизни, посвящают им храмы и изображают их на иконах; так это непохвально, потому что никто не похвалил бы, если бы увидел, что человек отверг добродетели святых и однако же со дня на день ставит им иконы, воздвигает множество храмов, приобретает для сих последних священные сосуды, ни мало не украшая собственного храма богоугодными добродетелями. Поступавшим так Бог сказал чрез пророка Исаию: аще принесете Ми семидал, всуе: кадило,

250

мерзость Ми есть. Егда прострете руш ваша ко Мне, отвращу очи Мои от вас: и аще умножите моление, не услышу вас, но что же вам делать? Измыйтеся (и) чисти будите, отъимите лукавства от душ ваших пред очима Моима, престаните от лукавств ваших. Научитеся добро творити, взыщите суда, избавите обидимого, судите сиру и оправдайте вдовицу (Ис. 1, 13 и 15 – 17). – Итак, когда мы будем исполнять это, тогда и наши приношения будут угодны Богу, будут ли это святые храмы, или священные сосуды, или честные иконы. Итак в память святых нам прилично избирать добродетели их и по возможности подражать им. «Вот похвальное слово мученикам» – говорит Василий великий в нравоучительных словах своих – «возбуждение собравшихся к добродетели» ¹). При этом остается похвальным, как сказано, делом и воздвигать храмы, и изображать иконы, и приносить Богу священные сосуды. Сия подобаше творити и онех не оставляти (Матф. 23, 23), как учит нас истинное слово. Никто не мог бы снискать добродетели, если бы он не ходил во двор Господень, не выслушивал изречений божественных и при помощи зрения не приходил к познанию евангельского повествования и учения, а также и сказаний о подвигах мучеников. – Во всякое время и на всяком месте, каждый день и час необходимо заботиться о добродетели; так как сообразоваться страстям Христовым всегда и непрестанно и умерщвлять свое тело есть необходимая обязанность каждого; и делать это следует тщательно; это – необходимое условие (для получения) царствия небесного. – А изображать множество крестов в одном доме и нерадеть о исполнении заповедей Господних и о подражении страстям Его есть дело безумцев, яко вера без дел мертва есть (Иаков. 2, 20); потому что и Господь в Евангелии говорит: не всяк глаголяй Ми, Господи, Господи, внидет в царствие небесное: но творяй волю Отца Моего, иже есть на небесех (Матф. 7, 21). Приведем и другое доказательство в подтверждение сказанного. Святые отцы наши, изъяснявшие нам волю Божию, обыкновенно с (особенною) полнотою научают нас выполнять заповеди и на какой заповеди они хотят остановить наше внимание обыкновенно ту и называют высшею и большею, чтобы мы, держась за нее, как за твердый якорь, однако же и других (заповедей) не оставляли в пренебрежении. – Но так как (приводить свидетельства всех отцов) было бы слишком долго; то мы большую часть из них проходим молчанием и ссылаемся на (одного только) Астерия амассийского. Он в слове своем на богатого и Лазаря, сказавши нечто о кормлении нищих и в обличение богатых, предлагает богатым за лучшее собирать плоды милостыни, а не одеваться пышно и блистательно в мягкие одежды; затем присовокупляет некоторое нравоучительное слово, направленное к каким то лицам, очень благочестиво проводящим жизнь и покинувшим свое богатство. Он говорит так: «не изображай Христа на одеждах, а лучше все, что ты тратишь на них, отдай бедным». – Затем, желая пресечь страстную привязанность к богатству, он присовокупляет: «Христос довольствуется одним смирением,

_______________

¹) Твор. Вас. Вел. в р. пер. Москва ч. 4-я. изд. 1846 г., стр. 296.

251

проявленным в воплощении, то есть, Христу Богу нашему благоугодно было явить тайны Своего домостроительства не из видов мирского тщеславия и сребролюбия, потому что не благочестиво и Ему не благоугодно, чтобы люди собирали богатство для сооружения евангельских памятников и в тоже время, придумывая извинения грехам своим, презирали бедных, имеющих нужду в хлебе и одеждах и лишенных крова. Это свойственно (людям, преданным) сребролюбию, а не добродетели. Как нет ничего общего у света со тьмою и у праведности с нечестием, так и привязанность в богатству и пристрастие к мягким одеждам (не имеет ничего сродного) с изображением евангельских событий и историческим повествованием об них. – Последнее ясно передает нам повествование о домостроительстве и приводит нас ко спасению, а первое считается достойным осуждения на мучение, как говорит брат Божий Иаков: богатии, плачитеся и рыдайте о лютых скорбех ваших грядущих на вы. Богатство ваше изгни, и ризы ваша молие поядоша. Злато ваше и сребро изоржаве и ржа их в послушество на вас будет (Иак. 5, 1-3). Итак, как сказано, все, совершающееся в мире ради сребролюбия, погибает; потому что и при малых расходах мы можем иметь пропитание, одежду и кров, и быть довольными этим. «Все, что делается не по нужде, но ради украшения, подлежит обвинению в безрассудстве», как сказал божественный Василий. – Итак будем довольствоваться тем, в чем имеем нужду, и будем удовлетворять бедных; будем протягивать им руку (помощи), чтобы нам услышать голос Господа, говорящий: блажени милостивии, яко тии помиловани будут (Матф. 5, 5) и: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Матф. 25, 40). Но так как мы упомянули об Астерие, то воспользуемся его словами и покажем, что предание относительно честных икон есть древнее законоположение кафолической церкви; потому что он после того, как увидал икону страдания мученицы Евфимии, с похвалою отзывался об этой иконе в следующих выражениях: «была одна целомудренная девица, которая посвятила Богу свое девство. Она называлась Евфимиею. Когда один мучитель воздвиг гонение протии последователей благочестия, тогда она весьма охотно предала себя на смерть. Сограждане ее и последователи той же религии, за которую она предана была смерти, уважая мужество и святое девство ее, построили ей близ храма гробницу и, положив ее там во гробе, воздают ей почтение, ежегодно празднуют день ее (смерти) и совершают общественное и всенародное торжество. Священные служители таин Божиих произносят ей тогда похвальные слова и красноречиво рассказывают собравшемуся народу, каким образом она совершила подвиг мученичества. Один благочестивый живописец с великим искусством и весьма живо представил на картине историю всех ее страданий и повесил картину около гроба ее, чтобы все смотрели на оную. Картина эта представляет следующее: на возвышенном месте, на седалище, подобном трону, сидит судья и грозно и с гневом смотрит на девицу. Живописное искусство и на неодушевленном веществе живо может представлять гнев. Далее стоят воины и оруженосцы, находящиеся обыкновенно при начальствующих лицах. Еще далее

252

видны писцы. Они держат в руках дощечки и грифели. Один писец, поднявши несколько руку от дощечки, пристально смотрит на девицу и, наклонив несколько голову к ней, взорами своими как будто приказывает ей говорить яснее, опасаясь, что каких-нибудь слов ее не дослышит и напишет их неправильно и ложно. Девица стоит пред судиею в темноцветной одежде, и самою одеждою показывает свою скромность. В лице ее видна красота, как написал ее живописец: но в душе ее, как я думаю, гораздо более добродетелей. Два воина ведут ее к судии, из которых один идет перед нею, а другой, следуя за нею, побуждает ее идти. В положении ее видна вместе и стыдливость девицы и неустрашимость мученицы Она наклонила голову свою к земле, как будто скрывая себя от взоров мужчин, но вместе с тем стояла прямо и смело, нимало не показывая страха. – Прежде я хвалил других живописцев, когда видел картину, изображающую известную женщину Колхидскую, которая, желая поразить мечем детей своих, выражала в лице своем вместе и сожаление и сильное негодование. Один глаз показывал в ней сильный гнев, другой напротив – мать, которая нежно любит детей своих и ужасается злодеяния. Удивление, которым поражен я был при виде сей картины, уменьшилось во мне, когда я увидел картину последнюю. С великим удивлением видел я в сей картине, что живописец гораздо лучше соединил между собою такие расположения души, которые совершенно противны друг другу – мужскую неустрашимость и женскую стыдливость. Далее на картине представлены палачи, в легких одеждах, почти нагие. Они уже начали мучить девицу. Один из них, взявши голову ее и наклонивши несколько назад, привел лице ее в такое положение, что другой удобно мог бить по оному. Сей последний приблизился к девице и выбивал у нее зубы. Около палачей изображены и орудия мучений – молот и бурав. – При воспоминании об этом я невольно проливаю слезы и чувство сильной горести прерывает мое повествование. Живописец так хорошо изобразил капли крови, что можно подумать, что они в самом деле текут из уст девицы, и невозможно смотреть на оные без слез. Еще далее видна темница, в которой сидит достойная уважения девица в темноцветной одежде – одна; она простирает руки свои к небу и призывает на помощи Бога облегчить несчастия ее. Во время молитвы является над головою ее то знамение, которому христиане покланяются и которое везде изображают. Думаю, что оно было предзнаменованием близкой мученической смерти ее. Наконец недалеко от него в другом месте картины живописец возжигает сильный огнь и пламя оного в некоторых местах отмечает багряными красками. Посреди огня он поставляет девицу, которая простирает руки свои к небу, но не показывает в лице своем никакой печали, а напротив радуется, что преселяется к жизни бестелесной и блаженной. Этим живописец окончил произведение свое, и я оканчиваю повествование мое. Если тебе угодно и позволяет время: ты сам можешь посмотреть картину. Тогда ты ясно увидишь, соответствует ли повествование мое совершенству картины». Все это говорит Астерий. – Если мы будем рассматривать изречения божественного писания; то увидим, что все, что этот отец сказал, – все

253

это он заимствовал оттуда. Так Бог, давая наставления рабу Своему Моисею относительно скинии и заповедуя сделать в ней различные и разнообразные вещи, сказал: и да сотвориши завесу от синеты и багряницы и червленицы сканыя, и виссона пряденного: делом тканым да сотвориши ю херувимы (Исх. 26, 31). Это наставление научает нас тому, что приносимое Богу должно быть приготовляемо из многих веществ, а предметы, назначенные для употребления людям, наоборот, должны отличаться скромностью; потому что народу сказано: ниже да облечешися в ризу разноличну, от льна и волны вкупе ткану (Второз. 22, 11). Весьма ясно представляет смысл этих изречений божественный апостол; он заповедует: жены во украшении лепотном, со стыдением и целомудрием да украшают себе, не в плетениих, ни златом, или бисерми, или ризами многоценными, но еже подобает женам обетавающимся благочестию, делы благими (1 Тим. 2, 9 - 10). Итак, зная это, мы единому Богу приносим наше служение духом и истиною, но в тоже время все приносимое и посвящаемое Ему, будет ли то божественный образ честного креста, или святое евангелие, или честные иконы, или священные сосуды, – все это мы с любовью принимаем и лобызаем, – потому что надеемся чрез это получить освящение, – и воздаем всему этому благоговейное поклонение; потому что сказано: и покланяйтеся подножию ногу Его, яко свято есть (Псал. 98, 5). Потому-то и Григорий богослов в слове своем на рождество Христово говорит: «воздай честь... Вифлеему... преклонись пред яслями»¹). Что приносится Богу, то освящается Его присутствием, как свидетельствует об этом божественное писание; и почитание святого, как святого, не иначе соблюдается, как чрез видимое поклонение. Но еретики все еще дышат ложью и, ухватившись за что-то чуждое кафолической церкви, говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Согласно с этим учит и Феодот анкирский, сподвижник Кирилла; он так говорит: «мы получили наставление не лица святых изображать на иконах вещественными красками, а подражать указанным в писаниях об них добродетелям их, как бы каким одушевленным образам; чрез это мы возбуждаемся к подобной им ревности. Пусть скажут воздвигающие изображения, какой пользы достигли они чрез это и к какому духовному созерцанию приходят от такого напоминания. Очевидно, что это пустая выдумка и изобретение диавольского коварства».

Диакон Епифаний прочитал:

«Если бы Феодот был в этой жизни, то он, обращаясь к Богу, воскликнул бы вместе с Сосанною: Боже вечный и сокровенных ведателю, сведый вся прежде бытия их (Дан. 13, 42)! Ты знаешь, что ложно обвиняют меня соревнующие старцам вавилонского смешения вводители этого душевредного новшества. Желая казаться умными и славными, они изрыгают что-то пустое; трость их писания оказывается ложною и сами они очевидно являются исказителями истины. Мы не в малом коли-

_______________

¹) Твор. Гр. бог. в русск. пер. ч. 3-я. Москва 1844, стр. 249.

254

честве исследовали слова Феодота и тщательно искали в них вышеприведенного изречения, но никак и нигде не нашли его; потому что он не говорил ничего такого. Ясно доказано, что это свидетельство не принадлежит Феодоту; это – слово, преисполненное горечи и злобы: необузданному языку и нечистым устам свойственна дерзость провозглашать, что изображения честных икон «есть изобретение диавольского коварства»; это – изобретение и вымысел людей, клевещущих на христиан, а не Феодота. Если же они, по их словам, привели это свидетельство из (сочинений) Феодота; то они должны были ясно показать, из какого сочинения его заимствовано это свидетельство; но, зная свою ложь, они прикрыли свой обман молчанием. Мы собрали все его сочинения, а именно: шесть томов, написанных им к Лавсу против Нестория, и толкование его на символ, составленный святыми отцами, бывшими в Никее, и слово на рождество Господне и на богоявление, и слово об Илии и вдовице, и – о святом Петре и Иоанне, и слово о хромом, сидевшем при красных вратах, и – о взявших таланты и – о двух слепцах, – и все таки мы никак не могли найти того изречения, которое они привели. Но и в то время, когда лжесобор их смущал народ и когда слова эти были включены в ряд ложных их речей, это свидетельство было заимствовано не из кодекса анкирского, но, подобно заразе, выскользнуло из какого-нибудь подложного лоскутка, которым и соблазнились неопытные, но люди благоразумные и убежденные в истине все таки считали это ложью. Как виновника своей заразительной ереси они выставляют еще защитника Ариева и союзника Евсевия никомидийского, Феогния никейского, и Марида колхидского, выставляют лице, бывшее во главе партии противников святого никейского собора. Они говорят так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Подобным же образом и Евсевий Памфил августейшей Констанции, просившей его прислать ей икону, говорит следующее: «так как ты писала относительно какой то, будто бы Христовой, иконы и желала, чтобы я прислал тебе такую икону: то какую это икону разумеешь ты, которую называешь Христовою? Истинную ли и неизменяемого и заключающую в себе сущность естества Его, или же представляющую то естество Его, которое Он воспринял ради нас, облекшись (плотию как бы) одеждою рабского вида? Но что касается образа Его, как Бога; то я и сам думаю, что не его ты ищешь: потому что ты научена Им, что ни Отца никто не знает, как только Сын, ни Самого Сына никто не знает, как только родивший Его Отец». И несколько далее: «конечно ты ищешь икону, изображающую Его в образе раба и во плоти, которою облекся Он ради нас; но мы научены, что и она растворена славою Божества и смертное поглощено жизнию». И несколько далее: «итак, кто же в состоянии изобразить мертвыми и бездушными красками и тенями издающий сияние и испускающий блистательные лучи блеск славы и достоинства Его, – изобразить Его таким, каков Он есть? Даже избранные ученики Его не могли взирать на Него на горе, но пали лицом ниц, признав, что блеск света для них не выносим. Итак, если воспринятый Им в воплощении образ получил такую

255

силу от обитавшего в нем Божества; то что́ сказать о том Его состоянии, когда Он, сложив (с Себя) смертность и смыв тление, вид рабского образа изменил на славу Господа и Бога, – после того, как одержал победу над смертию, возшел на небеса, воссел на царском престоле одесную Отца и почил в несказанных и неизреченных недрах Отца? Когда Он обратно восходил туда, Его восхваляли силы небесные, говоря: возмите врата князи ваша, и возмитеся врата вечная: и внидет Царь славы“ (Псал. 23:9).

Диакон Епифаний прочитал:

«К ним прямо относятся пророческое изречение, которое Бог провозгласил чрез пророка Иеремию, говоря: Мене оставиша источника воды живы, и ископаша себе кладенцы сокрушенныя, иже не возмогут воды содержати (Иерем. 2, 13); – потому что эти словоохотливые любители лжи, оставив учение избранных мужей и поревновав тем, которые веялкою божественного суда извергнуты из Господня ковчега, то есть, из кафолической церкви, облекли себя на защиту своей ереси. Кто из верных (сынов) церкви и получивших познание истинных догматов не знает того, что Евсевий Памфил предался в неразумен ум, соделался единомыслящим и согласным в учении с приверженцами Ария и что он во всех своих исторических книгах называл Сына и Слово Божие тварию, лицем служебным и вторым покланяемым? Если же некоторые в оправдание его говорят, что он подписался под определением собора; то мы допускаем, что это действительно было, но (полагаем), что он почтил истину только устами, а сердце его далеко отстояло от нее, как показывают все его сочинения и послания. – Если же он в разные времена говорил то так, то иначе, и, судя по обстоятельствам, менял свои взгляды и убеждения, – то хвалил единомышленников Ария, то изображал из себя приверженца истины; так (в этом случае) он оказывается, по выражению Иакова, брата Господня, человеком двоедушным, непостоянным во всех путях своих (Иак. 1, 8), а потому пусть не думает, что обрящет что у Господа. – Если бы он уверовал сердцем к оправданию и устами исповедал слово истины ко спасению; то конечно испросил бы себе прощение за все свои сочинения, исправил бы их и написал бы слово оправдания за все свои послания; но этого он ничуть не сделал, а остался подобно эфиопу человеком, неизменившим своей кожи. Так, изъясняя изречение: рех Господеви: Господь мой еси Ты (Пс. 15, 2), он удалился от истинного понимания (смысла этих слов) и говорит так: «по законам всякого естества отец по отношению к сыну есть, так сказать, и господин его; а потому и по отношению к единородному Сыну Божию родивший Его Бог есть, так сказать, вместе и Бог и Господь и Отец». Подобным же образом и в послании своем к святому Александру, наставнику Афанасия великого, начинающемся словами: «с каким томлением и какою заботою я принялся за это послание», он весьма ясно высказывает свое богохульство, так отзываясь об Арие и его приверженцах: «произносится обвинение и против посланий их, – будто бы в них говорится, что Сын (Божий) произошел из несущего, как один из всех

256

тварей. Но они представили послание, которое они отправили к тебе. В нем они, излагая свою веру, собственными устами исповедуют следующее: Бога закона и пророков и нового завета, родившего прежде времен вечных Сына единородного, чрез Которого Он и веки и все сотворил, – родившего не призрачно, но истинно, с самостоятельною и собственною волею, непреложного и неизменяемого, совершеннейшее творение Божие, а не как одно из творений». Итак, если это послание их говорит правду, то они и в том послании, которое отправили к тебе, исповедуют, что Сын Божий. (рожденный) прежде век, чрез Которого (Бог Отец) и веки сотворил, есть непреложное и совершенное творение Божие, а не как одно из всех творений. Твое же послание обвиняет их в том, что они будто бы говорят, что Сын есть одно из творений. Между тем они этого не говорят, но ясно определяют, что Он не есть одно из (общего ряда) творений. – Смотри, как бы не дать им повода и побуждения все отвергать и всем пренебрегать по своему усмотрению – Далее ты обвинял их в том, что они будто бы говорят, что Сущий родил несущего. Удивляюсь! Разве может кто либо сказать иначе? Если один Сущий; то очевидно, что все, что только ни существует после Него, от Него произошло. Если же не один Он Сущий, но и Сын был также сущим: то каким образом Сущий родил сущего? Таким образом оказалось бы два сущих». Так писал Евсевий к приснопамятному Александру. Есть кроме того и другие послания его к тому же священному мужу, в которых находятся различные богохульства, направленные в защиту Ария. – Также и в послании своем, отправленном к Евфрасиону, он весьма ясно богохульствует. Начало этого послания следующее: «Владыке моему за все приношу благодарность». И далее: «мы не говорим, что Сын сосуществует Отцу, но говорим, что Отец существует прежде Сына. Между прочим и Сам Сын Божий, Который Сам лучше и основательнее всякого другого знал и видел, что Он отличен от Отца и ниже его по достоинству и по власти. – Сам Он очень благочестиво научает нас этому, говоря: «пославший Меня Отец болий Мене есть» (Иоанн. 14, 28). И несколько далее: «и Сын есть тоже Бог, но не истинный Бог». – Таким образом из этих сочинений его оказывается, что он держится мыслей Ария и его последователей. Вместе с этою отступническою ересью приверженцы Ария утверждают и то, что в ипостасном соединении одно естество, и думают, что Господь наш в спасительном Своем домостроительстве принял плоть без души, присовокупляя, что Божество заменяло душу с ее пожеланиями и движениями, – чтобы, как говорит Григорий богослов, приписать Божеству страдание. А как скоро они приписывают Божеству страдание, то очевидно они феопасхиты. Приверженцы этой ереси также не соглашаются принимать икон, как не допускают этого и нечестивый Север, Петр Кнафевс и Филоксен иерапольский, и вся окружающая их многоглавая и безглавая гидра. К этому сборищу принадлежал и Евсевий, как уже показано из его посланий и исторических сочинений; он тоже отвергал икону Христа, как феопасхит. Поэтому то он и пишет Констанции, жене Лицинния, чтобы она не просила у него иконы; потому что и в самом послании своем он

257

товорить, что образ, какой Иисус Христос получил в воплощении, изменился в естество Божества. Между тем ни один из святых отцов наших так не думал и не учил; потому что это не истина. – Послушаем, что говорит истребитель Ариева безумия Афанасий в догматическом послании своем к пресвитеру кесарийскому Евпсихию, а также Кирилл в первом послании своем к Сукенсу, епископу диокесарийскому, и в слове своем против сливающих естества. – Оба они, живя жизнию как земною, так и небесною, и будучи воодушевлены одним и тем же Духом, говорят согласно один другому. – Афанасий в вышеупомянутом послании к Евпсихию, начинающемся словами: «за кого ты почел нас, почтеннейший», между прочим говорит: «у всех овец один плод (шерсть): тоже (доставляют они) и летом в полуденных (странах); и эта шерсть их идет в общее употребление всем. Но как скоро она окрасится взятою из моря краскою; то после этого называется уже порфирою и это наименование тогда вполне приличествует ей; тогда она справедливо назначается в употребление по преимуществу одним царям; и шерсть она тогда и не шерсть; по природе она тоже, чем и была, а по употреблению нет: она уже не находится в общем употреблении, в силу достоинства того, кто ею пользуется. Так и плоть, хотя бы она была заимствована и от общего естества, но как скоро она сделалась оболочкою царя; то удостаивается и самой славы того, кто ею пользуется, хотя бы она по естеству и не была такою; так что Иисус Христос справедливо называется Господом славы и как человек. Воспринятое Им естество было подвержено страданию, но оскорбление переходило и на Него Самого; потому что Он носил эту плоть, как бы одежду. – Как разодравший багряницу считается нанесшим оскорбление как бы самому царю, хотя бы сам царь не почувствовал от этого никакой боли, и хотя на него переносится одно лишь оскорбление причиненное его порфире; – так же точно хотя Само Слово бесстрастно, но говорится, что Оно восприняло на Себя страдания плоти. Потому-то и Павел Господа Христа, как человека, называет Сыном Божиим, и прежде него архангел Гавриил, благовествуя Марии чудесное рождение, сказал: радуйся, благодатная: Господь с тобою. И се зачнеши во чреве родиши Сына, и наречеши имя Ему Иисус. Сей будет велий и Сын Вышня наречется“ (Лук. 1, 28, 31 - 32). Итак Иисус называется Сыном Божиим не потому, чтобы плоть изменилась в божественное естество, но по той причине, что она в силу своего единения с Богом Словом получила равночестное достоинство. – Точно также и Кирилл в вышепоименованном послании к Сукенсу, начинающемся словами: «прочитав посланное твоею святостию послание», между прочим говорит так: «по воскресении тоже самое пострадавшее тело не имело уже более в себе немощей человеческих и мы не называем его восприимчивым по отношению к голоду или утомлению или к чему либо подобному, но уже нетленным; этого мало: называем животворящим; потому что оно плоть Жизни, то есть Единородного. – Она озарена богоподобною славою и мыслится как плоть Бога». Поэтому если бы кто либо и назвал ее божественною, как бы не обращая внимания на ее человечность; то в этом случае он не погрешил бы против здравого

258

смысла. Потому-то, я думаю, и божественный Павел сказал: аще и разумехом по плоти Христа, но ныне к тому не разумеем (2 Кор. 5, 16). Плоть (И. Христа), будучи телом Божиим, как я сказал, превосходит все человеческое, но все таки это земное тело не допускает для себя перехода в естество божественное; потому что это невозможно. В противном случае мы проповедовали бы, что божество создано и что оно восприняло в себя нечто (такое), что не свойственно ему по естеству. Сказать, что тело изменилось в естество божества, также неразумно, как и сказать, что Слово преобразилось в естество плоти. Как невозможно последнее, потому что (Слово) непреложно и неизменяемо, так (невозможно) и первое; потому что невозможно, чтобы хотя что либо из созданного перешло в сущность или естество божества, а плоть есть тоже творение. Итак мы говорим, что тело Христа божественно; так как оно есть тело Божие, просиявшее божественною славою, нетленное, святое, животворящее; но чтобы оно изменилось в естество божества, этого никто из святых отцов и не думал и не говорил, и мы так не думаем. – Точно также и в слове своем против сливавших существа, начинающемся словами: «мы приняли на себя труд вести благочестивое слово относительно догматов истины», он между прочим говорит, «итак, если бы (Иисус Христос), по изменении плоти Его в естество божества, перестал быть и Сыном человеческим, то конечно для всякого очевидно, что и мы лишились бы возможности хвалиться сыноположением, как неимеющие первородного между многими братьями, каковым Он соделался уподобившись нам». И немного далее: «неужели мы неожиданно лишились дарованного нам высокого звания? Никогда! Мы не увлекаемся глупыми и безумными изобретениями в неразумен ум, и не мудрствуем более того, сколько следует мудрствовать. Приняв священное и богодухновенное писание за правило правой и непорочной веры, мы говорим, что единородное Слово Божие, соделавшись перворожденным из нас, не перестало называться как истинным Богом, так вместе и Богом и Сыном человеческим. Оказывается, что Оно непреложно и неслитно соединенной с Ним плоти не обратило в естество Божества, а скорее мыслится, как облиставшее ее собственною славою и с избытком исполнившее ее приличествовавших Ему богоподобных достоинств. Точно также, по истечении времен, Оно снизойдет, с небес и явится всем живущим по всей земле. Точно также когда Оно, прекрасно завершив с плотию Своею таинство домостроительства, вознеслось на небо, тогда видевшие это пришли в сильное удивление; потому что, как написано, облако подъяло Его, а затем удивлявшимся этому один из святых ангелов провозгласил: мужие галилейстии, что стоите зряще на небо? сей Иисус, вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, имже образом видесте Его идуща на небо (Деян. 1, 11). Ужели те, к кому обращена эта речь. безтелесным видели Слово, восходящее к Отцу? То есть: ужели Оно оставило подобие наше и было уже без осязаемого и видимого тела? Ужели Оно было преображено уже в неосязаемое и невидимое естество? Но кто осмелится сказать это? Если Оно так же придет, как и вознеслось; то как же несправедливо будет сказать, что Оно опять придет

259

не обнаженное и не бестелесное, а во плоти?» И немного далее: «итак знай, что Слово преобразилось (пред учениками), предуказывая им имеющее быть в последние времена снизшествие Его с неба. Что же касается характера преображения, то оно совершилось, как говорит божественный евангелист, не так, чтобы Слово сложило с Себя человеческий образ, но скорее чрез одно озарение последнего Своею славою. Просияло, сказал он, лице Его, так что начало испускать от себя лучи подобно солнцу». И немного далее: «написал о Христе и премудрый Павел, что Он преобразит тело уничтожения нашего, чтобы оно было подобным телу Его в прославленном состоянии. Что же скажут после этого те, которые утверждают, будто плоть изменилась в естество Слова? Значит и тела святых подобным же образом изменятся в естество божества, чтобы и им быть подобными телу Его в прославленном состоянии? Итак не ужасна ли эта речь их, преисполненная крайнего невежества? Какое тело имело бы Слово, будучи Богом, как скоро плоть Его, как они говорят, совершенно превратилась в естество Божества? Божество есть нечто бестелесное и справедливо, что Бога никтоже виде нидеже“ (Иоанн. 1, 18). Вслед за тем весьма ясно, как будто против самого Евсевия направляя свою речь, этот божественный отец в том же слове говорит так: «относительно этого предмета ими, как говорят, проводится и другая мысль; так как божественный Павел написал: аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем. Следовательно, говорят они, если Он не разумеется по плоти; то необходимо сказать, что плоть изменилась в естество Слова, чтобы он познавался как Бог. Но я думаю, что на это иной тотчас же возразил бы: значит, когда и об нас говорит (апостол): сущии же во плоти Богу угодити не могут. Вы же несте во плоти, но в дусе (Римл. 8, 8), то и нас он признает свободными от плоти и крови? Неужели он говорит это бестелесным духам? Так думать и говорить не значит ли морочить глаза? Значит, когда апостол говорит об нас, то под выражением: во плоти разумеет неуместные и небезупречные плотские страсти, а когда он говорит об общем нашем Спасителе Христе, Который пречист и не познал заблуждения, – потому что Он греха не сотворил, – то выражение: по плоти следовало бы понимать иначе, – в том смысле, что Он не имеет уже немощей плотских». Итак из (учения) богоглаголивых отцов мы знаем, что представители этих словопрений почерпали не из источников израилевых, чтобы (их учение) могло быть им (руководством) к жизни вечной, но брали себе питие из источников лукавых и иссохших. Следуя (учению) чуждому, они попадают на утесы и пропасти; между тем как если бы они были питомцами церкви, то им следовало бы прежде всего представлять (во свидетельство) Василия великого, который говорит, что «честь иконы относится к ее первообразу», и Григория нисского (который говорит): «я видел живописное изображение этого страдания и никогда не проходил без слез мимо этого зрелища, так живо эту историю представляет взору искусство» и Иоанна (Златоустого), который говорит: «я любил и литое из воску изображение, если оно дышет благочестием» и – подобных этим учителей. – Затем нимало не

260

исправляя своих уклонившихся от истины положений, но увеличивая зло новыми прибавлениями, они говорят еще»:

Епископ Григорий прочитал:

«Итак мы собрали эти свидетельства из (священного) писания и из отцов и сгруппировали их в настоящем нашем определении, выбрав, так сказать, из многого немногое, чтобы не растягивать своей речи. Весьма много есть и других мест, но мы охотно опустили их, потому что их бесконечное множество. Итак, будучи твердо наставлены из богодухновенных писаний и из отцов, а также утвердив свои ноги на камне божественного служения духом, все мы, облеченные саном священства, во имя святой пресущественной и живоначальной Троицы, пришли к одному убеждению и единодушно определяем, что всякая икона, сделанная из какого угодно вещества, а равно и писанная красками при помощи нечестивого искусства живописцев, должна быть извергаема из христианских церквей; она чужда им и заслуживает презрения».

Диакон Епифаний прочитал:

«Неудержимые распространители этого новшества не могли подклонить своей шеи под церковное предание: но ослепленные выбором подходящих к их мысли мест и убеждением, что постигли истину, они отвергли благочестивое предание и не могли утолить жажды из потока удовольствия; так как он не мог быть в них источником воды, текущей в жизнь вечную. Вместо этого орошаясь водою, взятою из зараженных луж, они произращают стебли зловонные, имеющие плодом своим горькую желчь. Прилагая ложь ко лжи, они провозгласили: «весьма много есть и других свидетельств, но мы охотно опустили их». Итак, уже выше сказано, что все свидетельства, какие только они привели из избранных отцов, – все эти свидетельства, при своем стремлении подтвердить свою правдивость, они понимали превратно, а свидетельства, заимствованные у противников, не суть слова Духа божественного. Потому и предвозвещает им блаженный Давид, воспевая в Духе: суетная глагола кииждо ко искреннему своему: устне лстивыя в сердце: и в сердце глаголаша злая (Исал. 11, 3). Согласно с ним провозглашает и имеющий дерзновение Исаия, говоря: совет нечестивцев замышляет беззаконие, потому что они не уведеша смыслити, яко отемнеша очи их, еже видети (Ис. 44, 18). Оставив здравые определения и законы, они прикрываются словами истины и пытаются провозгласить нечто благочестивое, чтобы из-за того, что верно и истинно, не питали недоверия к ним и в прочем. Они говорят: «во имя святой и пресущественной и животворящей Троицы»; между тем в уме своем помышляют сделать зло, провозглашают и утверждают определения по своему усмотрению, нимало не прикрывая нечестия, не помышляя о суде Божием и не обращая внимания на Господнее изречение, провозглашающее: иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его и потонет в пучине морстей (Матф. 18, 6). Затем, подобно свиньям попирая жемчужины, то есть, церковные предания, они провозглашают: «всякая икона, сделанная из какого угодно вещества... должна быть извергаема из христианских церквей;

261

она чужда им и заслуживает презрения». Этот совет свой они держали не по воле Господней, и совещались не по внушению Духа Господня, но подобно свирепым волкам напали на стадо Христово. Впрочем истина ясна и луч света неудержимо пробивает себе путь. Кто не знает, что когда наносится бесчестие иконе, то это бесчестие вполне относится к тому, чьим изображением служит эта икона? Так знает это и истина и самое естество вещей научает нас этому; с этим согласны и божественные отцы, а именно: Святой Василий говорит: «честь иконы относится к ее первообразу»; Афанасий говорит: «покланяющийся портрету императора, воздает поклонение под видом его самому императору»; также и Златоуст говорит: «разве не знаешь, что когда ты наносишь оскорбление портрету императора; то это оскорбление ты относишь к самому первообразу»? И эти отцы следовали самой природе вещей, а еретики воспротивились и церкви и истине; потому что они преисполнены не только богохульства, но кроме того слово их заключает в себе также и преизбыток безумия и невежества. – Итак им следовало бы провозглашать речь общую, а не отличную от прочих, также сохранять древнее предание и со всем усердием заботиться о том, что согласно преданию апостолов и отцов, сохранялось и исповедывалось всем множеством (верующих), а не вводить новшества и не оставлять обычаев, благочестиво принятых нами. То, что сохраняется в кафолической церкви по преданию, не допускает ни прибавления, ни уменьшения, а кто прибавляет или убавляет что либо, тому грозит величайшее наказание; потому что сказано: проклят прелагаяй пределы отцов своих (Втор. 27, 17). Но еретики не имели желания познать истину, а потому они услышат следующие слова премудрости: делаяй сокровища языком лживым, суетная гонит в сети смертныя” (Притч. 21, 4).

Том шестой

Диакон Епифаний прочитал:

«О если бы они уразумели то изречение, которое Господь сказал верховному из апостолов Петру: ты еси Петр, и на сем камени созижду церковь Мою, и врата адовы не одолеют ей (Матф. 16, 18). Но они соделались чужды этого благозвучного (изречения) и этого домостроительства, а вместо того говорят достойное смеха, определяя следующее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Никакой человек да не дерзает заниматься таким нечестивым и неблагоприличным делом. Если же кто либо с этого времени дерзнет устроить икону, или покланяться ей, или поставить ее в церкви, или в собственном доме, или же скрывать ее, такой, если это будет епископ, или пресвитер, или диакон, то да будет низложен, а если монах или мирянин, то да будет предан анафеме, и да будет он виновен и пред царскими законами; так как он противник Божиих распоряжений и враг отеческих догматов».

Диакон Епифаний прочитал:

«Клеветали против всей церкви, но и этим не удовольствовались (эти еретики) и не насытились этим нечестием, но кроме того произносят еще

262

беззаконное и неосновательное определение не делать иконы. Впрочем кто из благочестиво мыслящих и живущих послушает их? (Обычай ставить) честные иконы на видных местах настолько утвердился в церквах, что с появления евангелия и до ныне они ставятся в них на виду; а все отличающееся древностью достойно уважения. – Ибо что иное заповедует божественный апостол, говоря в послании к Солунянам: держите предания (2 Сол. 2, 15), которые вы получили; а также в посланиях к Тимофею и Титу он говорит, что следует отвращаться от гнусных новшеств (2 Тим. 2, 16 и Тит. 3, 10). Итак все мы, будучи христианами, рожденными в святой кафолической церкви, сохраняем предания, которые получили, и утверждаемся на них, и, следуя словам божественного апостола, отвергаем тщетные нововведения. Также принимаем все то, что угодно было впоследствии времени создать преславным отцам нашим на основании апостолов и пророков, а противного сему гнушаемся, как враждебного и неприязненного, я разумею здесь все, о чем пустословили мерзкие и нечестивые ереси. Наряду с ними мы гнушаемся и сею новосозданною ересью клеветников против христиан; мы находим ее богопротивным и необузданным пустословием. Совершая беззаконие за беззаконием, эти еретики не только язык свой изощрили во лжи и нечестии, но и убедили руку правителей поражать мнимые преступления, говоря, что не повинующийся им должен считаться виновным и пред царскими законами. От такого взгляда произошло много разного рода (бед) во вселенной: светская власть и даже сами епископы, противившиеся истине, неослабно упражнялись в делах жестокости. И какой язык может рассказать эти печальные события? Как и с чего начать рассказ об этих событиях? Сколько ужаса, трепету и преследований? Сколько иноков содержались в городах под стражею, терпели бичевания и были узниками по многу лет с цепями на ногах? Книги сожигали, священные сосуды и святые храмы оскверняли, досточтимые монастыри обращали в гнусные мирские сборища; так что жившие в них достойные уважения мужи, по разграблении у них того, что они имели, переселились в чужие страны; потому что поапостольски сочли за лучшее жить между язычниками, чем вести дурную жизнь между соплеменниками; они последовали слову апостола, который советует с такими даже и не есть (1 Кор. 5, 11). И что всего хуже, так это то, что нечестивое осквернение монастырей продолжается и до ныне. Вместо священных гимнов и радостного голоса, свойственного обителям праведников, в них раздаются блудные и сатанинские звуки, а вместо непрестанных коленопреклонений в них происходят танцы и кривлянья. Сколько опасностей и страха перенесли при этом мужи благочестия? Их бичевали, ослепляли, вырывали у них ноздри отрезывали языки; они переносили бесславное бегство, то есть, ссылку; так как они рассеяны по всей вселенной; святые лица их обжигали, бороды сожигали, а дев, обручившихся Христу, принуждали к беззаконному и насильственному сожительству, и, что́ всего хуже, случались даже человекоубийства. Вот плоды враждующих против истины. Это очевидно безумие, а не правый суд. Но Бог призрел и освободил Свою церковь от этих одержавших ее бед. И слава Ему! Аминь. Еретики же, под влиянием

263

своего незаконного желания, не замечают того, что сами изобличаются истиною, когда говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Определяем также и то, чтобы ни один человек, будучи настоятелем церкви Божией или хозяином досточтимого дома, под предлогом ослабления такого заблуждения относительно икон, не налагал рук своих на посвященные Богу святые сосуды с целью дать им другое – не идольское – назначение».

Диакон Епифаний прочитал:

«Вот что изрыгнули уста людей, не боящихся Бога. Кто же из людей с умом, утвержденным в страхе Божием, осмелится посвященное Богу называть именем идолов? Разве кто либо из слишком невежественных и невоспитанных, если только он не позабыл великого и спасительного таинства, которое совершил, живя среди нас во плоти, Бог Слово, избавивший нас от заблуждения идольского. Истуканами люди благочестивые обыкновенно называют языческих идолов. – Такие речи суть в полном смысле болтовня тех, которые издают свои звуки и свои совещания из своего чрева, которое наполняет их ум зловонием, а потому и сделало их глупыми и достойными смеха. Поэтому то они и говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«А также и на одежды и на другие покровы, или на что либо другое, посвященное на священное служение Богу, под предлогом дать всему этому полезное назначение».

Диакон Епифаний прочитал:

«Произносят определения, клевещут, будто святая церковь Божия не хорошо поступает, допуская иконную живопись; называют иконы делом гнусным, идолами и истуканами, а между тем сами теперь как будто забыли свои злодейские отзывы и определяют, чтобы (все) это осталось в церкви, как посвященное Богу. Но если это посвящено Богу; то каким образом оно гнусно и есть изобретение диавольского коварства? Очевидно, что такой отзыв есть отзыв Каиафы. По злобе своей он убил Христа, но, хотя и бессознательно, сказал правду, назвав Его Спасителем рода человеческого. Они уподобились ему; по злобе своей они клевещут, что допущение икон есть заблуждение; называют их и истуканами и делом гнусным и изобретением диавольского коварства; но сверх ожидания обличаются истиною и оказываются принужденными признавать то, что посвящается и приносится Богу, а таким образом попадают в сети собственных своих словопрений. Поэтому, запутывая своих последователей, они прибавляют»:

Епископ Григорий прочитал:

«Если же кто либо, получив силы от Бога, захотел бы сделать из этих сосудов или одежд иное употребление, то чтобы он не осмеливался делать этого помимо совета и ведения святейшего и блаженнейшего вселенского патриарха и без повеления благочестивых и христолюбивых императоров наших, чтобы под предлогом подобного рода диавол не унизил церквей Божиих. Равным образом (определяем), чтобы никакой че-

264

ловек из начальствующих, или из подчиненных им, или же мирского чина не налагал под тем же предлогом руки своей на божественные храмы и не порабощал их, как это сделано было некоторыми бесчинно поступающими».

Диакон Епифаний прочитал:

«Кто не посмеется над таким узаконением, или лучше кто не поплачет над ним? Вследствие этих пустых слов многие дерзнули наложить свои руки на священные сосуды; предлог к этому они заимствовали очевидно у них; потому что зло весьма скользко. За собой они ничего не замечали, считая себя, как сами говорили, блаженнейшими; а на самом деле были, как это показывала истина, чуждые епископы; они присвоили себе золото и серебро из священных приношений, а живопись назначили для общественных домов и театров; и святыни были осквернены таким их распоряжением. Но они с гордостию говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Сделав такое улучшение и утвердив его Божией благодатию, мы сочли справедливым в нашем кафолическом и богоугодном писании изложить главные пункты определения, потому что, кажется, мы говорим поапостольски и веруем, что имеем дух Христов. И как жившие прежде нас, веруя в это, соборно провозглашали свои определения, так и мы веруем в тоже, потому и изрекаем определения. Ссылаясь на некоторые отеческие определения, мы по примеру их и согласно им делаем постановления».

Диакон Епифаний прочитал:

«Насказав выше много разного рода пустословий и ясно обнаружив свою ложь, они теперь стремятся уже к тому, чтобы сравняться с учителями церкви и свои гнусные определения с надмением причисляют к священным изречениям отцов; желают смешать ложь с истиною точно так же, как ядовитый напиток смешивают с медом. Но люди, руководимые Духом божественным, отличают хорошее от худого, и то, что сказано благочестиво, что́ дышит характером святоотеческим, они принимают, а что сказано превратно и носит печать их вымысла, то отвергают. Эти лжецы исповедуют, что знают Бога, а между тем пути, который ведет к царской дороге, они отвращаются; слова нашей пресветлой веры подкрашивают ядом лукавства и распространяют свое невежество подобно древним ересеначальникам, которые тоже очень многое говорили согласно с кафолическою церковию, но делались преступниками в одном или двух пунктах и получали в удел анафему. С ними разделили жребий и те, которые говорят так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто не исповедует согласно апостольским и отеческим преданиям в Отце и Сыне и Святом Духе одно и тоже божество, естество и существо, хотение и действие, силу и господство, царство и власть в трех ипостасях или лицах, анафема. – Кто не исповедует Единого из святой Троицы, то есть, Сына и Слово Бога Отца, Господа нашего Иисуса Христа, родившимся от Отца прежде веков по божеству, а напоследок дней сшедшим с небес нашего ради спасения, воплотившимся от Духа Святого и Марии Девы

265

и от нее родившимся непостижимо ни для какого понимания, – анафема. Кто не исповедует, что Еммануил есть поистине Бог и что посему святая Дева есть Богородица, потому что она по плоти родила Слово Божие, соделавшееся плотию, – анафема. Кто не исповедует, что Слово Бога Отца ипостасно соединилось с плотию и вместе с Своею плотию Оно есть един Христос, то есть, что Оно есть вместе и Бог и человек, – анафема. Кто не исповедует, что плоть Господня животворяща и что она есть собственная плоть Слова Божия и Отчего, но считает ее плотию кого либо другого, соединившегося с Ним в силу своих заслуг, и действительно более не считает уже ее животворящею, не признает, как мы сказали, что она соделалась собственною плотию имеющего силу оживотворять все Слова, – анафема. Кто не исповедует двух естеств единого Христа, истинного Бога нашего, и двух естественных хотении и двух естественных действий, согласно учению святых отцов, нераздельными, неразъединяемыми и неслиянными, – анафема. Кто не исповедует, что Господь наш Иисус Христос вместе с Своею плотию, одушевленною разумною мыслящею душою, восседает (на престоле славы) вместе с Богом Отцом и с отеческою своею славою придет судить живых и мертвых, что Он не плоть, но и не бестелесен, так что Он и видим был своим мучителям и оставался Богом вне грубой телесности, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«До сих пор они остаются благомыслящими и говорят согласно с изречениями святых отцов, или, лучше сказать, присвоив себе их учение, они приписывают себе их славу; но далее изрыгают учение своего собственного ядовитого языка, учение горькое и преисполненное смертоносного змеиного яда».

Епископ Григорий прочитал:

«Кто свойства Бога Слова по воплощении Его старается представить посредством вещественных красок, вместо того, чтобы покланяться от всего сердца умственными очами Тому, Кто ярче света солнечного и Кто сидит на небесах одесную Бога, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Со стороны такой фантастической мысли они представляются какими то страными аллегористами. Тогда как апостол проповедал, что Сын есть образ Бога и Отца по непреложности Своего существа; они поступили иначе: усвоив ложное понятие о принятой Богом Словом плоти, они говорят от своего безумного ума и высказывают какую то новую мысль: «кто образ Бога Слова по воплощении Его старается представить посредством вещественных красок». – Что плоть, воспринятая Богом Словом, имеет другое естество, отличное от существа Бога Слова, это знаем все мы, будучи научены истиною и святыми апостолами и божественными отцами нашими. Божественный апостол Павел, видевший несказанное, желая проповедать, как сказано, единосущее Сына и Бога Слова с Богом и Отцом, не нашел ничего свойственнее и приличнее, как провозгласить Сына образом Отчей ипостаси. Между тем эти (еретики), стараясь обратить истину в ложь, вносят вместо этого странные и суетные мысли; потому что они

266

пропитаны ненавистью к честным иконам. Поэтому-то они и впадают в мысли, содержащие богохульство; будучи преданы в неразумен ум, они говорят еще»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто неописуемое существо Бога Слова и ипостась Его старается, вследствие воплощения Его, описывать на иконах человекообразно, посредством вещественных красок, и более уже не мыслит, как богослов, что Он и по воплощении тем не менее неописуем, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Они заболели непониманием значения церковных преданий и, подвергнувшись этой смертоносной болезни, повредили свой ум; потому то они так и говорят и к правой речи примешивают обольщение и обольщают ум свой, сливая с неописуемым естеством Бога Слова описуемую и воспринятую Им плоть. Это весьма ясно видно из их слов, «что Он и по воплощении неописуем». Находили ли эти суетные философы хотя где либо и когда либо такое легкомыслие? Дело совершенно богохульное Господа Иисуса Христа, истинного Бога нашего, называть неописуемым после Его воплощения, в особенности когда Он ученикам Своим сказал: Лазарь друг наш успе..... и радуюся вас ради... яко не бех тамо (Иоанн. 11, 11 и 15). Неужели выражение: «не бех тамо» не есть указание на описуемость? Да! Вполне есть. Но мы умалчиваем о том, что сказано в Евангелии об Иисусе Христе до Его страдания; я расскажу о том, что случилось по воскресении. Явившийся женам ни в каком случае не был неописуем; явиться двум ученикам есть признак описуемости; войти при заключенных дверях и быть осязанным Фомою, что́ другое означает, как не описуемость? Что ученики шли в Галилею и там увидели Его и поклонились Ему, это означает тоже самое. А что касается того, что ученики смотрели, как Он возносится на небо, и что ангел предстал и сказал им: мужие галилейстии, что стоите зряще на небо; Сей Иисус, вознесыйся от вас на небо, такожде приидет, имже образом видесте Его идуща на небо (Деян. 1, 11), так разве это не свидетельство описуемости? Да! Вполне свидетельство. Так учили и все богоносные отцы наши. Притом же для людей благомыслящих очевидно, что как Бог и Слово Бога и Отца Он невидим, неописуем и непостижим, и находится на всяком месте владычества Своего. С той же стороны, что Он воспринял естество человеческое, Он и видим и описуем, как Он Сам сказал ученикам Своим, что Он «не был там». Притом же Он доступен нашему ощущению, как уверил нас в этом Фома. Итак, вследствие одного своего богохульства, во множество зол впадают вводители этого бессмысленного учения, клевещущие на христиан. – Они продолжают свои клеветы далее и провозглашают»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто старается написать на иконе нераздельное и ипостасное соединение естества Бога Слова и плоти, то есть, то единое неслиянное и нераздельное, что образовалось из обоих, и называет это изображение Христом, между тем как имя Христос означает вместе и Бога и человека, – анна-

267

фема; потому что чрез это он измышляет какое то странное слияние двух естеств».

Диакон Епифаний прочитал:

«Гнусная ложь нередко присоединяется к правой речи. Так и они ложно и несправедливо отвергают приготовление икон, как будто бы оно противоречит нераздельному и неслиянному и ипостасному соединению двух естеств во Христе и как будто бы чрез это вводится слияние естеств. Впрочем они не связали истины Божией. «Христос» есть имя, обозначающее два естества, одно видимое, а другое невидимое. Но чрез эту завесу, то есть чрез плоть, люди зрели Самого Христа. Хотя при этом божественное естество Его и было сокрыто, но Он обнаруживал Его посредством знамений Своих. – Итак святая церковь Божия как приняла от святых апостолов и отцов, так и представляет людям тот же самый видимый образ, но не разделяет Христа, как они суесловя клевещут на нее. Икона конечно только по имени имеет общение с первообразом, а не по самой сущности, как мы часто говорили; потому что она не имеет и души, которую невозможно описать, так как душа тоже невидима. – Если не возможно живописно изобразить и душу, хотя она и создана; то не тем ли более никто, даже человек вовсе лишившийся ума, не подумает изображать чувственным образом непостижимое и неисследимое божество Единородного? Итак болезнь их обратилась на головы их. Анафема, которую они суесловя изрекли, пребудет вечно на них, самих. Далее они говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто одною чистою мыслию отделяет плоть, соединившуюся с ипостасью Бога Слова, и вследствие этого старается изобразить ее на иконе, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Святой Григорий богослов так говорит: «если естества отдельно представляются нашим мышлением, то различаются и имена». Да и весьма многие из отцов держались этой мысли; потому что и по самой истине это оказывается так. Между тем эти еретики, отступивши от истины и отеческих преданий, говорят так: «кто отделяет плоть, соединившуюся с ипостасию Бога Слова». Таким образом они даже в этом оказываются несогласными с выражением святых отцов, а напротив очевиднейшим образом враждуют против истины и на кафолическую церковь клевещут, будто бы она думает одинаково с Несторием. Оставаясь последовательными себе, они присовокупляют».

Епископ Григорий прочитал:

«Кто одного Христа разделяет на две ипостаси, отчасти считая Его Сыном Божиим, а отчасти Сыном Девы Марии, а не одним и тем же, и исповедует, что единение между ними совершилось относительное, и потому изображает Его на иконе, как имеющего особенную ипостась, заимствованную от Девы, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Вот сколько поговорили они, кружась вокруг самих себя; почти что нет возможности исчислить то, что́ они насуесловили. Нашедши нече-

268

стивое мнение Нестория, они приурочили его к изображению честных икон, построяя какие то бессмысленные и глупые выводы, опровержением которых мы уже много раз занимались, а потому теперь сочли нужным пройти их молчанием. Затем они изрыгают следующее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто пишет на иконе плоть, обоготворенную соединением ее с Богом Словом, как будто бы отделяя ее от воспринявшего и обоготворившего ее божества и делая ее таким образом как бы необоготворенною, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Хотя кафолическая церковь и изображает живописно Христа в человеческом образе, но она не отделяет плоти Его от соединившегося с нею божества; напротив она верует; что плоть обоготворена и исповедует ее единою с божеством, согласно учению великого Григория богослова и с истиною, а не делает чрез это плоти Господней необоготворенною, как говорят эти еретики, выражающиеся грубо, невежественно и варварски. Как изображающий живописно человека, не делает его чрез это бездушным, а напротив человек этот остается одухотворенным, и картина называется его портретом вследствие ее сходства; так и мы, делая икону Господа, плоть Господа исповедуем обоготворенною и икону признаем не за что либо другое, как за икону, представляющую подобие первообраза. Потому то икона получает и самое имя Господа; чрез это только она находится и в общении с Ним; потому же самому она и досточтима и свята. Если картина изображает гнусного человека или демона, то она мерзка и скверна; потому что таков и первообраз. Итак, трудясь над тщетными вопросами, они собирают бесплодие, а от истины получают анафему и не освободятся от этой последней: потому что говорят»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто Бога Слова, сущего во образе Божием и в Своей ипостаси приявшего зрак раба и соделавшегося во всем нам подобным кроме греха, старается изобразить посредством вещественных красок, то есть, как будто бы Он был простой человек, и отделить Его от неотделимого и неизменяемого божества, и таким образом как бы вводит четверичность во святую и живоначальную Троицу, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«О безумие и сумасшествие их! Не стыдятся произносить анафему! Впрочем как черви питаются вращаясь в грязи, так и они, привязывались к этой мысли, не знают границ и стараются опозорить святую церковь, между тем как сами достойны проклятия; потому что благословляющие ее, как говорит божественное писание, благословенны, а проклинающие ее прокляты. Что же касается того, будто бы живописец представляет Христа Спасителя простым человеком, отделяет его от Божества, и за тем будто бы посредством живописи вводится четверичность; то кто не посмеется над этим безумием их, или лучше кто не поплачет над этим богохульством? Хотя Христос и изображается на иконе в человеческом виде, но делающий (икону) не верует в четверичность, а только

269

исповедует, что Бог Слово вочеловечился истинно, а не призрачно. Правда повредивший свой ум Несторий и богохульно принимавший во Христе две ипостаси так же как и два естества ввел четверичность: но святая церковь Божия, правильно исповедующая во Христе одну ипостась при двух естествах, свыше научена изображать Его посредством икон для воспоминания о спасительном домостроительстве Его. Но еретики, желая показать себя благомыслящими, высказывают и нечто истинное, говоря так».

Епископ Григорий прочитал:

«Кто не исповедует, что Приснодева Мария воистинну Богородица, что она выше всякой видимой и невидимой твари, и не просит у нея ходатайста с искреннею верою, как у имеющей дерзновение к рожденному от нее Богу нашему, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Кафолическая церковь, утвержденная и укрепленная в этом, не имеет надобности внимать ничему из того, что́ говорят мыслящие несогласно с божественным ее преданием. И Господь прогнал демонов, когда они стали проповедовать Его; и божественный апостол Павел со своими спутниками тоже изгнали их, когда демоны стали говорить об них, что они рабы Бога вышнего, возвещающие путь спасения (Деян. 16, 17). Так и эти еретики изгоняются из святой и кафолической церкви Божией, хотя они и произносят нечто истинное. Затем они, подобно псам, возвращающимся на свою блевотину, и вымытым свиньям, стремящимся в ров с тиною, снова изрыгают следующее»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто старается изобразить на память на иконах бездушными и безгласными вещественными красками лики святых, неприносящие никакой пользы (потому что это глупая затея и изобретение диавольского коварства) вместо того, чтобы добродетели их, о которых повествуется в писаниях, изображать в самих себе, как бы некоторые одушевленные образы их, и таким образом возбуждать в себе ревность быть подобным им, как говорили божественные отцы наши, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Божественные отцы наши не говорили и не проповедовали ничего подобного; эти лжецы имя отцов присвояют себе самим: – они далее назвали себя даже седьмым собором, и один мудрец сказал: да хвалит тя искренний, а не твоя уста, чуждий, а не твои устне (Притч. 27, 2). Они и никем не научены и ни от кого не получили себе одобрения, а только сами себе присвоили одобрение и однакоже хотят, чтобы люди называли их отцами, и добиваются того, чтобы быть учителями кафолической церкви, а на церковь клевещут, будто бы ее оставил Христос Бог наш и она предалась идолослужению; между тем как Сам Бог сказал ей чрез пророка Исаию: положу тя в радость вечную, веселие родом родов (Ис. 60, 15), а так же чрез Соломона: вся добра еси ближняя моя и порока нест в тебе (Песн. Песн. 4, 7). Итак, обратим внимание на их нецеломудренный ум; они клевещут на церковь, что она впала в идолослужение и в тоже время сами гордятся именем ее учите-

270

лей. Если они суть отцы идолопоклонников, то пусть скажут: учители они какой либо частя идолопоклонствующей церкви или всей церкви? Если они (учители какой-либо) части, то должны устремлять свои взоры на полноту кафолической церкви, от нее получать оправдание и пожинать плоды истины, подобно тому как все отцы наши разрушенное еретиками исправляли и расстроенное ими приводили в согласие. Но поелику кафолическая церковь блещет истинным преданием; то они, отделившись от нее, думают осудить ее всю, как погрешившую. И говорить страшно, но и молчать предосудительно. По их мнению исчезло истинное исповедание Христа и гибель объяла все. Но да будет это далеко от нашего слуха, как бы этого и сказано не было! И так они будут поражаемы отвсюду; потому что делать живописное изображение честных икон предано кафолической церкви с первых времен и это предание отобразилось во святых храмах; его сохраняли преемственно и принимали и святые отцы и весь сонм христиан. Они не только отделились от всего этого сонма, но, что всего хуже и ужаснее, – крик их анафем дошел до крайних пределов, подобно тому, как было это в Содоме и Гоморре; и потому грех их слишком велик. Кто же после этого будет в состоянии переносить это безумное бешенство и изображения этих сатирических ужасов? Ах, если бы они познали истину! Ведь для всех, желающих благочестиво мыслить, очевидно, что как при помощи того, что в писаниях раскрывается относительно святых, мы приходим к воспоминанию о страданиях их, так и при помощи иконной живописи, рассматривая страдания их, мы приходим к воспоминанию их мужества и богоугодной жизни. Затем еретики опять заявляют себя благомыслящими, говоря так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто не исповедует, что все святые, бывшие от века и до ныне, угодившие Богу и до закона и под законом и под благодатию, досточтимы пред очами Его как по душе, так и по телу, и не просит молитв у них, как у имеющих дерзновение, согласно церковному преданию, ходатайствовать о мире, – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Когда они сказали: «согласно церковному преданию», то им нужно было сказать: кто не принимает иконных живописных изображений, – анафема; потому что употребление икон основывается в кафолической церкви на вполне древнем предании и законно принято в ней для напоминания нам о первообразах. Но (еретики) бессовестно отвергнув это предание на погибель себе, говорят кафолической церкви: мы путей твоих не хотим знать. Высказав такое суждение, они с тем вместе отвергли и попрали своим сочинением и приношение ходатайств пред Богом. И это знают все; уж таков обычай еретиков, что как скоро они принебрегли истиною в одном слове и (раз) совратились с пути истинного, то впадают уже во многие и различные заблуждения. Это от того, что истина однообразна, а ложь разнообразна. Так и ариане, называя Бога Слово тварию, наряду с этим нечестивым своим богохульством, пустословили, что хотя Он и вочеловечился, но не принял души. Также и несчастный Евтихий, думая,

271

что в Господе одно естество, богохульствует, будто бы Он принял какую-то божественную плоть, а не единосущную нашему естеству. Точно также и представители этой ереси, подражая в ревности тем, не удовлетворились одним этим нововведением, но, как бы не насыщаясь этим злом, присоединили к этому и другую сродную ересь. Затем, желая показаться подобными святым отцам и принимая на себя личину добродетели, иконоборцы говорят».

Епископ Григорий прочитал:

«Кто не исповедует воскресения мертвых и суда и достойного воздаяния каждому, по праведным определениям Божиим, а также того, что не будет конца ни мукам, ни царствию небесному, которое будет состоять в наслаждении богосозерцанием; потому что несть царство небесное, как говорит божественный апостол, брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Римл. 14, 16), – анафема».

Диакон Епифаний прочитал:

«Это определение первоначальников истинной нашей веры, – святых апостолов и божественных отцов: это – исповедание кафолической церкви, а не еретиков; но что следует далее, то принадлежит им, потому что полно невежества и необразованности; там громогласно провозглашается так»:

Епископ Григорий прочитал:

«Кто не принимает этого святого и вселенского седьмого собора нашего, но позорит его каким бы то ни было образом, а также не принимает во всей полноте (и от всей души) определений его, сделанных на основании учения, содержащегося в богодухновенном писании, тот да будет анафема от Отца, и Сына, и Святого Духа, также и от святых седми вселенских соборов».

Диакон Епифаний прочитал:

«Отпадение от истины есть ослепление ума и рассудка. Так и вышеприведенные мысли заключают в себе более невежества и безумия, чем нечестия; эти еретики не мудры ни в чем, разве в одном только невежестве. Они назвали себя седьмым собором, а между тем анафематствование свое постановляют так, как будто бы кроме них было других семь соборов; они говорят: «да будет анафема от святых и вселенских седми соборов». Они не столько возбуждают смех над их невежеством, сколько слезы о их нечестии; потому что, оставив истину и совратившись с торного и царского пути, попадают в ямы, пропасти и на утесы; к ним относится изречение Притчей: в стезях своего земледелатя заблудиша….. собирают же руками своими неплодие (Притч. 9, 12). Поэтому любители истины и ревнители правосудия в их же сердце вонзили те стрелы, которые они навострили и (против них же обратили) те натянутые луки, которыми они метали (свои стрелы) в церковь. Они оправдывают на себе слова Давида, который воспевает: «изрыли ров, и выкопали его и впали в яму, которую они сами же приготовили; болезнь их обратилась на головы их и неправда их пала на головы их» (Псал. 7, 16 - 17); потому что они горькое называли сладким, а сладкое горьким, и считали свет тмою, а тму светом, говоря так».

272

Епископ Григорий прочитал:

«Итак, сделавши эти постановления со всею точностью и тщательностью, мы определяем, что никому недозволительно исповедовать другой веры, то есть писать или составлять, или иначе мыслить, или учить; если же кто либо дерзнет составлять другое (исповедание) веры, или предлагать его и научать ему, или передавать тем, кои хотят обратиться от какой либо ереси или нововведения к познанию истины; или же если кто либо будет вводить нововведения к ниспровержению ныне определенного нами; то определяем, чтобы таковые, если они будут епископы или клирики, были чужды епископства, а клирики клира; если же они монашествующие или миряне, то да будут анафематствованы».

Диакон Епифаний прочитал:

«Обольщаясь своим невежеством, они извлекли это из божественных отцов наших и предложили как свое собственное. Потому эта их речь тщетна и праздна и не заслуживает ответа».

Епископ Григорий прочитал:

«Благочестивейшие императоры Константин и Лев сказали: пусть скажет Святой и вселенский собор, – с согласия ли всех блаженнейших епископов провозглашено то исповедание, которое сейчас прочитано».

«Святой собор провозгласил: мы все так же веруем; мы все то же мыслим. Все мы это одобряем и охотно принимаем и потому подписались; все мы православно веруем; все мы разумно служим разумному Божеству и покланяемся Ему. Это – вера апостольская, это – вера отеческая, это – вера православная. Так все служили Богу и покланялись. Многие лета императорам. (Сохрани, Господи, светильников веры)! Дай им, Господи, благочестивую жизнь! Льву и Константину вечная память! Вы – мир вселенной! Да сохранит вас вера ваша! Вы почитаете Христа; Он и сохранит вас. Вы утверждаете православие. Дай им, Господи, благочестивую жизнь. Да не будет зависти царствованию их; Бог да сохранит могущество ваше; пусть Бог дарует мир царству вашему; ваша жизнь есть жизнь благочестивых. Царь небесный! сохрани (царей) земных. Вами умиротворена церковь вселенская; вы – светильники православия. Господи, сохрани светильников вселенной. Вечная память Константину и Льву. Новому Константину и благочестивейшему императору многая лета! Господи! Сохрани благочестивого от рождения! Дай ему, Господи, благочестивую жизнь! Да не будет зависти его царству. Блогочестивейшей и августейшей (императрице) многая лета! Да сохранит Бог благочестивую и православную. Да удалится зависть от царства вашего. Бог да сохранит власть вашу. Бог да умиротворит царство ваше. Вы разрешили вопрос о неслиянном в домостроительстве Христовом. Вы твердо провозгласили нераздельность двух естеств Христовых. Вы утвердили догматы святых шести вселенских соборов. Вы уничтожили идолослужение. Вы опубликовали (и сделали известными) учителей этого заблуждения. Вы предали памяти потомства (имена) думающих противное».

Диакон Епифаний прочитал:

«Сказав угодное императорам и воспалившись безумною страстию ко

273

лжи, они провозглашают то, что́ свойственно коварству самого диавола, говоря: «вы истребили идолослужение». О если бы оглохли наши уши, чтобы нам не слышать этого изречения. Не будь, говорит приточник, в тесной дружбе с женою блудницею (Притч. 5, 3). Желая опозорить (и осмеять) ведущее ко спасению учение о домостроительстве, они чрезмерно предались всякого рода богохульству. И что нам сказать против такой, достойной слез, ярости? Разве то́ же, что сказано божественным Давидом по вдохновению Духа Святого? Яд аспидов под устнами их (Псал. 139, 3); гроб отверст гортань их; языки своими лщаху (Псал. 5. 10). По причине своих наветов они и отпадали от церкви и осуждены освободившим нас от идольского заблуждения Христом Богом нашим. Он, благоволивший ради нашего спасения соделаться совершенным человеком, истребил всякое идолослужение. Так, чрез пророка Он сказал: вот идут дни и истреблю имена идолов от земли, и к тому не будет их памяти (Зах. 13, 2). Очевидно, что это пророчество относится к Нему, а не к власти императоров, как сказали они. – Отступникам свойственно эту милость и дар приписывать другим; христиане же, черпая из книги громогласного Исаии, взывают: не ходатай, ниже ангел, но Сам Господь спасе нас (Ис. 63, 9). Если же, как они говорят, собор епископов и пресвитеров и власть императоров исхитили нас из заблуждения идольского, то род человеческий находится в заблуждении относительно истины; потому что иной спас его и иной хвалится совершением этого спасения. Они сильно похваляются тем, что совершили искупление, тогда как от заблуждения и обольщения идольского исхитил нас Христос Бог наш. О какая надменность и какое безумие! Отступив от истины, они ослепились умом и мыслию. Предавшись лести, они блуждают около собственных помышлений и фантазий; будучи не в состоянии произносить императорам благозвучные и приличные похвалы, они во всеуслышание приписали им то, что относится ко Христу Богу нашему. Им следовало бы скорее высказывать подвиги их мужества, победы над врагами, подчинение им варваров, что многие изображали на картинах и на стенах, возбуждая тем любовь к ним и соревнование в (душах) видящих (эти изображения); точно также – защищение ими покорных им, их советы, трофеи, гражданские постановления и сооружение ими городов. – Вот похвалы, которые делают честь императорам; они возбуждают хорошее расположение духа и во всех подчиненных им. Но еретики, имея языки наостроенные и дыша гневом и стремлением к обличениям, хотят в темном месте подстрелить имеющих правое сердце и потому говорят так».

Епископ Григорий прочитал:

«Вы разрушили замыслы нечестиво мыслящих: Германа, Георгия и Мансура.

Двоедушному Герману, почитателю дерева, анафема.

Единомышленнику его Георгию, исказителю отеческого учения, анафема.

Мансуру, мыслящему посарацински, анафема.

Иконопочитателю и сочинителю лжи, Мансуру, анафема.

Мансуру, клеветавщему на Христа и замышляющему зло против империи анафема.

274

Мансуру, учителю нечестия, превратно толковавшему божественное писание, анафема.

Троица низложила этих трех».

Диакон Епифаний прочитал:

«Скажем на это словами пророка: лице жены блудницы бысть тебе, не хотела еси постыдетися ко всем (Иерем. 3, 3). Как распутные женщины гордятся своею привязанностью к гнусным и позорным делам и обыкновенно насмехаются над проводящими жизнь честно, потому что благочестие грешникам представляется суетою; так делают и эти еретики: имея уста коварные, они с гордостью и надменностью обозвали праведных нечестивыми; но Господь, укрыв Своих праведников в неприступном свете лица Своего, спас их от их возмущения и избавил, их от взаимно противоречащих обвинений, изрекаемых их языками; содержа слово жизни, праведники эти просияли во вселенной подобно светилам. И во-первых Герман был воспитан в божественных писаниях, будучи съизмала посвящен Богу, и уподобился божественным отцам; рассуждениям его необходимо следовать; его сочинения получили прочное положение во всей вселенной; потому что в гортани его были величания Бога, а в руках мечи обоюдуострые, которыми он поражал неповинующихся церковному преданию. – Георгий, отечеством кипрянин, проводил жизнь по-евангельски; поставив себе в образец для подражания Христа Бога нашего, давшего нам образец в Своем домостроительстве, он не прекословил и не кричал; будучи злословим, он не отвечал злословием; терпя мучения, он не высказывал угроз; ударившему его по одной щеке он подставлял и другую; если его просили пройти одну тысячу шагов, он проходил вдвое больше; он еще с юности взял свое иго и считал за лучшее, последуя словам пророка, сидеть и молчать. – Иоанн же, которого они безвинно обозвали Мансуром, оставил все и, соревнуя евангелисту Матфею, последовал Христу: поношение за Христа он почитал богатством дрогоценнейшим сокровищ Аравии; он желал лучше страдать с народом Божиим, чем иметь временную греха сладость. Итак, взяв свой и Христов крест и следуя за Христом, он, подобно трубе с востока, провозглашал об Нем и о делах Его, а появившееся в иных странах нововведение, а равно и неосновательное коварство, направленное против святой и кафолической церкви Божией, и гибельное безумие, он считал нетерпимым. Потому он известил об этом всех и просьбами и убеждениями предостерегал всех не увлекаться делающими беззаконие; он стремился установить в церквах древнее законоположение и мир, который Господь даровал ученикам Своим, как отличительный признак верующих во имя Его, сказавши: мир Мой даю вам, мир Мой оставляю вам (Иоан. 14, 27). – Итак в то время, как в кафолической церкви явились эти столь достойные благоговения и веры мужи, какая сильная и страшная придумана на них клевета? Ее иной и перенести не мог бы! Жалкие люди! они бесстыдно обнажили свои языки и остались в полном неведении, что Герман есть насадитель таин и иерей Христов, между тем как они обозвали его и двоедушным и древопоклонником, равно

275

как и Георгия и Мансура. Даже из людей низкого звания никто не взведет такого богохульства на человека одной с ним веры. Такое обвинение из-за божественного изображения креста и честных икон, а равно и из-за священных приношений Богу, христиане многократно терпели только от евреев и агарян и других неверных, а христианин никогда не взводил такого обвинения на своего единоверца. Впрочем праведник не доставляет пользы нечестивцу, равно как солнце человеку больному глазами. Так и они, удалившись от истины и отвергнут церковные законы, предались клеветам и пустословию и ни о чем более не заботятся, как только о том, чтобы наклеветать на христиан и иереев Божиих, будто они оставили Бога живого и истинного и служат иконам. Это – страстные охотники злословить, люди говорящие необдуманно и безрассудно. И кто из боящихся Господа явно не посмеется над ними, или лучше кто не испустит горького плача даже среди глубокой ночи об таком нечестии их? И так как они, по словам божественного апостола, – изобретатели зол, тщательно уклоняющиеся от обстоятельных исследований и в тоже время утвержающие, что их пустословие имеет полную силу; то мы, при помощи Божией, сделав достаточно для совершенного ниспровержения пустых выводов лжеименного знания их и заблуждение их, основанное на новой лжи, причислив к древним ересям, отсекли их мечем Духа. Будем же теперь наставлять умы слушающих; впрочем все очевидно разумевающим и (вся) права обретающим разум (Притч. 8, 9), как справедливо это представлялось таким приточнику и конечно самой истине. – Святая кафолическая церковь Божия различными и разнообразными путями привлекает родившихся в ней к покаянию и уменью соблюдать заповеди Божии; она все наши чувства стремится направить к прославлению владычествующего над всеми Бога, и стремится сделать это при посредстве как слуха, так и зрения; и потому все, что совершено для нашего спасения, представляет взорам приходящих. Так, когда она кого либо отвлекает от жадности и сребролюбия, то показывает ему икону Матфея, апостола из мытарей, оставившего страсть сребролюбия и последовавшего за Христом, затем – Закхея, подымающегося на смоковницу, желающего видеть Христа и дающего обет половину имения своего отдать нищим и если у кого что присвоил, возвратить вчетверо. Постоянное рассматривание этих изображений на иконах служит к охранению целомудрия и к непрестанному памятованию об этом, чтобы (обратившийся) снова не возвратился к своим нечистотам. Затем, если встретится человек, одержимый страстию блуда; то церковь представляет (его взору) икону Иосифа целомудренного, который, гнушаясь блуда и победив его целомудрием, соделался для нас примером подражания; с другой стороны она представляет взывающую о помощи Сусанну украсившеюся целомудрием и с распростертыми руками и Даниила председательствущим в качестве судии и исторгающим ее из рук беззаконных старцев; и памятование этих иконных изображений служит к охранению целомудренной жизни. Церковь узнала, что человек проводит жизнь в роскоши, облекается в мягкие одежды и на эти одежды истрачивает то, что следовало бы отдавать нищим, что вообще он пристрастился

276

к изнеженности, – она показывает ему Илию, облеченного милостию и довольствующегося скудною пищею, а также Иоанна, одетого в верблюжьи кожи и питающегося диким медом, а перстом указывающего на Христа и исповедующего, что Сей есть подъемлющий грех мира. Сверх того она показывает Василия великого и множество аскетов и иноков, измозжденных плотию. Чтобы не растянуть речи, мы упомянули только о немногом, а прочее предоставляем тщательно исследовать своим слушателям; ибо все евангельское повествование изображено у нас в картинах и приводит нас к памятованию о Боге и наполняет сердце наше радостью. – Когда все у нас пред глазами, то сердце людей боящихся Господа радуется, лице сияет, душа из состояния уныния переходит в состояние благодушия и вместе с богоотцем Давидом воспевает: помянух Бога и возвеселихся (Пс. 76, 4). Итак, чрез это мы постоянно памятуем о Боге. Чтение иногда и перестает звучать в честных храмах, а живописные изображения и вечером и утром и в полдень постоянно повествуют и проповедуют нам об истинных событиях; потому что они постоянно пребывают в храмах. – Итак примем предание церкви и почтим ее законоположение. Не будем же подкапываться под этот благочестивый и законный обычай и не будем стараться восставать против древних и законных определений – Все, что утверждается в воспоминание о Боге, благоприятно Ему. Все, действительно получившие сыноположение в кафлической церкви, суть участники этого предания; а если некоторые находятся вне его, то, значит, они незаконные дети, а следовательно и не дети. Итак, мы убеждены, что употребление честных икон в церкви есть дело прекрасное, что при помощи их человек духовно приводится к воспоминанию об их первообразах, и что поэтому эти иконы, в ознаменование нашего к ним почитания, следует нам и лобзать и с любовию принимать и вообще оказывать им достодолжное поклонение. Угодно будет называть это любвеобильным принятием (икон) или почитанием их, это все равно; потому что то и другое имеет одно и тоже значение, если только под именем поклонения не разуметь почитания приличного одному Богу, так как это почитание совсем другое дело, как многократно было говорено. Одно только требуется, чтобы притекающий к иконам был достоин приносить им поклонение; если же он не достоин этого, то пусть сначала очистится и потом уже пусть прибегает к честному иконному изображению. – Да не будет сатанинского восстания против поклонения им, а также да удалится страх, имеющий в основании своем ложные вымыслы, будто бы я, прибегая к иконе и с любовию принимая ее, оказываюсь человеком воздающим ей служение духом (божеское почитание). Да удалится от нас такая мысль. Богоборцы и суесловы болтают это по подражанию (библейскому) змию; и он, приступивши к жене, ложно нашептывал ей, говоря: что яко рече Бог: да не ясте от всякого древа райского (Быт. 3 гл.) ¹). Так и они обольщают (слабые и) женственные сердца, говоря, что покланяющийся ико-

_______________

¹) Это место приведено очень не точно: тут в одно слиты и слова змия к жене и ответ жены к змию.

277

не Господа или непорочной Владычицы нашей и иcтиной Богородицы, или святых ангелов, или кого либо из святых, приносит ей духовное, приличное Богу служение. Итак да не соблазняет нас это слово их. Это совет и ложное толкование диавольское. Григорий богослов ниспровергает это баснословие; он увещевает нас, говоря: «воздай почтение Вифлеему и поклонись яслям». Вместе с ним (делает тоже) и приснопамятный Максим, добрая слава которого распространилась по всем церквам; рассуждая с некоторыми мужами относительно дел церковных, он велел вынести на середину божественное изображение честного креста, святое евангелие и святую икону и в подтверждение того, что постановил с ними, он облобызал все эти священные предметы Афанасий же, имя которого значит «бессмертный», дает нам весьма ясную заповедь в послании к Марцеллину, помещенном в книге Толкования на псалмы, говоря так: «кто возьмет книгу псалмов, тот обыкновенно оставляет ее, удивляясь в ней, как и в других писаниях, пророчествам о Спасителе и покланяется им». – Видишь ли? Божественный отец заповедует нам покланяться и пророчествам о Спасителе; если же благочестивое дело покланяться этим пророчествам, то не тем ли более необходимо должны покланяться те, которые видят представленным на иконе исполнение пророческих изречений? – Так пророчество говорит: се Дева во чреве приимет и родит Сына (Ис. 7, 14). Итак если мы увидим это пророчество представленным на иконе, то есть, увидим Деву объемлющую рожденного ею; то каким образом мы потеряем, чтобы не поклониться этому изображению или не облобызать его? Кто из невежественных умом осмелится возражать против такого лобызания? Итак соделаем себя достойными поклонения им, чтобы не подвергнуться подобно Озе наказанию, если будем приступать к этому делу недостойно (2 Царст. 6, 6). Он прикоснулся к ковчегу и тотчас погиб (умер); потому что приблизился к нему недостойно (6, 7), хотя и ковчег тоже был украшен разными фигурами и был устроен из древ, как и иконы делаются. Некоторые говорят, что достаточно иметь иконные изображения для одного только напоминания, но не лобызать их; одно принимают, а другое отвергают, и таким образом оказываются какими то полулжецами, или отчасти лжецами, а отчасти говорящими истину; потому что с одной стороны исповедуют истину, а с другой говорят ложь. О как они безумны! Итак если мы когда либо взводили обвинения на православие и истину, то теперь сделаемся их защитниками и будем просить себе прощения в том, что мы порицали церковные предания. Во всем будем соблюдать заповеди и законоположения и будем поступать согласно пророческому изречению, которое говорит: не возвестися ли тебе человече, что добро, или чесого Господь ищет от тебе, разве еже творити суд, и любити милость, и готову быти еже ходити с Господем Богом твоим (Мих. 6, 8). Сверх сего укротим свой гнев, обуздаем язык, чтобы воздерживатьея от постыдных и пустых речей; взор свой сделаем целомудренным, чрево приучим к воздержанию; будем усердны в псалмопении и молитве, а за все дарованное Нам Богом будем приносить Ему благодарение; уст своих не будем

278

приучать к клятве, но будем следовать слову Божию, которое говорит: Аз же глаголю вам не клятися всяко (Матф. 5, 34). Будем презирать земную славу; усвоим себе величайшее из всех благ, милосердие и любовь, и присоединим к этому страх Божий; потому что если нет страха Божия, то любовь не имеет достоинства; так например Иосафат состоял в дружбе с Ахаавом, но услышал: нечестиву ли даещи помощь, или ненавидиму от Господа дружиши (2 Парал. 19, 2). – Будем же ныне все делать со страхом Божиим, прося ходатайства непорочной Владычицы нашей, воистину Богородицы и Приснодевы Марии, святых ангелов, и всех святых; будем лобызать честные останки их для того, чтобы получить от них освящение. Таким образом мы соделаемся готовыми на всякое дело благое во Христе Иисусе Господе нашем, Которому подобает слава, держава, поклонение со Отцом и Святым Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь».

Страница сгенерирована за 0.2 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com