Валентин, еп. Послание к императору Льву

XXV. Послание Валентина, епископа филиппопольского, к императору Льву. 

Всеблагочестивейшему и христолюбивейшему императору, триумфатору и августу, Льву, смиренный Валентин (желает) о Господе вечного спасения.

И до получения владычества ваше благовернейшее миролюбие царствовало добродетелями, и во время владычества украшается и увенчивается правою верою более, чем порфирою и диадемою. Ибо, получив от Христа императорский скипетр скорее в воздаяние за правосудие, чем в дар, вы опять приносите воздаяние Богу, охраняющему вашу власть, когда неуклонно помышляете о том, как бы сохранить Церковь Его в безопасности от еретической бури и без волнения. Как гордые намерения народов, любящих войны, вы спешите преклонить к земле: так и коварные замыслы еретиков, вооружающихся на Христа, вы рассеиваете, как пыль, и обращаете в ничто, и, по слову вашему, для врагов Бога и вашей власти вы становитесь свирепым львом, а для тех, которые благочестно чтут Бога и повинуются скипетру вашей власти, вы являетесь подражателем пастырю овец и самым незлобивым агнцем. Таким образом, оказывая особенное попечение о сохранении мира в Церкви и о спасении ее чад, ваше благочестие своею высочайшею и досточтимою грамотою повелело, чтобы мое недостоинство, собрав во едино всех святейших епископов области, донесло вашей христолюбивой власти, что́ угодно нашему смирению, сообразно с правилами и согласно с правою верою; особенно же, ничего не опасаясь и решая не из пристрастия или по вражде, но страшась одного только неумытного суда Божия, мы должны были довести до сведения вашего

212

благочестивейшего миролюбия о жестоких и злодейских, превышающих всякие трагические повествования, делах, недавно совершившихся в Александрии, а вместе и о святом великом и вселенском, созванном благодатью Христовою, халкидонском соборе, определения которого составлены не нами, но благодатью Святого Духа. Посему мы и вместе наши клирики, собравшись во едино, на повеление вашего благочестия, имея пред глазами страх Божий, отвечаем вашему миролюбию, что мы и единодушие уважаем, и гнушаемся общения с злодеями, и соборы святых отцов приемлем, и то, что́ ими определено и постановлено, желаем сохранить ненарушимо. А Тимофея, который дошел до высшей степени всякой злобы, превзошел (всякую) жестокость бесчеловечия, — этого человекоубийцу и отцеубийцу, который еще при жизни епископа прелюбодейно вторгся в его церковь, убил ее жениха и тиранским и бесстыдным способом посадил самого себя на его кафедру, как показали прошения, поданные вашему миролюбию, очевидно, не должно даже и рассматривать в числе живых: его должно считать никогда не облекавшимся в первосвященнический сан, не стоявшим пред святым алтарем и не служившим Богу. Что́ еще сказать о безрассудном народе, который был подвигнут им к нечестию и своими непотребствами затопил больше, чем их река, а величиною злобы превысил Фарос, величественно возвышающийся у них, и который пламя нечестия простер до небес? Обсудив, скажу, что это победа, сравнительно с другими делами, без страха учиненными им (Тимофеем), потому что они, отвергнув единство природы, облеклись всякою жестокостью. А о святом и вселенском соборе халкидонском, глава которого не человек, но Христос, верховный Бог и вечный Царь, остались потом свидетелями (учителями) пастыри всей вселенной; потому что, в присутствии их, и вашего священнейшего сената, и самых высоких властей, и священной памяти преблаженного государя Маркиана, все подписались, что это — путь благочестия, неповрежденная и неизменяемая вера отцов и учение святых апостолов, нисколько неизмененное и непротиворечащее вере, изложенной святыми отцами, собиравшимися в Никее; так как оный (собор) действительно этому учит и вместе обязывает к этому, и ясно различает нас от всякой еретической секты. Итак мы в нем пребываем, его держимся, неуклонно сохраняем то, что́ на нем изложено, и удаляемся всякого еретического заблуждения. всегда воспевая умиротворяющие гимны Богу, даровавшему нам в вашем величестве стража правой веры.

Валентин, епископ святейшей церкви митрополии филиппопольской, собственноручною подписью подтверждаю вышенаписанное.

Епиктет, епископ диоклитианопольский, тоже. И прочие тоже.