Заключение: Об ангелах

Святые ангелы свое имя имеют не от себя самих (как челове­ки), но от своего служения. Их назначение в том, чтобы посред­ствовать между Богом и миром. Это служение есть не только Бо­жие изволение о них, но, по силе свободы их, есть и их собственное самоопределение, образ любви ангельской. Сила любви состоит в ее жертвенности, образ ее есть образ самоотвер­жения. И особый образ любви ангельской состоит в том, что лич­ная их любовь к Богу и ко всему человеческому роду (ибо всякая любовь, прежде всего, личная) сопровождается и природным, ме­тафизическим истощанием. В ней совершается отказ от обладания своей собственной, самостоятельной природой и соприятие жиз­ни иного, человеческого существа. Ангелы, как духи бесплотные, суть и бесприродные. Они живут богопричастностью, как вторые светы, и сочеловечностью, как хранители нашего человеческого естества. Они при всей пренебесной высоте своей смиряются без­мерным смирением в любви к Богу, изволившему сие служение их, и в любви к человеческому миру, который не мог бы принять бытия и жить своею жизнью без этого служения. «Любовь не ищет своего» (1 Кор. 13), и ангельская любовь, поистине, не имеет сво­его и не знает своего: бесплотные духи, чистые ипостаси, в воль­ной любви своей отрекаются от самого бытия в себе: они живут только вне себя, не своей жизнью, в метафизическом самоистощении, они суть по природе своей только ангелы, ипостасные μεταξύ. Таковой образ бытия мо­жет казаться состоянием бедности и пустоты, вообще неким

227

полубытием, недобытием. И, однако, в действительности здесь име­ет место преизбыточность бытия, ибо в нем открывается торжествующая сила преизбыточествующей любви. Тайна любви и сила состоит в умирании для воскресения, в жизни чрез смерть, ибо любовь есть себя-отвержение. Тварная любовь требует эмпи­рического самоотвержения, жертвы своим именем или богатст­вом, как это символически явлено в словах Спасителя к богатому юноше, «надеявшемуся на богатство свое». Но ангельская лю­бовь есть метафизическое самоотвержение, — не только от своего «богатства», но и вообще от всего своего. Этот характер ангельской любви отрицательно выявляется в образе падения падших духов, которые возжелали именно своего, домогаясь обрести свое царст­во с «князем мира сего». Но это домогательство отвергнуто было ангелами добрыми, «не возлюбившими души своей даже до смер­ти» (Откр. 12, 11). Такое самоистощание, вольное, ибо движимое любовью, в ангельской любви есть образ любви божественной. Жизнь Св. Троицы определяется взаимным самоистощанием Божественных Ипостасей, которые имеют Себя Самих и Свою жизнь не в Себе, но в Других: Отец в Сыне и Духе, и Сын в Отце и Духе, и Дух в Отце и Сыне. Подобно и ангелы свою жизнь имеют в Боге и в человеческом мире, для себя оставляя лишь «бесплот­ное», т. е. бесприродное, хотя и ипостасное бытие, одну его воз­можность, без силы его, самих себя как бы потенциализируя.

И далее ипостасная божественная любовь к миру, явленная в его творении, есть иной образ самоистощания Божества, Кото­рое, вольно самоограничиваясь, поставляет рядом с Собою, на­деляет реальностью относительное бытие мира. Этому творению Бог все дает, ничего для себя от него не приемля, как вседовольный, всеблаженный, самодовлеющий. Подобна и ангельская лю­бовь к нашему миру: она не ищет своего, она только дает ему, «служит», она помогает человеку стать

228

самим собою ради него са­мого. Но в самоотречении ангельской любви содержится беско­нечное богатство, ею обретаемое. Силою любви своей к Богу св. ангелы приобщаются к жизни Самого Божества, а силою любви своей к миру они приобщаются к жизни нашего мира, живут ею, оставаясь ей природно запредельны. Они тем соединяют в себе всю полноту жизни, какая только может быть доступна творению: жизнь в Боге и в тварном человеческом мире. В ангелах вложено мировое всё в их сотворении, но ими самими приобретается это всё их служением. Жизнь ангелов, как сотворенных духов, отли­чается от божественной, она таковою является по дару богопричастности. Она отличается и от жизни человеческого мира, но является и миропричастной по силе ангельского служения. Но, превыше всего, она есть личная любовь, которая себе обретает Друга и друзей в Боге и человеке. Ибо и Господь в Своем творе­нии, все для него давая и ничего от него не приемля, хочет и от Своего творения одного — любви, и в ангеле и человеке хочет иметь Себе другого, друга.

Мир осенен ангельскими крылами. Ангельские очи бдят не­усыпно над нами. Между небом и землею восходят и нисходят не­престанно святые ангелы. Они соединяются с нами в наших молитвах. Ангельские воинства непрестанно славят Творца ми­ров. Ангелы, предстоящие престолу Божию, живут общей жиз­нью с нами, соединенные узами любви. Сколь великая в ведении сего подается человеку радость!

Хвалите Его ангели Его, хвалите Его вся силы Его!

Святые архангели и ангели, молите Бога о нас!

Святой ангел-хранитель, моли Бога о нас!

229