Иоанн Златоуст, свт. На слова апостола: “Павел, узник Иисуса Христа” (Флм. 1)

БЕСЕДА ШЕСТНАДЦАТАЯ.

Настоящая беседа сказана была после того, как градоначальник, получив известие о волнении народа и о том, что все помышляют о бегстве, пришел в церковь и утешил (народ); также о том, что не должно клясться, и на слова апостола: “Павел, узник Иисуса Христа” (Флм. 1).

ГРАДОНАЧАЛЬНИКА я похвалил за попечительность, что он, увидя город в волнении и всех помышляющими о бегстве, пришедши (в церковь), утешал вас и внушил вам благие надежды; а за вас постыдился и покраснел, оттого, что, после столь многих и продолжительных поучений, вам понадобилось стороннее утешение. Я желал, чтобы земля разверзалась подо мною и поглотила меня, когда слушал я, как он говорил к вам, и то успокаивал, то порицал этот безвременный и неразумный страх. Не вам бы следовало учиться у него, но вы бы должны быть учителями для всех неверных. Павел не позволил и судиться у неверных (1 Кор. 6:1), а тебе понадобились внешние учителя после такого наставления отцов, и несколько беглых и негодных людей взволновали и обра-

177

тили в бегство такой город. Какими же глазами будем смотреть на неверных, когда мы так робки и боязливы? Каким языком будем говорить к ним и убеждать их не бояться наступающих бедствий, когда мы по этой тревоге стали боязливее всякого зайца? Что ж делать? говорят; мы люди. Поэтому-то самому и не следует смущаться, что мы люди, а не бессловесные твари. Эти боятся всякого шума и стука, потому что у них нет смысла, могущего прогнать боязнь; а ты почтен разумом и смыслом: как же ниспадаешь до их низкого состояния? Пришел сюда кто-то, возвестил о приближения воинов? Не смущайся, но оставя его, преклони колена, призови своего Господа, восстенай горько - и (Господь) отклонит беду. Ты получил неверный слух о приближении войска, и уже вообразил себя в опасности лишиться настоящей жизни; а вот блаженный Иов, слыша, как вестники, один за другим, приходили и объявляли о несчастиях, и, наконец сказали о невыносимой потере детей, не восстенал, не зарыдал, но обратился к молитве и возблагодарил Господа. Ему и ты подражай; и когда придет кто и скажет, что воины окружили город и хотят разграбить имения, прибегни к своему Господу и скажи: “Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!” (Иов. 1:21). Его (Иова) не устрашило самое бедствие; а тебя пугает один слух! Какого же будем достойны уважения, когда, будучи обязаны не бояться и смерти, так пугаемся ложного слуха? Кто смущается, тот строит себе страх, которого нет, и тревогу, которой не видно; а кто тверд и спокоен в душе, тот уничтожает и настоящий страх. Не видишь ли, как кормчие, когда море бушует, облака сгущаются, громы разражаются и все на корабле находятся в смущении, - сами сидят у кормила, без смущения и тревоги занимаются своим делом и смотрят, как бы отвратить приближающуюся бурю? Им и ты подражай, и, взявшись за священный якорь - надежду на Бога, будь неподвижен и непоколебим. “А всякий, кто слушает сии слова Мои, - сказал (Господь), - и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое” (Мф. 7:26-27). Видишь ли, что падать и низвергаться дело безумное? А мы не только похожи стали на этого безумца, но пали жальче и его. Его дом упал после (разлития) рек, после того, как пошел дождь и подули ветры; а мы обрушились и потеряли весь плод любомудрия, когда еще дожди не упали на нас, реки не приступили, ветры не налегли на нас, - прежде чем испытали несчастие, -

178

от одного слуха. Каково, думаете, теперь у меня на душе? Как мне укрыться? Как спрятаться? Как я должен краснеть? Если бы отцы¹ силою не понудили меня, я не встал бы и не заговорил бы, омрачен будучи печалью о вашем малодушии. Но и теперь еще не могу придти в себя: так гнев и печаль овладели моей душою! Да и кто бы не стал досадовать, кто бы не стал негодовать, когда, после такого наставления, понадобились учители внешние, чтобы утешить вас и убедить к великодушному перенесению настоящего страха? Молитесь же, чтобы нам дано было слово во отверзение уст наших, и чтобы могли мы отогнать эту печаль и несколько воспрянуть духом: стыд из-за вашего малодушия сильно поразил нашу душу.

2. О многом недавно говорил я к вашей любви: и о сетях, отвсюду расставленных нам, и о страхе и печали, и о плаче и весельи, и о серпе, летящем на дома клянущихся. Из всего этого многого запомните в особенности то, что сказано о серпе летящем и упадающем на дом клянущегося, разрушающем камни и дерево, и истребляющим все. А с этим помните и то, что клясться с Евангелием в руках, и свидетелем клятвы делать тот самый закон, который запрещает клятву, крайне безумно, - и что лучше потерпеть ущерб в деньгах, чем заставить ближних клясться, потому что этим оказывается великая честь Богу. Когда ты скажешь Богу: ради Тебя я не заставил клясться такого-то, учинившего воровство и злодейство, - за эту честь Он воздаст тебе великую награду и в настоящей жизни и в будущей. Это и другим говорите, и сами соблюдайте. Знаю, что здесь (в церкви) мы бываем более благоговейны и вовсе отлагаем эту злую привычку; но нужно нам не только здесь вести себя благоразумно, а с этим благоговением выходить и отсюда, - туда, где особенно в нем нуждаемся. И почерпающие воду не у источника только наполняют сосуды водою, и не опоражнивают их, уходя домой; но дома-то именно ставят их с осторожностью, чтобы они не опрокинулись и не сделался напрасным их труд. Будем и мы подражать им и, пришедши домой, станем тщательно хранить сказанное. Ежели вы здесь будете наполнены, а домой придите пустыми, не удержав слышанного в сосудах ума вашего, - для вас не будет никакой пользы от наполнения здесь. Покажи мне борца не на месте учения, но на месте состязания: покажи и благоговение не во время слушания, но во время деятельности. Ты хвалишь, что говорится теперь? Когда тебе придется клясться, тогда припомни

¹ Т. е., пресвитеры антиохийские.

179

все это. Если вы скоро исполните эту заповедь, я преподам наставление и о других важнейших предметах. Вот уже другой год беседую я с вашею любовью, а не успел изъяснить вам и ста стихов из Писания. А причина та, что мы должны учить вас тому, что вы можете сделать дома и сами собою, и что большая часть наставления употребляется на нравоучение. Но этому бы не следовало быть так: улучшению нравов вы должны бы учиться дома, сами собою, а нам предоставить изъяснение мыслей и учений Писания. Если же бы и понадобилось вам послушать (об этом) и от нас, то потребовалось бы на это не более одного дня, потому что такой предмет не разнообразен, не труден и не требует доказательства. Когда говорит Бог, тогда не время умствовать. Бог сказал: “Не клянись” (Мф. 5:34): не требуй же от меня доказательств. Это закон царский; Постановивший этот закон знает основание закона: Он не возбранил бы, не запретил бы, если бы это не было полезно. Цари издают законы часто и не все полезные, потому что они люди и не могут так легко найти полезное, как Бог; однако мы, не смотря на это, повинуемся. Женимся ли мы, делаем ли завещания, хотим ли купить рабов, или дома, или поля, или сделать что-нибудь другое: все это делаем не по своему произволу, но как они постановили; мы не вполне властны распоряжаться и нашими делами по своей воле, но во всем подчиняемся их постановлениям, а если сделаем что вопреки их воле, то сделанное бывает без силы и пользы. Вот какую честь воздаем мы человеческим законам! А Божии законы неужели будем так попирать, скажи мне? И какого это достойно извинения, какого прощения? (Бог) сказал: : “Не клянись”; не постановляй же противного Ему закона своими делами, чтобы тебе безопасно все и делать и говорить.

3. Но довольно об этом; а теперь мы предложим вам одно изречение из нынешнего чтения, и тем закончим слово. “Павел, узник Иисуса Христа, - говорит (апостол), - и Тимофей брат” (Флм. 1). Велико это наименование Павла, - имя не по власти и чести, но по оковам и узам; истинно велико. Многое и другое делает его знаменитым - восхищение до третьего неба, вознесение в рай, слышание неизреченных слов (2 Кор. 12:2-4); но он не указал ничего из этого, а вместо всего упоминает об узах, потому что они более, чем все другое, сделали его знаменитым и славным. Почему же? Потому, что то - дары человеколюбия Господа, а это - знак твердости и терпения раба; любящие же, обыкновенно, хвалятся более тем, что они терпят за любимых, нежели благодеяниями, какие получают от них.

180

Не так царь любуется диадемою, как (Павел) красовался оковами; и весьма справедливо. Диадема доставляет только украшение увенчанной главе; а узы - и украшение гораздо большее, и еще - безопасность. Царский венец часто бывал предателем облеченной в него главы, привлекал множество злоумышленников, и возбуждал страсть к тирании, а во время сражений это украшение так опасно, что его скрывают и слагают. Цари на войне переменяют и одежду, и уже прямо становятся в ряды сражающихся: столько предательства бывает от венца! А узы ничего такого не делают носящим их, но все наоборот. Когда наступает война и брань с демонами и вражескими силами, - узник, ограждаясь узами, отражает их нападения. Из светских начальников многие не только тогда, когда начальствуют, но и когда сложат начальство, называются еще по нему: такой-то, говорят, бывший консул, такой-то бывший градоначальник. А апостол, вместо всего этого, говорит: “Павел, узник”; - и весьма справедливо. Те степени начальства не составляют верного доказательства добродетели душевной, потому что покупаются деньгами и при помощи ласкательства друзей; а эта власть от уз есть доказательство любомудрия душевного и величайшее свидетельство любви ко Христу. Те скоро теряются, а у этой власти нет преемника. Вот, сколько уже протекло времени с тех пор доныне, а имя этого узника делалось все более и более славным. Все консулы, сколько их ни было в прежние времена, преданы забвению, даже по имени неизвестны народу; а имя этого узника - блаженного Павла велико и здесь, велико и в стране варваров, велико и у скифов и индийцев; дойди до самых пределов вселенной, и там услышишь это имя, и куда бы кто ни пришел, везде увидит, что имя Павла у всех носится на устах. Да и удивительно ли, что это так на суше и на море, когда и на небе имя Павла велико у ангелов, у архангелов, у горних сил, и у Царя их - Бога? Какие же это, скажешь, были узы, что они доставили такую славу связанному (ими)? Разве не из железа они были сделаны? Правда, они были сделаны из железа; но в них проявлялась великая благодать Духа, потому что они были носимы за Христа. О чудо! Рабы связаны, Господь распят, а проповедь с каждым днем распространяется, и то, что, кажется, должно бы ее остановить, ускорило ее; и крест и узы, которые казались предметом отвращения, теперь соделались знамениями спасения, и это железо стало для нас дороже всякого золота, не по своей природе, но по этой именно причине и основанию. Но вижу, что отсюда рождается у нас некоторый вопрос. Если будете внимать с усер-

181

дием, - я и вопрос скажу, и решение предложу. Какой же это вопрос? Тот же Павел, пришедши однажды к Фесту, и в беседе с ним опровергая обвинения, взведенные на него иудеями, и рассказывая, как он видел Иисуса, как слышал блаженный Его голос, как чрез слепоту прозрел, как пал и восстал, как вошел в Дамаск пленником, связанным без уз, - сказав также о пророках и законе, и показав, что и они предсказали все это, пленил судью и почти убедил его перейти на свою сторону.

4. Таковы души святых: когда они подвергнутся опасностям, не о том заботятся, как бы им избавиться от опасностей, но все употребляют к тому, чтобы уловить преследователей, как это случилось и тогда. Вошел (Павел), чтобы самому оправдаться, а вышел, пленив судью. И это засвидетельствовал сам судья, говоря: “Ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином” (Деян. 26:28). Этому надлежало бы быть и сегодня; надлежало бы и этому начальнику подивиться вашему великодушию, любомудрию, совершенному спокойствию, и уйти отсюда с уроком от вашего поведения; подивиться собранию, похвалить собравшихся, и узнать на самом деле, какое различие между язычниками и христианами. Но (возвратимся к предмету): когда, как сказал я, Павел пленил своего судью, и этот сказал: “Ты немного не убеждаешь меня сделаться Христианином”,- Павел отвечал так: “Молил бы я Бога, чтобы мало ли, много ли, не только ты, но и все, слушающие меня сегодня, сделались христианами (такими, как я), кроме этих уз” (Деян. 26:29). Что говоришь, Павел? В послании к Ефесянам ты говоришь: “Итак я, узник в Господе, умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны” (Еф. 4:1), а беседуя с Тимофеем: “(по благовествованию моему-ст.8), за которое я страдаю даже до уз, как злодей” (2 Тим. 2: 8-9), и опять (беседуя) с Филимоном: “Павел, узник Иисуса Христа” (Флм. 1), состязаясь с иудеями, говоришь: “За надежду Израилеву обложен я этими узами” (Деян. 28:20), а писав к Филиппийцам, говорил ты: “И большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедывать слово Божие” (Флп. 1:14), - везде рассказываешь об узах, везде выставляешь на вид оковы и хвалишься ими; а пришедши в судилище, где бы всего более надлежало показать дерзновение, ты изменил любомудрию, и говоришь судье: “Молил бы я Бога, чтобы” быть тебе христианином, “кроме этих уз”. Если узы - благо, и такое благо, что доставляют и другим дерзновение говорить в защиту благочестия, как это самое ты высказал словами: “Большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедывать слово Божие” (Флп. 1:14), - почему же ты не хва-

182

лишься ими пред судьею, но делаешь противное? Не представляется ли в сказанном нами недоумение? Но я сейчас же дам решение. Павел сделал это не по робости и не по страху, но по великой мудрости и благоразумию духовному; а как это, вот я и скажу. Он беседовал с язычником, неверным и не знающим нашего учения: поэтому не хотел убеждать его указанием на вещи трудные, но, как говорил он о себе – “для чуждых закона - как чуждый закона ” (1 Кор. 9:21), так поступил и здесь. Если, говорит (апостол), услышит (судья) о узах и скорбях, тотчас убежит, потому что не знает силы уз. Пусть прежде уверует, пусть вкусит проповеди: тогда и сам устремится к этим узам. Я слышал слово Господа моего, что “никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленой ткани, ибо вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. Не вливают также вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают” (Мф. 9:16-17). Душа этого человека есть риза ветхая и мех ветхий: она не обновлена верою, не возрождена благодатью Духа, еще немощна и земна, думает о житейском, привязана к блеску мирскому, любит настоящую славу. Если в самом начале он услышит, что, сделавшись христианином, он потом сделается узником и отягчен будет оковами, то, устыдясь, и покраснев, убежит от проповеди. Вот почему (Павел) сказал: “Кроме этих уз”, - не порицая самые узы, - да не будет! - но снисходя к немощи судьи; сам же он так любит и лобызает их, как любящая наряды женщина свои золотые ожерелья.

Откуда это видно? “Ныне радуюсь в страданиях моих за вас, - говорит он, - и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его” (Кол. 1:24); и опять: “потому что вам дано ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него” (Флп. 1:29); и опять: “и не сим только, но хвалимся и скорбями” (Рим. 5:3). Если же он радуется и хвалится скорбями, и называет их даром благодати, то очевидно, что он по той причине говорил так, беседуя с судьею. И в другом месте, будучи опять поставлен в необходимость хвалиться, он доказывает тоже самое так: “Я гораздо охотнее буду хвалиться, - говорит, - своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова” (2 Кор. 12:9-10). И опять: “Если должно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моею” (2 Кор. 11:30). И еще в одном месте, сравнивая себя с другими, и чрез это сравнение показывая нам (свое) превосходство, говорит так: “Христовы служители? (в безумии говорю:) я больше” (ст.23). И, чтобы показать это превосходство, он не

183

сказал о себе, что воскрешал мертвых, изгонял демонов, очищал прокаженных и сделал что-либо другое подобное, - но что? Сказал, что он претерпел тысячи бедствий. В самом деле, сказав: “Я больше”, - он указал на множество искушений, говоря так: “Безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока [ударов] без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине [морской]” (2 Кор. 11:23-25), - и все прочее. Так Павел везде хвалится скорбями и чрезвычайно славится ими! И весьма справедливо: потому что тем особенно и доказывается сила Христова, что этими-то средствами апостолы и победили (мир): узами, скорбями, ранами и крайними бедствиями. И Христос предвозвестил два эти (состояния) - скорбь и покой, подвиги и венцы, труды и награды, наслаждения и горести; но горести предоставил настоящей жизни, а наслаждения отложил до века будущего, показывая, что Он не обманывает людей, и желая этим порядком облегчить самую тяжесть бедствий. Кто обманывает, тот сначала предлагает наслаждения, и потом подвергает горестям; например: торгующие людьми, уводя и похищая малых детей, не обещают им раны и побои, или что-либо подобное, но дают пряники, закуски и прочее такое, чем обыкновенно услаждается детский возраст; чтобы они, обольстившись этим, и отдав свою свободу, впали в крайнее бедствие. Таким же способом птицеловы и рыбаки заманивают свою добычу, предлагая наперед обыкновенную и приятную для нее пищу, и этою пищею прикрывая сеть. Так обманщикам более всего свойственно предлагать прежде приятное, а после наводить горе: истинно заботливые и попечительные поступают совершенно напротив. Отцы поступают иначе, чем торгующие людьми: посылая детей в училище, они приставляют к ним надзирателей, грозят наказаниями, внушают страх, и когда дети проведут так первый возраст, тогда им, достигшим уже совершеннолетия, передают почести, и власть, и удовольствия, и все свое богатство.

5. Так поступил и Бог: не по обычаю торгующих людьми, но по примеру заботливых отцов, Он наперед подверг нас горестям, предав настоящим скорбям, как надзирателям и учителям, чтобы мы, наставленные и вразумленные ими, показав полное терпение, научились всякому любомудрию, и таким образом, достигши совершенного возраста, наследовали царство небесное; наперед Он делает нас способными распоряжаться даруемым богатством, и потом уже вручает самое богатство.

184

И если бы Он этого не сделал, то дарование богатства было бы не даром, а наказанием и мукой. Неразумный и расточительный отрок, получив родительское наследство, от этого самого погибает, потому что у него нет столько благоразумия, сколько бы нужно для управления имуществом; напротив, если будет благоразумен, скромен, целомудрен и умерен, если употребляет отцовское имущество на нужды, тогда он становится еще более знаменитым и славным. Так должно быть и с нами. Когда мы приобретем духовное благоразумие, когда все “придем…в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова” (Еф. 4:13), тогда Бог даст нам все, что обещал; а теперь, как малых детей, учит Он нас, ободряя и утешая. И не эта одна польза от того, что скорби предшествуют (блаженству); есть и другая, не меньшая этой. Кто наперед наслаждается, а после наслаждения ожидает мучения, тот, вследствие ожидания будущих бедствий, не ощущает и настоящего наслаждения; а кто прежде терпит горести и после них надеется наслаждаться весельем, тот ни во что ставит и настоящие неприятности, в надежде будущих благ. Так Бог определил наперед быть бедствиям, не только для безопасности, но и для удовольствия и утешения нашего, чтобы мы, будучи облегчаемы надеждою на будущее, нисколько не чувствовали настоящего. Указывая на это самое, и Павел говорит: “Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое” (2 Кор. 4:17-18). Он назвал скорбь легкою, не по собственной природе бедствий, но по ожиданию будущих благ. Как купец не чувствует тягости плавания, будучи облегчаем надеждою на прибыль, и борец мужественно переносит удары в голову, имея в виду венец; так и мы, взирая на небо и небесные блага, мужественно перенесем все, какие ни постигнут нас, бедствия, укрепляясь доброю надеждою не будущее. Итак, с этим изречением¹ и выйдем отсюда: оно и просто и кратко, но заключает в себе великий урок любомудрия. Кто в печали и скорби, тот находит здесь достаточное утешение; кто в наслаждении и роскоши, тот - великое вразумление. Когда, возлежа за трапезой, вспомнишь это изречение, то скоро уклонишься от пьянства и пресыщения, узнав из этого изречения, что нам должно подвизаться, - и скажешь самому себе: Павел в узах и темницах, а я в упоении и за роскошною трапезою; какое же будет мне прощение? Это изречение полезно и для жен. Любящие наряды и расточительные,

¹ Т. е., "Павел юзник Иисус Христов".

185

обвешивающие себя со всех сторон золотом, вспомнив об этих узах (Павловых), возненавидят, я уверен, и с презрением бросят те украшения, и прибегнут к этим оковам, - потому что те украшения часто были причиною многих зол, вносили в дом тысячи браней, порождали и зависть, и зложелательство, и ненависть, а эти (оковы) разрешили грехи вселенной, устрашили демонов и дьявола обратили в бегство. С ними Павел, и в темнице, убедил темничного стража, с ними привлек к себе Агриппу, с ними приобрел множество учеников. Потому и сказал он: “(по благовествованию моему-ст.8), за которое я страдаю даже до уз, как злодей” (2 Тим. 2:9). Как невозможно связать луча солнечного, ни запереть в доме, так невозможно - и слова проповеди. И еще того более: учитель был связан, а слово летало; он жил в темнице; а учение, как бы на крыльях, обтекало всю вселенную.

6. Итак, зная это, не станем упадать духом в несчастиях, но тогда-то особенно и будем более возмогать и укрепляться, потому что “от скорби происходит терпение” (Рим. 5:3). Не станем скорбеть, когда постигают бедствия; но будем за все благодарить Бога. Мы провели уже вторую неделю поста; но не на это будем смотреть, потому что провести пост значит не то, чтобы провести только время, но чтобы провести его в добрых делах. Подумаем о том, сделались ли мы рачительнее, исправили ли какой-нибудь из своих недостаток, омыли ли грехи. Во время четыредесятницы, обыкновенно, все спрашивают о том, сколько недель кто постился; и можно слышать от одних, что они постились две, от других, что - три, а от иных что - все недели. Но что пользы, когда мы проведем пост без добрых дел? Если скажет иной: постился всю четыредесятницу, - ты скажи: я имел врага и примирился, имел привычку злословить и оставил ее, имел привычку клясться и оставил эту дурную привычку. Для мореходцев нет никакой пользы в том, что они переплывут большое пространство моря, но полезно для них, когда приплывут с грузом и со многими товарами. И для нас нет никакой пользы от поста, когда мы проведем его просто, как-нибудь и суетно. Если мы постимся, воздерживаясь только от пищи, то, по прошествии сорока дней, проходит и пост. А если воздерживаемся от грехов, то, и по прошествии этого поста, он еще продолжается, и будет нам постоянная от него польза, и, еще прежде царствия небесного, он здесь воздаст нам не мало наград. Как живущий во грехе, и прежде геенны, наказывается угрызением совести; так богатеющий добрыми делами, и прежде царствия, наслаждается величайшею радостью, пи-

186

таясь благими надеждами. Поэтому Христос говорит: “Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас”
(Ин. 16:22). Кратко изречение, но в нем много утешения. Что бы это значило: “радости вашей никто не отнимет у вас”? У тебя есть деньги? Радость о богатстве многие могут взять у тебя - и вор, разламывающий стену, и раб, уносящий вверенное ему, и царь, отбирающий имение в казну, и завистливый человек, вводящий клевету. Имеешь ты власть? Многие могут взять у тебя радость о ней. Когда прекратится начальствование, прекратится и удовольствие; да и во время самого начальствования много встречается дел трудных и соединенных с заботами; они уменьшают твою радость. Пользуешься крепостью тела? Постигла тебя болезнь - и расстроила радость о ней. Ты красив и благообразен? Пришла старость - и сокрушила и унесла эту радость. Станешь наслаждаться роскошною трапезою? С наступлением вечера окончится и радость пиршества. Так всякая мирская вещь легко повреждается и не может доставить нам прочного удовольствия; но благочестие и доблесть душевная - совсем другое дело. Если подашь милостыню, - никто не может отнять у тебя этого доброго дела. Пусть нападут со всех сторон войска, цари, тысячи клеветников и злоумышленников: они не могут отнять приобретения, сокрытого на небе; нет, радость эта остается навсегда. “Он расточил, - говорит, - роздал нищим; правда его пребывает во веки” (Пс. 111: 9). И весьма справедливо, - потому что она хранится в небесных сокровищницах, где вор не подкапывает, разбойник не отнимает, моль не съедает (Мф. 6:20). Если будешь совершать постоянные и прилежные молитвы, - никто не может похитить плода их, потому что этот плод утвердился корнем в небесах, безопасен от всякого повреждения и остается не доступен. Если, потерпев зло, сделаешь добро; если терпеливо перенесешь злословие; если, быв поруган, станешь благословлять: эти добрые дела останутся на всегда, и “радости” о них “никто не отнимет”, но всякий раз, как вспомнишь о них, будешь радоваться, веселиться и вкушать великое удовольствие. То же самое будет, если мы успеем в том, чтобы избегать клятв и заставим язык наш воздерживаться от этой гибельной привычки: доброе это дело сделается в короткое время, а радость от него будет постоянна и непрерывна. Впрочем, вы должны быть и для других учителями и руководителями; должны брать, наставлять и руководить - ближние друзей, рабы сорабов, и юноши сверстников. Если бы кто-нибудь обещал тебе по одному червонцу за исправление каждого человека, не употребил ли бы ты всего старания, не

        187

просиживал ли бы с ним по целым дням, убеждая и увещевая его? Но вот, Бог обещает тебе в награду за эти труды не один, не десять, не двадцать, не сто, не тысячу червонцев, даже и не всю землю, но дает тебе то, что больше всего мира, царство небесное, и не одно это царство, но и другое кроме его. Что же это такое? “Если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста”, - говорит Он (Иер. 15:19). Что может сравниться с этим по чести и благонадежности? Какое же для нас извинение и прощение, когда мы, после столь великого обещания, не заботимся о спасении ближнего? Когда ты увидишь слепца, падающего в пропасть, то простираешь руку, и считаешь недостойным оставить без помощи погибающего; а видя, как ежедневно все братья падают стремглав в дурную привычку клясться, не смеешь сказать слова? Но ты сказал раз, и (ближний) не послушал? Так скажи и в другой, и в третий, и сколько бы ни было, пока не убедишь. Бог говорит к нам каждый день, а мы не слушаем, и Он не перестает говорить; и ты подражай этой попечительности о ближнем. Для того мы и живем вместе, населяем города и собираемся в церквах, чтобы “бремена друг друга” носить (Гал. 6:2), чтобы исправлять друг друга от грехов. Как люди, живущие в одной лавке, хотя и разные продают товары, но все доходы складывают в общую кассу: так будем делать и мы. Какое кто может сделать добро ближнему, не ленись и не отрицайся: да будет и между вами такая продажа и уплата духовная, чтобы нам, все сложив в общее (место), и приобретши великое богатство, и составив великое сокровище, всем вместе получить царство небесное, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, чрез Которого и с Которым слава Отцу, со Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.