Ветелев А., прот. Поучение в неделю вторую по Пасхе (Ин. 20. 19—31)

О явлении Спасителя апостолу Фоме

Господь мой и Бог мой (Ин. 29. 28).

Апостолы Фома и Иоанн в свете Христова воскресения

Почему, благочестивые слушатели, воскресение после Пасхальной седмицы святая Церковь связывает с апостолом Фомой? Чудо Христово воскресения имеет ближайшее отношение к Самому Иисусу Христу. Это Он воскрес. Это Он всей смертью и воскресением потряс мир и изменил все направление мировой истории.

С другой стороны это величайшее событие коснулось и людей и в первую очередь, ближайших ко Христу — Его апостолов и жен-мироносиц. Как они отнеслись к чуду воскресения Христа, как оно повлияло на них? Что поучительного и назидательного дают для нас первые встречи апостолов с воскресшим Спасителем?

Из всех апостолов наиболее ярко и поучительно пережил встречу с воскресшим Христом апостол Фома. Вот почему святая Церковь и посвящает ему второе воскресение по Пасхе. Но прежде чем остановить свой духовный взор на апостоле Фоме, остановим его сначала на апостольских вообще, на них отношениях к воскресению Христа.

Ученики Спасителя не подготовили себя к вере в Его воскресение. Хотя Христос при жизни и не раз говорил им, что Ему предстоит пострадать и в третий день воскреснуть (Мф. 12. 40; Мф. 16. 21; Мф. 17. 22—23; Мф. 29. 19 и прочее), однако они были далеки от веры в реальность этих предстоящих величайших событий. Наступив, эти события застали их врасплох. Ибо все, что говорил им Спаситель, не глубоко было усвоено ими, а из Писания они еще не знали, что Ему надлежало воскреснуть

160

из мертвых (Ин. 20. 9). Наоборот, они надеялись, что Он — Тот, Кто должен избавить Израиля (Лк. 24. 21), т. е. должна не умереть, а сделаться Царем-Освободителем Еврейского народа.

Страдания, смерть Христа ошеломила апостолов, крайне озадачила их и повергли в уныние, страх и горечь от неоправданных надежд. Все вдруг рушилось и зашло в тупик в их представлении о своем Учителе. Что им оставалось делать? От неожиданности и страха пред наступившими событиями (взятием Христа, судом над Ним и прочем), они рассеялись (Мф. 26. 56). Кроме апостолов Петра и Иоанна никто из них не искал встречи с Учителем, пребывающим сначала на Кресте, а потом и во гробе. Часть из них готова была оставить Иерусалим, как это мы видим из примера шедших в Эммаус (Лк. 24. 13). Отчего все это происходит, братие и сестры?

Это происходит от того, что, мечтая о Христе-Освободителе еврейского народа от иностранного ига, апостолы совсем еще не усвоили основного: Христос пришел на землю освободить народ не от иностранного ига, а от ига греха, проклятия и смерти через Свои вольные страдания, смерть и воскресение. Поэтому в поруганиях, страданиях и смерти Учителя они еще не усматривали искупительного, спасительного значения; а потому не могли чаять и Его воскресения, как завершения Его искупительного подвига. Поэтому им могло казаться невозможным Христово воскресение. Ближе к истине будет сказать, что они о нем (воскресении) мало думали, если только думали.

Апостолы знали из библейской истории и из общения со Христом, что один человек может воскресить другого (как Христос Лазаря), но они никак не могли представить, чтобы человек, даже, такой, как их Учитель, мог воскресить Себя Сам, без видимого участия кого-то другого. Такого чуда еще не было на земле. Поэтому ничто из мира реального не могло навести их на мысль о возможности такого чуда со Христом, т. е. о возможности Его воскресений Неудивительно, что когда мироносицы возвестили, им о воскресении Христа, то слова их показались им пустыми, и не поверили им (Лк. 24. 11). А когда Сам Воскресший стал являться им, то они сначала при

161

нимали Его за призрак, за дух (Лк. 24. 37—39).

И Христос должен был показывать им руки и ноги, приглашая осязать их (Лк. 24. 39—40), чтобы убедить учеников, что это — Он Сам, их Учитель, Сын Человеческий, как часто Он называл пред ними Себя. Желая удостоверить апостолов, что они видят живое и подлинное Лицо Его, Он через дуновение сообщает им Духа Святого, право прощать и оставлять грехи и посылает их, т. е. готовит к проповеди (Ин. 20. 21, 31).

Апостолы преисполнились радости при явлении им Спасителя, но все же еще не верили и дивились (Лк. 24. 42), за что и получили от Него упрек в неверии и жестокосердии (Мк. 16. 14) [[Такие сомнения и колебания со стороны апостолов продолжались до тех пор, пока Спаситель в последующих явлениях не разъяснил им, что так написано и так надлежало пострадать Христу и воскреснуть из мертвых в третий день… и отверз им ум к уразумению Писаний (Лк. 24. 45—46). Окончательно же удостоверились апостолы в воскресении Спасителя после Пятидесятницы, когда явились свидетелями о Христе от края до края земли.]].

В одно из таких явлений среди апостолов не было Фомы. Когда он узнал об явлении им Христа и о том, что Он предлагал им осязать Его ребра и раны, чтобы убедиться, что они имеют дело со Христом, то за этот-то опытный путь познания, за эту проверку воскресения Христова через зрение, прикосновение, осязание, поспешно и ухватился ум Фомы в то время, как сердце его затрепетало от радости и предвкушения возможности видеть Воскресшего. Тогда он изрек апостолам: Если не увижу… и не вложу перста моего в раны гвоздей и руки в ребра Его, не поверю (Ин. 20. 25).

Проходит томительная неделя, неделя борьбы в душе Фомы неверия с верой, ума с сердцем. А между тем в это время вокруг Фомы, среди апостолов и мироносиц, заря веры в воскресение Христа стала разгораться и захватывать со дня на день все больше и больше сердца апостолов и самого неверного Фомы.

И вот, братие и сестры, когда на восьмой день Христос явился апостолам в присутствии Фомы, то этого явления было достаточно, чтобы спор веры и неверия в душе Фомы окончательно разрешился, и он воспылал пламенной и уже убежденной верой в Воскресшего.

162

Для него оказалось уже не нужным вкладывать персты и руку в язвы и ребро Христа. Зачем теперь эти, доказательства, когда он непосредственно увидел Христа, воспринял Его Светоносный образ, подпал, под неотразимое воздействие Его Божественной Личности.

С воплем Господь мой и Бог мой! он бросился к ногам Спасителя. С этого момента в его душу вошед, о его духом слился Воскресший и нераздельное единство, внутренней жизни, то единство, о котором впоследствии скажет апостол Павел: живу уже не я, а живет во мне Христос (Гал. 2. 20). Так завершился внутренний переворот в душе апостола Фомы его духовное возрождение, и так началось его благовестие о Спасителе.

Христос ответил Фоме: Ты поверил потому, что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин. 20. 29). К кому могли относиться эти слова Спасителя? Кто мог оказаться выше апостолов Фомы по дару веры, по силе и непосредственности этой веры? Среди апостолов в полной мере таким оказался только апостол Иоанн.

Когда апостол Петр, услыхав от мироносиц о воскресении Христа, пришел (точнее — прибежал) к опустевшему гробу и, войдя в гробницу, не увидел там Умершего, то он только удивился происшедшему (Лк. 24. 12). И нужно было Спасителю специально явиться Симону (Лк. 24. 34), чтобы он окончательно убедился в Его воскресении. А между тем апостолу Иоанну достаточно было войти в ту же самую гробницу, как сердце подсказало ему, что Христос воскрес. Так, не видя Воскресшего, он уверовал в Его воскресение (Ин. 20. 8).

Здесь мы должны вспомнить, братие и сестры, что для внутренней духовной связи со Христом и понимания апостолом Иоаннам происходящих событий имело большое значение пребывание его на Голгофе у креста Спасителя.

Пред его глазами прошли все чудесные события, все многочисленные перевороты [[Проповедь: «Победа Христа над смертью», стр. …]] и предвозвестники Христова воскресения, бывшие там. Он и сам пережил, стоя у Креста Спасителя внутренний переворот, уразумев, что только Божественная любовь к людям

163

могла подвигнуть Христа взойти на крест и пережить все муки крестной смерти и страданий. Апостол именно здесь, на Голгофе, постиг и эту тайну, что жертвенная любовь сильнее смерти. Христос мог умереть под тяжестью грехов людских и крестных страданий, но Он не мог оказаться всецело во власти смерти, потому что не могли умереть чудотворящая Божественная любовь, восшедшая на крест.

Смерть Христа потрясла землю, произвела переворот в сознании людей, явившись лестницей наступающего Христова воокресения. Совершив положенное ей, эта чудодейственная лестница отступила, дав место воскресению Спасителя и тем самым и воскресению, обновлению всего человечества.

Все это духом и сердцем своим стал уразумевать и предчувствовать апостол Иоанн, еще будучи на Голгофе. Поэтому, когда он взглянул в опустевшую гробницу, то сердце его озарилось догадкой и подсказало ему то же, что ангелы возвестили мироносицам в гробнице: Христа здесь нет — Он воскрес (Лк. 24. 6). Таким путем, путем сердца и чувства любви, ко Христу, пришел к вере в воскресение Его апостол Иоанн и сделался пламенным Его благовестником. Такой путь и поставил Господь выше пути апостола Фомы, сказавши: блаженны не видевшие и уверовавшие (Ин. 20. 29),

Итак, есть два пути, братие и сестры, к вере через убеждение ума и через свидетельство сердца. Оба пути для нас открыты, оба имеют апостольскую основу. В живой человеческой душе оба пути обычно объединяются: сердце согревает и одушевляет ум, а ум обосновывает и укрепляет веру. Так у большинства из нас. Как и апостол Иоанн, мы, не видя собственными главами в дни святой Пасхи воскресшего Спасителя, чувствовали и чувствуем Его потребностью сердца, требованием нашей любовью к Нему. Вместе с апостолом Фомой мы, обычно маловерные и малодушные, воодушевившись верой, вопияли и вопием: Господь мой и Бог мой! Господь и нас имел в виду, когда говорил: блаженны не видевшие, но уверовавшие. Будем же достойно этой веры Господа в нас самих, достойны

164

Его животворящей любви к нам, многогрешным!

Будем всегда, особенно в минуты охлаждения веры, смуты ума, очерствения сердца, вопиять к Нему: Господь мой и Бог мой! Просвети и оживотвори нас, Боже, лучезарным светом Своего воскресения, укрепи нас благодатной силой Креста Твоего, совоскреси нас для вечной жизни в Тебе — Господе нашем Иисусе Христе!

Христос воскресе! Аминь.