До XIX века этот ответ казался самоочевидным. Но к этому времени ученые накопили опыт разоблачения подделок (подложными оказались книги, приписываемые Гермесу Трисмегисту, подложным оказался так называемый “Константинов дар”, которым папство защищало свои претензии на тотальную власть…). И когда встал вопрос о том, какими древними рукописями можно подтвердить церковный Евангельский текст, ответ наука первой половины XIX столетия смогла дать довольно обескураживающий: в ее распоряжении оказались тексты не ранее VI века по Рождестве Христовом. К началу XX века с открытием Синайского кодекса, публикацией Кодексов Безы, Ефремова и Ватиканского кодексов граница доступной исследованию истории новозаветного текста сдвинулась до IV века.

Люди, далекие от проблем гуманитарной науки, загорелись в сенсациелюбивом азарте: “Вон сколько столетий отделяют эти рукописи от времени жизни Апостолов! Так, может, и вовсе не Апостолы писали эти книги? Может, это все придумали?!”

Что ж, все познается в сравнении. Читатель газет, услышавший, что древнейшая рукопись Евангелия датируется не то VI, не то IV веком, быстро скользит к сомнениям. Он просто не знает, что у книг Нового Завета поразительно благополучная судьба – если сравнить ее с судьбами других книг, порожденных в античности.

В истории этих книг есть одна особенность, которая понуждает других историков завидовать богословам. Ведь любой историк желает брать в руки вещи максимально подлинные, древние, аутентичные. А у человека, который занимается исследованием Платона или Гомера, такой возможности нет, поскольку все рукописи античных авторов, с которыми работают современные исследователи, на самом деле написаны не ранее IX-XI вв. по Р. Х. Самые древние списки произведений античной литературы отстоят по времени создания оригинала на многие столетия: списки Вергилия – на 400 лет, Горация – на 700 лет, Платона – на 1300, Софокла – на 1400 лет, Эсхила – на 1500 лет. Творения Еврипида, жившего в V веке до нашей эры, известны нам благодаря четырем рукописям XII-XIII веков [1], и, значит, в этом случае дистанция превышает 1600 лет. “Анналы” Тацита сохранились в составе одной рукописи (ее называют Медицейская I), которая датируется IX веком и содержит лишь первые шесть книг, в то время как последующие десять известны лишь по еще более поздней рукописи (Медицейская II) XI столетия [2]. Вынимаю наугад из своей библиотеки несколько научных изданий античной классики – и оказывается, что многовековая пропасть, отделяющая время написания от времени создания доступных нам копий, весьма привычна для ученых: “Рукописи Аристофана, сохранившиеся до нас, - Равеннская (XI в.) и Венецианская (XII в.), к которым присоединяются еще три кодекса XIV в.” [3]. “Текст “Истории” Фукидида дошел до нас в рукописях византийского времени (древнейшая флорентийская рукопись относится к X в. н. э., остальные – к XI-XII вв.)” [4]. “Текст “Киропедии” сохранился в ряде средневековых рукописей”, старейшей из которых оказывается Codex Escorialensis T III 14, датируемый XII веком [5]. А ведь речь идет об авторах V века до Рождества Христова…

Не по античным, а по средневековым рукописям приходится ученым выверять современные издания древних авторов… Это обстоятельство стоит вспомнить, прежде чем слепо повторять зады атеистическо-школьной пропаганды про “невежественное Средневековье”, якобы уничтожившее светлое наследие античности. Если все рукописи античных авторов известны нам по их средневековым копиям – это значит, что именно средневековые монахи и переписывали античные книги, и только благодаря монашеским трудам античная литература дошла до нас.

Но когда мы говорим о книгах Нового Завета, то здесь ситуация совсем иная. От первого тысячелетия до нас дошло свыше 5000 рукописей новозаветных книг. Полные своды книг Нового Завета мы встречаем в рукописях IV в. (Синайский и Ватиканский кодексы); рукописи отдельных книг относят к III в.: Оксиринхский папирус, найденный в 1902 г. Артуром Хантом и датируемый началом III века, несет на себе фрагмент Евангелия от Матфея. Написанное же позже всех Евангелие от Иоанна дошло до нас в почти полном кодексе, именуемом “Бодмер II” или p66 (рукопись содержит в себе полностью главы 1-14 и фрагменты глав 15-22) [6]. Эта рукопись создана около 200 года.

Отдельные же фрагменты имеют еще более интересную судьбу. В 1920 г. в Египте Бернардом Гренфеллом в походной сумке умершего во II веке египетского солдата был найден папирус p52, содержащий отрывок из Евангелия от Иоанна (разговор Христа с Пилатом (Ин. 18, 31-33 и 37-38). Затем этот папирус хранился в Библиотеке Райленда в Манчестере; исследован и опубликован в 1935 г. С. Робертсом. По особенностям почерка [7] все ученые независимо от своей конфессиональной принадлежности датируют этот папирус первой половиной II в. (вероятно, ранее 130 г.) [8].

Евангелие от Иоанна написано после всех Евангелий; Апостол Иоанн был юношей во времена земной жизни Спасителя, и он был единственным из Апостолов, кто не был убит и дожил до старости, скончавшись в 117 году по Р. Х. Евангелие Апостол написал в конце жизни, то есть на рубеже I-II вв. [9]. Значит, копия, имеющаяся в нашем распоряжении, отстоит всего на два десятилетия от времени написания оригинала.

Для историков это удивительное свидетельство аутентичности текста. В советские годы атеисты говорили (и их домыслы любят сегодня воспроизводить рериховцы): “Евангелиям верить нельзя, они написаны не Апостолами, а неизвестными авторами конца второго или даже третьего века”. Но сегодня археология говорит о новозаветных рукописях начала второго века. Более того, есть папирусы, о которых ведутся споры.

Прежде всего – это папирус p64 из Колледжа Магдалины в Оксфорде (Magdalen Gr 17), содержащий три фрагмента из 26-й главы Евангелия от Матфея. Почерк, которым он исполнен, характерен для 60-х годов первого века [10]. Однако ученые не торопятся вынести окончательный вердикт, ибо неизвестно место изготовления этого папируса: почерк, вошедший в употребление в большом городе и бывший “модным” в его школах и скрипториях в течение нескольких лет, может дойти до дальней деревни много лет спустя и еще дольше храниться там в “законсервированном” виде в течение всей жизни единственного местного писца…

Кроме того, в 1955 г. в Кумране была найдена рукопись 7Q5. Она была опубликована в 1962 г., но без идентификации. В 1972 г. Хосе О´Каллаган идентифицировал фрагмент Q5 из 7-й пещеры как Мк. 6, 52-53. Поскольку кумранские рукописи не выходят за пределы 69-70 гг. I века, а палеографически рукопись указывает на 50-е годы, то выходит, что Евангелие от Марка уже тогда существовало. Также в кумранских пещерах найден отрывок рукописи 7Q4 с текстом, идентичным 1 Тим. 3, 16-4, 3 [11]. Предлагаются также следующие идентификации: 7Q6, 1 = Мк. 4, 28; 7Q6, 2 = Деян. 27, 38; 7Q7 = Мк. 12, 17; 7Q8 = Иак. 1, 23-24; 7Q9 = Рим. 5, 11-12; 7Q10 = 2 Петр. 1, 15; 7Q15 = Мк. 6, 48 [12]. Однако стоит помнить, что речь идет о слишком маленьких фрагментах текста, чтобы быть уверенным, что такая последовательность букв не могла встречаться в других грекоязычных религиозных текстах первого столетия.

Итак, Евангелия действительно складываются в очень древнюю эпоху; они доносят до нас апостольское восприятие Христа, голос апостольской общины, голос современников, голос тех, кто свидетельствовал о Христе и готов был умереть за свое свидетельство. Достаточно сказать, что уже христианскими авторами конца I века (св. ап. Варнавой, свт. Климентом Римским) цитируются 14 из 27 новозаветных книг, а авторы, чье творчество приходится на первую половину II века (свтт. Игнатий Антиохийский, Поликарп Смирнский, Ерм), использовали цитаты из 24 новозаветных книг [13].

Как всегда, Божий Промысл оставляет нам пространство для свободного выбора. Тот, кто решится считать книги Нового Завета подлинным творением Апостолов, не погрешит своим решением против своей научной совести. Но и научных доводов недостаточно, чтобы кого-то понудить к вере в апостольское происхождение новозаветных книг. В конце концов, в нашем распоряжении нет образцов апостольских почерков. Кто хочет – может сомневаться. Но, во всяком случае, он должен перестать обвинять верующих в антинаучности [14]…

Но известен и еще один аргумент, который часто используют антицерковные люди. Они говорят: да, мол, эти древние рукописи существуют, но вы, христиане, сами говорите, что это лишь маленькие фрагменты, а вот затем на основании этих-то фрагментов Евангелия и были дополнены церковными догматистами. Мы-де знаем, что средневековые цензоры что-то из Евангелий выбрасывали, а что-то в Евангелия вставляли.

И каждая секта, конечно, уверяет, что именно ее догмы церковники вычеркнули из древних евангельских списков…

Но эти гипотезы очень легко проверяются. Есть в жизни христиан черта, которая радует историка и огорчает христианина. К сожалению для христианина, ученики Христовы не смогли соблюсти единства между собой и христианский мир избороздили трещины расколов. Ряд национальных христианских общин уже в V-VI вв. отпал от единства с Православной Церковью (я имею в виду прежде всего армян, с их монофизитской доктриной, коптов, сирийскую Церковь). Но с точки зрения историков это означает, что появилась уникальная возможность сопоставить греко-римское христианство с другими версиями христианской жизни, причем такими, которые в некоторых своих чертах сохранили более древний уклад, не испытывая воздействия тех изменений, которые происходили в Православной Церкви в последующие столетия.

Поскольку эти общины (т. н. дохалкидонские Церкви) порвали всякие отношения с Православным Константинополем и, тогда еще Православным, Римом, это означает, что если бы в последующие века цензоры в Греции или в Италии взялись бы править Евангелие, то армяне, копты, эфиопы или сирийцы эту правку никогда бы не приняли. Более того – их национально-церковная литература сразу наполнилась бы гневными выпадами: “Смотрите, до чего дошли эти греки и римляне в своем еретичестве – даже Евангелия они цензурируют!” Но нет таких криков. И Библия у нас едина. Мы можем сравнивать их переводы Писания с нашими. И подобное сличение показывает, что Библия неизменна. Нет такого фрагмента, который бы отсутствовал у латинян, но был бы у коптов, нет такого текста у сирийцев, который бы отсутствовал в славянской Библии (разве что отношение к Апокалипсису разнится в разные времена и у разных народов).

Сравнение тысяч рукописей и десятка древних переводов новозаветных книг показывает, что не было таких фрагментов, которые были бы в Библии во II-IV веках, но в X или XV в. были бы оттуда выброшены цензорской рукой [15].

Однако сопоставление рукописей позволяет нам сказать, что в нашей сегодняшней Библии есть такие фрагменты, которые отсутствуют в древнейших рукописях.

Таких фрагментов три.

Первым восполнением древних рукописей порой представляется концовка Евангелия от Марка: Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине, из которой изгнал семь бесов. Она пошла и возвестила бывшим с Ним, плачущим и рыдающим; но они, услышав, что Он жив и она видела Его, - не поверили. После сего явился в ином образе двум из них на дороге, когда они шли в селение. И те, возвратившись, возвестили прочим; но и им не поверили. Наконец, явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери, и упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили. И сказал им: идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы. И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога. А они пошли и проповедовали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Аминь (Мк. 16, 9-20).

В древнейших дошедших до нас рукописях (речь идет прежде всего о Синайском и Ватиканском кодексах – богато украшенных рукописях сер. IV в.) этого текста нет. В некоторых других манускриптах (например, L - Королевском кодексе VIII столетия) читается иная концовка – “Но они кратко поведали Петру и бывшим с ним все, что было им возвещено. И после этого Иисус Сам через них разослал с Востока до Запада священную и бессмертную весть вечного спасения. Аминь”.

Поэтому западные библеисты утверждают, что это – позднейшая вставка. Прот. Александр Мень полагает, что “скорее всего, первоначальный текст эпилога был утрачен или евангелист скончался, не успев завершить его” [16]. Православная позиция более осторожна. Мы соглашаемся, что в ряде древнейших рукописей этот текст действительно не встречается. Но, с другой стороны, мы видим, что этот текст цитируется уже во II в. у свт. Иринея Лионского (Свт. Ириней Лионский. Против ересей 3, 10, 6), Татиана, мч. Иустина Философа.

Если признать, что спорные стихи есть позднейшая вставка, то придется считать заключением Евангелия от Марка слова о женах-мироносицах: И никому ничего не сказали, потому что боялись (Мк. 16, 8). Однако, по психологически верному замечанию еп. Нафанаила, “мы не можем представить себе серьезного литературного произведения, которое оканчивалось бы словами: “Их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись”. Не мог св. ап. Марк о центральном факте всей христианской проповеди, о Воскресении Христовом, сказать только, что Ангел возвестил об этом трем женщинам” [17]. Не может Евангелие - весть радости – кончаться словами о страхе.

А по интересной гипотезе дореволюционного русского библеиста Д. Богдашевского, разногласие древних рукописей по поводу концовки Маркова Евангелия есть свидетельство о неудачной попытке цензурирования Евангелия. Отсутствие концовки вызвано тем, что евангелист Марк в этом месте трудно согласуем с другими евангельскими рассказами о Воскресении, - поэтому в IV в. придворный епископ Евсевий Кесарийский попробовал “гармонизировать” эти рассказы, и в тех 50 кодексах, которые были изготовлены на деньги императора Константина (в том числе Синайский и Ватиканский), сделали купюру. Но эта попытка цензурирования оказалась все же неудачной – текст продолжал жить в первозданном виде [18].

Второй предположительно вставленный фрагмент - стих их послания ап. Иоанна, который не встречается в древних рукописях. Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и Сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном (1 Ин. 5, 7-8). Этот текст не встречается в рукописях до XVI в. Но тем не менее свт. Киприан Карфагенский цитирует его еще в III в. [19]. Поэтому снова нельзя сказать однозначно, что перед нами позднейшая вставка…

И наконец, возможной вставкой в Евангелие является фрагмент Евангелия от Иоанна (Ин. 7, 53-8, 11). Это эпизод с женщиной, обвиненной в прелюбодеянии. Помните – когда Христос говорит: Кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин. 8, 7).

Этот фрагмент текста не встречается ни в рукописях, ни в цитатах у Отцов до сер. V в. Характерно, что в тех позднейших средневековых евангельских рукописях, где этот сюжет появляется, он долго не обретает своего постоянного места: то помещается в самый конец Евангелия от Иоанна, то относится к Евангелию от Луки (после 21-й главы) [20].

Особенно знаменательно молчание тех церковных писателей, которые составляли полные комментарии ко всему тексту Евангелия от Иоанна – стих за стихом.

В третьем веке свое незнакомство с этим рассказом демонстрирует Ориген (его “Толкование на Евангелие от Иоанна” положило начало церковным комментариям этого Евангелия).

Прп. Ефрем Сирин, который в середине IV в. оставил нам комментарии на все четыре Евангелия, не упоминает об этом фрагменте.

Св. Иоанн Златоуст в конце IV столетия прокомментировал каждое слово Евангелия от Иоанна, но об этом фрагменте он не сказал ничего.

В начале пятого столетия этот текст остается неизвестен и св. Кириллу Александрийскому (его “Толкование на Евангелие от Иоанна” также 8-ю главу начинает лишь с 12-го стиха [21]).

Блаж. Феофилакт Болгарский, составлявший в XI веке толкование на книги Нового Завета, также не коснулся этого евангельского сюжета. Русские издатели его творений вынуждены были сказать: “В издании творения блаж. Феофилакта 7-я глава оканчивается 51-м стихом; затем 8-я глава начинается 52-м стихом седьмой главы и 12-м стихом восьмой главы. Таким образом, не помещено сказание о женщине, взятой в прелюбодеянии. В славянском переводе поэтому сделано примечание: “Сему Евангелию толкование не пишется” [22]. Кстати, в славянском “Остромировом Евангелии” (XI век) этот сюжет также отсутствует.

В V веке блаженный Августин написал специальную проповедь “О жене прелюбодейной”, в которой предлагает “выкинуть как сор” эти стихи, якобы вставленные в Евангелие для того, чтобы блудникам легче было оправдать свои грехи.

Как видим, еще в V веке есть проповедники, отрицающие подлинность этого текста.

Тем не менее Церковь с любовью приемлет этот рассказ “о жене прелюбодейной” и включает его в состав Св. Писания. Почему? Спросите свою совесть: искажает ли этот эпизод учение Христа или, напротив, лучше позволяет понять суть Христова служения и Христова учения? Неужели непонятно, что он не “испортил” Евангелие, а помог раскрытию евангельского образа Христа?

И почерпнула этот рассказ Церковь из того круга устных преданий, которые стояли на границе канона и апокрифов. Первый церковный историк – Евсевий Кесарийский – в начале четвертого столетия встречал в трудах Папия Иерапольского (сер. II века) этот рассказ: “Он же пользуется Первым посланием Иоанна, а также Петра и рассказывает о женщине, которую обвиняли перед Господом во многих грехах. Рассказ этот есть в “Евангелии евреев” (Церковная история. 3, 29, 17).

Разговоры же о том, что Церковь что-то цензурировала и вычеркивала из Писания, отпадают при обращении к истории новозаветного текста.

Только в одном случае можно предположить попытку содержательной правки текста. Согласно Мк. 1, 40-41 “Приходит к Нему прокаженный и, умоляя Его и падая пред Ним на колени, говорит Ему: если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, умилосердившись над ним, простер руку, коснулся его и сказал ему: хочу, очистись. И, посмотрев на него строго, тотчас отослал его и сказал ему: смотри, никому ничего не говори, но пойди, покажись священнику и принеси за очищение твое, что повелел Моисей, во свидетельство им”.

Проблема в том, что, в отличие от рукописей IV века (Синайского и Ватиканского кодексов), кодекс Безы (V в.), старолатинские рукописи ff2 (V в.) и rl (VII в.) вместо “умилосердившись” предлагает – “разгневавшись”. Возможно, эта правка была призвана согласовать чувство Христа в минуту исцеления с тем гневом, который Он проявил позже (“εμβριμησαμενος” - “прогневался”; в русском переводе неточно – “посмотрев строго”) [23]. “Гнев Христа объясняется тем, что прокаженный своим приближением ко Христу, которого окружали люди, нарушил закон Моисея, запрещавший прокаженным входить в стан Израильский” [24].

И все же церковная традиция удержала более раннее чтение – “умилосердившись”.

Есть очень простой путь к тому, чтобы убедиться, что Церковь ничего из Евангелия не вычеркивала. Кто более всех христиан был склонен к цензуре? Католики. И вот если бы католики решились подчистить Евангелие, то какое место из Евангелия они бы выбросили первым? Вероятно, то место, где Христос говорит апостолу Петру, некстати предложившему не пойти на Крест, обойти распятие, не идти в Иерусалим: Отойди от Меня, сатана! (Мф. 16, 23). Ведь для католиков их вера в папскую власть и ее непогрешимость базируется именно на том, что папы наследуют непогрешимость ап. Петра. А тут Сам Христос не просто говорит Петру, что ты, мол, ошибся, но говорит предельно резко: это сатана говорит через тебя сейчас…

Поскольку даже этот текст не вырезан, но читается во всех даже латинских рукописях, то нет основания считать, будто Церковь выбросила хоть что-то. В наших Евангелиях много мест, колющих совесть христиан. Кто из нас соблюдает заповедь Христа: Не берите с собою… двух одежд (Мф. 10, 9-10)? Сколько диспутов возникает вокруг кажущегося расхождения церковного этикета с призывом Спасителя: И отцом себе не называйте никого на земле (Мф. 23, 9). Как труден для богословского истолкования крик Христа на Голгофе: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? (Мф. 27, 46)! От этих “неудобных” мест (а заодно и от тех слов Христа, в которых Он обличает фарисейство) можно было бы избавиться с помощью ножниц… Но Церковь не сделала этого. Евангелие осталось вне цензуры.

Чтобы вполне оценить это обстоятельство – надо сравнить судьбу Евангелий с судьбой Корана. Древнейшие дошедшие до нас рукописи Корана (хранящийся в Ташкенте “Самаркандский кодекс” и кодекс стамбульского музея Топкапи) не могут быть отнесены ко времени ранее конца восьмого века и отстоят от даты кончины Мухаммеда приблизительно на 150 лет. Как видим, временная дистанция сопоставима с аналогичной дистанцией в истории новозаветных текстов. Но мусульманская история знает одно немаловажное событие, произошедшее в этом самом зазоре между временем жизни Мухаммеда и временем создания коранических рукописей, дошедших до нас. Сам создатель ислама не записывал получаемых им откровений и не собирал их. Собирание разрозненных записей и мемуаров началось уже после его кончины, и лет через 20 после нее одна из этих коллекций – составленная юношей Заидом – была халифом Усманом провозглашена единственно верной. Все остальные записи (в том числе и хранившиеся у вдов пророка) были объявлены ложными и сожжены [25].

Ничего подобного христианская история не знает. Тексты, о которых заведомо было известно, что они исходят от ближайшего окружения Христа, правке, цензуре, а тем более сожжению не подвергались.

Примечания:

Гаспаров М. Л., Ярхо В. Н. Примечания // Еврипид. Трагедии. В 2 тт., т. 1. М., 1999. С. 601
Тронский И. М. Корнелий Тацит // Корнелий Тацит. Сочинения в двух томах. Т. 2. История. Ленинград, 1970. С. 240-241
Ярхо В. Н. Примечания // Аристофан. Комедии. Фрагменты. М., 2000. С. 961
Стратановский Г. А. От переводчика // Фукидид. История. Ленинград, 1981. С. 404
Борухович В. Г., Фролов Э. Д. Примечания // Ксенофонт. Киропедия. М., 1976. С. 289
См. Козаржевский А. Ч. Источниковедческие проблемы раннехристианской литературы. М., 1985. С. 20
Особенности почерка, характерные для тех или иных времен, оказалось возможным определять благодаря… египетским мумиям. В эллинистическую эпоху мумии обволакивались не слоями ткани, а листами папируса. Склеенные, покрытые штукатуркой и краской, они составляли картонный футляр. Конечно, на такие цели шли ненужные “бумаги”, макулатура. То есть что-то записанное для сиюминутных нужд, не на века. Расписки и документы, срок надобности в которых истек. Но именно поэтому значительная часть этих текстов была четко датирована. И когда в конце XIX столетия эти картонные футляры стали расклеивать, то стало возможным проследить изменения стилей письма, почерков от поколения к поколению (см. Дойель Л. Завет Вечности. В поисках библейских манускриптов. СПб., 2001. С. 42-43
См. Мецгер Б. Текстология Нового Завета. Рукописная традиция, возникновение искажений и реконструкция оригинала. М., 1996. С. 36-37. Крывелев И. А. Библия: историко-критический анализ. М., 1982. С. 61
“Четвертое Евангелие составлено, вероятно, в 90-е годы” - Козаржевский А. Ч. Источниковедческие проблемы раннехристианской литературы. М., 1985. С. 55. Служебная Минея датирует написание Евангелия от Иоанна “около 95 года” (Минея. Сентябрь. Т. 1. М., 1996. С. 772). “Считается установленным с полной достоверностью, что четвертое Евангелие было создано в 95-100 годах” (Косидовский З. Сказания евангелистов. М., 1987. С. 70).
См.: Thiede C. P. Jesus selon Mathieu: la nouvelle datation du papyrus Magdalen d´Oxford et l´origine des Evangiles: examen et discussion des dernieres objections scientifiques. Paris, 1996
См.: Thiede C. P. Jesus selon Mathieu: la nouvelle datation du papyrus Magdalen d´Oxford et l´origine des Evangiles: examen et discussion des dernieres objections scientifiques. Paris, 1996, p. 8 и 17. Правда, другие исследователи отмечают, что 7Q5 идентично Евангелию только при допущении, что текст написан с описками. См. Мецгер Б. Текстология Нового Завета. С. 266
Тантлевский И. Р. История и идеология Кумранской общины. СПб., 1994. С. 16
Как возникла Библия. Bielefeld, 1992. С. 93
Помимо текстологических, есть еще и текстовые свидетельства апостольского происхождения Евангелий. Например, внимание исследователей обращают на себя “примеры профессиональной медицинской лексики и фразеологии, обнаруживаемые в тексте Евангелия от Луки и Деян” (Тестелец Я. Г. Реферат: Marshall I. H. The Gospel of Luke. A commentary on the Greek text. Michigan. 1978 // АльфаиОмега. М., 2000, № 23. С. 27). Это значимо, если учесть упоминание ап. Павла о своем спутнике: “Лука, врач” (Кол. 4, 14). Великолепный греческий язык этого Евангелия с использованием редких грамматических форм, резко отличающийся от языка других Апостолов – “рыбаков”, - также свидетельствует о том, что эта книга вышла из-под пера интеллигента.
Вновь напомню ту удивительную доступность древних библейских текстов для научных исследований, которая так радует филологов-классиков: “Как никакой другой письменный источник, Новый Завет дошел в удивительном количестве рукописей. Их насчитывается свыше пяти тысяч. Наряду с исключительным богатством манускриптами бросается в глаза краткость временного промежутка между гипотетическими оригиналами и их древнейшими списками. В самом деле, для произведений античной литературы такой промежуток, как правило, составляет многие сотни лет: ведь обычно рукописи датируются IX-XII веками. Да и общее число манускриптов, содержащих сочинения того или иного античного классика, редко превышает сотню. А вот рукописей с сочинениями, скажем, Еврипида сохранилось совсем мало. Но если мы с доверием относимся к нескольким поздним рукописям Еврипидовых драм, то какие есть основания для того, чтобы не доверять многочисленным древнейшим рукописям Нового Завета?” (Козаржевский А. Ч. Источниковедческие проблемы раннехристианской литературы. М., 1985. С. 19).
Мень А. Евангелия // Мень А. Библиологический словарь. Т. 1. М., 2002. С. 393
Еп. Нафанаил. Примечания // Свящ. Сергий Желудков. Почему и я – христианин. СПб., 1996. С. 316
См.: Богдашевский Д. Критические этюды по Новому Завету // Труды Киевской духовной академии. Киев, 1908. Т. 1. С. 486-491. Дополнительные аргументы “за” и “против” подлинности этого фрагмента см. ТестелецЯ. Г. Реферат: Cranfield Ch. J. The Gospel according to st. Mark. Cambridge University Press.1971 // Альфа и Омега. Ученые записки Общества для распространения Священного Писания в России. М., 1999, № 22. С. 58-60
“И опять об Отце, Сыне и Святом Духе написано: И сии три едино суть (1 Ин. 5, 7)”. Киприан Карфагенский. Книга о единстве Церкви // Творения. М., 1999. С. 236
См. издательский комментарий в: Свт. Кирилл Александрийский. Творения кн. 3. Толкование на Евангелие от Иоанна. Части 2. М., 2002. С. 171-172
См.: Свт. Кирилл Александрийский. Творения кн. 3. Толкование на Евангелие от Иоанна. Части 2-7. М., 2002. С. 171
Благовестник, или Толкование блаженного Феофилакта на Святое Евангелие. Ч. 2. М., 1993. С. 387
Вообще русские переводчики систематически смягчают резкость евангельских слов. В Мф. 22, 34 говорится, что Христос “привел саддукеев в молчание”. Но это мягко сказано (точнее говоря – смягченно переведено). Буквальный смысл греческого слова, стоящего в оригинале, - “надел намордник”.
Толковая Библия. Издание преемников А. П. Лопухина. Т 9. СПб., 1912. С. 24
См., например, Гилкрист Дж. Мухаммад и его книга. СПб., 1999. С. 26

Страница сгенерирована за 0.06 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com