Как часто мы слышим эти вопросы от наших неверующих друзей, родственников или просто случайных встречных, узнавших о нашей вере во Христа? Что мы отвечаем им?

Впрочем, кто-то, возможно, никогда и не слышит ничего подобного. Многие из нас настолько не уверены в своей способности ответить на эти вопросы, что, во избежание затруднений, предпочитают скромно умалчивать о своей вере. Проводя подчас большую часть дня среди неверующих — на работе, на учёбе или дома — мы скрываем от них самое великое своё достояние, самое великое своё богатство — нашу веру в Господа и Бога Иисуса Христа.

Этому ли учил Он нас, говоря, что “зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного” (Мат. 5:15). Что же происходит, когда люди, видя ваши добрые дела, спрашивают вас: “Не потому ли это, что вы верите в Бога? Расскажите нам о своей вере.

Что такое — ваша вера?

Легко было апостолу Павлу, не правда ли? На всей земле не было, наверное, ни единого человека, которому было бы непонятно, что значит — верить в Бога? Никто и никогда не спрашивал его, что такое вера и зачем она человеку нужна. Никто и никогда не оспаривал с ним самого бытия Божия. И для израильтян, и для греков вера в Бога была сама собой разумеющейся. Всё, что требовалось от апостола — это рассказать о Христе Спасителе, о Его предсказанном пророками рождении, безгрешной жизни, крестной смерти и чудесном воскресении, и человек либо признавал Христа своим Богом, либо отвергал Его, оставаясь поклонником собственных идолов и тотемов. Нигде в Писании мы не встретим такого вопроса,который, наверное, наиболее часто возникает у мыслящих людей в наши дни: как это так — поверить в Бога?

В чём же особенность этих наших дней? Откуда в людях появилась такая тяга к разумному осмыслению того, что в прежние века принималось безоговорочно и как само собой разумеющееся?

Ответ на это можно найти, если обратится к недавней истории нашей цивилизации: буквально на 200-300 лет назад. Развитие и, в особенности, популярное распространение естественно-научного знания в эти последние два с небольшим столетия привели к необычайному технологическому насыщению нашей обыденной жизни. Юрий Тынянов написал, что “человеческий быт полон рудиментами всех наук, всей знаний и всех технологий”. И это действительно так. Научное знание пронизало нашу с вами жизнь и стало доступно не только седовласым мудрецам, но и совсем маленьким детям. Наша восьмилетняя дочь, например, овладела компьютером, когда ей было шесть, и теперь обучает ему нашего трёхлетнего сына.

Не случайно поэтому наши современники так неистово воспевают силу и могущество человеческого разума, торжество научного опыта и славу научноготворчества. Эти гимны слышатся по всей планете вот уже почти триста лет!

Увы, двадцатый век принёс немало разочарований этому гуманистическому оптимизму. Что-то необъяснимое стало вдруг происходить в человеческом обществе. Неколебимые, казалось, устои наук стали вдруг разваливаться на части. Сила законов сводилась к нулю бесконечными исключениями и поправками. Воплощение великолепных идеалов и планов в реальность приводило к ужасным катастрофам. Самые, казалось бы, основополагающие понятия научного знания стали терять всякий смысл. Атом, по-гречески означающий — “неделимый”, разлетелся на части. Подумайте, насколько иронично, что одним из самых абсолютных законов физического мира, стала эйнштейновская теория относительности. Светлые коммунистические идеалы обратились в сеть концлагерей. До зубов вооружённые армейские соединения стали называться миротворческими силами.

Как же жить в таком мире? Мы так верили в разум, а он, оказывается, не всесилен и совсем не так благ, как нам хотелось бы верить! Чего же проще? Надо просто вернуться к прежней системе отсчёта, и уже больше не покидать её, однажды обжегшись на чрезмерном рационализме. Увы, слишком многих разочарование в прежних идеалах повлекло в направлении прямо противоположном: от признания собственной ошибки — к обвинению в ошибочности всех остальных: если сугубо рационалистическое представление о мире — ложно, значит разум человеческий, вообще, ничего стоящего произвести не может. А значит, всё на свете — относительно, приблизительно и необязательно. Да и сам этот свет — относителен и необязателен.

Как же мы объясним такому человеку, что такое — вера в Бога? Английский Христианский писатель и учёный Клайв Льюис, уже в зрелом возрасте прошедшийвесь путь от самых глубин агрессивного атеизма и до самых высот спасительной веры, отмечает три основных ориентира на этом пути, которые мы для простоты назовём так: знание, вера и спасение

Сегодня мы обратимся к первому из этих ориентиров — к знанию, т.е., к восприятию и отражению человеческим разумом окружающего мира. Казалось бы, с этим очень широким определением должны согласиться все. Однако, это не так. Для многих наших с вами современников способность человеческого разума отражать жизнь хоть сколько-нибудь адекватно, т.е., правдиво — совсем не очевидна.

Есть люди, утверждающие, что всякое человеческое знание — неполно и субъективно, а следовательно, делают они вывод — относительно. Наши чувства сплошь и рядом обманывают нас. Самые точные приборы — дают лишь те результаты, на которые, подчас невольно, программирует их человек. Обыденность просто кишит непониманиями и недоразумениями. Казалось бы сама жизнь заставляет человека поверить, что всё вокруг него — приблизительно и относительно, неточно и необязательно. Не правда ли?

Нет, не правда. Ибо те, кто верит в это, т.е., считает эту мысль абсолютной истиной, не в состоянии объяснить ни себе, ни другим, как она, эта теория, отвечает тем требованиям, которые сама же предъявляет всему остальному миру. А именно: если все истины относительны, то не является ли и она в таком случае — относительной, неточной, или, попросту говоря, неверной. Не может быть абсолютных истин в мире, в котором всё относительно.

А кроме того — и это, как правило, звучит ещё более убедительно — жить, последовательно придерживаясь этой теории, не удаётся даже самым рьяным её приверженцам. Можно сколько угодно говорить об относительности законов и правил, но когда кто-то посягает на вашу жизнь, ваше благополучие или на принадлежащее вам имущество, то вы, при всём вашем релятивизме, будете вынуждены признать, что этот человек ...не прав, и тем самым подтвердите реальность и абсолютность спасительного для вас закона.

“Вовсе нет!” — воскликнут при этом некоторые: “Совсем неважно и совершенно неизвестно, по каким законам мы живём, и по каким законам существует всё на свете. Важно лишь выжить, избежать неприятности или боли, добиться своего и получить удовольствие!” Такая точка зрения, когда достижение цели способно оправдать любые средства, получила название прагматизма. Многим, особенно, натурам увлекающимся, она кажется необыкновенно привлекательной, но — лишь до поры. Все цели, которые мы ставим перед собой в жизни, в свою очередь являются лишь средствами для достижения целей более общих, а все вместеони имеют смысл лишь при существовании цели конечной. А значит когда-нибудь, рано или поздно, человек неминуемо должен задаться вопросом: “А зачем — “выживать”? Зачем — “добиваться своего”? Неужели “удовольствие” — это всё, для чего мне дарована жизнь?” Прагматизм не в состоянии решить этих вопросов, хотя иногда и способен отложить их на какое-то время. Решать их придётся как-то принципиально иначе.

А может быть решения — вовсе нет, а есть лишь наши чувства, наш опыт, наши ощущения, а всё, что кроме этого — теории, идеи, размышления — всё это, как говорится, “от лукавого”? Увы, и эта лазейка не спасает, ибо, если вы не верите ни в какие теории, а только и исключительно в опыт ваших чувств и ощущений, то каким опытом вы докажете верность этой самой вашейтеории. Это — уже не теория, это — догма, отрицающая, кстати говоря, самоё себя.

Так что же нам ответить современному молодому человеку после того, как мы закрыли для него пути отступления, лазейки, позволявшие ему избегать ответственного и трезвого взгляда на жизнь? К Клайву Льюису, также как и ко многим другим людям, доверие к разуму пришло путём болезненной и тяжкой внутренней борьбы. Наивно было бы и с нашей стороны полагать, что мы сможем освободить кого-то от, по-своему, удобных и привычных им представлений, предложив взамен то самое, от чего они бегут как от чумы — трезвое и ответственное отношение к себе и к миру вокруг себя. Однако, именно в этом — наша цель, и, если мы продвинулись к этой цели хоть на полшага или подтолкнули к ней кого-то из наших друзей, слава Богу!

“Слава Богу!”— повторяю я, ибо следующим ориентиром на нашем пути и будет признание Его бытия и Его сущности. Может быть, мы слишком торопимся, и для кого-то строительство на только что заложенном фундаменте покажется предприятием слишком рискованным. А с другой стороны, кому-то, наоборот, наши рассуждения о возможностях и способностях человеческого сознания покажутся слишком элементарными и даже излишними. Что же поделаешь? Пусть каждый изберет себе тот темп и тот образ мысли, который наиболее соответствует его собственному опыту, складу характера и ходу мышления. Наша задача, повторяю — лишь отметить основные вехи на этом пути.

В прошлый раз мы начали с вами беседу о сущности Христианской веры с того, что определили основные вехи на предстоящем нам пути. И первой такой вехой было признание познаваемости мира, признание за человеком способности, подчас неполно и неточно, а подчас поразительно глубоко и верно понимать происходящее вокруг и внутри него. Сами с собой, мы, таким образом, разобрались. Теперь давайте обратимся во вне себя — в мир.

Наверное, никто станет спорить с тем, что всякое явление и всякое изменение в мире порождается другим явлением, которое мы называем его причиной. Самолёт летит, поскольку и лишь покуда работают его двигатели — перед нами простая и ясная причинно-следственная связь. Отказ в работе двигателей может стать причиной падения этого самолёта — подобная же связь, но с прямо противоположным результатом. А теперь давайте точно также рассмотрим другое явление — существование мира, во всей его огромности и многосложности. Многим из его частных проявлений мы, по мере развития естественнонаучного знания, находим более или менее точное объяснение: например, предметы притягиваются друг к другу силой гравитации; конкуренция производителей товара ведёт к его совершенствованию; нездоровое питание приводит к язве желудка и т.д. Подобным же образом, мы объясняем (и правильно делаем) не только явления повторяющиеся, но и совершенно уникальные, происходящие в истории лишь однажды: так, например, извержение Везувия послужило причиной гибели Помпеи. Или, гораздо менее трагический пример: я сегодня чувствую себя неважно, потому что вчера допоздна засиделся за работой и т.д. Какое же объяснение мы можем подобрать такому явлению, как зарождение и существование всего мира, всей вселенной? Как мы назовём ту силу, которая не только послужила причиной возникновения естественного мира, но и продолжает быть причиной его бытия, существования? Ничто материальное такой причиной являться не может, ибо, как мы только что с вами согласились, оно, в свою очередь, потребовало бы для своего возникновения некоей причины. Следовательно, эта первопричина должна быть не материальна, т.е., духовна. Такую сверхъестественную творческую силу мы и называем всемогущим Богом. Почему — “всемогущим”? Да потому что, чтобы послужить первопричиной создания такого огромного мира, его Создатель должен обладать поистине бесконечным могуществом. Такое доказательство Его существованияпринято называть космологическим.

Другим доказательством, отражающим как бы несколько иную грань Божия существа, является, так называемое, телеологическое доказательство. Также как и предыдущее, оно обращается к нашему с вами жизненному опыту — к той упорядоченности, сложнейшей взаимосвязанности и гармонии, которые мы наблюдаем во всём: от микромира органической химии до гигантских космических систем, включая всю многосложность человеческой психической деятельности, гармонию земной природы и изящество её естественнонаучных законов. При этом, как это опять-таки следует из наших наблюдений, сами по себе природные законы в абсолютном большинстве случаев действуют скорее в сторону прямо противоположную гармонии и порядку, скорее упрощая мир, чем усложняя его устройство. Стихийные силы неразумной природы, при всём их многообразии и порой колоссальной энергии, занимаются скорее разрушением, чем созиданием. Примеров тому можно привести множество: от торнадо, сравнивающего с землёй целые кварталы, до, может быть не столь эффектного, но не менее разрушительного действиявремени на всякое живое существо. Представить себе, что бесконечно перемешивая материю, какие-то природные бури сами по себе невольно создали живое существо, не легче, чем представить себе ураган, пронёсшийся над грудой металлолома и ненароком собравший из валявшегося хлама сверхзвуковой истребитель с полным боекомплектом и с двигателем под парами. Неужели в это поверить легче, чем в существование разумного и могущественного Творца?!

Итак, во-первых, без всемогущего Бога материя не могла бы существовать, и, во-вторых, без Бога премудрого, т.е., всеведущего, она не могла бы быть такой, какая она есть — упорядоченной, узаконенной и гармоничной.

Следующим Его качеством, а точнее, чертой Его характера — ибо мы уже установили, что Он разумен, а, следовательно, достоин более уважительного обращения — итак, следующей Его чертой, является праведность, т.е., Его нравственная правота, моральная справедливость. Почему? Да потому что, иначе, откуда бы в нас с вами могли зародится эти представления и понятия? Тоже — “вследствие стихийных завихрений”?

Каждому из нас, независимо от расы, пола и вероисповедания, присуще нравственное чувство, которое точнее было бы назвать нравственным сознанием: мы именно знаем, что красть, убивать, лгать, неуважительно относиться к старшим, обижать детей и т.д. — дурно. И, наоборот: дарить, давать жизнь, делиться истиной, любить и уважать других — правильно. Неживая природа, сама физическая материя, никогда бы не научила нас этому, ибо её движущим принципом является скорее “борьба за выживание”, а эти моральные законы отнюдь не всегда подсказывают нам решения в этом смысле для нас “полезные”. Нередко они вступают в конфликт с законами материальными, и тогда сделать правильный нравственный выбор бывает особенно трудно. Честность, например, не всегда приносит немедленную экономическую выгоду; жертвенная любовь не всегда бывает оправдана рационально или даже эмоционально; убийство не всегда запрещено законом страны или племени. И тем не менее, мы знаем, что ложь и убийство — зло, а любовь — благо.

Следует, конечно, оговорится, что это наше нравственное самосознание совсем не обязательно воплощается в нашем высоконравственном поведении. Увы, со времён Адама и Евы человек неустанно трудится над оправданием своих аморальных поступков, и, что ещё печальнее, весьма изощрился в этом. Однако, сам тот факт, что для совершения преступления — пусть даже незначительного— одного из нравственных законов человеку требуется какое-то оправдание, не говорит ли нам о том, что в своём сознании (в душе, в сердце, в средоточиисвоей совести) мы всегда слышим голос, терпеливо и неустанно повторяющий нам неколебимую заповедь: “не убий”, “не укради”, “не лжесвидетельствуй”. Присутствие этого голоса в душе (в сознании, в сердце) каждого из нас, независимо от возраста, расы, образования и общественного положения, а также наша способность делиться друг с другом опытом общения с этим внутренним нравственным началом, заставляет нас согласиться, во-первых, с Его объективным существованием, во-вторых, с Его вездесущестью, и, в-третьих, с Его праведностью, т.е., знанием и соблюдением этих высших законов общения и взаимоотношениямежду отдельными личностями.

Итак, первое, космологическое доказательство позволило нам установить, что Бог — есть. Второе, телеологическое, что мир — Его творение. Третье, называемое антропологическим — что между человеком и Богом, а также между всеми людьми на свете существуют определённые отношения — нравственные законы.

Таким образом, мы с вами миновали вторую веху на нашем пути: от доказательства реальности нашего сознания мы перешли к доказательству реальности Бога. Однако, каков Он? Или, может быть, их несколько? Или Он, на самом деле “она” или даже “оно”? До сих пор мы занимались вопросом — “каким Он может быть?” Нашим следующим ориентиром будет вопрос — “каков Он есть?” Так на уроках физики мы изучаем силы, заставляющие природные тела быть такими, какими они в принципе могут быть, но только исторические науки — такие,как археология, история науки, экономики или искусства — расскажут намо том, как, когда и каким именно образом эти законы воплотились в жизни мира и конкретном опыте человечества.

***

Это — третья наша с вами беседа о сущности Христианской веры. В первой, мы говорили о самых общих вопросах познания Бога, о том, какое, вообще, имеет значение понятие познания. Мы рассмотрели с вами основные современные точки зрения на процесс и сущность познания и пришли к выводу, что познание, в принципе, возможно.

Таким образом, мы с вами миновали вторую веху на нашем пути: от доказательства реальности нашего бытия и сознания мы перешли к доказательству реальности Бога. Однако, каков Он? Или, может быть, их несколько? Или Он, на самом деле — “она” или даже “оно”? До сих пор мы занимались вопросом — “каким Он может быть?” Нашим следующим ориентиром будет вопрос — “каков Он есть?”

Так на уроках физики мы изучаем силы, заставляющие природные тела быть такими, какими они в принципе могут быть, но только исторические науки — такие, как археология, история науки, экономики или искусства — расскажут нам о том, как, когда и каким именно образом эти законы воплотились в жизни мира и конкретном опыте человечества.

Что же сообщает нам о Боге, о сотворении мира и о взаимоотношениях между Богом и людьми один из авторитетнейших исторических источников — Библия? Впрочем, для многих из нас авторитет этой книги зиждется вовсе не на её поистине уникальной исторической ценности, а, скорее, на уважении к её, впрочем, не менее уникальному содержанию. Давайте, однако, на минуту отвлечёмся от её повествования и учения и сравним её сугубо историческую ценностьс другими известными нам письменными источниками. Насколько надёжна Библия в смысле точности изложения и описания событий?

Для определения надёжности древней рукописи учёные пользуются двумя основными показателями. Во-первых, источник тем надёжней, чем меньше прошло времени с момента описываемого события до момента его первоначального письменного изложения. Вторым показателем является продолжительность времени, прошедшего с момента первоначального описания события до даты написания конкретной дошедшей до нас рукописи. Давайте же применим эти критерии к Евангелию, содержащему повествование о рождении, жизни, учении, смерти и воскресении Иисуса Христа.

События, описанные в Евангелии, произошли всего за 10 лет до момента их первоначального письменного изложения, а самая ранняя из дошедших до нас рукописей, в свою очередь, отстоит по времени от даты её изначального написания менее, чем на сто лет. Много это или мало? Если мы сравним эти показатели с другими историческими источниками, которым мы привыкли доверять, включая даже такие самые известные из них, как Тацитовы “Анналы”, хроники Иосифа Флавия или сочинения Плутарха и Плиния, то мы увидим, что они даже приблизительно не соответствуют Евангелию по этим сугубо научным критериям. Сегодня нам известно более 20.000 рукописей Нового Завета. Для сравнения — существует лишь чуть более 600 списков знаменитой “Илиады”, занимающей второе место. Практически всё наше знание об истории человечества мы черпаем из источников, по своей объективной исторической достоверности ни в какое сравнение не идущих с Евангелием. И тем не менее, мы постоянно слышим упрёки в недостоверности и ненадёжности Библейских сведений.

Почему же мы предъявляем именно к этому источнику такие невероятные требования? Скорее всего, люди заведомо отказываются верить в подлинность этой книги уже потому, что им слишком трудно поверить в её содержание. Мы верим гораздо менее надёжным источникам уже потому, что они сообщают нам то, что мы хотим и готовы от них услышать. И мы отвергаем Библию, несмотря на её очевидную достоверность, уже потому, что она сообщает нам вещи неожиданные, необычные, а подчас и совсем неприятные. Давайте же будем честны и последовательны: факты жизни, смерти и воскресения Иисуса Христа подвергались более пристрастному вниманию и пристальному изучению, чем жизнь любого другого человека, когда-либо обитавшего на этом свете, и, тем не менее, ни один честный историк не в состоянии привести более убедительных “опровержений” их подлинности, чем единственное и классическое — “этого не может быть, потому что этого не может быть никогда”.

Так о чём же говорит нам Евангелие? Если бы всю его суть можно было выразить несколькими словами, то Богу, возможно, и не понадобилось бы нисходить на землю в образе Иисуса Христа и жить среди людей более тридцати лет, преподавая им Своё учение. Ещё более богата событиями и глубочайшим историческим, нравственным и богословским содержанием первая часть Библии — Ветхий Завет. О чём же — вся эта книга? Она — об отношениях между Богом и человеком: о том, как они были учреждены Богом в акте творения, о том, как однажды эти отношения были нарушены, и, вот, у человека появилась возможность их восстановления. Она — о вечной смерти как наказании за оскорбление, нанесённое Богу: за гордое непризнание Его бытия и владычества над миром. И она о вечной жизни — награде каждому, покаявшемуся в этой вине.

Другим, и не менее “историческим” свидетельством деятельного Божия присутствия в сотворённом Им мире, является жизнь Его последователей, от древних времён и до наших дней. Наша с вами жизнь, а, точнее, Его участие и отражение в нашей жизни, могут для многих оказаться даже более убедительным доказательством Божия бытия, чем фолианты самых, что ни на есть, научно-исторических изысканий. Это, вероятно, и имел ввиду Христос, призывая каждого из нас быть той свечой, которая “светит всем в доме”. Это — нелёгкий труд, но, в то же время, и величайшая честь — быть вестником (по-гречески — “ангелом”) Божиим, несущим миру Евангелие спасения.

Это — третья и последняя веха на пути к Богу: принятие дара спасения и вечной жизни из пронзённых рук Господа и Бога Иисуса Христа. Мы знаем. Мы знаем о Боге. Мы знаем Бога.

Казалось бы, так просто. Однако, для многих и многих людей этот последний шаг навстречу Божеству оказывается невероятно труден. “Я не вполне готов”, “я не смогу”, “я не достоин” — слышим мы робкие отговорки друзей и знакомых. Как же хочется воскликнуть на это: “Да если бы вы были “достойны”, Христу и не надо было бы за вас умирать! Если бы вы были “готовы” и “могли”, то вам и не надо было бы обращаться за помощью к Богу!” В том-то всё и дело, что Бог создал нас существами, зависимыми от Него. Человек, по определению, существо, зависимое от Божией воли, от Его могущества и от Его премудрости. Всё, чего Он ожидает от нас, это — признания этих взаимоотношений.

Некоторым, впрочем, оказывается достаточно простого и, на мой взгляд, совершенно гениального, довода, изобретённого учёным Паскалем: допустим, мы не знаем, кто из нас прав, и можем лишь предполагать. Но даже довольствуясь этим, мы не можем не видеть, что признание Иисуса Христа нашим Господом и Спасителем, возможно, даёт нам шанс вечной жизни; непризнание Его — возможно, обрекает нас на вечные адские мучения. Подумайте, что вы теряете, признав Христа своим Господином и Спасителем, и чем вы рискуете, отрекаясь от Него?

Давайте же обратимся к Богу — Творцу, Вседержителю и Спасителю мира — со словами, достойными Его звания и достойными той чести, которую Он оказал нам Своей жертвенной любовью и отеческой заботой.

Господи Боже наш! Слава Тебе! Слава Твоей премудрости, которой Ты поделился с нами, наделив нас разумом, чувствами и волей! Слава Твоему всемогуществу, которым Ты сотворил мир, и которым Ты заботливо поддерживаешь его бытие. Слава Твоей любви к нам, которой Ты “так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, чтобы каждый верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную”. Прими же, Господи, эту нашу молитву, как знак нашего покаяния в мятежной гордости, которая отвращала нас от Тебя. Слава Тебе, Отец, Сын и Дух Святой! Аминь.

Страница сгенерирована за 0.06 секунд !

ССЫЛКИ

Московская епархия

Община "Светоч" с.Сидоровское

Прежний вариант сайта

Спасский храм с.Усово

Храм вмч. Пантелеимона

Храм прор. Илии

Храм свт. Николая д. Дарьино

Правообладателям

Контактный e-mail: odinblag@gmail.com