Булгаков С., прот. О подвиге радости

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

Прот. Сергий БУЛГАКОВ

О ПОДВИГЕ РАДОСТИ

(В преддверии св. Пасхи)

...«и се Иисус встретил их и сказал; радуйтесь!» (Мт. XXVIII, 9).

Во тьме предрассветной, среди глубокой скорби, при землетрясении великом прозвучала весть о воскресении: «Радуйтесь!» Ее возвестил тогда сам Господь воскресший, и Он ее ныне возвещает. Что нужно нам, которые разучились радоваться, чтобы победно раздалось в нашем сердце это слово, а не осталось для него мертво и хладно, как бы само себе не доверяя и само себя стесняясь? Призванные встречать Воскресшего, как скажем свое «Воистину воскресе!?»

Мы вступали во дни Великого Поста не без растерянности духовной и не без трудности. Ныне они уже истекают, совершившись разными по разному. Каждому по своему было дано коснуться сердцем и душеполезно провести св. четыредесятницу. От нее уносим мы тихие светы, от которых предстоит нам возжечь свешу Воскресения Христова. Много ли или мало могли мы потрудиться духовно, всех зовет Христос на пир, да «приемлет ныне динарий»: делавшие и от первого, и от третьего, и от шестого, и от девятого, и от одиннадцатого часа. Ибо Он «приемлет последнего как и первого», да внидут все в радость Господа своего. «Никто да рыдает убожества... никто да плачет согрешений». Сам Господь нисходит радостию светоносною в открывающееся Ему сердце. И да откроется оно!

Но ко гробу Господню и в самую ночь воскресную привален был камень, приложена печать, приставлена стража. Мы чувствуем и теперь тяжесть, придавившую сердце и запечатавшую гробницу с Телом тридневного Мертвеца. Она налегла на нас от непосильного, кажется нам, бремени жизни, от лютости стражи воинской, от непреодолимой печали на сердце. По своему все изнемогают: одни от ожидания бед грядущих, другие от уже пришедших; одни от немощей и обстояний, другие от горестей и лишений. В душе каждого есть то, что мертвит и омрачает ее в канун Христова Воскресения.

124

Невольно вспоминается светлость и легкость дней миновавших, когда победно входила в мир радость пасхальная в светлых своих одеяниях, в ликовании и щедрости благодатной. Казалось тогда, что мы достойно приемлем нам принадлежащее, и сами светлые и радостные, воскресные и воскресающие. Нам оставалось лишь праздновать дар тот, чем пышнее, тем соответственней. Ныне же далекой и чуждой, холодной и ненужной кажется нам эта пышность. Душе стало мало ее, и бессильно одно только внешнее, она ищет иного и большего, — силы и света воскресения, радостей его свободы, попрания смерти со Христом и во Христе. Мы зовем и ждем Его: пусть сам Он приблизится, скажет нам свое РАДУЙТЕСЬ! так, чтобы от него затрепетало сердце наше.

Что же нужно для силы пасхальной радости, от победы над смертию? Что ею в нас да побеждается? Что надо совершить нам самим в себе и над собою, чтобы приять эту радость, подаваемую Христом, на этот зов отозваться? Ответно явить надо подвиг радости, поднявшись до нее на крыльях свободы, самим освободиться хоть на краткое мгновенье. Тогда блеснет нам и сама радость, захлестнет нас волна ее, озарит ее свет. Мы — рабы ныне. Нас порабощают страх и скорби, растерянность и хладность, обыденность и сухость, безрадостная повседневность. Мы — рабы князя мира -сего, в какие бы обличив он ни облекался, рабы мира, и лишь пытаемся от того закрыться бездейственными одеждами пышности. Но на пути к радости надо разорвать цепи рабства, и свобода ее обретается в Боге. В Нем можно забыться от мира со скорбию его, от самого его существования, услышав зов Христов: «Не бойтесь, это — Я!» И нужно оглохнуть и ослепнуть для мира, чтобы хотя на краткое мгновение освободиться от него, став как бы вне его, погрузиться в бытие Божественное. Такова и природа радости пасхальной. Тогда будет и ныне наша пасхальная радость победной и ослепительной, как во времена былые, как во времена первохристианские, когда исторгалась молитва: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откр. XXII, 20) Но этого надо восхотеть, — всей силой, которою «Царствие Божие нудится, и употребляющие усилие восхищают его» (Мт. XI, 12).

Грешно и малодушно думать нам, что мы обделены или оставлены Богом. Он не знает лицеприятия. Но мы избраны и призваны к радости пасхальной не тем, что богаты и взысканы милостию Божией, но тем что бедны и умалены, жалки и несчастны. С нашей радости — не в благополучии, но в неблагополучии; она есть независимая по истине и свободная, как радость подвига,

125

пасха на крови, рядом с Голгофой, выстраданная победа веры нашей. Пусть она, кратко сверкнув в нас, и скоро угаснет, но тем ярче и радостней будет явление Воскресшего.

Чем темнее ночь, в которой Христос воскресает, тем ярче Его сияние вечное.

Христос да воскресает!

1942 г.

126