Франк С.Л. Из письма В. Федоровскому

Разбивка страниц настоящей электронной статьи соответствует оригиналу.

ИЗ ПИСЬМА В. ФЕДОРОВСКОМУ*

...Христианская правда есть полнота противоположных определений, достаточно сосредоточиться на частичной правде, упуская из виду дополняющие ее истины, чтобы впасть в «ересь» (в точном смысле этого понятия, т. е. в убеждение практически уводящее на нездоровый путь). В Вашем последнем письме я безусловно признаю, и сам остро это осознал — истину Вашего суждения, что человечество забыло реальность греха. Можно сказать — и это прямо осязаемо и очевидно — что человечество пало жертвой своего фальшивого оптимизма, своей веры в собственную доброту и разумность. Достаточно вспомнить о замысле (?) Лиги Наций, или как здесь занимались развращающими социальными бреднями, когда надо было, стиснув зубы, аскетически готовиться к отражению грозовой тучи зла. Но тут уж надо вспомнить об обратной стороне дела. Почему собственно гуманизм, вера в человека, его достоинство, его нравственное назначение утвердить правду на земле — приняли форму арелигиозную и даже антихристианскую? Я отвечаю: потому что христианский мир, вопреки Христову откровению, впал в ересь — правильное сознание греховности человека он превратил в ложное антихристианское утверждение ничтожества человека. Вы ссылаетесь на Бл. Августина. Августин был, конечно, одним из величайших христианских гениев; кое-что он даже впервые до конца понял в Христовой правде (так, он творец самой идеи личности), но с этой правдой он сочетал и заблуждания. В пелагианстве, с которым он боролся, была доля правды — именно вера в призвание и способность человека свободно, собственной волей идти навстречу благодати, раскрываться ей. В борьбе с преувеличением этой правды Августин проповедовал несвободу человека, его абсолютную парализованность грехом и потому его ничтожество. От Августина пошел Лютер с его учением, что даже благодать Христова подвига по существу не спасает, т. е. внутренне не исцеляет человека, а только заслуживает прощение его безнадежной греховности. Это есть религиозное пораженчество. От Августина начинает преобладать в Христианском мире

* В, Федоровский, друг семьи С. Л. Франка, в последние годы жизни стал священником. Умер в 1976 г.

171

нехристианское, скорее ветхозаветное представление о полном ничтожестве человека, начинается унижение образа человеческого в христианском сознании. Вот почему, когда в новом времени в европейском человечестве снова пробудилось по существу христианское сознание его достоинства, оно развилось вне Церкви и против Церкви. Очень любопытно, что в восточной Церкви гораздо больше сохранилось сознание не только богоподобия, но даже богосыновства человека, богосродство человека (вся восточная мистика, например, Западом отвергнута: учение Паламы и Григория Синаита о доступности человеку Фаворского света или отвержение западно-христианской дилеммы: благодать или свобода? основаны на этом). Я утверждаю даже, что рассуждения Апостола Павла (Римлянам) надо брать, только дополняя их Иоанновой истиной, что нам «дана власть стать чадами Божьими», что Бог дал нам от Духа Своего, или напоминанием нам об аристрократической избранности Христом (I Петр, 2,9) или словами Христа, что мы уже не рабы, а друзья Его и можем творить дела Его, или упорным напоминанием самого Апостола Павла о свободе христиан, или же его словами: «Его же рода есмь мы». Коротко говоря; покаянное сознание христианина должно быть не сознанием его ничтожества, а сознанием его униженного состояния, так как он изменил своей царственной природе Сына Божия. Христианская мораль есть мораль «noblesse oblige».

(40-ые годы)

172